Методические особенности изучения досугового творчества Санкт-Петербурга XVIII – XIX вв

      «Антипраздничная» кампания коснулась и театра для  простонародья. Епископ Александр, выпустивший брошюру «По вопросу  об устройстве для народа театров», усматривал в росте театров и в самих праздничных гуляньях определенную опасность в сохранении традиционных устоев жизни. Он предлагал, если уж вообще невозможно ликвидировать лицедейство, театрализованные представления, гулянья и зрелища для народа, то хотя бы по возможности «ограничить существующие их формы» [70, с. 80]. Однако запретительные меры не смогли убить неиссякаемый источник народной праздничной жизнерадостности. 

2.2 Клуб как петербургское явление в русской культуре 

      Клубы являлись одной из классических форм досугового времяпрепровождения в русском обществе второй половины XVIII-XIX веков. Они отразили в своей природе основные признаки и черты их функционирования.

      Во-первых, клубы обладали гомогенным составом, что обусловило их эффективную организацию. Одинаковый социальный статус членов клуба обеспечивал необходимое  равенство и неформальные взаимоотношения, что позволяло людям чувствовать себя психологически комфортно в условиях досуга, а также оставаться закрытыми структурами с точки зрения «посторонних».

      Во-вторых, совпадение потребностей, мотивов и  интересов выступало предпосылкой объединения людей и инициировало создание клубных сообществ как коллективов, сплотившихся в процессе совместной деятельности. Это придавало клубам стабильность существования и обеспечивало динамику развития. Нацеленность членов клуба на общие интересы совпадала с потребностями людей устанавливать и укреплять личные контакты, вступать в различного рода взаимодействия и ориентироваться на установления, выработанные совместно в процессе реализации клубной инициативы.

      Явно  выраженное стремление к клубному времяпрепровождению также способствовало процессам самореализации и саморазвития личности. Добровольное и независимое самоопределение позволяло членам клуба положительно воспринимать воспитательное воздействие, непосредственно или опосредованно исходящее от клубного сообщества в процессе коллективной деятельности, поскольку «основные виды деятельности клуба правомерно рассматривать как основные направления в его воспитательном воздействии на личность» [61, с. 57].

      Сущность  клуба проявлялась в таком  характерном признаке, как целеполагание, связанное не только с содержанием конкретной клубной деятельности, но и с интересами общества в целом. Цели объединения людей – проблема, выходящая далеко за рамки одного клуба и в целом соотносимая с интересами русского общества. В обобщающей характеристике досуга именно интересное и разумное проведение времени преобладало как ведущая приоритетная цель. Досуг, выступая показателем общего уровня развития культуры, являлся в то же время и способом приобщения людей к культурной жизни. Нацеленность на культурное обустройство досугового времяпрепровождения людей преобладала в процессе зарождения клубов в русском обществе во второй половине XVIII века.

      Важным  фактором, оказавшим влияние на становление  клубов в Петербурге, была специфика петербургской культуры, своеобразие которой отразило ее «разноплеменной» характер. Петербург формировался как многонациональный город, где представители различных стран Европы и разных народов, населявших Россию, не только жили и трудились в едином территориально-городском пространстве, но и взаимодействовали друг с другом, обмениваясь непосредственно или опосредованно уникальностью своих культур, представителями которых они являлись. Город аккумулировал, впитывал в себя разноязычную «палитру» народов и вместе с тем создавал благоприятные условия для проявления их культур, формируя тем самым собственное европейское лицо, так не похожее на лики городов остальной России.

      Развитие  торгового порта потребовало  строительства гостиных дворов, таможни, торговой биржи. По свидетельству П. Свиньина, в царствование Петра Великого в Санкт-Петербурге было воздвигнуто 109 каменных и 354 деревянных дома [48, с. 10].

      В русском обществе XVIII столетия преобладали  массовые активно-развлекательные  формы проведения праздников и ограничение повседневного досуга близким кругом приглашенных гостей. Склонность русского человека проводить свой досуг дома выступала антитезой в понимании досуга иностранцами. Для них дом всегда был «крепостью», а досуг рассматривался как занятие изначально общественное, которое требует пребывания вне дома. Отсюда его социальная значимость и более интенсивный процесс формирования личной досуговой культуры. Общественное времяпрепровождение требовало от человека определенных стандартов поведения и соблюдения культурных норм.

      В этом заключалось качественное отличие  досуга иностранцев от досуга русских  людей в XVIII веке. Процессы формирования досуговой культуры русского общества проходили медленно и противоречиво. Иллюстрацией этому может служить описанное А.С. Пушкиным в повести «Арап Петра Великого» поведение гостей на петровских ассамблеях: «Казалось они более с удивлением, чем с удовольствием, присутствовали на сих нововведенных игрищах и с досадою косились на жен и дочерей голландских шкиперов, которые в канифасных юбках и в красных кофточках вязали свой чулок, между собою смеясь и разговаривая как будто дома» [44, с. 343].

