Средства выражения модальности в немецком языке

В.Н. Бондаренко дифференцирует модальность на объективную и  субъективную, однако под второй понимает только степень достоверности содержания предложения с точки зрения говорящего, основываясь на логической теории модальности суждений. Вслед за Н.Ю. Шведовой и Н.В. Ляпон также придерживаются дифференциации модальности на объективную и субъективную и принимаем в качестве базовой концепции.

Г.А. Золотова и В.Г. Гак  различают не два, а три плана  модальности:

- отношение содержания  высказывания к действительности  с точки зрения говорящего;

- отношение говорящего  к содержанию высказывания;

- отношение субъекта  действия к действию – этот план модальности нам представляется важным, т.к. основное средство выражения этого аспекта модальности – модальные глаголы (Например:Er muss/ will/ kann kommen). [12, с. 153].

Однако не все исследователи  придерживаются дифференциации модальности на объективную и субъективную. Так, в «Словаре культуры XX века» модальность определяется как «тип отношения высказывания к реальности» и полностью отождествляется с наклонениями: изъявительным, повелительным и сослагательным [15, с. 174]. Авторский коллектив «Теории функциональной грамматики» (1990) во главе с А.В. Бондарко определяет модальность как актуализационную категорию (переходную от языка к речи). В отличие от распространенных концепций, понимающих модальность в двух своих разновидностях: объективной и субъективной, авторы данного пособия такого деления не придерживаются, А.В. Бондарко вводит в понятие «модальность» доминирующий признак – отношение реальности / ирреальности, а также основные типы модальных значений:

- актуальности / потенциальности (возможности, необходимости, гипотетичности и т.д.);

- оценки достоверности;

- коммуникативной установки  высказывания

- утверждения / отрицания

- засвидельствованности  (пересказывания / непересказывания)

А.В. Бондарко считает, что  оценочность лишь частично связана с семантикой модальности и предлагает рассматривать ее как особую семантико-прагматическую сферу [16, с. 61].

Л.А. Черняховская подчеркивает личностный характер отношения содержания высказывания к действительности. Она  определяет модальность как субъективную оценку говорящим того, о чем он говорит, с точки зрения степени реальности отображаемого в речи события, оценки степени уверенности говорящего в достоверности утверждаемого, оценки им желательности – нежелательности события [17, с. 125].

И.Р. Гальперин, говоря о категории модальности, обращал внимание на то, что современные грамматики «вообще избегают давать определение этой категории, очевидно, рассматривая ее как данность, и ограничиваются лишь указанием форм, в которых заложена модальность» [18, с. 113]. В зарубежной научной литературе существовало отождествление категории модальности с категорией наклонения глагола. Так, в словаре лингвистической терминологии цитируется: «Модальность, грубо говоря, та грамматическая категория (или те относящиеся к ней понятия), которые по традиции известны как наклонение, под «модальностями» я разумею не фактическую констатацию, скажем, отрицания или неуверенности как таковых, а скорее их формальное выражение» [17, с. 113]. В данной дефиниции модальность отождествляется с наклонением глагола.

Д. Лайонз по характеру  модальности выделяет два класса предложений: повелительные (выражают приказ или предписание) и вопросительные (выражают дополнительные модальные  признаки, на те или иные ожидания говорящего). Д. Лайонз также находит в различных языках разнообразные способы грамматического выражения отношения говорящего к содержанию высказывания. По его мнению, релевантны, по крайней мере, три шкалы модальности:

- шкала «желания и  намерения».

- шкала «необходимости и обязательности».

- шкала «уверенности  и возможности» [19, с. 326].

Лингвист также отмечает, что «наблюдается определенная смысловая  близость между повелительными предложениями  и модальными «желания» и «необходимости», с одной стороны, и между вопросительными предложениями и модальностью по признаку «возможности», с другой стороны» [4, с.326]. Например: Wirst du hier gekommen может быть равнозначно Come hier, nicht war? или Kommen Sie hier!

В большинстве грамматик  можно найти информацию только о модальных глаголах и их семантике. Некоторые авторы, указывают, в частности, что модальными в грамматике  считаются такие значения как волеизъявление (волитивность), возможность или необходимость. Отсюда следует, что глаголы, выражающие эти значения, называются модальными вспомогательными глаголами» [10, с. 606].

Отмечают тот факт, что некоторые из зарубежных ученых (гораздо позже, чем отечественные) стали различать так называемые парентетические (parenthetical) глаголы и наречия, которые относятся ко всему предложению и передают отношение говорящего к предлагаемому факту.

Из зарубежных авторов, наибольший вклад в теорию модальности  внес Ш. Балли. Он рассматривал предложения  как наиболее простую возможную  форму сообщения мысли. «Мыслить – значит реагировать на представление, констатируя его наличие, оценивая его или желая» [18, с. 43]. Суждение о факте относится к рассудку, о ценности факта – к чувству, проявление воли – к воле, которая завершается действием. Таким образом, Ш. Балли различал в существовании мысли (а значит, и предложения) представление и активную деятельность со стороны мыслящего субъекта. Ту часть, которая «коррелятивна процессу, образующему представление», Ш. Балли, по примеру логиков, назвал «диктумом», а вторую часть, которая коррелятивна «операции, производимой мыслящим субъектом» – «модусом» [8, с. 44].

Модус состоит из модального глагола (например, думать, радоваться, желать) и модального субъекта. Ученый считал, что модальность, как и  мысль, образуется в результате активности говорящего и довольно категорично заявлял, что «нельзя придавать значение предложение высказыванию, если в нем не обнаружено какое-либо выражение модальности» [18, с.44].

Французский грамматист, Ж. Може, различает 12 видов модальностей: утверждения, отрицания, восклицания, вопроса, сомнения, возможности, случайности, пожелания, сожаления, приказа, распоряжения, запрещения [19, с. 385].

Ж. Милли выделяет три  основных модальности динамических предикатов, такие как: 1) волеизъявления (le vouloir), 2) возможности (le pouvoir), 3) умения (le savoir).

Необходимо отметить, что, чем более изученной становится категория модальности, тем больше фиксируется средств ее актуализации. В.В. Виноградов в указанной выше работе придерживался мнения, что  “формы и виды выражения категории модальности и модальных оттенков в современном русском языке многообразны по своей лексической природе и по своему синтаксическому существу” [18, с. 87] Основываясь на опыте своих предшественников, В.В. Виноградов разработал классификацию способов выражения модальности в русском языке, которая до сих пор не теряет своей актуальности. Однако этот ученый не разделял значения модальности на объективные и субъективные. Различия в способах выражения модальности В.В. Виноградов видел в связи “с внутренними различиями в самих ее синтаксико-семантических функциях в ее функционально-синтаксическом существе” [18, с.58].

Н.Ю. Шведова в «Русской грамматике» (1980) подчеркивает многозначность термина «модальность», «…им называются разные явления, объединяемые тем признаком, что все они, так или иначе – грамматически, лексически, интонационно – выражают отношение говорящего к сообщаемому или сообщаемого к действительности» [20, с. 214]. Здесь дается деление модальных значений на объективно-модальные и субъективно-модальные. Первые выражаются в языке синтаксическим индикативом: синтаксическим настоящим, прошедшим, будущим (значения реальности) и синтаксическими ирреальными наклонениями: сослагательным, условным, желательным, побудительным и долженствовательным. Эти значения, по Н.Ю. Шведовой, присутствуют в любом предложении.

Шведова считает, что  самая общая, первичная их группировка  основывается на противопоставлении оценочно-характеризующих  и собственно оценочных значений. «К оценочно-характеризующим значениям  относятся значения, совмещающие в себе выражение субъективного отношения к сообщаемому с такой его характеристикой, которая может считаться не субъективной, вытекающей из самого факта, события, из его качеств, свойств, из характера его протекания во времени или его связей и отношений с другими фактами или событиями» [20, с.216]. Например, в предложении: Вот это дождь так дождь! субъективная оценка явления соединяется с характеристикой его как интенсивного; в предложении Дождь и дождь характеристика явления как длительного соединяется с субъективной оценкой его говорящим (неудовлетворительность, досада).

Собственно-оценочные  значения – это многообразные  значения, имеющие субъективное отношение  говорящего к содержанию сообщения: согласие / несогласие, принятие / неприятие, положительную / отрицательную оценку; разные виды волеизъявления; стремление выделить что-либо в сообщении, усилить какую-то часть информации и т.д.

Что касается выражения  категории модальности в немецком языке, то, надо сказать, что немецкие грамматики описывают лишь модальные глаголы.

Таким образом, модальность  не рассматривается как языковая категория и имеет очень узкую  трактовку. В зарубежной лингвистике  были исследованы, также как и  в советской / русской, такие явления  как вводные (парентетические) глаголы, вводные (парентетические) сочетания, но они не были выделены в особый разряд.

