История международных отношений

Погіршення  у відносинах Заходу з СРСР та іншими соціалістичними країнами (“друга холодна війна”)

В 1977 г. впервые после Вьетнама СССР и США оказались вовлеченными в косвенную конфронтацию в связи с войной в «третьем мире» – конфликтом между христианской Эфиопией и Сомали, где преобладающей религией являлся ислам, из-за эфиопской провинции Огаден. Эта бедная пустынная область находилась на границе между двумя странами, и ее населяла по преимуществу исламская народность исса, имевшая сомалийское происхождение. Исса в Сомали составляли одну из самых многочисленных групп населения. Восставшее население провинции Огаден стало получать военную поддержку со стороны регулярной армии Сомали. Началась эфиопо-сомалийская война. Советский Союз оказался в сложной ситуации: воевали две страны, с которыми он строил союзнические отношения. Советские военные считали, что потенциал влияния Эфиопии в Африке больше того, которым обладает Сомали. Наконец, инициатором конфликта являлось Сомали. В Москве сочли, что союз с Эфиопией важнее. СССР стал вместе с Кубой оказывать ей военную помощь. В ответ в 1977 г. сомалийское правительство М.Сиада Барре денонсировало советско-сомалийский договор 1974 г., и порт Бербера был закрыт для заходов советских военных кораблей. Вслед за тем, сомалийский лидер обратилось за помощью к США, и Соединенные Штаты сочли возможным оказать ему поддержку, которой, однако, оказалось недостаточно. Причастность Москвы и Вашингтона к этой войне была обусловлена соперничеством СССР и США за контроль над стратегическими транспортными путями, проходящими вдоль Африканского Рога. По вопросу об оказании помощи Сомали в Вашингтоне возникли острые разногласия. Государственный секретарь С.Вэнс выступал против оказания помощи М.Сиаду Барре, считая ненужным даже косвенно вступать в конфронтацию с СССР, с которым предстояло вести переговоры о подготовке договора ОСВ-2. Помощник президента по национальной безопасности З.Бжезинский, считал нужным «дать отпор проискам СССР в Африке». Известно его высказывание о том, что договор ОСВ-2 «был похоронен» в пустынях Огадена. В Африке сформировалась сеть партнерских отношений СССР с режимами левой ориентации. Ее главными участниками были Ангола, Эфиопия (занявшая место, ранее принадлежавшее Сомали) и Мозамбик, с который 31 марта 1977 г. Советский Союз тоже заключил договор о дружбе и сотрудничестве.С весны 1978 г. усилилось влияние на американскую политику З.Бжезинского, выступавшего за использование советско-китайской напряженности для отвлечения внимания Москвы от событий в Польше, где нарастали антикоммунистические настроения. Отношения между СССР, США и КНР отличались острой конкурентностью. В 1979 г. США и КНР создали в Синьцзяне центры электронного слежения за ядерными полигонами СССР в МНР взамен тех, что были закрыты в Иране после антимонархической революции. Но в том же году конгресс США принял закон об отношениях с Тайванем, который, формально снизив статус американо-тайваньских отношений до неофициальных, фактически позволил Вашингтону сохранить связи с Тайбэем в прежнем объеме. Отказ США полностью разорвать отношения с Тайванем вызвал раздражение КНР. Реагируя на американское решение, Китай в апреле 1979 г., заявив об отказе от продления советско-китайского договора 1950 г., срок действия которого истекал в 1980 г., одновременно предложил Советскому Союзу начать переговоры о нормализации отношений. В конце 1979 г. они начались, однако вторжение СССР в Афганистан в декабре 1979 г. сорвало эти планы и дало маневрированию Китая, США и Японии на антисоветской основе новый стимул.

Згортання процесів розрядки в кінці 1970-х –  поч. 1980-х рр.

