2. Существенность (entitas) индивидуального
как его реальность (ultima realitas entis)
Вопреки большинству
своих предшественников и современников
в философии Д. Скот понимал
индивидуальность не как что-то
привходящее, акцидентальное (accidens)
к сущности, а как нечто существенное
само по себе (entitas). Так, совокупность
свойств, характеризующих Сократа
и отвечающих на вопрос, что
есть Сократ – так называемое
у схоластиков quidditas – еще не
составляет индивидуального существа
Сократа как этого лица, ибо
вся эта совокупность мыслимых
свойств могла бы принадлежать
нескольким субъектам в следовательно
не есть настоящая индивидуальность
этого субъекта, действительного
Сократа. Эта последняя не есть
что-либо качественно определимое,
она вообще не может быть
высказана как что-нибудь, а только
указана как это. Эта неизреченная
индивидуальная сущность не есть
ни материя, ни форма, ни
сложенное из обоих, а –
крайняя реальность всякого существа
(ultima realitas entis).
Ученики Дунса Скота
изобрели для его principium individuationis
название haecceitas в противоположность
с quidditas. Причиной индивидуальной
дифференциации не может быть,
по мнению Дунса Скота, ни
материя, ни форма, ни их
смесь, ни что бы то ни
было природное. Лишь haecceitas (это
есть – haec est) может объяснить
индивидуальность того, что есть
материя, форма, состав, сущее
как такое, а не иное.
В полемике с аверроизмом,
имперсональное безразличие которого
к разделению было закреплено
в теории единого интеллекта,
Дунс Скот отчетливо акцентирует
личностное начало, называя его
последним убежищем от другого
– ab allo, которое может быть
с другим – сит allo, но не
в другом – ira allo. Персональное
entis – универсальное конкретное,
ибо в своей универсальности
оно не может быть частью
всего, оно все во всем, империя
в империи.
В понятии личности
особенное и универсальное совпадают.
Каждый человек, подобно особой
реальности времени, невоспроизводим
и незаместим. Его нельзя понимать
как детерминацию универсального.
В своем предопределении, участии
в его судьбе Христа, он вовлечен
в реальность высшую и изначальную.
Человек обречен в диалоге
с Богом, Единым и Троичным,
быть личностью.
3. Преобладание единичного
над общим
Скот не мог не
сделать акцента на единичном,
интуитивном познании, будучи уверен,
что природа бытия единична. Он
порвал с античным универсализмом,
для которого бытие, а в еще
большей степени сущность бытия
была общей. Скот становится
глашатаем метафизического индивидуализма:
для него единичность была
не вторичной, а первичной чертой
бытия. Возможно, что к этому
взгляду его подвела метафизически
религиозная природа христианства
(основой христианства является
не человечество вообще, а отдельная
душа и ее спасение), а возможно
и просто здравый рассудок.
Эту простую позицию
Скот не выразил достаточно
прямо, а изложил ее на традиционном
аристотелевско-схоластическом языке.
Этот язык указывал на форму
как на существенный элемент
вещи. Скот также утверждал, что
видовая форма не может быть
единственной, но что кроме нее
в каждой вещи имеется индивидуальная
форма, – это была схоластическая
формула индивидуализма. Индивидуальные
черты не являются содержанием
материи, как это хотел представить
Фома, а являются характеристикой
формы. На языке схоластики
форма – это индивидуальная
особенность.
4. Концептуализм Дунса
Скота
Однако индивидуализм
Скота все-таки не был радикальным.
Он утверждал, что существуют
только конкретные сущности, но
не считал, что всеобщее – это
лишь заблуждение разума. Это
утверждение стало основой позиции
следующего поколения философов.
Для Скота всеобщее содержалось
в вещах, поскольку он принял
реалистическую позицию Фомы. Правда,,
он пошел дальше: Скот допустил,
что все, что скрыто в понятии,
содержится также и в объекте.
Любой модус разумности он
понимал как существенный модус.
Геометрические величины, точки
и прямые он считал реально
существующими в объектах. Он
множил отличительные особенности
понятий и все их приписывал
вещам. Скот соединил индивидуализм
с понятийным реализмом.
Так, он пришел к
признанию наличия в вещи множества
форм, которое Фома считал невозможным,
поскольку был убежден, что
одна вещь может обладать только
одной сущностью. Множественность
форм нужна была Скоту, главным
образом, в психологии. Он считал
необходимым отделение духовного
элемента от биологического. Если
душа является формой органического
тела, то должна существовать
удвоенная форма, как духовная,
так и телесная. Их соединение
было наследием античности, христианские
же философы давно боролись
за их разделение, но в XIII в.,
после изучения Аристотеля, угрожало
то, что они разделили, опять
будет отождествлено.
