Шпаргалка по "Этика"

2. Этика Нового времени обосновала  самоценность человеческой личности (под которой понимался по преимуществу  буржуазный индивид), автономию ее  морального поведения. При этом  возникла проблема: как совместить  эгоизм автономного индивида  с требованиями общественной  морали? Варианты решения:

• Гоббс - обуздать эгоизм индивида с  помощью государственной морали;

• Руссо - вернуться к естественности, и эгоизм исчезнет сам;

Согласно Гоббсу мораль вместе с правом является предпосылкой выхода человека из "естественного состояния", т.е. догосударственного. Природа создала людей одинаковыми в умственном и физическом отношении. Равенство способностей порождает равенство надежд на достижение целей. Так как разные индивиды стремятся к обладанию одних и тех же вещей, между ними возникает недоверие и как вследствие этого - война. Есть в природе три причины для войны: соперничество, недоверие, жажда славы, которые заставляют людей во имя наживы, безопасности и соображений чести нападать. Таким образом, естественное состояние Гоббс понимает как войну всех против всех, как ничем не сдерживаемую игру эгоистических наклонностей. Эгоизмом пронизана вся каждодневная жизнь индивида. Выход был найден благодаря основному закону природы - люди должны, всеми возможными средствами, стремиться к миру, и ради мира отказаться от "первоначального права на вещи". В этом смысле мораль непосредственно связана с правовыми законами, когда индивиды по договору, по разумному соглашению, отчуждают некоторые исконные права для того, чтобы сохранить общество.

     Автор "Левиафана"  прямо ссылается на золотое  правило нравственности: "Не делай  другому того, чего не хотел  бы, чтобы делали тебе". Таким  образом, согласно Гоббсу мораль  не мыслима вне общества и  государства, которые дают критерий, позволяющий отличать добродетель  от порока: мораль выступает как  совокупность норм, призванных подвести  действия индивидов под общий  знаменатель. В этом смысле  мораль неразрывно связана с  правом, она практически растворяется  в праве, ибо правовая система  через систему наград и наказаний  призвана переводить моральные  истины в план поведения личности.

Локк доказывал отсутствие врожденных идей, ограничиваясь рассмотрением морали как совокупности твердо установленных и всем известных правил. При этом подразумевается, что простейшее содержание морали полностью исчерпывается библейскими заповедями, в особенности Нагорной проповедью

      Локк учит освобождению  от религиозного фанатизма, но  одновременно и тому, как низвести  великую страсть до среднего, приличествующего уровня.

      Локк обосновывает  этику английского Просвещения,  основные ценности которого - самостоятельность  мышления и естественная вера.Локковская  критика врожденных теоретических  и практических, или моральных,  идей направлена против догматических  структур феодального общества и средневекового мышления. Отрицая существование врожденных моральных понятий и принципов, он в то же время полагал, что без религии нет нравственности, считал евангелие «превосходным трактатом морали». Стремление к счастью Локк рассматривал как естественное свойство человека. Локк отрицал свободу воли человека с позиций механистического детерминизма (с позиции предопределенности воли Бога). Счастье утверждал он, есть то, что удовлетворяет дух, страдание - то, что его расстраивает. Добродетель состоит в стремлении делать добро, а порок - в стремлении вредить себе и др.

Этика Лейбница

Акцентирует роль разума в процессе культуры, в понятии свободы. Оказывается  сторонником рационализма.

Весь мир монады - представления. Монады отличаются друг от друга только отчетливостью представлений. Простые  монады (камни) имеют очень смутные  представления. С более отчетливыми  представлениями - души, которые характеризуются  наличием памяти (аристотелевское понятие  животной души). Душа объединяет человека с животными.

Души - это машины. По Лейбницу, те машины, которые создал человек, при их разбиении  на части образуют детали, которые  не являются машинами. Части тех  машин, которые создал Бог, тоже являются машинами. Человек как монада является совокупностью других монад. Кровяные тельца - монады, предела нет, исчисление бесконечно малых. Человек как монада - это душа. В состав тела входят монады. Результат предустановленной гармонии. Их программы согласуются друг с  другом и человек действует как  единая монада. Так действует любая  часть универсума.

Каждая машина сделана для определенных целей. Люди и живые машины действуют  по принципу действующих причин (Аристотель), любая монада действует по закону целевых причин. Позиция Лейбница телеологическая. В рамках всех этих представлений Лейбниц прибегает  к концепции преформизма. Противник  концепции метемпсихоза и сотворения душ. Этого он не признает.

