Частное и публичное право их соотношение в России

      Генетические  корни публичного права, как и  частного права, кроются в развивающихся  общественных отношениях. Именно в сферах жизни общества, государства и гражданина зарождаются процессы и явления, требующие публично-правового регулирования. Вызревают потребности, удовлетворение которых отвечает социальным интересам. Применительно к публичному праву имеются в виду общие потребности, отношения, интересы, без обеспечения которых невозможно удовлетворение как личных интересов, так и общезначимых, публичных интересов общества в целом. Устойчивость общества и его жизнедеятельность, функционирование институтов политической, экономической, социальной сфер служат своего рода условием и гарантией реализации частного права. А следовательно, можно сделать вывод: публичное и частное право органически связаны и взаимодействуют между собой. 

       2. Соотношение публичного  и частного права 

      2.1 Критерии разделения  публичного и частного  права 

      Вопрос  о соотношении частного и публичного права носит ярко выраженный прагматический характер, поскольку от его решения  зависит право государства на вмешательство в частную жизнь  граждан, в экономическую, предпринимательскую и иные сферы.

      Термин  «публичное» и «частное» право  известен с очень давних времен. Уже древние римские юристы оперируют  с этим термином, расчленяя всю  обширную область права на две  большие сферы – сферу права  публичного и сферу права частного.

      Историческое  соотношение между частным и  публичным правом можно характеризовать  состоянием первоначальной слитности  того и другого, из которого публичное  и частное право выходят лишь постепенно путем медленного исторического  процесса.

      Деление права на публичное и частное признавали в Древнем Риме. Публичное право, по утверждению римского юриста Ульпиана, есть то, которое относится к положению римского государства; частное – которое относится к пользе отдельных лиц. В последующем критерии отнесения права к частному или публичному уточнялись, получали более развернутые характеристики, однако признание научной и практической ценности подразделения права на публичное и частное оставалось неизменным.

      В современной юридической науке  выработаны следующие критерии для разграничения публичного и частного права. Формальные критерии между границами этих двух правовых сфер – порой в практической юриспруденции весьма зыбкими, подвижными, стертыми реальной жизнью, законодательством и юридической практикой – обрисованы одной из отраслей юридических знаний – аналитической юриспруденцией – довольно основательно и убедительно. Из таких критериев наиболее существенное значение имеют следующие два.

      Первый: для публичного права характерны отношения «власть – подчинение», для частного права – отношения юридического равенства субъектов.

      Второй: публичное право построено на принципе субординации, частное право  – на принципе координации воли и интересов участников отношений1.

      Эти критерии получили подробную разработку во многих трудах и зарубежных авторов, и отечественных правоведов. Среди русских правоведов нужно отметить И.А. Покровского, давшего характеристику публичного и частного права в труде «Основные проблемы гражданского права» (1917 г.), а также М.М. Агаркова и Б.Б. Черепахина. Отметив особенности интересов субъектов в той и другой сфере, Б.Б. Черепахин пишет, что в основу разделения права на публичное и частное должен быть положен все же формальный критерий, и подчеркивает в этой связи: «...частноправовое отношение построено на координации субъектов, частное право представляет собой систему децентрализованного регулирования жизненных отношений»2.

      Вместе  с тем, указав на приведенные критерии, нужно понимать то, что сама эта  классификация – деление права  на «публичное» и «частное» – имеет в основном, общее, принципиальное юридическое значение.

      Дело  в том, что в практической жизни, особенно на нынешних этапах развития общества, публичное и частное  право во многих случаях оказываются  «перемешанными»: в жизненных отношениях довольно часто наличествуют разнопрофильные элементы, одни из которых относятся к частному праву, другие – к публичному.

      Складываются  даже целые правовые подразделения, комплексные образования, в которых  в разных пропорциях присутствует одновременно и то и другое.

      В этой связи необходимо сказать о  том, что деление права на публичное  и частное не только и, не столько  классификационное. Это – деление  концептуального порядка. Оно касается самих основ права, его места  и роли в жизни людей, его определяющих ценностей.

