Речь и этика

«Дорогой Сережка! Сколько  лет тебя знаю, столько ты мечтаешь уйти от жены, опостылевшей тебе мещанки. Пусть Новый год принесет тебе желанную свободу. Решайся, друг!»

«Дорогая Наташка! Мне  ли не знать, как терпеливо ты ждешь  Сережу. Пусть сбудется твоя мечта! И еще. Ты вполне оправданно стесняешься  своей фигуры. Желаю тебе в Новом  году сбросить килограммов пятнадцать. Ручаюсь, тогда и Сережа взглянет на тебя по-новому!»

«Милый Вовястик! Наш дорогой  поэт! Всю жизнь ты мечтаешь написать хоть одно стихотворение, за которое  тебе потом не будет стыдно. Пусть  это произойдет в наступающем  году!»

«Уважаемый Антон Григорьевич! В наступающем году желаю вам  раз и навсегда вылечиться от запоев. Какое это было бы счастье!»

Открытки произвели впечатление. Сережа действительно ушел от жены, прочитавшей Петино пожелание и  устроившей грандиозный скандал. Но ушел не к Наташе, и через три  дня, жалкий и голодный, приполз обратно. Антон Григорьевич по получении  открытки ударился в небывалый запой. Поэт Вовястик ответил поэмой, в  которой самым мягким выражением было: «Ты разве друг? Ты змей ползучий...»

Так Петя остался без друзей. Жалко ли мне его? Еще как. Хотелось бы выразить сочувствие? Да. Но я не сделаю ни шагу навстречу, пока он не извинится  за открытку, присланную мне: «От всей души желаю, чтобы в наступающем  году у тебя наконец прорезалось  чувство юмора».

Шутки шутками, а вот понимание  того, что без контактоустанавливающего общения, без речевого этикета и  друзей потерять можно, очевидно полезно  всем нам. Итак, вежливость — это  форма проявления уважения к человеку, и выражается эта форма в стереотипах  речевого этикета. Именно форма и  стереотип!

Может быть, как протест  против понятия формального, стереотипного  возникает подчас отрицание самой  вежливости: оставьте эти формальности, к чему такие условности и т.п. Может быть, это и протест против опасного явления - за вежливой формой скрывать безобразное отношение  к человеку, его делу. Что греха  таить, это ведь тоже бывает: вежливо, с улыбкой нам отказывают - в  элементарном. Вежливо могут твориться  и беззакония. Вот газетный пример: «В полдень на улице ко мне подошли  сотрудники милиции и спросили: «Что несете?» Я показал фанерный щит, на котором было написано "Гласность  — оружие перестройки!" Не представившись, не спросив моего имени и не объяснив причин, сотрудники милиции  сказали, что я задержан, заломили мне руки и попытались втолкнуть  в милицейский фургон. Как человек, не чувствующий за собой вины, я  возмутился и попытался оказать  сопротивление грубому насилию. Тогда подошел подполковник милиции  и вежливо предложил мне сесть  в машину. Меня доставили в районное отделение милиции, где составили  протокол как на «нарушителя» общественного  порядка, шедшего по улице с транспарантом "Гласность - оружие перестройки!"»  Вот так - и грубо, и вежливо, но результат один.

Здесь уместно сказать, что  вежливость, будучи формой проявления уважения, может обернуться двояко - это может быть вежливость-искренность  и вежливость-маска. Из-за того, что  кто-то использует вежливость как маску, кто-то скрывает за ней свою скверную суть, не будем огульно отрицать положительное моральное качество людей - их способность (и привычку) выражать людям свое уважение, свое благопожелание. А то ведь встречается  и такое: «Машину вел пожилой  таксист. На переднем сиденье сидел  парень лет двадцати двух.

- Мне тут, - произнес он, когда «Волга» поравнялась с  кинотеатром.

Машина остановилась. Парень небрежно бросил деньги на подставку  между сиденьями.

- Самое главное забыл, - доброжелательно, как сыну, сказал  таксист. — Что еще? Или на  чай надо?

