Храм Артемиды в Эфесе

Французский живописец Рене Менар в своей книге «Мифы  в искусстве старом и новом» подробно описывает богиню Диану: « Она  богиня – охоты, её отличительные  признаки – колчан, золотой лук  и факел. Ей посвящены олень и  собака. На большей части античных статуй волосы её связаны в один узел на затылке, на манер дорических причесок...- Менар пишет – Сохранилось много монет с изображением головы этой богини и её атрибутов…»³³

Менар не просто пересказал античные мифы о Диане, но и нашел  их отражение в искусстве. Например он считает самую лучшую статую Дианы  – охотницы ту, что находиться в  Лувре, по названием « Диана с  ланью» и является perdant к знаменитой статуе Аполлона Бельведерского.

Знаменитый миф о Актеоне  и Диане также нашел отражение  в искусстве. Менар заметил, что  Актеон никогда не изображался под  видом оленя, а только с небольшими рогами, указывающими, что превращение  началось. Много живописцев пользовались этим сюжетом для своих картин: Тициан «Диана и Актеон», Лезюер  «Диана, застигнутая Актеоном в воде, Филипп Лори, Пеленбург, Альбано – написали несколько картин на туже тему.³⁴

Среди литературных произведений можно выделить такие как поэма  Дж.Боккачо «Охота Дианы», Гундули  И. « Диана» и др.³⁵

Закончить эту главу мне  хочется словами Карп-Филипп Морица, который в своей проповеди, опубликованной в 1795 году, сказал: «Среди всех поэтических творений древних Артемида — одно из самых возвышенных и симпатичных, ведь даже понятие разрушения она без содрогания трансформирует в идею юности и красоты, превращая, в гармонию, казалось бы, несоединимое».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава вторая. История  создания и особенности архитектуры

                          храма Артемиды в Эфесе.

« Храм Артемиды Эфесской - это  единственная обитель богов,  на земле. Каждый увидевший его хотя бы однажды, уверен, что небо и земля  поменялись местами, и что именно здесь царство бессмертных богов  переселилось с небес на землю» - так начинает Филон описание сооружения, о котором весь стародавний мир  однозначно твердил, что оно наипрекраснейшее в мире.

Потом Филон переходит  к сравнениям: «Титаны, которые подняли  руку на богов, и те своей отвагой  не снискали такой славы, как строители, что создали подобный храм; Атлант, державший небосвод, не был столь  могучим, как основание на котором  стоял…» Вероятно, храм Артемиды –  но этого из книги Филона мы уже  никогда не узнаем. Посреди этой фразы обрывается последняя сохранившаяся  страница сочинения Филона.³⁶

Филон впервые классифицировал  и описал чудеса света, ограничив  их семью. Его полное имя Филон Византийский, и из всех Филонов нам известно о нем меньше других. Согласно прозвищу он, возможно, родился в городе Византии, а может, жил и творил там.

Когда он родился, когда умер, как выглядел и чем добывал  хлеб насущный - всего этого мы не знаем, и вероятно, никогда не узнаем. Но одно известно достоверно: сохранилось тоненькое (12 страниц) его сочинение, которое называется «О семи чудесах света». Из этой небольшой «книжечки» мы можем узнать еще и о том, что ни одно из описанных им чудес света сам он, собственными глазами, не видел³⁷.

Нынешний Эфес, бывшая столица  греческой Ионии и римской  Азии,– самая большая территория, занятая античными развалинами. Коварные болота за безбрежным морем  мраморных и гранитных руин –  это некогда цветущий берег Каистра, над которым улетали лебеди с длинными шеями, сверкая оперением, лебеди, которых видел сам Гомер. И наконец, остатки мощёной дороги с сохранившимися до сегодняшнего времени мостами у Соловьиной горы, по этой дороги везли колонны из храма языческой богини Артемиды для украшения христианского храма Божьей мудрости в Константинополе.³⁸

Храм Артемиды воздвигли на месте древнего святилища малоазийской богини плодородия, когда территория этого святилища была включена в Эфесский полис. Позднейшие раскопки обнаружили остатки догреческих святилищ; Страбон повествует, что ранее правления лидийского царя Креза (560 - 546 гг. до н. э.) эфесцы занимали местность около горы Коресс, а затем спустились в долину и жили вокруг храма (Strabo, XIV, 1, 21.) . Это переселение, вероятно, означало объединение храма и полиса. Во время осады Эфеса Крезом, который стремился подчинить этот крупный город, эфесцы посвятили свой полис Артемиде(Herod., I, 22.). Теперь стремление захватить город становилось святотатством, тем более что лидийский царь издавна покровительствовал храму. Город был спасен, хотя и вынужден был принять условия царя. Строительство храма началось, по-видимому, после этой осады.³⁹

Но всё это только предыстория  храма. Каждое великое сооружение, а именно таким был храм Артемиды - должно быть построено с самого основания и по заранее разработанному плану.