Возросшая гибкость военных доктрин и военно-технические  достижения ко второй половине 70-х годов  предопределили возрастание интереса американских стратегов к идее «управляемых конфликтов» и «ограниченных войн» в соответствии с упоминавшейся в предыдущих главах доктриной «контр-силы». Популярнее становилась старая идея нанесения ударов не по гражданским объектам противостоящей стороны, а по ее военным объектам (пусковым установкам) и объектам промышленности и инфраструктуры, непосредственно связанным с ведением войны (нефтяные предприятия, транспортные пути, системы связи и т.п.). Другие промышленные объекты (угольные производства, электростанции и т.д.), а также города можно было не разрушать, а войну, таким образом, сделать ограниченной, давая противнику шанс осознать положение и пойти на примирение после первого обмена ударами. Хотя фактически советские военные аналитики и эксперты военно-политического профиля признавали обоснованность логики «взаимно гарантированного уничтожения» и доктрины «контр-силы», официально в СССР обе эти идеи отвергались. Советская военная доктрина не была официально оглашена, а по смыслу официальных высказываний политиков и военных можно было предполагать, что Советский Союз рассчитывает на победу в гипотетическом ядерном конфликте и считает ее в принципе возможной. Двойственность политики Москвы – расхождение между официальными декларациями и практической политикой в сфере военно-политических отношений с США – позволяли зарубежным специалистам по-разному интерпретировать намерения СССР. В 1977 г. после прихода новой администрации в США приобрела популярность идея «окна уязвимости», высказанная известным американским специалистам П.Нитце, в соответствии с которой Советский Союз обладал превосходством над Соединенными Штатами, и поэтому последним требовалось немедленно, за несколько лет до конца 70-х годов, принять крупные меры для увеличения способности США осуществлять устрашение Советского Союза. П.Нитце указывал, что принятые на вооружение в СССР ракеты СС-19 и СС-18 имели, соответственно, трехкратное и семикратное превосходство над самой мощной американской МБР «Минитмент-3» по забрасываемому весу – весу заряда, который они могут выводить на орбиту и доставлять до цели. Предлагалось считать, что если Советский Союз совершит нападение первым и затем получит ответный удар со стороны США, он все еще сохранит способность противостоять ядерному потенциалу Китая и западноевропейских стран. Критики предложений П.Нитце возражали ему, указывая, что хотя каждая ракета СССР в отдельности мощнее американской аналогичного типа, по совокупности забрасываемого веса американские ядерные силы превосходят советские. СССР отставал от США в технологиях точного наведения и создании РГЧ, уступал по боевой мощи подводного флота и средствам противолодочной борьбы. Полемика по вопросам военной политики в США протекала бурно. Она влияла на мнение законодателей и исполнительной власти. В такой обстановке американский конгресс принял резолюцию, в соответствии с которой администрация была обязана при заключении соглашений с СССР по контролю над вооружениями добиваться численного равенства всех показателей ограничений. Несмотря на трудности в ходе переговоров СССР и США, выработать компромисс удалось. 15-18 июня 1979 г. в Вене после пятилетнего перерыва (с 1974 г.) состоялся советско-американский {?} саммит, на который прибыли Л.И.Брежнев и Дж.Картер. В его ходе был подписан советско-американский Договор об ограничении стратегических вооружений (он стал называться сокращенно «ОСВ-2», после чего и «Временное соглашение...» 1972 г. по аналогии стали «задним числом» называть «ОСВ-1»). Одновременно с договором, 18 июня 1979 г. было подписан протокол о запрещении развертывания крылатых ракет наземного и морского базирования с радиусом действия свыше 600 км. В соответствии с документом также запрещалось создание мобильных пусковых установок МБР. Оставался открытым вопрос о ратификации подписанного. В последующие полгода вокруг него разворачивалась острая политическая борьба. Положение в третьем мире, как всегда в эти годы, не способствовало ее благоприятному исходу. Политика разрядки в 60-70-х годах была построена на геополитической и прагматической основах. Она не включала в себя идейно-философского компонента и не подразумевала формирования фонда {?} общих моральных ценностей, которыми бы руководствовались соперничавшие стороны. В этом была ее ограниченность как схемы глобального сотрудничества. Но, по всей видимости, никакой иной логики устранения мировой войны в тот период не могло существовать. Вот почему представляется, что разрядка в основном выполнила свое историческое предназначение, сформировав, а также политически и юридически закрепив правила международного поведения, руководствуясь которыми сверхдержавы смогли избежать мировой войны. Срыв разрядки имел прежде всего, но не исключительно, идейные и политико-психологические причины. Стремясь к глобальному лидерству, каждая из сверхдержав искала шанс утвердить в международных отношениях свое преобладание. Для США оправданием борьбы за лидерство была идея по-американски понимаемых свободы и освобождения. Для Советского Союза – наступательная «борьба за мир» и «отпор поползновениям империализма», к которому причислялись все развитые страны, за исключением социалистических. Утопия «торжества коммунизма во всемирном масштабе», от которой не имели сил отказаться советские лидеры, продолжала противостоять идее «исторической призванности Америки» как первой свободной страны мира нести свет свободы и демократии всем народом. Важно иметь в виду, что к началу 80-х годов Соединенные Штаты в основном уже успели преодолеть наиболее тяжелые политико-психологические комплексы и финансово-экономические трудности, связанные с поражением во Вьетнаме и совпавшим с ним ухудшением экономической конъюнктуры. США чувствовали себя лучше подготовленными к новому витку соперничества за мировое лидерство.