5. Реально существуют
только индивиды
Формы и сущности ("чтойности"
вещей) также существуют, но не
реально, а в качестве объектов
Божественного интеллекта (они мыслятся
Богом). Эти сущности суть "природы",
которые сами по себе не
являются ни общими, ни единичными,
но предшествуют существованию
и общего, и единичного. Если бы
природа лошади, аргументирует Дунс
Скот, была единичной, была бы
только одна лошадь; если бы
она была универсальной, не
существовало бы отдельных лошадей,
поскольку из общего нельзя
вывести единичное и, наоборот,
из единичного – общее. Существование
индивидуальных вещей возможно
благодаря добавлению к сущности-природе
особого индивидуализирующего признака
– "этости", превращающего ее
в "эту" вещь, непохожую ни
на какую другую. Абстрагирование
в процессе познания одинаковых
природ, характеризующих индивиды одного
вида, от этих индивидов сопровождается
превращением природ в универсалии (общие
понятия).
Индивидуализация –
но не через материю
1. Поскольку сам наш
мир материален, то возникает
проблема познания материи, существования
материи как отдельного материального
начала, материи и формы и другие
проблемы.
Фома Аквинский [в
соответствии с Аристотелем] утверждал,
что материя противоположна форме
и является одной из 2-х составляющих,
из которых состоит тело. Тело
состоит из материи и формы.
––– Иоанн Дунс Скот считает,
что говорить о материи просто
как о противоположности формы
некорректно и неправильно. Если
мы говорим о материи, то
это означает уже, что материя
имеет некоторое свое существование,
поэтому материя имеет и свою
сущность. Иначе бессмысленно говорить,
что вещь состоит из материи
и формы.
Да, материя существует
– и существует как некоторая
сущность. И если мы говорим,
что Бог сотворил материю, значит
Бог сотворил материю, имея
некоторую Свою идею, мысль о
материи, что еще раз подтверждает
возможность существования материи
самостоятельно безо всякой формы.
Такая материя-без-формы
может существовать, даже может
познаваться сама по себе, без
формы, но, увы, познаваться не
человеком. Человек познает только
лишь формы и поэтому материя
в познании ему не дается. Материя,
как указано в книге Бытия,
творится раньше формы, поэтому
для Иоанна Дунса Скота материя
даже имеет некоторый приоритет
перед формой, ибо она существует
до формы, возникла раньше.
2. А коль она существует
раньше, и коль материя может
существовать отдельно, то и принципом
индивидуации, т. е. тем, что
дает индивидуальный характер
вещам, материя обладать не
может. В отличие от Фомы
для него материя не является
индивидуализирующимся началом.
Индивидуальное, согласно
Дунсу Скоту, – это особый
модус бытия (ни материя, ни
форма), а именно "haecceitas" (лат.
этость). Она определяет индивидуума,
превращая видовое различие (конечную
форму) в "последнюю реальность
сущего", т. е. в индивидуума.
Так что принцип индивидуации
Иоанн Дунс Скот решает также по-своему,
называя этим принципом некое изобретенное
им слово, по-латыни оно звучит как haecceitas,
что по-русски переводится как «этовость».
Каждая вещь является «вот этим». Этовость,
исходящая от Бога и дающая принцип индивидуации
вещам, делает каждую вещь тем, чем она
является, неповторимой. Поэтому, по Иоанну
Дунсу Скоту, существует только лишь Бог
и реальный мир во всем его многообразии,
все остальное – лишь наши абстракции,
наши домыслы и, возможно, наши заблуждения.
Поэтому Иоанн Дунс Скот в этом положении,
оставаясь в целом приверженцем францисканского
ордена и сторонником августинианской
философии, принимает номиналистическую
позицию.
Однако на этом пути
Иоанн Дунс Скот встает перед
огромной трудностью. Так же как
Аристотель и Фома Аквинский,
он утверждает, что о единичном
знания быть не может, знание
есть только об общем. Но, с
другой стороны, отрицая существование
идей, отрицая то, что вещь состоит
из материи и формы, Иоанн
Дунс Скот лишается и той
опоры, которая шла от Платона,
Аристотеля и Фомы Аквинского,
при помощи которой можно утверждать
познаваемость материального мира.
Поэтому возникает
сложность: с одной стороны,
знания существуют, а с другой
– знание возможно только лишь
об общем, а общего не существует,
существует лишь индивидуальное.
