"Семья" Моргана

Система двух классов  встречается, помимо района Маунт-Гамбир в Южной Австралии, также далее  к востоку, в бассейне реки Дарлинг, и на северовостоке, в Квинсленде, и, таким образом, широко распространена. Она исключает лишь браки между  братьями и сестрами, между детьми братьев и между детьми сестер по материнской линии, так как  они принадлежат к одному классу; дети сестры и брата, напротив, могут  вступать в брак друг с другом. Дальнейший шаг к запрещению кровосмешения  мы находим у племени камиларои  в бассейне реки Дарлинг в Новом  Южном Уэльсе, где два первоначальных класса разбились на четыре, причем каждый из этих четырех классов целиком  состоит в браке с определенным другим классом. Первые два класса от рождения являются друг для друга  супругами; в зависимости от того, принадлежит ли мать к первому  или второму классу, ее дети попадают в третий или в четвертый класс; дети последних двух классов, также  состоящих в брачных отношениях друг с другом, входят в состав первого  и второго класса. Таким образом, одно поколение всегда принадлежит  к первому и второму классу, следующее за ним - к третьему и  четвертому, третье поколение - снова  к первому и второму. В соответствии с этим дети брата и сестры (с  материнской стороны) не Могут быть мужем и женой, но зато ими могут  быть внуки брата и сестры. Этот своеобразно сложный порядок  еще более усложняется вклиниванием в него - во всяком случае более поздним, - материнского рода. Но мы не можем  входить здесь в рассмотрение этого. Мы видим, таким образом, что  стремление воспрепятствовать кровосмешению  проявляется все снова и снова, действуя, однако, инстинктивно, стихийно, без ясного сознания цели.

Групповой брак, который  здесь, в Австралии, представляет собой  еще брак между классами, массовое супружество целого класса мужчин, часто рассеянных по всему материку, со столь же широко разбросанным классом  женщин, - этот групповой брак при  ближайшем рассмотрении выглядит отнюдь не так ужасно, как его рисует себе привыкшая к публичным домам  фантазия филистеров. Напротив, прошло много лет, пока стали только догадываться о его существовании, а совсем недавно снова начали его оспаривать. Поверхностному наблюдателю он представляется в виде непрочного единобрачия, а  в некоторых местах - в виде многоженства наряду с неверностью, допускавшейся  от случая к случаю. Нужно было посвятить  целые годы, как это сделали  Файсон и Хауитт, чтобы открыть  регулирующий закон этих брачных  отношений, в практике которых обыкновенный европеец склонен видеть нечто подобное тому, что существует у него на родине, - закон, в силу которого австралийский  негр из чужих мест, за тысячи километров от своей родины, среди людей, говорящих  на незнакомом ему языке, все-таки нередко  в каждом поселении, в каждом племени  находит женщин, готовых без сопротивления  и возмущения отдаться ему, а мужчина, имеющий несколько жен, уступает одну из них на ночь своему гостю. Там, где европеец усматривает безнравственность  и беззаконие, на самом деле господствует строгий закон. Эти женщины принадлежат  к брачному классу чужеземца, и потому они от рождения являются его женами; тот самый нравственный закон, который  предназначает их друг для друга, воспрещает под угрозой позорного  наказания всякую половую связь  вне принадлежащих друг другу  брачных классов. Даже там, где женщин похищают, что бывает часто и во многих местностях является правилом, закон о брачных классах тщательно  соблюдается.

При похищении женщин проявляются уже, впрочем, признаки перехода к единобрачию, по крайней  мере в форме парного брака: когда  молодой человек с помощью  своих друзей похитил или увел девушку, они все по очереди вступают с ней в половую связь, но после  этого она считается женой  того молодого человека, который был  зачинщиком похищения. И, наоборот, если похищенная женщина убежит от мужа и ею завладеет другой мужчина, она  становится женой последнего, а первый утрачивает свое преимущественное право  на нее. Наряду с продолжающим в общем  существовать групповым браком - ив рамках этого брака - возникают, таким  образом, исключающие других лиц  отношения, соединения отдельных пар на более или менее продолжительное время, а рядом с этим многоженство, так что и здесь групповой брак начинает отмирать, и вопрос лишь в том, что раньше сойдет со сцены под влиянием европейцев - групповой брак или австралийские негры, которые его придерживаются.