Крах  розрядки

Крах разрядки был предопределен тремя главными причинами. Во-первых, Советский Союза  отошел от принципа статус-кво в  периферийных зонах мира (на юге и северо-востоке Африки и в Афганистане). Во-вторых, Соединенные Штаты посредством сближения с Китаем и поощрения китайско-японского сотрудничества стремились создать американо-китайско-японскую тройственную коалицию против СССР на Дальнем Востоке. В-третьих, непонимание между СССР и Западом в вопросах обеспечения прав человека создало к началу 80-х годов атмосферу недоверия и предвзятости в отношениях между Советским Союзом и внешним миром. Вероятность нахождения компромиссных решений по спорным вопросам уменьшалась, а попытки разрешить противоречия, возникающие при развитии отношений, приводили к тупику. Между СССР и США возобновилась «идеологическая война», по сути дела свернутая в конце 60-х годов. «Война идей» развертывалась в тем более острой форме, что в сфере военных отношений Соединенные Штаты Америки и Советский Союз были вынуждены вести себя осмотрительно. Ни в Вашингтоне, ни в Москве не стремились к ядерной войне, хотя упоминали ее. Конфронтация возобновилась. Но теперь, в отличие от 40-х и 50-х годов, она велась по жестким правилам, которые успели возникнуть за предшествующие семнадцать лет диалога. Противостояние до октября 1962 г. была рискованной игрой на грани войны. Конфронтация 80-х годов негласно регулировалась обоюдным стремлением Вашингтона и Москвы не приближаться к этой грани без наличия прямой угрозы их национальной безопасности. Этого правила СССР и США ни разу не нарушили, хотя отношения между ними были недружелюбными. Конфликтный характер взаимодействия сверхдержав определялся соперничеством за глобальное лидерство.