В этике Юм детерминист; все наши поступки определены, по его мнению, нашим предрасположением и естественны. Одно только мышление, чистый разум не порождает никаких поступков. Разум учит только об истинном и ложном, естественном и испорченном; деятельность вытекает из склонностей и страстей. Юм всегда твердо верил в то, что справедливость и миролюбие в конечном счете победят насилие и произвол. Юм не «скептик» в обычном смысле этого слова, а антирационалистический реалист, строящий свое учение на биологическо-антропологической основе, что является главной чертой его классических исторических произв., в особенности истории Англии со времени захвата ее Цезарем.

11. Этика И.Канта.

Наиболее известной  из классических деонтологических теорий является теория, разработанная немецким философом Иммануилом Кантом (1724-1804).

Кант утверждал, что  поступок является достойным похвалы, если только его делают не ради своих  личных интересов или вследствие его реальных последствий, но из долга (то есть, потому что его осознают как моральное обязательство). Во-вторых, он полагал, что поступок является моральной  обязанностью, если только он предусматривается  правилом, которое является универсально действующим и поэтому рациональным. Например, нарушение обещания является неправильным всегда, потому что, если бы все следовали правилу нарушения  обещаний, то ни один не принимал бы обещания всерьёз, расстраивая тем самым  весь институт выполнения обещаний. Эту  мысль можно сформулировать по-другому: поступок является правильным, когда  он находится в соответствии с  правилом, которое соответствует  принципу, названному Кантом "категорическим императивом".

Кант формулирует категорический императив таким образом: всегда поступай только согласно такой максиме  твоей воли, которую ты можешь пожелать, чтобы она была всеобщим законом. Кант называет принцип "категорическим", чтобы отличить его от "гипотетических" императивов. "Гипотетические" императивы говорят нам, что делать, если мы желаем вызвать определенные последствия, такие как счастье. "Категорический" императив предписывает, что мы должны делать без ссылки к каким-либо последствиям. Этот принцип является "императивом", потому что он есть повеление (принуждение).

Кант утверждает, что  всегда неправильно лгать. Ложь производит противоречие в том, что мы желаем. С одной стороны, мы желаем, чтобы  люди верили в то, что мы говорим - чтобы они принимали наши заверения  и обещания. С другой стороны, мы желаем, чтобы люди были свободны давать ложные заверения и давали ложные обещания. Ложь имеет саморазрушительную силу.

При рассмотрении проблем, касающихся медицинского лечения и  исследования особую важность представляют четыре характерные черты этики  Канта:

1. Неважно, какие могут быть последствия, всегда неправильно лгать.

2. Мы всегда должны относиться к людям (включая себя) как к цели и никогда только как к средству.

3. Поступок является правильным, когда он удовлетворяет категорическому императиву.

4. Совершенные и несовершенные моральные обязательства дают основание притязаниям, что определенные права должны получить признание.

Кантианская этика защищает нас от сомнений и нерешительности; мы знаем, что мы не должны никогда  лгать, неважно, какое благо может  получиться из этого. Категорический императив  Канта лучше обосновывает принцип  справедливости, придавая ему, вид принципа равной свободы и подчеркивая  приоритет прав, который полностью  исключают возможность законной эксплуатации некоторых ради блага  других.

Свобода как автономия воли. Воля есть вид причинности живых существ, поскольку они разумны, а свобода была бы таким свойством этой причинности, когда она может действовать независимо от посторонних определяющих ее причин подобно тому, как естественная необходимость была бы свойством причинности всех лишенных разума существ - определяться к деятельности влиянием посторонних причин. Мы не в состоянии представить строгое доказательство существования человеческой свободы, а можем лишь "отстаивать" или "защищать" ее. При этом имеется в виду не негативная, а позитивная свобода, или автономия. Если мы вообще хотим понять идею свободы, говорит Кант, нам следует исходить из того, что свобода принадлежит воле. Главная идея состоит в том, что субъект, способный быть негативно свободным, способен также и к позитивной свободе. Последняя находит выражение только в законосообразных поступках. Однако законосообразность в действиях негативно свободного существа не может означать подчинения "посторонним причинам, она есть проявление "само законности".

Обоснование морали. Кант   полагал, что невозможно  "составить   представление   об обязательности" какого-либо  требования  и, следовательно, определить  его  в  качестве морального;  такое  понятие  выводимо  лишь априори из разума. Он был бы прав, если бы обязательность    морального     требования выражала особую  модальность высказывания,  описывающего данное требование.  Если же  обязательность понимать как  реальное свойство реальных (в психологическом смысле)  феноменов  морали, то  оно   вполне  поддается   эмпирическому познанию.  Это   относится   к   моральному сознанию в  целом, в  том числе  и к  основным положениям нравственности.  Не существует неодолимых препятствий  к тому,  чтобы,  не прибегая  к  категориям  "чистого  разума", выявить   абстрактно-всеобщее    содержание нравственности,  сложившееся   в   сознании людей помимо всякой философской или научной теории.