Брак целыми классами в той форме, которая является господствующей в Австралии, представляет собой, во всяком случае, весьма низкую, первоначальную форму группового брака, тогда как пуналуальная семья, насколько  нам известно, является высшей ступенью его развития. Первый, по-видимому, соответствует  уровню общественного развития дикарей-кочевников, вторая предполагает уже сравнительно устойчивые поселения коммунистических общин и непосредственно приводит к следующей, более высокой ступени  развития. Между обеими этими формами  брака мы, без сомнения, обнаружим  еще некоторые промежуточные  ступени; здесь перед нами пока еще  только открытая, едва затронутая область  исследования.

3. Парная семья.  Известное соединение отдельных  пар на более или менее продолжительный  срок имело место уже в условиях  группового брака или еще раньше; мужчина имел главную жену (едва  ли еще можно сказать - любимую  жену) среди многих жен, и он  был для нее главным мужем  среди других мужей. Это обстоятельство  немало способствовало созданию  путаницы в головах миссионеров,  которые усматривают в групповом  браке {*22} то беспорядочную общность  жен, то самовольное нарушение  супружеской верности. Но такое  вошедшее в привычку соединение  отдельных пар должно было  все более и более упрочиваться, чем больше развивался род  и чем многочисленнее становились  группы "братьев" и "сестер", между которыми брак был теперь  невозможен. Данный родом толчок  к запрещению браков между  кровными родственниками вел  еще дальше. Так, мы находим,  что у ирокезов и у большинства  других стоящих на низшей ступени  варварства индейцев брак воспрещен  между всеми родственниками, которых  насчитывает их система, а таковых  несколько сот видов. При такой  растущей запутанности брачных  запретов групповые браки становились  все более и более невозможными; они вытеснялись парной семьей. На этой ступени мужчина живет  с одной женой, однако так,  что многоженство и, при случае, нарушения верности остаются  правом мужчин, хотя первое имеет  место редко в силу также  и экономических причин; в то  же время от женщин в течение  всего времени сожительства требуется  в большинстве случаев строжайшая  верность, и за прелюбодеяние  их подвергают жестокой каре. Брачные узы, однако, легко могут  быть расторгнуты любой из  сторон, а дети, как и прежде, принадлежат  только матери.

В этом проводимом все дальше исключении кровных родственников  из брачного союза тоже продолжает проявляться действие естественного  отбора. По словам Моргана,

"браки между  членами родов, не состоящих  в кровном родстве, создавали  породу более крепкую как физически,  так и умственно, два прогрессирующих  племени сливались воедино, и  у новых поколений череп и  мозг естественно достигали размеров, соответствующих совокупным способностям  обоих племен".{23}

Племена с родовой  организацией должны были, таким образом, одержать верх над отставшими или  своим примером увлечь их за собой.