- Спасибо сказать, вот  что, - сразу посуровел таксист.  Парень хмыкнул.

— Было бы за что. Это ваша работа!» (Из журнала). Значит, за работу сказать спасибо не положено? Вот  и еще одно свидетельство. Это  уже не журнальный пример, это говорит  писательница Л. Либединская: «Вся моя, теперь уже долгая, жизнь прошла в Москве, и всегда наш город  славился гостеприимством, вежливостью, отзывчивостью. Что же случилось?

Пытаюсь на остановке выйти  из троллейбуса, вежливо прошу стоящую  впереди меня женщину: «Разрешите, пожалуйста, сойти!» Она оборачивает ко мне  негодующее лицо и возмущенно восклицает: «Из троллейбуса выходят без  разрешения!»

Признаюсь, я не нашлась, что ответить ей, но потом долго  размышляла: вероятно, она считает, что я должна была просто оттолкнуть ее, и моя вежливость ее обидела... Впрочем, один молодой человек в  автобусе, когда я попросила его  передать деньги за билет, сказав при  этом «будьте добры», так прямо  мне и заявил: «Да бросьте вы ваши вежливости !»[7]

Игнатий Пономарев, вспоминая  о В. Шукшине, рисует такую сценку: «Заходим в продовольственный отдел  торгового центра, и вскоре портфель становится пузатым от бутылок минеральной  воды, «Варны», хлеба, колбасы и другой снеди.

— Теперь бы еще шашлыка  взять, - говорит Василий, и мы проходим в кулинарию.

В ней безлюдно. За прилавком, глядя в зеркальце, пудрится молодая  толстуха с капризным ртом в фиолетовой помаде.

— Здравствуйте, — говорит  ей Василий. — Взвесьте нам, пожалуйста, килограмм шашлыка.

— А чего это вы мне  — «здрассте»? — ни с того, ни с сего надувается толстуха. — Что  я вам — знакомая или вы на квартиру ко мне пришли - «здрассте  »-то говорить? — По-моему, из вежливости, — отвечает Шукшин. - «Из ве-ежливости»! - Толстуха капризно фыркает. - Я одна, а вас тут тысячи... Если каждому  на вашу вежливость отвечать — язык отвалится»[8] .

А здесь описываются события  почти невероятные - люди предпочитают отказаться от выгодной работы, только бы не быть вежливыми: «Директор модной хозрасчетной фирмы, гордясь нестандартной  продукцией, интеллигентным обращением своих работников с клиентами, жалуется мне: «Вот только с кадрами плоховато  обстоит...» - «Дэ почему же? Разве  зарплата меньше?» — «Что вы, зарплата в полтора-два раза больше!» —  «В чем же дело?» Директор мнется: «В обращении с клиентом. Ведь надо примерить. Иногда несколько моделей, поблагодарить за покупку». - «Ну  и что?» - удивляюсь. «Они говорят: «Чем я буду каждому «дерьму» кланяться: «спасибо» да «приходите», - лучше  я получать буду меньше, а этих «спасибо»  мне не надо!» (Из газеты). Это, между  прочим, в статье «Какие мы, женщины?». Вот такие мы, женщины. А ведь именно женщине по природе ее свойственны  и мягкость, и обходительность, и  деликатность, и такт... Что-то случилось  со всеми нами, за многое предстоит  бороться, многое восстанавливать, в  том числе и вежливость, ее форму. А.В. Эфрос в статье «О благородстве»  писал: «Мне кажется, мы слишком опростились. Мы слишком опростили искусство, мы слишком опростили собственную  жизнь, мы потеряли форму». Приходится с горечью согласиться: мы во многом потеряли форму, особенно форму поведения  и форму общения. Вежливость как  форму речевого поведения приходится отстаивать. Потому что она нужна  и тому, кто вежлив, и тому, с  кем вежливы; здесь выигрывают обе  стороны - и «я», и «ты». Говорящий  вежливо сохраняет свое собственное  достоинство и оберегает, достоинство  адресата. А достоинство человека - это уже достояние всего общества. Так что за вежливость стоит бороться.