Друга холодна війна

Обе страны стремились к одному и тому же – установлению преобладающего влияния на международные дела в сфере безопасности и экономической области. Москва и Вашингтон практически в равной мере могли быть обвиненными в «гегемонизме». Сознавая это, элиты обоих государств старались обелить себя и приписать сопернику самые зловещие намерения, чтобы отвлечь внимание от проявлений собственного экспансионизма. Причем, если в 70-х годах Соединенные Штаты в самом деле проявляли в международных отношениях сдержанность, то к 80-м годам «вьетнамский синдром» начал ослабевать, а американские лидеры – возвращаться к традиционным версиям борьбы за утверждение лидерства США. На уровне идеологии державы обосновывали свои цели по-разному. Советское руководство давно отказалось от концепции «мировой революции». Советское руководство молчаливо отказалось от «расшатывания капитализма изнутри», переключившись на периферийную стратегию ограничения его влияния в окраинных регионах мира. Идеология внешней политики США в эти годы может быть определена как «активно-оборонительная». Терминологически американские политики оставались в рамках постулатов о «защите свободы, демократии и американских ценностей» от «посягательств безбожных коммунистов». Этим «посягательствам» американская элита была готова противостоять в любой точке мира. В реальности это означало фронтальное противостояние советскому влиянию по всем окраинным зонам международной системы. Американское руководство понимало «защиту интересов свободы и демократии» в реал-политическом ключе, который ориентировал на использование таких ее форм как передовое базирование, превентивная стратегия и активная оборона. Идеология американской внешней политики позволяла обосновать необходимость вмешательства за рубежом с такой же легкостью, как и советская. Советский Союз пытался отстоять лидерские амбиции посредством опоры на экстенсивное наращивание силового потенциала. Советская тяжелая промышленность работала на осуществление военных заказов, поглощавших огромную долю госбюджета. Военно-промышленный комплекс в Советском Союзе был массивным, он принадлежал государству и через механизм распределения инвестиций из госбюджета «подавлял» невоенные производства. ВПК в США был компактнее и эффективней. Он строился на базе крупных частных корпораций, работающих по государственным заказам, был теснее связан с гражданскими производствами и оставался чувствительнее к рыночным механизмам эффективности. Военные отрасли в США «тянули» за собой гражданские. Военные производства в СССР были более самодостаточными, их опережающее развитие сосуществовало с нараставшим технологическим отставанием других отраслей хозяйства. Важную роль играли внешние обстоятельства. «Нефтяные шоки» 1973-1974 и 1979-1980 гг. ударили по США, Японии и странам Западной Европы, но принесли финансовые выгоды Советскому Союзу. СССР был страной, экспортирующей нефть, и повышение цен на нее обеспечило Советскому Союзу приток массы «легких» нефтяных денег. Эти средства могли быть потрачены на технологическое перевооружение советской экономики и обеспечение прорыва СССР на новую ступень научно-технического прогресса. Преодолев трудности, к моменту {?} окончания спада 1979-1981 гг. экономики стран Запада смогли завершить структурное самореформирование и начали развиваться по наукоемкому пути, который в дальнейшем вывел их на постиндустриальный этап развития. Экономики США, Японии и других стран уходили в отрыв от СССР на целое технологическое поколение. Использовать этот отрыв в целях ослабления международных позиций СССР и укрепления собственных – было главной задачей Соединенных Штатов в 80-х годах. В декабре 1981 г. новая американская администрация объявила о ведении дополнительных санкций против СССР из-за поддержки, которую он оказывал «репрессивной политике руководства Польши». Были приостановлены рейсы «Аэрофлота» в США, закрыта советская закупочная комиссия в Нью-Йорке, прекращены поставки нефтегазового оборудования, прекращена выдача лицензий на продажу электронно-вычислительной техники, отсрочены переговоры по новому долгосрочному соглашению по зерну, было отказано в возобновлении соглашения по энергетике, по научно-техническому сотрудничеству, по космосу, пересмотрены соглашения по двустороннему обмену. Эта группа санкций дополняла те, что были приняты прежней администрацией Дж.Картера в связи с вмешательством СССР в Афганистане. В феврале 1985 г. президент США огласил доктрину «неоглобализма», в соответствии с которой он был намерен в дальнейшем строить внешнеполитический курс Соединенных Штатов. Смысл доктрины состоял в намерении отказаться от самоограничений, которые, будто бы, США налагали на свою политику в отношении «коммунистических стран». Р.Рейган предлагал Соединенным Шта-{?}там вернуться к проведению, как это было до вьетнамской войны, подлинно глобальной политики. В его интерпретации это означало готовность США противостоять «мировому коммунизма» одновременно в любой точки мира. Несмотря на заявленные в названии новой доктрины «глобальные» цели, она была прежде всего сфокусирована на Латинской Америке, а в меньшей степени – на Африке и Азии. В соответствии с доктриной «неоглобализма» американская администрация стала выделять средства на поддержку диктатур в Гватемале, Чили, на Гаити и в Сальвадоре.

Вторгнення  радянських військ в Афганістан (1979).

