Технологии социальной работы с пожилыми людьми

хроническими  отклонениями в психике, вызванными старостью, и 16% —

психическими  заболеваниями. В домашних условиях проживают лишь 5—6%

пожилых, страдающих старческим слабоумием, в стационарных учреждениях их

доля гораздо  выше. Вместе с тем в ряде домов-интернатов для пожилых людей

нет ставок психиатра, психолога, социального работника.

Современные теории старения играют важную роль в организации

социальной работы с пожилыми людьми, ибо они интерпретируют и обобщают

опыт, информацию и результаты наблюдений, помогают предвидеть будущее. Они

нужны социальному  работнику прежде всего для того, чтобы организовать и

упорядочить свои наблюдения, составить план действий и наметить их

последовательность. Выбор той или иной теории предопределяет характер и

объем информации, которую будет собирать специалист, а также методы

организации интервью с клиентом. Наконец, теория позволяет  специалисту

«сохранить дистанцию», т.е. объективно оценить ситуацию, причины

психологического дискомфорта клиента, а также реальные пути решения

проблемы. Сознательно  избранная теория — гарантия того, что социальный

работник не попадет в плен собственных иллюзий, предрассудков и симпатий.

Последовательно применяя ту или иную теорию или  синтезируя несколько

теоретических установок, сотрудник социальной службы целенаправленно

выполняет возложенную  на него миссию — корректирует и  стабилизирует

социальное функционирование индивида, семьи, группы организаций. Кстати,

именно этой социальной направленностью и отличается социальная работа от

дружеского участия  или родственного вмешательства [6, с.283].

Социальная работа с пожилыми людьми предусматривает  использование

теорий освобождения, активности, меньшинств, субкультуры, возрастной

стратификации и др.

Согласно теории освобождения в процессе старения люди отчуждаются от

тех, кто моложе; кроме того, происходит процесс освобождения пожилых людей

от социальных ролей — имеются в виду роли, связанные с трудовой

деятельностью, а также руководящие и ответственные роли [6, с.283]. Этот

процесс отчуждения и освобождения обусловлен социальной ситуацией, в

которой находятся  стареющие люди. Его можно считать  также одним из способов

приспособления  пожилых людей к ограничению  своих возможностей и примирения

с мыслью о неизбежно надвигающейся смерти. Согласно теории освобождения в

социальном аспекте  процесс отчуждения пожилых людей  неизбежен, поскольку

занимаемые ими  должности в какой-то момент должны переходить к людям более

молодым, способным  трудиться более продуктивно.

Современная социальная работа с престарелыми должна строиться  в

соответствии  с Планом действий по проблемам престарелых, разработанным ООН

более 15 лет назад  и рассчитанным на период до 2001 г. В  предисловии к

этому Плану  страны мира торжественно признают, что качество жизни не менее

важно, чем ее продолжительность, в связи с  чем стареющим людям следует

(насколько это  возможно) жить в собственных  семьях плодотворной, здоровой,

приносящей удовлетворение жизнью и считаться органической частью общества.

Исходя из данного  документа можно рекомендовать  правительствам всех

стран предпринять  следующие меры в области социальной поддержки пожилых

людей:

1) разработать  национальную политику в отношении  престарелых, тем

самым укрепляя связь между поколениями;

2) поощрять благотворительные  организации;

3) защитить пожилых  людей от экономических потрясений;

4) обеспечить  качество жизни в специализированных  учреждениях для

престарелых;

5) полностью  обеспечить пожилого человека  независимо от места его

проживания — на родине или в другой стране.

В России в настоящее  время принят ряд федеральных  социальных программ,

авторы которых  менее всего озабочены теоретической  чистотой задуманного [7,

с.5]. К сожалению, многим социальным программам присущи  декларативность,

несистематичность, внутренние противоречия. Так, в проекте Федеральной

программы «Старшее поколение» читаем, что этот документ впервые в истории

России предлагает «решение проблем пожилых людей  на качественно новом

уровне» [8, с.38]. Но пожилые люди — не объект деятельности разнообразных

социальных служб, а субъект, принимающий решения; большая часть проблем

пожилых людей, как, впрочем, и социальных проблем  в целом, принадлежит к

разряду не решаемых и остается таковой для каждого  следующего пожилого

поколения.

Изучению содержания пожилых людей в домах-интернатах в мире уделяется

большое внимание. Этому посвящена серия исследований отечественных ученых.