 Жители Эфеса решили  построить совсем новый храм  и на новом месте, к тому  же старое место с выступающими  грунтовыми водами не годилось  для нового храма. Так, согласно Страбону и римлянину Витрувию, автора труда «Десять книг об архитектуре», лучшие архитекторы того времени представили свои проекты храма, и в честном соревновании победил выдающийся архитектор с острова Крит, где монументальная архитектура имела тысячелетнюю традицию,- Херсифрон из Кносса и его сын Метаген. Надо заметить, что Плиний пишет только о Херсифроне; возможно Метаген прибыл сюда позднее. Но в этом строительстве могли участвовать и его сын и внук: ведь оно длилось, как единодушно утверждают античные авторы, 120 лет!⁴⁰

Александра Александровна  Нейхардт и Ирина Александровна  Шишова в свое книге «Семь чудес  древнего мира» дают интересную информацию о событиях того времени: «Херсифрон пользовался известностью как большой знаток своего дела. Он, очевидно, был человеком состоятельным: по Эфесскому закону имущество архитектора до окончания работ поступало в залог в обеспечение перерасхода сверх сметы. Смету представлял архитектор до начала работ, и утверждали её должностные лица города. Если перерасход превышал смету более чем на четверть, средства на окончание работ брали из имущества самого архитектора»⁴¹

 Херсифрон задумал построить поистине великое – огромный мраморный храм, опоясанный двойным рядом стройных колонн, но дело осложнялось тем, что поблизости не было мрамора.

Однако, как часто бывает, помог случай. Однажды местный пастух Пиксодор пас стадо на зеленых холмах недалеко от Эфеса. Два барана решили выяснить отношения и, наклонив головы, помчались навстречу друг другу, но промахнулись. Один из них с разбегу стукнулся о скалу. Да так, что от нее отлетел осколок ослепительной белизны. Озадаченный пастух поднял камень, внимательно осмотрел его и вдруг, бросив стадо, поспешил в город. В руках у него оказался кусок мрамора.

Ликующие горожане приветствовали пастуха, облачили его в дорогие  одежды, и никому доселе не известный  Пиксодор стал знаменитым.⁴²Витрувий дополняет: «Жители Эфеса…изменили ему имя: вместо Пиксадора он теперь назывался Евангел (Добрый вестник)»⁴³

Печальный опыт прежнего строительства  в Эфесе заставил задуматься архитектора  над тем, как обеспечить храму  долгую жизнь. Решение было смелым и  нестандартным: ставить храм на болоте у реки. Херсифрон рассудил, что  мягкая болотистая почва послужит амортизатором  при будущих землетрясениях. А  чтобы под своей тяжестью мраморный  колосс не погрузился в землю, был  вырыт глубокий котлован, который заполнили смесью древесного угля и шерсти - подушкой толщиной в несколько метров. Эта подушка и в самом деле оправдала надежды архитектора и обеспечила долговечность храму. Правда, не этому, а другому...⁴⁴

При изучении материала была обнаружена весьма интересная версия, которая ставит под сомнения факт причастия Херсифрона к строительству котлована. Николаев Иван Сергеевич в своей книге «Профессия архитектора» пишет: « Из числа действительно существовавших строителей раннего времени известны двое – Ройк и Феодор,…Феодор заслужил известность как автор наиболее ранней из названных Витрувием греческих книг с описанием своей постройки храма Геры….Но наиболее любопытна его известность как специалиста по возведению зданий на болотистых грунтах, в связи с чем он приглашен на закладку фундаментов храма Артемиды в Эфесе. Архитекторы Херсифрон и его сын Метаген возводили на фундаментах, заложенных Феодором, этот большой храм».⁴⁵Правда в остальных источниках и исследованиях единогласно был указан - Херсифрон.

Надо сказать, что об Херсифрне и Метагене не осталось никаких сведений – во всяком случае, достоверных, – кроме одного очевидного факта: по их проектам был построен храм, ставший чудом света. 110 метров в длину и 55 метров в ширину была эта резиденция богини, окружённая со всех сторон двойной колоннадой. Два ряда по восемь колонн в каждом, высотой в 18 метров ( сведения о высоте сообщает Плиний, раскопками это подтвердить не удалось), украшали фасады. Два ряда по двадцать колонн в каждом образовывали боковую колоннаду. Храм состоял из трех частей: восемь колонн поддерживали переднюю часть, пронаос, шестнадцать – главный зал, наос (или целлу), и четыре заднее помещение, опистодом; одна колонна стояла за статуей богини. Всего, вместе взятых, там было 125 колонн. И каких колонн!⁴⁶