      Публичное право – это правовая сфера, в  основе которой – государственные  интересы, «государственные дела», т. е. самоустройство и деятельность государства  как публичной власти, регламентация  деятельности государственного аппарата, должностных лиц, государственной службы, уголовное преследование правонарушителей, уголовная и административная ответственность и т.д., – словом, институты, построенные в «вертикальной» плоскости, на началах власти и подчинения, на принципах соподчиненности, субординации. Сообразно этому для публичного права присущ один – и только один – общегосударственный юридический «центр», характерны императивные предписания и запреты, обращенные к подчиненным, подвластным лицам; дозволения же, имеющие императивный характер, – прерогатива властвующих субъектов.

      Вот поэтому для публичного права  характерен специфический юридический  порядок – обобщенно говоря, порядок  «власти – подчинения», – это  порядок, в соответствии с которым  лица, обладающие властью, вправе односторонне и непосредственно, в принципе без каких-либо дополнительных решений иных инстанций, определять поведение других лиц, и сообразно этому вся система властно-принудительных учреждений обязана силой принуждения обеспечивать полную и точную реализацию приказов и команд власти, а «все другие» лица должны им подчиняться. Отсюда вытекают и все другие принципы публичного права: различие, разнопорядковость правового статуса лиц, иерархичность положения и разный объем властных правомочий у властвующих лиц, наличие своей «ведомственной» юрисдикции, отсутствие ориентации на решение спорных вопросов независимым судом. По мере развития демократии, как уже говорилось ранее, эти принципы обогащаются институтами высокого демократического порядка, становятся совместимыми со всеми другими подразделениями гуманистического права, но это не меняет самой сути, самой природы публично-правовых начал.

      Частное право выражает начала децентрализации, свободы отдельных субъектов. Здесь  возможность решения той или  иной жизненной ситуации не только в какой-то мере заранее запрограммирована в юридических нормах, но и предоставлена самим участникам отношений, которые определяют решение ситуации сами, автономно, своей волей и в своих интересах.

      Поэтому в частном праве, в отличие  от публичного, господствуют «горизонтальные» отношения, основанные на юридическом равенстве субъектов, координации их воли и интересов. Преимущественное положение в нем занимают не императивные предписания, не запреты, а юридические дозволения.

            В сфере частного права, наряду в единым общегосударственным юридическим «центром», активно действует множество других юридических «центров». Да притом так, что каждый участник отношений в гражданском обществе, каждый субъект права – это и есть особый и высокозначимый юридический «центр».

      Таким образом, деление права на публичное  и частное не просто классификационное  подразделение, позволяющее распределить юридические нормы и правоотношения по наиболее крупным рубрикам. Публичное  и частное право – качественно  разные области правового регулирования, два разных, как уже отмечалось, «континента» или две «юридические галактики».

      С первых стадий цивилизации так и  развивается в составе двух относительно самостоятельных сфер, по двум руслам – публичного и частного права. И  поскольку в любом обществе существуют государственные и частные интересы, то более или менее развитое право только и может существовать и развиваться при наличии двух соответствующих сфер – публичного частного права.

      Частное и публичное право представляют собой части единой юридической системы страны и действуют в единстве, во взаимодействии, подчас при регулировании тех или иных отношений, действуют в комплексе. В гражданских законах есть элементы, нормы и институты, относящиеся во многом к публичному праву. Законы публично-правового характера сопровождают гражданские законы, серьезно влияют на их результативность, применение. 

     2.2 Становление и  развитие частного  и публичного права  в России

     В русском праве ввиду его специфики  и заметного удельного веса обычаев  и «общинного права» деление на публичное и частное право исторически не было выражено столь отчетливо, как в других государствах¹.