В США с 70-х  гг. действуют «Омбудсмановские программы  долгосрочного

попечения» [6, с.287]. Практика подтверждает актуальность установки ООН на

то, чтобы «позволить жить стареющим людям в собственных  семьях», ибо в

домах-интернатах пожилой человек попадает в сложную  ситуацию: с одной

стороны, резкая смена окружающей обстановки, с другой — переход к

коллективной  жизни, необходимость подчиняться установленному порядку,

боязнь утраты независимости. Это усугубляет неустойчивость нервно-

психического  состояния, служит причиной подавленного настроения,

неуверенности в себе, своих действиях отрицательно сказывается на состоянии

здоровья. Одетые в одинаковые халаты, лишенные собственного угла, старики

переживают полную деперсонализацию. Проживающие в  домах-интернатах для

престарелых в  основном жалуются на качество ухода  за ними, питание,

нарушение их прав.

Приоритетное  направление социальной работы с пожилыми — организация

среды их обитания таким образом, чтобы у пожилого человека всегда был выбор

способов взаимодействия с этой средой. Свобода выбора порождает  ощущение

защищенности, уверенности  в завтрашнем дне, ответственности за свою и чужую

жизнь.

Прекрасным примером удачного создания окружающего пространства для

стареющих людей  являются пешеходные зоны в центрах  городов — не только

потому, что люди должны пройти пешком выбранный маршрут, но и потому, что,

находясь в  пешеходной зоне, они иначе воспринимают окружающее пространство.

Пешеход получает возможность не только наблюдать  себе подобных людей, но и

концентрировать свое внимание на архитектуре зданий, сопоставлять атмосферу

центра города с его атмосферой в целом.

В городах России очень мало мест, где можно просто посидеть (речь идет

не о ресторанах и кафе, хотя и их в расчете  на возможности пожилых людей

крайне мало). Это не пустое времяпровождение или  отдых — это одновременно и

«способ передвижения»  для престарелых людей, и демонстрация автономной

позиции. Места, где пожилой человек мог бы просто посидеть, желательно

многовариантные, должны быть не только в тихих уголках  города. Некоторые

избегают многолюдных  городских улиц и площадей, но есть и такие, для

которых пребывание в толпе спешащих куда-то людей усиливает ощущение жизни,

дает дополнительный эмоциональный заряд [9, с.90].

Другими стимулирующими элементами городского пространства являются его

малая архитектура, деревья, ручьи или речки, создающие  впечатление

«дружественности уголков», укрепляющие чувство безопасности. Разумеется,

среда обитания стареющих людей не сводима к  городскому пространству.

Парадокс заключается  в том, что чем больше мы стараемся  помочь

стареющим людям, тем меньше вероятность получения  ими эффективной,

профессиональной  помощи, ибо страстное желание  помочь означает в конечном

счете взятие на себя ответственности за решение  проблем пожилого человека,

за его судьбу. Это форма эгоцентризма, недопустимая с профессиональной

точки зрения. Пожилой  человек, даже являясь клиентом социальной службы, —

субъект, т.е. лицо, принимающее решение.

Важную роль в решении подобного рода задач  в настоящее время играют

группы самопомощи. Самостоятельное объединение социально  нуждающихся

существовало  в России издавна. «Склонность людей к взаимной помощи имеет

такое отдаленное происхождение, — писал П. Кропоткин, — и она так

переплетена со всею прошлою эволюцией человеческого  рода, что люди

сохранили ее вплоть до настоящего времени, несмотря на все  превратности

истории» [10, с.227].

Группы самопомощи — это небольшие, привязанные  к определенному месту

группы, члены  которых, имея общие проблемы (потребности, которые они сообща

решают), помогают друг другу. Такие группы, как свидетельствует  практика,

состоят из 5—7 человек, живущих поблизости и имеющих периодические контакты

[10, с.227]. Эти группы  иногда возникают спонтанно, но  чаще их организует

один из наиболее активных будущих ее членов или (реже) социальный работник,

оказывающий им бытовую помощь. Каждый участник такой группы не только

принимает, но и  осуществляет помощь, актуализируя и  развивая для этого

собственные ресурсы. Цель работы в группе — смягчение  влияния негативных

явлений, а не полное их преодоление (что невозможно), поддержка человека, а

не формирование нового стиля жизни, постепенное научение позитивным

жизненным навыкам, а не полное отрицание прошлых  норм жизни.

Причины создания групп самопомощи:

1) самореализация  и развитие личности;

2) кризисная  ситуация или горе;

3) плохие социальные  условия, состояние здоровья, наличие

инвалидности;

4) принадлежность  к группе «изгоев», меньшинствам  и др.

На первый взгляд группы самопомощи аналогичны терапевтическим  группам.

Но при более  подробном анализе их деятельности становится очевидным, что

для групп самопомощи характерны самоуправление, а не управление со стороны

профессионального работника, а также самопомощь.