Развитие семьи  в первобытную эпоху состоит, следовательно, в непрерывном суживании  того круга, который первоначально  охватывает все племя и внутри которого господствует общность брачных  связей между обоими полами. Путем  последовательного исключения сначала  более близких, затем все более  отдаленных родственников, наконец, даже просто свойственников, всякий вид  группового брака становится в конце  концов практически невозможным, и  в результате остается одна пока еще  непрочно соединенная брачная пара, та молекула, с распадением которой  брак вообще прекращается. Уже из этого  видно, как мало общего с возникновением единобрачия имела индивидуальная половая любовь в современном  смысле этого слова. Еще больше доказывает это практика всех народов, стоящих  на этой ступени развития. Тогда  как при прежних формах семьи  у мужчин никогда не было недостатка в женщинах, а, напротив, их скорее было более чем достаточно, теперь женщины  стали редки, и их приходилось  искать. Поэтому со времени возникновения  парного брака начинается похищение  и покупка женщин - широко распространенные симптомы, хотя и не более чем  симптомы, наступившей перемены, которая  коренилась гораздо глубже, симптомы, на основании которых, несмотря на то, что они касались только способов добывания жен, педантичный шотландец  Мак-Леннан придумал, однако, особые виды семьи: "брак-похищение" и "брак-купля". И помимо того, заключение брака  у американских индейцев и у других народов (стоящих на той же ступени  развития) - дело не самих вступающих в брак лиц, которых часто и  не спрашивают, а их матерей. Нередко, таким образом, бывают просватаны два  совершенно незнакомых друг другу лица, и им сообщают о заключенной сделке только тогда, когда наступает время  для бракосочетания. Перед свадьбой жених делает подарки сородичам  невесты (то есть ее родственникам со стороны матери, но не отцу и его  родственникам); эти подарки считаются  выкупом за уступаемую девушку. Брак может быть расторгнут по желанию  каждого из супругов; но у многих племен, например у ирокезов, постепенно сложилось отрицательное отношение  общественного мнения к такому расторжению  брака; при раздорах между супругами  посредническую роль берут на себя сородичи той и другой стороны, и  только в том случае, если это  не помогает, брак расторгается, причем дети остаются у жены, и обеим  сторонам предоставляется право  вступить в новый брак.

Парная семья, сама по себе слишком слабая и слишком  неустойчивая, чтобы вызвать потребность  в собственном домашнем хозяйстве  или только желание обзавестись  им, отнюдь не упраздняет унаследованного  от более раннего периода коммунистического  домашнего хозяйства. Но коммунистическое домашнее хозяйство означает господство в доме женщин, так же как и  то, что признавать родной можно  лишь мать, при невозможности с  уверенностью знать родного отца, означает высокое уважение к женщинам, то есть к матерям. Одним из самых  нелепых представлений, унаследованных нами от эпохи просвещения XVIII века, является мнение, будто бы в начале развития общества женщина была рабыней мужчины. Женщина у всех дикарей и у всех племен, стоящих на низшей, средней и отчасти также высшей ступени варварства, не только пользуется свободой, но и занимает весьма почетное положение. Каково это положение еще при парном браке, может засвидетельствовать Ашер Райт, бывший много лет миссионером среди ирокезов племени сенека. Он говорит:

"Что касается  их семей, то в те времена,  когда они еще жили в древних  длинных домах" (коммунистические  домашние хозяйства не скольких  семейств) "...там всегда преобладал  какой-нибудь один клан" (род), "так что женщины брали мужей  из других кланов" (родов). "...Обычно  господствовала в доме женская  половина; запасы были общими; но  горе тому злополучному мужу  или любовнику, который был  слишком ленив или неловок  и не вносил своей доли в  общий запас. Сколько бы ни  было у него в доме детей  или принадлежащего ему имущества,  все равно он каждую минуту  мог ждать приказания связать  свой узел и убираться прочь.  И он не смел даже пытаться  оказать сопротивление; дом превращался  для него в ад, ему не оставалось  ничего другого, как вернуться  в свой собственный клан" (род) "или же - как это чаще всего  и бывало - вступить в новый  брак в другом клане. Женщины  были большой силой в кланах" (родах), "да и везде вообще. Случалось, что они не останавливались  перед смещением вождя и разжалованием  его в простого воина".{*24}