Ведь если не бороться, все  мы просто перестанем быть вежливыми, так просто и незаметно перестанем. Но, как говорят, свято место пусто  не бывает — это место будет  занято всем тем, чему противостоит вежливость - проявлением неуважений к человеку. Здесь и высокомерие, и заносчивость, и спесь, и грубость, и хамство  — попрание достоинства гражданина.

Поэт Лариса Васильева  так и назвала свою статью - «Хамство». В ней она, в частности, пишет: «Хочу напомнить: хамство обходится  дорого и пострадавшему, и самому хаму — волнуется и тот и  другой. Кроме того, хамство никогда  не достигает цели, ибо само по себе никакой цели не преследует - оно  своего рода духовный шлак, выбрасываемый  одним человеком на другого. Но парадокс в том, что очищения хама при этом не

“Происходит”. Это бесспорно  так, при этом грубящий еще и очень  некрасив. Хорошо бы об этом помнить, особенно женщинам, особенно молодым и прелестным. Вот впечатление и ответ Ларисы Васильевой: «...продавщицу, работающую по принципу «их много, а я одна», премиленькую молоденькую мордашку с губками бантиком, которая только что из красотки с помощью хамства  превратилась в уродливого монстра, а бантик стал удивительно похож  на драконью пасть, извергающую гадость, -попробуйте обезоружить:

— Девушка, милая, да можно  ли такую красоту так портить?!

На хамство отвечать вежливостью? На злобные крики мягкостью? На нетерпимость терпимостью? [9]

Да, это один из путей борьбы с повседневным, мелким, бытовым  хамством. Увы, и он не всегда достигает  цели, потому что есть заскорузлые  хамы. Но даже в этом случае пострадавший не так волнуется и переживает, как если бы хамством на хамство  отвечал» . Да, конечно, потому что, не отвечая  на хамство хамством, человек сохраняет  свое достоинство, вот от этого ему  и легче - ведь он не уронил себя, не опустился до безобразного уровня хамящего.

И вот еще что важно: в наш практический век очень  высоко начинают ценить вежливость в  деловых кругах! Как свидетельствует  американский промышленник, он с удовольствием  имеет дело с японцами: они деловиты, трудолюбивы, вежливы, умеют выслушивать  собеседника. Как видим, вежливость (как и умение слушать!) перечисляется  уже в ряду деловых качеств.

Сервантес говорил: «Ничто не обходится нам так дешево и  не ценится так дорого, как вежливость». Уважение, доброжелательность, направленные другому, делают лучше и нас самих. И плохо и окружающим, и нам, когда этого нет. Л. Либединская  вот такой образный упрек посылает нам всем: «В Кабардинском народном эпосе о Нартских богатырях есть маленькое, отважное племя —«Заячьи наездники», которые бесстрашно вступают в единоборство с великанами-злодеями и побеждают их, совершают множество  подвигов. Но в одном они уязвимы - от упреков болеют, а от оскорблений  умирают. Народная мудрость из глубины  веков словно бы предупреждает нас: люди, избегайте психологических  стрессов![10]

Порой я думаю: что бы стало  с бедными «заячьими наездниками», доводись им проехать в московском городском транспорте или пройтись по московским магазинам?» А ведь ничего не стоит подарить доброе отношение! Сестра Тереза, основательница ордена «Миссия милосердия», которую знает  весь мир, во время визита в нашу страну сказала корреспонденту газеты: «Если даже нет ничего, чтобы помочь нуждающемуся, всегда можно подарить человеку улыбку или рукопожатие. Часто  это даже больше, чем все остальное». Поскольку вежливость проявляется  больше всего в нашей речи, а  книга эта посвящена речевому этикету (значит - речи и языку), то необходимо остановиться, хотя бы попутно, на том, как сам язык отражает вежливость.

4. Проблемы отражения  этикета в языке и речи

Язык отразил все - окружающую действительность, природу и Космос, воображаемые объекты и плоды  фантазии, наши взаимоотношения - семейные и служебные, все то, что было и  есть. Он обязательно зафиксирует  и то, чего еще нет, но что будет, потому что язык неразрывно связан с сознанием, «это и есть наше действительное сознание». Язык назвал все, таз есть в человеке, с его внешностью и  духовным миром, с его чувствами, эмоциями, аффектами, с его оценками и отношениями. Язык отразил и  вежливость.[11]

Вежливо и этикетно общаются в самых разных странах, и разные языки мира, естественно, отражают эти  явления. Говоря научно, категория вежливости — это функционально-семантическая  универсалия. Но, конечно, каждый из национальных языков проявляет свою специфику.[12] Так, например, в японском и корейском  языках существует лексико-грамматическая (собственно языковая) категория вежливости. В этих языках много словообразовательных, морфологических, лексических средств, с помощью которых образуются формы выражения отношения говорящего и к адресату, и к объекту  речи - от торжественно-приподнятого, официального, нейтрального до дружеского и фамильярного. В русском, как и в большинстве  языков мира, такого специального грамматического  показателя нет, но способов выразить вежливость множество. Лингвисты занялись изучением тех языковых средств, которые образуют «функциональное  поле» вежливости. Здесь оказываются  и лексические средства (например, слово пожалуйста), и грамматические категории лица, числа, глагольного  наклонения и т.д., и, конечно, выражения  речевого этикета, и противопоставление ты- и Вы-форм, да и вообще все личные местоимения и мн. др.[13]

Мы уже упоминали, что  в научном стиле предпочитают использовать «мы» вместо «я» - это  и ради скромности, и ради «укрытия»  себя среди других ученых, на авторитет  которых ссылается автор; иногда же происходит соединение говорящего и адресата - возникает так называемое «мы совместное», как бы «мы с  вами». А вот и такое перемещение  личного местоимения возможно, когда  вместо называния единичного адресата местоимением 2-го лица (т.е. «ты» или  «Вы») его превращают в «мы». Так, например, врач спрашивает пациента: Как  мы себя чувствуем? В такой форме  и сочувствие, и участие, и сопереживание  — «мы вместе», «я с вами». А  в том случае, если говорящий вместо «я» употребляет как бы «они», он перемещает себя в

группу «власть предержащих», в тех, кто имеет право указывать. Вот так, например: Вам же говорят, что билетов нет!; Вам же русским  языком говорят!; или родители ребенку, грозно: Кому говорят! Это уже выражение  категоричности и требовательности, и возможно оно только со стороны  вышестоящего, каковым себя, видимо, и считает, например, кассир. Милиционер тоже нередко оказывается в роли «они»; Вас просят освободить проезжую часть улицы! - говорит он один, но вроде бы от имени всей милиции. Вообще говоря, игра личных местоимений в  нашей речи очень интересна!

А вот и другая часть  речи. Из школьной грамматики мы все  знаем, что сослагательное наклонение глагола (форма с частицей бы) означает нереальное, не совершившееся действие. Вот примеры: Я хотел бы поехать  летом к морю - желательное, возможное  в будущем дело. На такую реплику  может последовать разрешение, поощрение  к действию: Ну и поезжай; Я сделал бы это, если бы... - выполнение возможно при определенном условии и т.д. Но среди выражений речевого этикета  находим много таких, в которых  частица при глаголе не переводит  действие в нереальное. Так, когда  мы говорим: Я хотел бы поблагодарить  вас! - речевое действие благодарности  вполне реально совершается и  мы не можем дать ответную реплику-разрешение: Ну благодарите, если хотите. То же в  случае: Я хотел бы извиниться перед  вами; Я хотел бы попросить вас...; Я хотел бы пригласить вас... и  т.д. Во всех этих случаях глагол с  частицей бы повышает степень вежливости наших речевых действий, видимо, потому, что снижает степень категоричности этих действий.