1.3 Сущность объективной, внутрисемантической  и субъективной модальности

Каждое предложение  содержит модальность – отношение высказывания к объективной действительности с точки зрения говорящего.

Проблема модальности  вызывает в последнее время живой  интерес исследователей. Обсуждаются  и выделяются различные виды модальности, а также способ употребления модальных форм глагольной парадигмы.

Выделяются 2 вида отношений: к процессу коммуникации и к говорящему как к действующему лицу этого процесса; они выражаются в модальной системе немецкого глагола: оценка реальности события, выраженного глаголом, которая осуществляется со стороны говорящего (эту оценку мы обозначим как "модальность в узком смысле слова" или просто "модальность"); и задача, которую выполняет предложение в процессе коммуникации (этот вид модальности мы назовем "коммуникативной задачей") [6, с. 31].

Традиционно высказывались  три точки зрения по проблеме толкования категории модальности в лингвистике. Согласно первой точке зрения категория модальности предложения – это основная языковая категория, которая передается формами наклонений глаголов и ярче всего выражается интонационным способом.

Вторая точка  зрения дробит модальные полюса «объективная – субъективная», пересматривая их объем. Объективную модальность характеризуют в перспективе говорящего субъекта, который выражает в высказывании объективное положение дел, не проявляя своего субъективного отношения к предмету речи. Если же говорящий, обозначая действительность, привносит в свое высказывание элементы собственного мнения относительно «объективного устройства мира», то такое высказывание считается субъективно-модальным. Объективная модальность специфицируется как реальная, гипотетическая, волюнтативная. Субъективная модальность специфицируется как вероятность, предположение, категоричность. Кроме того, выделяют субъективную модальность возможности, необходимости, желательности. 
Третья точка зрения отвергает разделение модальности на объективную и субъективную и унифицирует модальность до объективно-относительной категории [21, с. 29].

Коммуникативная модальность всегда предполагает наличие  субъекта, производящего оценочное  высказывание, и высказывание, содержащее препозитивный компонент. Термин "пропозиция" пришел в лингвистику из логики. Б. Рассел понимал пропозицию как "содержание веры", т.е. то, о чем мы думаем, когда думаем истинно или ложно. При этом он выделил в предложении субъективный компонент и объективное содержание, которое он поставил в прямой связи с действительностью. 
Академик В.В.Виноградов, исходя из того факта, что говорящий это и субъект и объект, выделил из общей категории модальности объективную (ОМ) и субъективную (СМ). По мнению В.В.Виноградова, объективная модальность (ОМ) содержит в себе указания на отношение к действительности и выражает отношение высказывания к действительности. Вместе с тем конкретное предложение может нести в себе добавочное, субъективно-модальное значение (СМ), образующее в предложении второй модальный слой, выражающий специфическое качество отношения действительности со стороны говорящего лица.

Категория модальности  традиционно включает: объективную  модальность, составляющую ядро данной категории, и выражающую отношение сообщаемого к действительности, и субъективную модальность, выражающую отношение говорящего лица к сообщению.

Субъективная  модальность, выражая отношение  говорящего к высказыванию, отражает степень его уверенности  в сообщаемых  фактах, или же определяет вероятность «достоверности мысли, отражающей данную ситуацию», оценивает «содержание высказывания с точки зрения достоверности, вероятности, предположительности и т.д.» [21, с. 7].

Эмоциональность и экспрессивность, которые часто включают в категорию модальности, тесно с ней взаимодействуют, создавая множество дополнительных оттенков, однако целесообразность их включения в число модальных субкатегорий можно поставить под сомнение, учитывая, что эмоциональностью могут сопровождаться предложения с самыми различными модальностями, точно так же предложения с различными модальностями могут облекаться в экспрессивные формы выражения.

В настоящее время в  лингвистике укрепилась концепция  «возможных миров», без которой невозможно обойтись, исследуя современные концепции модального значения вероятности. Понятие «возможный мир», введенное Я. Хинтикки, объясняет разницу между возможностью и необходимостью. Возможность – это то, что является верным, истинным хотя бы в одном «возможном мире».

Философско-логическая интерпретация понятия модальность отличается от традиционной лингвистической. Главное отличие состоит в том, что логическое понятие не требует,  чтобы модальность  выражала отношения говорящего или его  оценку передаваемой информации.  Традиционно модальная логика не интересуется модальным носителем  и таким образом исключает модальности, которые ярко выражают отношение говорящего к информативному содержанию его высказывания.