Международная ситуация стала еще более напряженной  после обострения конфликта в  Афганистане. 17 июля 1973 г. в этой стране произошел государственный переворот. Король Захир-шах, находившийся на лечении в Италии, был объявлен низложенным, и к власти в Кабуле пришел брат короля Мохаммед Дауд. Монархия была упразднена, а страна провозглашена Республикой Афганистан. Новый режим был вскоре признан мировым сообществом. Москва одобрительно встретила переворот, поскольку М.Дауд был давно известен в СССР, много лет занимая должность премьер-министра Афганистана. Он имел репутацию «либерала», на Западе его даже называли «красным принцем». В самом деле, М.Дауд сотрудничал с левыми афганскими политиками. 27 апреля 1978 г. в Афганистане армейские офицеры – члены и сторонники НДПА – совершили новый государственный переворот. М.Дауд и часть министров были убиты. Власть в стране перешла к НДПА, объявившей события 27 апреля «национально-демократической революцией». Афганистан был переименован в Демократическую Республику Афганистан (ДРА). Высшим органом власти стал Революционный совет во главе с генеральным секретарем ЦК НДПА Нуром Мохаммедом Тараки (пуштуном). СССР, а вслед за ним ряд других стран (всего около 50) признали новый режим. Отношения с Советским Союзом, основанные на принципах «братства и революционной солидарности», были провозглашены приоритетом во внешней политике ДРА. Внутри правящей НДПА продолжал существовать межфракционный раскол. Фракция «Хальк» состояла преимущественно из пуштунов, «Парчам» – главным образом из таджиков. В стране усиливалось влияние экстремистского крыла халькистов во главе с Хафизуллой Амином (пуштуном). В сентябре 1979 г. его члены составили заговор и убили Н.М.Тараки, после чего вся власть сосредоточилась в руках Х.Амина, который продолжил линию на сотрудничество с СССР. Советское руководство неодобрительно относилось к Х.Амину из-за того, что по его приказу был убит Н.М.Тараки, пользовавшийся доверием и симпатиями Москвы. Режим Х.Амина в СССР считали неподходящим для проведения энергичной и одновременно гибкой политики в социалистическом духе. Самое главное, было очевидно, что он не пользуется в глазах афганцев необходимым авторитетом и в состоянии консолидировать афганское общество. Со своей стороны, Х.Амин, сознавая ослабление своих позиций в стране, неоднократно просил Москву об оказании военной помощи для борьбы с исламской оппозицией. С этой целью он предлагал осуществить ввод в Афганистан советских войск. Сценарий ввода войск был осуществлен, однако, иначе, чем ожидал Х.Амин. 27 декабря 1979 г. в Афганистан вошли контингенте: советских войск, вместе с которыми в Кабул прибыл из Москвы лидер таджикской фракции «Парчам» Бабрак Кармаль, которого в СССР было решено выдвинуть на роль нового афганского лидера. Силами советских спецподразделений дворец Х.Амина в Кабуле был взят, а сам он убит при штурме. Ввод войск формально был осуществлен на основании советско-афганского договора 1978 г. Поставленный во главе режима Б.Кармаль был наполовину пуштуном, а наполовину таджиком, но он выражал интересы прежде всего таджикской общины Афганистана. Вмешательство СССР в афганские дела встретило повсеместное осуждение. Особенно резко его критиковали США, Китай и страны Западной Европы. В осуждение Москвы выступили руководители ведущих западноевропейских коммунистических партий. В знак протеста против советской политики Соединенные Штаты и ряд других западных стран в 1980 г. бойкотировали Олимпийские игры в Москве. Самым серьезным последствием афганских событий было ухудшение международной обстановки в целом. В США стали подозревать, что Советский Союз готовится к прорыву в район Персидского залива, чтобы установить контроль над его нефтяными ресурсами. Спустя шесть дней после начала советского вторжения в Афганистан, 3 января 1980 г., президент Дж.Картер направил обращение в сенат с просьбой снять с ратификации подписанный в Вене договор ОСВ-2, который в результате так никогда и не был ратифицирован. Одновременно американская администрация официально заявила, что будет оставаться в пределах ограничений, согласованных в Вене, если Советский Союз будет следовать ее примеру. Острота конфликта была немного сглажена, однако политике разрядки пришел конец. Международная напряженность стала быстро возрастать.

