Демонологическая лексика: особенности номинации персонажей водной стихии

       ШЕЛИКАН (СЕЛИКАН), ШЕЛЮКАН – мелкий нечистый дух (с кулачок или побольше), живущий в воде и по временам появляющийся на суше, редко в одиночку. Ходят ватажками, иногда остроголовы или наряжены в остроконечные колпаки. Перемещаются на коже, в ступах, в санях на одном полозе. Своеобразный «сезонный демон», который может появиться из воды в Святки (в канун Рождества, 6 января) или в период зимнего солнцеворота. После «Крещения» (19 января) шуликуны вновь исчезают в воде или просто «уходят». Подобно водным чертям, помогают в святочных гаданиях; они путают людей (и веселящихся на вечеринках, и тех, кто заглядывается в окна). Особенно опасны они для детей – уносят их, «загребают». Живут в заброшенных постройках и пустых сараях, непременно артелями, они дрязнят пьяных, кружат их, толкают в грязь; проделки их над человеком не наносят существенного вреда. (Власова, 1998. С.557)

       ШИЛИКУН – водяной бес. Живет в воде, выбегает оттуда после Крещения, перебираясь в более благоприятные места. (Власова, 1998. С.557)

       ШИШИГА, ШИШИХА, ШИШИЦА, ШИШИТИХА, ШИШИЧИХА, ШОШЫЧИХА – нечистый дух, чертовка; водяная чертовка; лешачиха; овинник; черт, бес.  Шишига предстает в образе скромной, робкой, застенчивой и неповоротливой женщиной, живет в доме, болоте, часто выходит их воды на берег, а воде то полощется, то моется… любит баню и ходит в нее, если дверь оставлена без молитвы. В великорусских поверьях нередко связана с водой и напоминает русалку. (Власова, 1998. С.559)

       ШУЛИКУН, ШУЛИКЕН, ШУЛИКОН, ШЕЛИКАН, ШОЛЫГАН, ЧУЛИКИН – нечистый дух, водяной; ряженый. Обычно маленький мелкий нечистый дух (с кулачок или побольше), редко появляющийся в одиночку. Ходят ватажками. Иногда остроголовы или наряжены в остроконечные колпаки. (Власова, 1998. С.562)

       ШУТИХА, ШУТОВКА – чертовка, русалка, проклятая. Сходны со «страшными» русалками. Русалки-шутовки  похожи на людей, но у них лицо без румянца, космы длинные, груди большие. Их видят в прудах, озерах и проточных водах, где они умываются и «чошутся» (чешутся чаще всего – спереди назад) и в это время с их волос падают блестки. (Власова, 1998. С.566) 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Приложение 4 

                        БЫЛИЧКИ, РАССКАЗЫ О НЕЧИСТОЙ СИЛЕ 

        Ребенок – черт

   На лугах косили муж с женой, а сын у них бегал на берегу, увидел в речке ребенка. И он позвал к себе в речку. Если бы подошел мальчик к воде, он бы стащил его в воду. Это был черт.    

(Лучникова  Прасковья Ивановна, 1921 года рождения) 

        День русалок

   Плавал один мужик по озеру в день русалок, а она на берегу сидит, расчесывается и в зеркало красуетя. Увидела она мужика и прыгнула в озеро. Мужик испугался и поплыл к берегу. Но не успел он доплыть до берега, утащила она его под воду вместе с лодкой.  

(Лучникова  Прасковья Ивановна, 1921 года рождения)  

        Про банника и банную хозяйку

   Есть банник, банный хозяин, который не любит, когда идут поздно в баню. И банная тоже не любит. Один у нас тут соспорил, что в двенадцать ночи в баню по ожег ходит (палка, которой мешают в печке). Вот пошел, заходит в баню, только руку-то протянул ожег взять, а его кто-т за руку ссапал. Спрашивает его голос женский «ежли замуж возьмешь – отпущу, а нет, задавлю». Как-то мужик вывернулся, с молитвой, убежал.     (Рогозина Тамара Николаевна, 1928 года рождения) 

        Про черта и про дедушку  лесного

   Один парень собирался как-то вечером пойти на мельницу к приятелю. А мельница была в километрах двух от села. Он оделся и пошел. Прошел лес, вышел на поле, там сразу была речушка, а через эту речушку мост, вот он пошел по мосту, дошел. Приятель обрадовался, что пожаловал гость. Они долго разговаривали, не заметили как время перевалило за полночь. Идти уже поздно и мельник говорит другу «Переночуй, утром уйдешь». Парень сказал: «Нет, я пойду». А мельник: «Ты только дойдешь до моста, а дальше не сможешь». Почему он так сказал? Дак раньше все мельники знались с чертями. Ладно, пошел парень. Вдруг откуда ни возьмись навстречу вылетает тройка лошадей, а в санях шум, крики, хохочут. Лошади остановились, из саней выпрыгнули черти и давай вокруг саней скакать. Парень давай читать молитвы, креститься и тут и все перед ним исчезло. Тогда он развернулся и пошел обратно к мельнице. Переночевал, а на утро ушел домой. Вот такая вот история.     (Рогозина Тамара Николаевна, 1928 года рождения) 