Прежде всего, они были не из известняка, как в большинстве греческих храмов, а из мрамора. Каменоломня находилась от строительства на расстоянии «8000 двойных шагов», то есть приблизительно в 12 километрах, и доставка огромных монолитов весом в 20 тонн была немалой технической задачей. Помощники Херсифрона придумывали разные конструкции повозок, но под тяжестью груза они неумолимо тонули. И тогда Херсифрон нашел гениальное решение: в торцы стволов колонн вбили металлические стержни, и на них надели деревянные втулки, от которых шли оглобли с быками. Колонны превратили в валики, колеса, которые покорно покатились за упряжками из десятков пар быков.⁴⁷

 Плиний Старший называет  задумку Херсифрона «…Пределом чуда – суметь поднять такие громадные эпистили. Это ему удалось сделать, устроив из наполненных песком корзин отлогую наклонную плоскость до самого верха капителей колонн и затем, понемногу опорожняя нижние, чтобы поднятые эпистили садились на свое место постепенно …» Но случались и неудачи…  «…Труднее всего оказалось над самым порогом, с тем эпистилем, который он укладывал над дверями. Действительно, это была самая большая громада и она не села в основу. строитель в отчаянии думал покончить с собой. передают, что, заснув ночью в изнеможении от этих  мыслей, он увидел во сне… богиню, которой воздвигался храм, побуждающую его жить: камень она уложила. На рассвете так и оказалось – а представлялось, будто он сел правильно благодаря самой своей тяжести» (Книга ΧΧΧVΙ. Гл. ΧΧΙ). ⁴⁸

Возвращаясь  к колоннам храма, необходимо заметить, что у этих колонн была и другая особенность – их форма и, главное, оформление капителей. При строительстве Эфесского храма отошли от строгого и тяжёлого дорического стиля и прибегли к более изящному и лёгкому, получившему название - ионический. И хотя элементы этого стиля уже были известны в Ионии, только в Эфесе окончательно появились все его богатые возможности, потому что античный мир связал его возникновение с Эфесом, провозгласив храм Артемиды началом рождения нового стиля⁴⁹.

 

И наконец, двадцать шесть  из этих мраморных колонн имели базы, украшенные почти двухметровыми барельефами, которые создали известные скульпторы. Так же роскошно, как эти колонны, был украшен скульптурной композицией и фронтон храма. Его вершина отстояла от земли на двадцать пять метров, а над ней возвышалась величественная скульптурная группа из мрамора. Что это была за скульптура, мы можем только догадываться; вероятно, она изображала Артемиду с луком и ланью среди нимф. По углам крыши размещались четыре мраморных быка гигантских размеров. В самом центре храма, в целле, на постаменте возвышалась скульптура богини.⁵⁰

Храм был воплощением  вершины мастерства и в пластическом искусстве. Так, до нас дошло свидетельство  о конкурсе на скульптуру раненой  амазонки. Жители Эфеса пригласили участвовать в нём Фидия, знаменитого  творца статуи Зевса в Олимпии  и художественного руководителя оформления афинского Парфенона, потом Кресилия, затем афинского скульптора Фрадмона и, наконец, Поликлета из Аргоса, который и одержал победу.

Примерно в конце 5 в. до нашей эры Деметрий (который по словам Плиния был бывшим рабом храма) и Пеоний Эфесский завершили оформление храма, родилось сооружение, ставшее подлинным чудом света. И он действительно был великолепным – украшенный колоннами, фресками, скульптурами. Весть о храме разнеслась по всему эллинскому миру. В Эфес приезжали чтобы только посмотреть на творение Херсифрона!

Со всех сторон в храм текли щедрые пожертвования паломников и сильных мира сего. Во время  раскопок археологи обнаружили множество  самых разных приношений: статуэтки  Артемиды из золота и слоновой кости, серьги, браслеты, ожерелья, - причем некоторые  из них привозились из Персии и  даже из Индии. Артемизион стал одним  из крупнейших экономических и финансовых центров древнего мира.⁵¹

Мы написали примерно в конце 5 в до нашей эры. Более точная дата нам не известна. Но словно в награду за эту неточность античные авторы сохранили для нас другую дату, связанную с храмом Артемиды, причём столь точную, что она кажется нам невероятной. Дату уничтожения храма. В ночь, когда родился Александр Великий, храм был сожжён – так единодушно пишут почти все историки. А Александр Македонский родился 21 июля 356 года до нашей эры. Как написал Плутарх, богиня была настолько занята его рождением, что у неё не было времени защитить свой храм.

Имя человека, совершившего это преступление, решением собрания, в котором участвовал весь Эфесский народ, должно было навечно исчезнуть  из памяти людской. Таково название поджигателю, который совершил это деяние, чтобы  сделать себя бессмертным. В официальных  записях поэтому о нём говорилось просто как об одном безумце. Но с помощью историка Феопомпа, не умевшего держать секреты, мы всё же узнали имя безумца – и таким образом его мечта исполнилась⁵².