Коммунистическое  домашнее хозяйство, в котором все  женщины или большинство их принадлежат  к одному и тому же роду, тогда  как мужчины принадлежат к  различным родам, служит реальной основой  того повсеместно распространенного  в первобытную эпоху господства женщины, открытие которого составляет третью заслугу Бахофена. - В дополнение замечу еще, что сообщения путешественников и миссионеров относительно того, что женщины у диких и варварских народов обременены чрезмерной работой, отнюдь не противоречат сказанному. Разделение труда между обоими полами обусловливается  не положением женщины в обществе, а совсем другими причинами. Народы, у которых женщины должны работать гораздо больше, чем им полагается по нашим представлениям, часто питают к женщинам гораздо больше подлинного уважения, чем наши европейцы. Дама эпохи цивилизации, окруженная кажущимся  почтением и чуждая всякому действительному  труду, занимает бесконечно более низкое общественное положение, чем выполняющая  тяжелый труд женщина эпохи варварства, которая считалась у своего народа действительной дамой (lady, frowa, Frau = госпожа), да по характеру своего положения  и была ею.

Целиком ли вытеснен теперь в Америке групповой брак {*25} парной семьей, должно выяснить более  тщательное изучение стоящих еще  на высшей ступени дикости северо-западных и, в особенности, южноамериканских народов. В рассказах о последних  встречаются столь разнообразные  примеры свободы половых отношений, что здесь едва ли возможно допустить  полное преодоление древнего группового брака.{*26} Во всяком случае еще не все  его следы исчезли. По меньшей  мере у сорока североамериканских племен мужчина, вступающий в брак со старшей  сестрой, имеет право взять в  жены также и всех ее сестер, как  только они достигают установленного возраста, - остаток общности мужей  для целой группы сестер. а о  жителях полуострова Калифорния (высшая ступень дикости) Банкрофт рассказывает, что у них бывают празднества, на которые сходятся вместе несколько <племен> в целях беспорядочного полового общения. Речь идет, очевидно, о родах, для коих эти празднества  являются формой, в кото- рой сохраняются  смутные воспоминания о том времени, когда женщины одного рода имели  своими общими мужьями всех мужчин другого рода, и наоборот.{*27} Подобный же обычай господствует еще в Австралии. У некоторых народов бывает, что  старшие мужчины, вожди и колдуны-жрецы  используют общность жен в своих  интересахик монополизируют для  себя большинство женщин; но за это  они должны в определенные праздники  и во время больших народных собраний допускать вновь ранее существовавшую общность и позволять своим женам  наслаждаться с молодыми людьми. Целый  ряд примеров таких периодических  сатурналий, когда на короткий срок вновь вступает в силу старое свободное  половое общение, приводит Вестермарк на стр. 28-29 своей книги: у племен хо, сантал, панджа и котар в Индии, у некоторых африканских народов  и т. д. Странным образом Вестермарк делает отсюда тот вывод, что это  пережиток не группового брака, существование  которого он отрицает, а общего первобытному человеку с другими животными  периода течки.

Мы подходим здесь  к четвертому великому открытию Бахофена, к открытию широко распространенной переходной формы от группового брака  к парному. То, что Бахофен изображает как искупление за нарушение древних  заповедей богов, - искупление, ценой  которого женщина приобретает право  на целомудрие, - в действительности только мистическое выражение выкупа, которым женщина откупается от существовавшей в древние времена общности мужей  и приобретает право принадлежать только одному мужчине. Этот выкуп состоит  в ограниченном определенными рамками  обычае отдаваться посторонним: вавилонские  женщины должны были раз в год  отдаваться "мужчинам в храме  Милитты; другие народы Передней Азии посылали своих девушек на целые  годы в храм Анаитис, где они должны были предаваться свободной любви  со своими избранниками, прежде чем  получить право на вступление в брак; подобные обычаи, облеч¬нные в религиозную  оболочку, свойственны почти всем азиатским народам, живущим между  Средиземным морем и Гангом. Искупительная  жертва, играющая роль выкупа, становится с течением времени все легче, как это уже заметил Бахофен: