Матриархат и патриархат. Понятие эндогамии и экзогамии

    Перемены  в патриархальной системе отношений начинаются на заре так называемого Нового времени. По мнению французского социального психолога Ж. Менделя, к XVI веку в Западной Европе возникает совершенно новый тип человека – человека, отделившегося от рода, от своего сообщества, возникает индивид с собственным самосознанием, с тоской, любовью и одиночеством. Это – знак кризиса традиционной структуры гендерных отношений, выстроенной исходя из интересов родовых сил. Французский философ Симона де Бовуар отметит в этой связи: «Чем сильнее индивидуализируется особь мужского пола, чем выше потребность мужчины в такой индивидуализации, тем скорее он будет признавать и за своей подругой право на индивидуальность и свободу». Симона де Бовуар связывала общий процесс индивидуализации человека, обретения им своей личной судьбы с его эмансипацией от груза патриархальных обычаев и традиций. Эмансипация – это автономное действие субъекта, направленное на его собственное освобождение.

    Эмансипация сопровождается, по определению выдающегося социолога Макса Вебера, «расколдовыванием», рационализацией картины мира. Обязательной частью такой рационализации является «очеловечивание» - содержательное изменение отношений между мужчиной и женщиной, которые постепенно превращаются из отношений господства/подчинения в отношения взаимной ответственности или «сознающей свою ответственность любви». И выстраиваются уже не по принципу взаимодополняемости, а по принципу взаимозаменяемости. Эти процессы, в конечном счете, привели к вызреванию в западноевропейском обществе новых демократических ценностей, пронизанных идеей прав человека, включая права женщин. 
 
 
 

Глава 3. Эндогамия и экзогамия 

    В первобытнообщинном обществе отношение  к заключению брака было разное. Но все системы брака, как в матриархальных, так и патриархальных племенах, являются эндогамными и экзогамными. 

Эндогамия (от греч. слов: endon – внутри, gamos – брак) – обычай, предписывающий заключение брака в пределах определенной общественной группы: племени, касты, рода и т.д.

Экзогамия (от греч. слов exw – вне, gamos - брак) – запрет брачных отношений между членами родственного (род, фратрия), реже – локального (община) коллектива в эпоху первобытнообщинного строя (сохранилась и в более позднее время).  

    Эндогамия и экзогамия – термины первобытного права, введенные в 1865 году Мак-Леннаном, в его сочинении «Примитивный брак» («Primitive marriage») и получившие право гражданства в науке.

    Сами  явления, которым Леннан дал имя, были известны и раньше. Еще в 30-х  годах XIX в. Джорж Грей описывал обычаи австралийцев, запрещавшие брак между лицами, имеющими одно фамильное имя или общий тотемный знак, указав на аналогичный обычай у североамериканских индейцев, делившихся на тотемные группы и вступавших в брак только с лицами не своего тотема. Этому обычаю, наиболее распространенному между первобытными племенами, Леннан дал название экзогамии, а обычаю противоположенному, когда брак обязательно предписывался внутри собственной группы (например, у маньчжуров, у которых запрещались браки между лицами разных фамильных прозвищ), дал название эндогамии. Сам Леннан, однако, еще довольно смутно представлял себе природу этих институтов и нередко противополагал один другому в таких случаях, когда они оказывались явлениями совершенно тождественными.

    Первый, выяснивший истинную природу этих институтов, был Морган. Он доказал, что такого резкого разграничения между обоими институтами, какое предполагал Леннан, не существует: в значительной мере они представляют две стороны одного и того же явления. Все те социальные группы, которые Леннан называет экзогамными, в действительности суть только роды, которые Леннан смешивал с фратриями, племенами, народами и т. п. организмами.

    На  самом деле у всех достоверно изученных первобытных народов экзогамен только род или тотем, внутри которого брак абсолютно запрещен; по отношению ко всем остальным родам племени не только не существует абсолютного запрета брака, но, наоборот, вне племени обычно брак не практикуется и у некоторых племен даже запрещается.

    Морган был совершенно прав, утверждая, что Леннан не доказал в своей книге ни одного случая «экзогамного племени». Мало того – и это упустил из виду Морган: первоначальные формы экзогамии требовали в то же время обязательной эндогамии не только внутри племени, но в одном или нескольких определенных родах этого племени. Самые примитивные формы экзогамии требовали браков между детьми рода брата и рода, куда вышла замуж сестра.

    У массы экзогамных племен – например, у готтентотов, гиляков, батаков, - брак принудителен между сыном сестры и дочерью брата. Эта обязательная эндогамия в определенных родах породила относительную экзогамность отдельных групп родов. У перечисленных выше племен взаимные браки между двумя родами не допускаются, т. е. сын сестры может или должен жениться на дочери брата, но брак сына брата на дочери сестры не допускается.

    Привычка  первобытного человека давать распространительные  толкования всякому запрету, всякому табу, значительно усложнила формы экзогамии. Американские фратрии, например, т. е. группы родов, представляющие естественные разделения одного разросшегося рода, - экзогамные при известных обстоятельствах, могут разрастись в экзогамное племя. Далее, тотемные запреты часто распространяются не только на лиц, действительно принадлежащих к одному тотемному роду, но на роды, случайно носящие одно тотемное прозвище. В Новой Гренаде, у Панчей, браки запрещены даже между жителями одного и того же селения; но если женщина родилась в другом селении, то родной брат может на ней жениться.

      Основной принцип, из которого возникли все эти и им подобные усложнения – это экзогамность рода; эндогамных родов у первобытных племен не существует. С падением родового строя исчезает и экзогамия, переживающая только в виде запретов брака в близких степенях родства. Те случаи эндогамии, о которых говорит Леннан, либо относятся к таким позднейшим учреждениям, как касты, в конце концов, представляющие собою конгломерат родов, искусственно, в силу политических или религиозных предрассудков, оградивших себя от вне кастовых браков; либо к таким исключительным случаям, как внутренние браки в царских семьях (например, в Перу, где цари женились на своих сестрах).

    Эндогамию в настоящем смысле слова, т. е. дозволенные или даже обязательные браки внутри первичной родственной группы (когда браки допускались между братьями и сестрами и т. д.), новейшие исследователи относят к временам, предшествовавшим образованию рода. Морган относит их к эпохе гипотетической малайской семьи, перешедшей в систему «пуналуа», устранившую браки между родными братьями и сестрами и в свою очередь уступившую место туранской семье и материнскому роду чисто экзогамного характера. Примеры первобытных эндогамных союзов приводятся Куновым среди австралийских негров, где в каждой территориальной группе мужчины и женщины разделены на классы по возрастам, внутри которых брак ничем неограничен, даже между братьями и сестрами.

    В противоположность эндогамии, экзогамия  имеет универсальное распространение  и составляет основной и вместе с  тем самый запутанный пункт первобытного строя. До сих пор не решен вопрос о происхождении этого института. Мак-Леннан приписывал генезис его  якобы крайне распространенному  обычаю убиения девочек у первобытных  народов, для которых, вследствие тягостей борьбы за существование, девочки являлись бременем. Отсюда необходимость похищения  женщин - обычая, который из часто  повторявшегося факта превратился  постепенно в освященную временем религиозно-социальную норму экзогамности. Те племена, которые, благодаря более счастливым условиям существования или изолированности от враждебных соседей, не практиковали убиения девочек, оставались эндогамными. Это объяснение пало само собою: самый обычай убиения девочек оказался явлением чисто исключительным и потому не мог породить института почти универсального.

    Спенсер, основательно опровергший теорию Леннана, выдвигая не менее шаткую теорию, по которой похищенная из чужого племени женщина является наиболее славным и долговечным трофеем. Потому первобытные люди, в глазах которых война и ее трофеи играли такую высокую роль, должны были смотреть на умыкание как на самый почетный способ женитьбы, постепенно вытеснивший все остальные. Против этого достаточно заметить, что экзогамия практикует вовсе не браки с чужеплеменниками, а именно с близкими кровнородственными родами (между детьми братьев и сестер - чаще всего). Леббок тоже выводит экзогамию из умыкания, и столь же неосновательно.

    Наибольший  успех выпал на долю Моргана, который  исходил из естественноисторической  точки зрения. Первобытные люди, по его мнению, путем наблюдений убедившись во вредном влиянии на потомство близко кровных браков, постепенно стали ограничивать браки сначала между восходящими и нисходящими, потом между братьями и сестрами, и с этой целью, наконец, замкнулись в экзогамные роды и классы. В доказательство он приводит мнения и легенды самих дикарей, свидетельствующие о ясно сознанном вреде близких браков. Но и эта теория встретила множество возражений, из которых самое сильное заключается в том, что экзогамия вовсе не исключает близких браков: близость родства высчитывается только в одной линии (агнатной или когнатной), и потому браки, например, единокровных братьев и сестер в материнском роде дозволены, между тем как браки между самыми отдаленными сородичами считаются кровосмесительством.

    Каутский  выдвинул теорию «симпатии», по которой лица близко родственный, в силу частого столкновения между собою, не вызывают друг в друге такого интенсивного полового влечения, как лица чуждые друг другу. Против этого достаточно возразить, что у множества первобытных народов браки заключаются чуть ли не с колыбели: будущие супруги воспитываются вместе – и это нисколько им не мешает быть любящими супругами, уже не говоря о том, что ради одного поощрения браков по симпатии первобытное человечество не стало бы карать самыми суровыми мерами браки между близко кровными.

    Старкэ видит причину экзогамии в том, что первобытный человек ищет в жене подчиненное существо, слугу, работницу, какую он может найти только в чуждой ему группе: женщина собственной группы - равное ему существо, которое не допустит господства над собою. Но Старкэ упустил из виду: при экзогамии жены отнюдь не берутся из чуждых групп, а предпочтительно из среды самых близких родственников (браки между детьми брата и сестры); притом дочери и сестры обыкновенно находятся в таком же подчиненном положении по отношению к отцам и братьям, как жены - по отношению к мужьям.

    В самое последнее время мотивы экзогамии стали искать в религиозных представлениях, именно в тотемизме и связанных с ними табу. Первые высказались в этом смысле Робертсон Смит и Фрезер; подробную теорию развил Дюркгейм. Исходя из бесспорных положений тотемизма, что кровь боготворимого тотема и всех членов тотемного союза едина (кровь тотема - табу) всякое прикосновение к ней гибельно, и женщина в период менструаций на том же основании становилась табу. Он заключает, что экзогамия, как запрет браков с лицами своего тотема - прямое следствие страха нарушить табу крови женщины своего тотема при естественной интимности брачных отношений.

    Эта теория на первый взгляд очень логична, но для подтверждения ее необходимо доказать, что тотемизм предшествовал  установлению классов и рода и  был такой же универсальной стадией, как и экзогамия. Кроме того, теория не сообразуется со многими фактами, например, с запрещением полового общения между отцом и дочерью в материнском роде, где они числятся в различных тотемах, между тестем и невесткой и так далее.

    Русский этнограф Н.Харузин, комбинируя теорию Старкэ и теорию тотемизма, выводит экзогамию из бесправного положения женщины в браке и запрета насилия над членом своего тотема: человек намеренно выбирает себе жену из другого тотема, чтобы без страха возмездия со стороны последнего проявлять свое полное господство над ней. Лучшим доказательством своей теории Харузин считает тот факт, что у некоторых племен свободно допускается половое общение с теми женщинами, с которыми брак запрещен, так как, по его мнению, простое половое общение не связано с идеей господства над женщиной.

    Против  этой теории, помимо возражений, приведенных против Старкэ и Дюркгейма, достаточно говорит тот факт, что экзогамия, по общему правилу, запрещает не только брак внутри тотема, но и простое половое общение.