        Русалка и гребень

   Эту историю рассказал мне мой отец, а моему отцу рассказал его отец, а папе моего отца рассказал его отец. Как-то летом, утром рано, прадед мой, Иван, пошел на пастбище за конем, раньше ведь коней пасли ночью. Идет он, а дорога у озера, видит: на берегу женщина сидит и волосы гребнем чешет. Гребень такой красивый, блестит. Иван и подумал «Сейчас я к ней подойду». Идет, а она не видит, что сзади кт-то, увлеклась, чешет и чешет. Подошел близко-то и видит: у нее заместо ног хвост рыбий. «Мать честная, перед мной настоящая живая русалка». А в руках-то узда была, по коня раз шел, вот он как хлестнет ей по земле, звон пошел. Русалка обернулась и сразу от его в воду. А гребень остался, лежит на берегу, взять бы его, дак он испугался взять-то.   

(Рогозина  Тамара Николаевна, 1928 года рождения) 

        Про водяного и лешего

   В деревне жил мельник с мельничихой. Они были зажиточные, скупые, злые люди. У них была своя мельница. Со всей деревень ездили к ним молоть зерно. Однажды приехал к ним мужик. Жена у него умерла, и осталась одна дочка. Дочка была бойкая, смышленая. Бегала она по мельнице, совала всюду свой нос. Мельнику надоело, и прогнал он ее. Выругал: «Да иди ты к лешему». Девочка испугалась и убежала в лес. Бегала, бегала, но выбежать обратно из лесу не могла. Тут леший ее позвал, она на зов и побежала. Вот выбежала на берег реки и видит, тятенька ее зовет. А это был не тятенька, а водяной, но она не узнала. Как закричит: «Я хочу к тебе!» - и прыгнула в воду. Ушла на дно, но потом выплыла, и течение понесло ее к мельнице. Мельник увидел: «Кто это?». Тятенька поглядел и чуть с ума не сошел. «Да, - сказал мельник, - я ее к лешему послал, а леший к Водяному»      

(Рогозина  Тамара Николаевна, 1928 года рождения). 

   Женщина переходила через реку, споткнулась и нехорошо обругала  воду. После этого она тяжело  заболела. Старые люди посоветовали  ей сходить к знахарю в соседнюю  деревню. Посмотрел знахарь на  свой крест, по которому определял причины болезней, и сказал, что болезнь произошла от того, что вода оскорбилась. По совету знахаря женщина пошла на то место, где она споткнулась, и попросила у воды прощения. После этого ее болезнь прошла. (Левкиевская, 2000, с.66) 

   На пятницу служится служба у колодца. И в десятую пятницу после Пасхи служба была. Постную еду носили, вареники, рыбу, ягоды. После службы воду берут домой. Перед службой на тот крест, который стоял около часовенки, рядом с колодцем, вешают чулки, у кого ноги больные. Если руки болят, на крест руки клали. Платки вешали на крест. Пятница – это  женка такая. В десятую пятницу после Пасхи открывали часовню, посвященную Пятнице, которая стояла в лесу над родником. В десятую пятницу бабы и мужики туда рушники и полотно носили, воду оттуда брали. Как-то моя мама ослепла. Куриная слепота называлась болезнь. Ей посоветовали: «Ты иди к часовне, она целое лето открыта, возьми полотно, деньги». Она пошла, помолилась, вышла и свет увидела, стала видеть. (Левкиевская, 2000, с.66) 

   Детский испуг нужно лечить непитой водой. На колодец сходить, воды зачерпнуть, идти оттуда не оглядываясь, принести, умыть, напоить, ножки, ручки ребенку намочить, а остальную воду не на землю лить, а под дерево. В сорока водах нужно вымыть ребенка, сорок раз сходить к колодцу. (Левкиевская, 2000, с.68) 

   Так вот нам старики говорили: «Ребятишки, если моетесь в бане, один другого не торопите, а то банник задавит». Вот такой случай был. Один мужик мылся, а другой ему говорит:

- Ну  чего ты там, скоро или нет? – Раза три спросил.

А потом  из бани голос-то:

- Нет,  я еще его обдираю только!

   Ну он сразу побоялся, а потом  открыл дверь-то, а у того мужика, который мылся, одни ноги торчат! Его банник эту щель протащил. Такая теснота, что голова сплющена. Ну, вытащили его, а ободрать-то его банник не успел. (Левкиевская, 2000, с.308) 

   Было это в одной деревне.  Женщина одна пошла в баню. Ну а потом оттуда – раз  – и выбегает голая. Выбегает  вся в крови. Прибежала домой,  отец ей: что, мол, случилось?  Она ни слова не может сказать. Пока водой ее отпаивали… отец в баню забежал. Ну, ждут час, два, три – нету. Забегают в баню – там его шкура  на каменке натянута, а его самого нету. Это банник! Отец-то с ружьем побежал, раза два успел выстрелить. Ну, а видно, рассердил банника шибко… И шкура, говорят, так натянута на каменке. (Левкиевская, 2000, с.309) 