Постконфронтаційний етап у відносинах Захід-Схід

осень 1987 г. «Новое политическое мышление» (НПМ) во внешней  политике явилось попыткой реализации «идей перестройки» на международной  арене. Основные принципы НПМ сводились  к следующему: отказ от вывода, что современный мир расколот на две противоположные общественно-политические системы — капиталистическую и социалистическую, и признание современного мира единым, взаимосвязанным; отказ от убеждения, что безопасность современного мира держится на балансе сил двух противоположных систем, и признание баланса интересов в качестве гаранта этой безопасности; отказ от принципа пролетарского, социалистического интернационализма и признание приоритета общечеловеческих ценностей над любыми другими (национальными, классовыми и т. п. Во второй половине 1980-х гг. Советский Союз предпринял крупные практические шаги по нормализации межгосударственных отношений, ослаблению напряженности в мире, укреплению международного авторитета СССР. В январе 1989 г. Венская встреча СБСЕ завершилась. В ее итоговом документе, принятом 15 января, было зафиксировано множество важных положений военно-политического и экономического характера. Главным среди них было обязательство стран-участниц «обеспечивать, чтобы их законы, административные правила, прак-{?}тика и политика сообразовывались с их обязательствами по международному праву и были гармонизированы с положениями Декларации принципов и другими обязательствами по СБСЕ» (п. 3 раздела «Вопросы, относящиеся к безопасности в Европе»). Одобрив этот документ, Советский Союз впервые официально согласился с принципом приоритетности международного права по отношению к внутреннему законодательству СССР. Был сделан крупный шаг к распространению в Советском Союзе европейских стандартов и представлений о фундаментальных ценностях и личных свободах. В январе 1989 г., подписав Венскую декларацию СБСЕ, Советский Союз обязался привести все свои законы, правила и практику в соответствие с международными, а также уважать и гарантировать права человека и основные свободы (включая свободу слова, совести, религии и убеждений). В соответствии с взятыми обязательствами в мае того же года были подготовлены проекты закона о свободе совести и религиозных организаций и указа о выезде из СССР и въезде в СССР советских граждан. Летом 1989 г. в Париже состоялась встреча членов «семерки» промышленно развитых стран Запада. На этой встрече Буш поставил главный вопрос – о будущем Восточной Европы. Он заявил, что «рождается новая Европа» и страны Запада должны активно участвовать в этом историческом процессе. Буша поддержали М.Тетчер, Ф.Миттеран и другие лидеры западноевропейских стран. В июле 1989 г. президент Дж.Буш посетил Польшу и Венгрию. Он поддержал движение «Солидарность» и обещал Польше финансовую помощь для проведения реформ. Министр финансов Польши Л.Бальцерович просил предоставить долгосрочные кредиты на сумму в 10 млрд. долл. Конгресс США одобрил предоставление кредитов Польше и Венгрии. Буш считал, что если опыт помощи Польше будет удачным и начнутся социальные перемены, то можно будет по такому же сценарию поддержать другие страны Восточной Европы. 1989 год стал переломным в отношениях между СССР и Китаем. Открылась возможность для советско-китайской встречи на высшем уровне. Она состоялась в Пекине в мае — июне 1989 г. Стороны заявили о нормализации отношений между двумя государствами, договорились возобновить переговоры по спорным пограничным территориям и отводу своих войск от совместной границы, а также о налаживании широкого экономического и культурного сотрудничества. 1989 год стал переломным и в отношениях между СССР и странами социалистического содружества. Правительство СССР взяло курс на перевод взаиморасчетов в рамках СЭВ на мировые цены и свободно конвертируемую валюту. Это серьезно сказалось как на дестабилизации рубля, так и на всей системе «экономической взаимопомощи». Данное обстоятельство стало одной из причин резкого падения авторитета правящих партий социалистических стран, которые длительное время ориентировали свои государства и народы на тесный экономический и военно-политический союз с СССР. Всплеск антисоветских и антикоммунистических настроений перерос в серию восточноевропейских революций, в ходе которых компартии были отстранены от власти (вторая половина 1989 г. — начало 1990 г.). Вывод советских войск с территории Венгрии, Польши и Чехословакии подорвал военное сотрудничество теперь уже бывшего социалистического лагеря. 25 февраля 1991 г. в Будапеште было принято решение о денонсации Варшавского договора. Договор об ограничении обычных вооруженных сил в Европе, подписанный окончательно в Париже 19 ноября 1990 г., был важнейшим актом завершения «холодной войны». Советский Союз согласно этому договору обещал Западу феноменальное сокращение своего превосходства в обычных вооружениях в Европе. Хотя это был многосторонний договор, но все дело свелось к нажиму США на СССР, где Горбачев пообещал произвести колоссальные сокращения. Запад свел все дело к тому, что военные в Советском Союзе пытаются использовать всяческую недоговоренность или двусмысленность в договоре с тем, чтобы сохранить часть своих сокращенных сил. Вслед за подписанием ДОВСЕ, 21 октября 1990 г., в Париже началась встреча глав государств и правительств СБСЕ, созвать которую в июле 1990 г. предложил М.С.Горбачев. В ее ходе была подписана Парижская хартия для новой Европы, провозгласившая эру демократии, мира и единства на континенте. В этом документе было формально заявлено об окончании эпохи конфронтации («холодной войны»). Кроме того, было принято решение о превращении СБСЕ в постоянно действующий международный институт. Общеевропейскому процессу, таким образом, был окончательно придан непрерывный характер. Было установлено, что каждые два года в Европе будут проводиться консультации на уровне глав государств, а регулярные встречи министров иностранных дел европейских стран в рамках СБСЕ будут проходить ежегодно. Для проведения регулярных встреч высокопоставленных чиновников внешнеполитических ведомств был учрежден Комитет старших должностных лиц. Кроме того, учреждалась административная структура СБСЕ, в которую вошли секретариат во главе с директором, центр по предотвращению конфликтов, консультативный комитет и бюро по свободным выборам. Штат постоянных институтов должен был комплектоваться путем делегирования странами-участницами сотрудников своих внешнеполитических ведомств. Штаб-квартиры СБСЕ были размещены в Праге, Вене и Варшаве.