     Дело  в том, что сферы частного права  как области, по общему правилу закрытой для произвольного вмешательства  государства, в истории России почти не было. Еще в конце XVII - начале XVIII в., когда в западноевропейских государствах активно развивалось частнокапиталистическое хозяйство, русский царь был вправе по своему соизволению изъять любое имущество у любого подданного (как это, например, делал Петр I, требуя денег на ведение различных войн). Только во второй половине XVIII в. Екатерина II в виде особой привилегии разрешила дворянству иметь на праве частной собственности имущество, которое не могло стать объектом произвольного изъятия в пользу государства или каких-либо обременении "в казенном интересе". Для всех остальных сословий такое имущественное положение даже юридически стало возможным только после реформ Александра II, т.е. во второй половине 60-х гг. XIX в. и существовало лишь до 1918-1922 гг., всего около 50 лет. Это и был уникальный для отечественной истории, но весьма краткий период признания и существования частного права.

     Известный русский юрист Н.М. Коркунов дал  обстоятельную характеристику развития идей публичного и частного права применительно к российской истории. Воспроизведем ее в том виде, как она была выражена в многократно переиздававшихся «Лекциях по общей теории права»². Коркунов пишет, что римляне сводили различие частного и публичного права к различию охраняемых интересов, различая именно интересы частные и общие. Но большинством юристов уже давно это деление было признано несостоятельным. Выставленное римлянами различие представляется неопределенным и не достигает цели: разграничить и определить различные области права. Так, прежде всего нельзя противополагать интересы общие и частные. С одной стороны, интересы только и существуют у отдельных людей, так как только люди суть действительные реальные элементы общежития. Общий интерес есть не что иное, как та или другая совокупность частных интересов. В этом смысле можно сказать, что все право установлено ради охраны интересов отдельных лиц, т.е. частных интересов. С другой стороны, правовая охрана дается только тем интересам отдельных лиц, которые имеют более или менее общее значение или потому, что они общи целой группе лиц, например охрана интересов врачей, или потому, что данный интерес есть интерес хотя одного отдельного лица, но занимающего в обществе такое положение, что его интерес получает общее значение, например интересы монарха. В таком смысле, наоборот, можно сказать, что всякое право охраняет общие интересы.

     Неудовлетворительность  римской классификации и главным образом ее неопределенность вызвали целый ряд попыток исправить ее, дать ей более определенную формулировку, причем исходят, как из основания, из различия понятий частного и общего, но облекают это различие в другую форму.

     Неудача попыток исправления римской классификации права побудила некоторых русских юристов отказаться от выставленного римскими юристами основания различения частного и публичного права и поискать взамен его другое. Одни из них полагают, что основанием различия частного и публичного права должно быть признано различие экономических, имущественных интересов и интересов, не имеющих экономического значения. Другие ищут основания этого различия в том, будто частное право есть право распределения. Первого из этих воззрений держатся Мейер, Умов и в особенности Кавелин. Последнее было поддержано Цитовичем.

     Попытки найти основание для различения частного и публичного права в  различии содержания юридических отношений  оказываются неудачными. Да и вообще различие интересов, составляющих содержание юридических отношений, следует признать непригодным для обоснования классификации правоотношений. Мы уже указывали, что юридический характер в людских отношениях имеют особенно их формы, а их содержание то же, что и бытовых отношений. Так как юридическая норма определяет не самые интересы, а только разграничение фактически существующих интересов, то и основное значение имеет для различия юридических отношений не то, какие в них интересы разграничиваются, а то, как они разграничиваются.

     Невозможность найти в содержании юридических отношений основания для различения частного и публичного права подтверждается еще и тем, что история права представляет нам примеры того, как одни и тe же по своему содержанию отношения получили то частно-правовую, то публично-правовую форму. Так, например, в средние века многие права власти составляли лишь придаток частного права землевладения.

     Далее Н.М. Коркунов дает свою трактовку различия частного и публичного права. Основание  различия следует искать в различии не фактического, бытового основания этих отношений, а в различии их юридической формы. Но нельзя это различие сводить исключительно к различию положения субъекта прав или последствий нарушения тех и других прав. Различие их представляется более общим, проявляющимся и тогда, когда ни о каком нарушении нет и речи. С другой стороны, все права без исключения принадлежат человеку как участнику общения с другими людьми. Надо, следовательно, поискать объяснения частного и публичного права в различии общего характера юридической формы тех и других отношений.