      Другой  фактор отражает наличие субъектов  клубной инициативы в лице иностранцев, проживавших в Петербурге. Носителями клубной идеи были англичане. Они не только занимали ведущее место по численности своей колонии в Петербурге, но и послужили своеобразными «клубными агентами», поскольку общепризнанной родиной клубов была Англия, где клубы стали возникать в конце XVI – начале XVII века.

      Клубы передают уникальность культурного  развития Англии. Они сформировали традиции не только на уровне жизни отдельного человека и некоторых социальных групп, но и создали национально-культурную традицию всей страны. Клубы оказались устойчивой формой досуга, которая оставалась привлекательной для англичан на протяжении столетий. Универсальность английских клубов проявилась в том, что они охватывали своей деятельностью всех граждан, независимо от их социального положения. Поэтому проживавшие в Петербурге англичане хорошо знали данную форму досуга. Можно предположить, что некоторые из них были на родине членами тех или иных клубов. Приехав в Петербург, иностранцы, как правило, «варились в собственном соку». Впрочем, как и все жители столицы, они не имели большого выбора локальных развлечений.

      Первый  клуб в Петербурге был организован  в начале 1770 года.  Иностранцы, большинство из которых были английские торговые люди, собирались несколько раз в неделю в гостинице голландца Корнелия Гардинера, где за стаканом вина или пива проводили время в веселых разговорах, чтении газет, журналов или за карточными играми. В начале 1770 года дела гостиницы «приняли неблагоприятный оборот», и Гардинер вынужден был ее закрыть. Тогда англичанин Францис Гарднер, владелец мануфактуры в Петербурге, предложил создать клуб, найти для него в городе соответствующее помещение и поручить Корнелию Гардинеру быть его экономом. Идея создания клуба единодушно была принята членами гостиничных собраний, из которых большинство было англичанами. Они составили устав, в двенадцати статьях которого изложили основные направления деятельности и организационную структуру [57, с. 2].

      Помимо  специфических черт, выработанных в  процессе функционирования, деятельность Английского клуба обладала рядом общих характерных признаков, которые были свойственны не только петербургским, но и московским клубам в XVIII веке.

      Во-первых, механизм самофинансирования обеспечивал  бюджет клуба, основную часть которого составляли членские взносы. Размер взносов  постоянно менялся в связи с клубными расходами на аренду помещения и хозяйственные выплаты. В 1770 году членский взнос составлял 10 рублей; в 1772 – 25 рублей; в 1795 -50 рублей; в 1817- 100 рублей; 1820- 150 рублей; 1860 – 100 рублей серебром. Поступления в бюджет клуба шли также от организации кухни и игр, главными из которых были карточные [57, с. 14].

      Особенностью  клуба была его переориентация с  социально-этнического на сословный  принцип единения. В первые годы существования клуба его состав включал в основном иностранцев, исключение было сделано только для трех русских торговых людей: П.А. Полянского, Н.В. Перфильева и В.И. Лукина. В данном составе клуб просуществовал десять лет. В 1780 году наплыв желающих стать членами клуба настолько сильно увеличился, что было принято решение довести его количество до 300 человек и на этом прием закончить. Но популярность клуба была столь огромной, а желание стать его членами проявляли столь многие представители различных сословий общества, что клуб решил увеличить квоту до 400 человек. Теперь в него входили дворяне, чиновники, ученые, гильдейские купцы, банкиры, представители духовно-интеллектуальной и политической элиты.

      Выше  обозначенные особенности нашли  свое отражение в деятельности других клубов, которые были созданы в  Петербурге в XVIII столетии.

      В отличие от дворянства русское купечество не располагало отлаженной системой досугового времяпрепровождения, поскольку в купеческом образе жизни досуг обладал весьма относительной значимостью. Отсюда расплывчатость, неопределенность и репродуктивность культурных форм в образе жизни купцов. Клуб явился для них универсальной формой, которую они восприняли с живейшим интересом. Купечество смогло не только проявить активное участие в клубной деятельности, но и создавать купеческие клубы, сохранявшие стабильность и устойчивость на протяжении конца XVIII и всего XIX столетия.

      Некоторые представители первостатейного  петербургского купечества состояли членами  Английского клуба. Ограничение  его состава в 1780 году, а также  преобладание дворянского «элемента», способствовало тому, что петербургское купечество проявило инициативу и создало силами биржевиков свой клуб, который стал известен в Петербурге под названием «Коммерческое общество». Первый купеческий клуб расположился в собственном особняке на Английской набережной, в доме №2, где активно функционировал на протяжении своего долгого существования. Этим он отличался от других клубов столицы, которые никогда не имели постоянных помещений для своей деятельности.