Такая же трудность стояла
и перед Аристотелем, и сам
Аристотель так же колебался,
чему отдать приоритет – разуму
или нашим чувствам. Отдавая приоритет
разуму, Аристотель неизбежно возвращался
к платонизму; отдавая приоритет
чувствам, Аристотель неизбежно
должен был становиться материалистом.
И то и другое одинаково
нежелательно, поэтому и были
колебания.
У Иоанна Дунса Скота
мы видим другое решение принципа
индивидуации и проблемы познания.
Если знание существует, а знание
об индивидуальном существовать
не может и тем не менее
существует только индивидуальное,
– то это показывает внеприродный,
нечеловеческий, сверхъестественный
характер нашего знания.
3. Говоря о материи,
“тонкий доктор” вслед за
Аристотелем различает несколько
видов материи. Во-первых, есть
некая универсальная и первичная
субстанция, которая существует
без формы и лежит в основе
всего сущего. Эта материя и
составляет предмет метафизики
и получила у Иоанна Дунса
Скота название «перво-первая
материя». Кроме перво-первой материи
существует и второ-первая материя.
Это качественно-определенная материя,
из которой состоят предметы
материального мира. Эта второ-первая
материя составляет предмет натурфилософии,
т. е. естественных наук. И третье-первая
материя есть тот материал, из
которого человек делает окружающие
его вещи, она является предметом
механики.
Приоритет воли над разумом
У Иоана Дунса Скота
мы встречаем тезис: «Voluntas superior
est intellectu» (Воля превыше разума),
который восходит к мысли блж.
Августина о том, что любовь
к Богу важнее, чем познание
Бога.
1. Воля как произвол
1. дунс Скот – представитель
учения о приоритете свободной
воли над разумом. Хотя воля
может быть направлена лишь
на то, что познал разум, она
все же самостоятельно выбирает
из тех смыслов, которые предлагает
разум.
Приоритет воли дунс
Скот переносит и на Бога. Мироздание
сотворено Божьей волей, но
Бог волит лишь то, что логически
непротиворечиво. От Божьей воли
зависят и нравственные ценности:
хорошо то, чего хочет Бог.
Примату воли соответствует
значение любви. Высшую осуществленность
человек обретает в любви к
Богу, которая выступает и основой
всякой нравственности. Поступок
благ, если совершен из любви
к Богу.
Дунс Скот различает
заповеди абсолютно значимые, которые
не под силу изменить даже
Богу, поскольку иначе он впал
бы в противоречие с самим
собой (это первые, относящиеся
к богопочитанию заповеди Десятослова),
и заповеди, которые Бог может
изменить, если этого потребуют
реалии человеческой жизни (напр.,
моногамия).
Нами и эти последние
должны соблюдаться безусловно,
покуда Бог не даст других
заповедей.
2. Фома Аквинский утверждал,
говоря о Боге, что Бог не
может многое, поскольку Его воля
не может противоречить его
собственному знанию. Практически
то же самое говорит Иоанн
Дунс Скот, хотя исследователи
часто упрекают Скота в том,
что он ставит божественную
волю на 1-е место. Иоанн Дунс
Скот действительно говорит, что
воля главенствует над знанием,
но тем не менее он говорит,
что Бог может все, но Он
не делает того, что перечисляет
Фома Аквинский: не нарушает
тождества, принципа логики, потому
что Бог не хочет этого.
Как мы помним, воля
Бога, разум Бога, справедливость
и т. д. в Боге совпадают,
так что этот божественный
волюнтаризм не является таким
уж волюнтаризмом, просто воля
Бога и Его разум – одно
и то же. Подчеркивает Иоанн Дунс Скот
в этом аспекте один момент, споря с Фомой
Аквинским, и главным образом, с аверроистами,
в том, что знания не имеют власти над Богом,
над Богом нет ничего. В силу Своей бесконечности
Бог является свободным существом, ибо
Бога ничто не может ограничить и сдержать.
2. Учение об волениях
Божиих
По платоновской традиции,
более принятой во францисканском
ордене, Иоанн Дунс Скот разделяет
мнение о существовании в Боге
некоторых идей. Однако и здесь
Иоанн Дунс Скот отходит от
позиции Августина и считает,
что идеи как таковые не
существуют ни вне Бога, ни
в уме Бога – идеи как
некоторые сущности. Вне Бога
идеи не могут существовать
потому, что это противоречило
бы сотворенности мира, а в
Боге они не могут существовать,
потому что это нарушало бы
принцип простоты Бога. Идеи существуют
в Боге только как Его мысли,
но не как какие-то отдельные
образования.