12. Классический утилитаризм.

Ранний, или классический, утилитаризм  предложил моральную теорию, в  которой, так же как это было у  французских материалистов (в частности, у Гельвеция), этика непосредственно  опирается на антропологию. Так, по Бентаму, удовольствия и страдание  суть основополагающие природные принципы человеческой жизни. Мораль, право и  государство должны строиться в  соответствии с этим природным началом. Для социальных институтов Бентам обобщенно  обозначает это начало как принцип  полезности, или величайшего (возможного) счастья или благоденствия.

Соединением добродетели и пользы, а также, полезности, морали и политики Бентам серьезно покушался на устойчивые стереотипы морального сознания и этики, а именно на то, что добродетель  противоположна пользе и что в  политике и в морали основополагающие принципы различны. Однако Бентам придерживался  представления о цельности ценностной сферы и рассматривал антитезу добродетели  и пользы как результат смутного понимания как одного, так и  другого.

Джон Стюарт Милль придал утилитаризму статус концепции, не только выступив с опровержением многочисленных критиков учения Бентама, но и сформулировав  позиции утилитаризма по отношению  к априоризму и интуитивизму, в  частности, как они были выражены Кантом и его английскими последователями.

Милль выводит мораль из того, что  составляет конечную (высшую) цель человека. Все люди стремятся к удовлетворению своих желаний, и счастье, или  польза заключаются в чистом, длительном и непрерывном удовольствии. При  этом утилитаризм - это теория, направленная против эгоизма, т.е. против такой точки  зрения, согласно которой добро заключается  в удовлетворении человеком личного  интереса. Приемлемость или неприемлемость в каждом конкретном случае получаемого  удовольствия или выгоды определяется тем, содействуют ли они достижению высшей цели, т.е. общему счастью. На этом же основываются определения (оценки) явлений и событий как хороших  или дурных.

Соответственно, мораль определяется Миллем как "такие правила для  руководства человеку в его поступках, через соблюдение которых доставляется всему человечеству существование  наиболее свободное от страданий  и наивозможно богатое наслаждениями" . Польза действительно заключается  в счастье. Но это не личное, а  общее счастье: от личности требуется  не стремиться к собственному счастью, а содействовать счастью других людей. Такого рода требования имеют  смысл. Поскольку было бы наивным  уповать на достижение всеобщего  счастья и даже счастья значительной части людей, принцип пользы на самом  деле предполагает (и предполагает в первую очередь) стремление человека к устранению и уменьшению несчастья.

13. Современные этические учения. Проблема метаэтики.

   МЕТАЭТИКА — область  исследований, сложившаяся в начале 20 в. в русле аналитической традиции западной (в основном англоязычной) философии морали; специализированная ветвь аналитической философии. Методологическая установка метаэтических  исследований — перевод этических  проблем в область языка и  последующий анализ соответствующих  языковых выражений с целью придания этим проблемам адекватной формы  и элиминации псевдопроблем, возникающих  из-за неправильного употребления слов и нарушения правил логики. Первой собственно метаэтической работой  принято считать “Принципы этики” (1903) Дж. Э. Мура, видевшего свою задачу не в попытке дать определенный ответ  на традиционные этические вопросы (что такое добро, в чем состоит  долг и т. д.), а в прояснении самих  этих вопросов и имеющихся ответов. Такой подход позволил ему обнаружить свойственную всей прежней этике  логическую ошибку в определениях добра, названную им натуралистической  ошибкой. Соответственно, первым классическим образцом метаэтического подхода явилась критика Дж. Муром так называемой натуралистической ошибки (Naturalistic Fallacy), под которой он понимал особый логический дефект, характерный для всех имеющихся дефиниций добра, а именно - несоразмерность определяемого и определяющего понятий. Добро, согласно Муру, "неестественно" (ибо не подлежит эмпирической фиксации и описанию), поэтому всякая натуралистическая этика, отождествляющая добро с тем или иным "естественным" качеством - удовольствием, пользой, биологической эволюцией и др., повинна в указанной ошибке. Мур не отрицает, что подобные "естественные" качества могут быть "добрыми" ("хорошими"), однако в любом случае они не тождественны добру самому по себе. Допустимо утверждать, например, что "удовольствие есть добро", однако обратить это суждение и сказать, что "добро (вообще) есть удовольствие", - значит совершить логическую ошибку (подобную той, как если бы из суждения "Лимон - желтый" мы заключили: "Желтое есть лимон").