      Официальная дата рождения первого купеческого  клуба – 27 ноября 1784 года. По свидетельству  А.Н. Греча, членами клуба могли быть только лица, приписанные к купечеству, «лица прочих сословий пользуются правом вписываться в качестве посетителей» [13, с. 300]. Свою известность в Петербурге клуб получил после организации «ситцевых балов». Учредители клуба установили правило, чтобы дамы приезжали не иначе, как в ситцевых платьях. «Но трудное правило это едва продержалось до конца первой зимы, а уже тогда начали появляться шелк, кисея, бархат» [13, с. 301]. Высокая стоимость бала в размере 15 рублей должна была, по мнению учредителей, «оградить» их состав от лиц, не принадлежавших к купеческому сословию.

      Купеческое  и мещанское сословия в Петербурге изначально являлись социальной базой отечественных клубов. Участие представителей данных сословий в клубной деятельности выступало критерием степени и включенности в культурные процессы русского общества. Клубы были для купечества и мещанства теми приоритетными формами досуга, в которых в полной мере реализовывались их культурные инициативы.

      По  количеству клубов в Петербурге и  численности в них мещан можно заключить, что некоторые клубы явились «продуктами» культуры мещанского сословия. В Мещанском клубе, учрежденном в Петербурге в 1776 году, насчитывалось 600 членов. Интенсивность возникновения клубов свидетельствовала о том, что мещане быстро перенимали у иностранцев клубный опыт и реализовывали его в своей непосредственной досуговой практике. Они овладевали навыками и умениями организаторской, финансовой, управленческой деятельности. Содержание их культурной деятельности выходило далеко за рамки внутреннего функционирования и было связано с организацией балов на городском уровне. Однако большая часть состава Мещанского клуба нарушала прочность взаимодействия между членами, которые были разобщены между собой, не стремились выработать эмпирически значимый для всех порядок и достичь гармонии во взаимоотношениях. Низкая культура досуга у членов клуба послужила причиной его низкого престижа в городе, «который в сравнении с прочими клубами в Петербурге есть самый последний и посредственный» [43, с. 149].

      Танцевальные  клубы относились к подклассу  досуговых форм, созданных, с одной стороны, по принципу единения – общего интереса к танцам, а с другой – по принципу социального образования. Данные клубы можно с полным правом назвать мещанскими, поскольку в них входили мелкие торговцы, лавочники, приказчики, чиновники нижних классов, цеховые ремесленники, прислуга и т.д. Клубы были для них единственной возможностью приобщения к танцевальной культуре путем формирования элементарных танцевальных навыков, а также удовлетворения культурных потребностей.

      В конце XVIII века в Петербурге интерес  к танцевальным клубам среди купцов и мещан настолько возрос, что  его можно назвать своего рода «танцеманией». Массовое увлечение танцами особенно проявилось после открытия в 1785 году первого танцевального клуба. Как пишет М.И. Пыляев, этот клуб называли «Кофточным», а инициатором его создания был мастер гробовых дел Уленглугл [46, с. 228]. «Второе танцевальное общество для танцевания» открылось 6 января 1790 года [там же] и допускало в свой состав только представителей мещанского сословия. Вступительный взнос составлял 5 рублей, но желающих было так много, что клубы скоро превысили установленную квоту в количестве 150 человек. Тогда учредители повысили членскую плату до 15 рублей, однако желающих стать членами клуба не убавилось.

      Уникальным  явлением стало возникновение музыкального клуба в 1772 году, который не только объединял людей на основе интереса к музыке, но и пропагандировал  музыкальное искусство. Клуб был  первой досуговой формой, приступившей к постоянной организации и проведению публичных концертов в Петербурге. Каждый член клуба ежегодно вносил 10 рублей, которые шли на оплату оркестра из придворных музыкантов и певчих, а также на приглашение приезжавших в Петербург «виртуозов». Кроме внутриклубной деятельности для 300 членов клуба два раза в неделю проводились концерты и ежемесячно один бал или маскарад, вследствие чего расходы превысили доходы, и в 1777 году клуб закрылся.

      Как самостоятельные образования для  досугового времяпрепровождения, клубы вовлекали в свой процесс десятки и сотни людей, на практике приобщая петербургское общество XVIII века к формированию досуговой культуры. С 1770 года в городе постоянно действовали семь клубов, где общее количество членов превышало 2500 человек.

      Уже в XVIII веке все существовавшие в Петербурге и Москве клубы имели обязательное разрешение на свою деятельность. Исключение составлял лишь один из самых престижных и аристократических – петербургский Английский клуб. Сохранение его «нелегитимности» объясняется вовсе не тем обстоятельством, что в него входили представители правящей элиты России. Просто это был первый клуб в Петербурге, созданный эмпирическим путем, и его существование не обеспечивалось никакой законодательной инициативой, ибо тогда она отсутствовала в России. К тому же устав клуба не изменялся на протяжении всего XVIII века, так что у клуба не возникала необходимость обращаться к правительственным органам.