   А вот в бане есть уже  свой, не домовой, а банник, хозяин  бани он, там живет, тоже безобразит, говорят. Вот слыхивала, затопили баню, стали воду носить, сколько ни носят, принесут, нальют – вроде много. Пойдут еще, ан, а воды опять нет, будто выливает кто. И так пять раз носили, пока догадались: банный хозяин, видать, не хотел, чтоб сегодня мылись. В тот день праздник какой-то был, так ведь в праздник мыться нельзя. Ну что делать, так и ушли, а баню-то зря топили.  (Левкиевская, 2000, с.309) 

   А вот тоже одна рассказывала. Муж ее мылся в бане, а она  следом за ним пришла, разделась,  пошла париться. Он-то оделся, ушел, а она выходит, глядь – а  одежды ее и нет. Ну, думает: мужик мой, видно, пошутил, сейчас принесет. Ждет, все нет. Входит муж, а она ему: «Ты что, черт старый, глумится надо мной вздумал! Куда дел одежду мою?» Сходил он домой, принес ей другую одежду. Утром она пошла в баню, а там одежда ее на лавке лежит. Вот как банник шутит над людьми. (Левкиевская, 2000, с.310) 

   Ну вот ты в баню пойдешь,  а в двенадцать часов ночи  ты туда уж не ходи. Вот я  помню хорошо, у нас баня была, а соседка говорит: «Я пошла  ночью в баню – нужно было  пиджаки развесить, знаешь, с озера пришли ребята». Так она как открыла дверь – а там моется на полке. «Я, -  говорит, - закрыла, да унеси Господи!». Банник – он как человек. (Левкиевская, 2000, с.310) 

    А вот с моей подругой дело  было. Старики ей говорили, что  одной баню замывать нельзя (замывать баню – ходить в последний пар). А она, то ли забыла, то ли посмеялась. Пошла в баню мыться одна последней. Зашла, голову намылила, за водой нагнулась, а под лавкой сидит маленький старичок! Голова большая, борода зеленая! И смотрит на нее. Она кричать – и выскочила. нашли ее браться на снегу, еле откачали. (Левкиевская, 2000, с.310) 

   Раньше пугали: обдериха задерет в бане. Под полком живет, по-разному показывается. У нас мама была еще в девках, пошла в баню, а там девка в повязке лежит под передней лавкой. Не ходили в баню за полночь – обдериха задерет. Как-то к нам приехали знакомые и попросились в баню. А времени много – скоро двенадцать. Их предупредили: если кошка замяукает – выходите из бани. Кошка раз мяукнула, два мяукнула. Они третьего раза ждать не стали – выскочили. И роженицу с ребенком в бане не оставляли одних до шести недель после родов, и ребенка не оставляли – обдериха подменит.  (Левкиевская, 2000, с.312) 

   Мужик сказывал, что пришел он  в деревню, а спать негде,  никто не пустил. Он пошел в баню, баня-то теплая. А сперва попросился у бани, чтоб пустила ночевать. Ночью слышит: полетели обдерихи на свадьбу и зовут его банную хозяйку:

    - Машка-Матрешка, полети с нами!

А она  отвечает:

    - Не могу, гость у меня.

Те говорят:

    - Так задери!

А она:

    - Нет, не могу, он у меня попросился!

(Левкиевская, 2000, с.313) 

   Обдериха-то как кошка в бане  появляется. нельзя по одному  в баню ходить. Родит женка,  пойдет с ребенком в баню  мыться, так кладет камешек и  иконку, а то обдериха обменит и унесет, и не найдется ребенок. А вместо ребенка окажется голик (стертый веник). А бывает, что и ребенок окажется, но он не такой, как настоящие, - до пятнадцати лет живет, а потом куда-то девается. (Левкиевская, 2000, с.313) 

   Вот у нас, в нашей деревне, как роженица родит ребеночка, ее в баню отводят. Натопят баню,  роженицу с ребеночком в баню. Там живет неделю, там все к ней ходят, еду носят. А говорят, одной роженице нельзя в бане быть. Вот один раз был случай. Приходит к роженице соседка навестить. А эта, которая пришла, говорит: «Я за водичкой схожу для ребенка». А этой роженице говорит: «А ты ноги крест-накрест положи». Нога на ногу, чтобы крест был. Вот она ушла. Роженица говорит: «Я глаза открываю, стоит женщина передо мной, во лбу один глаз, большущий глаз, и говорит: «Женщина, скинь ногу, скинь ногу!» Это чтобы креста не было. Она бы к ней подошла, может быть, что-нибудь и сделала, а раз крест положен – ей нельзя. «Со мной, - говорит, - сразу худо сделалось. Из памяти меня вышибло». Так потом сразу и пришла эта женщина, которая за водой-то ходила. Тут нечистый дух был. Баенница это, баенница: один глаз во лбу. (Левкиевская, 2000, с.314)