Приём и регистрация сообщений о преступлениях- одна из ключевых проблем до судебного производства

В процессуальной литературе отмечается, что, помимо рассмотрения явки с повинной как повода для  возбуждения уголовного дела, возможны иные формы явки с повинной, предпринимаемые  на разных этапах уголовного судопроизводства, в любых процессуальных ситуациях, которые, однако, обладают различным  правовым значением. Поэтому явка с  повинной, не оформленная соответствующим  протоколом, не может служить основанием для ее непризнания. Согласно постановлению  Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 года № 40 «О практике назначения судами наказания» явка с  повинной может быть сделана не только в виде заявления о преступлении, поданного в органы расследования, но и сообщения в любой форме.

Исходя из этого, на практике явки с повинной часто оформляются в виде объяснения заявителя (15,3% опрошенных следователей и дознавателей), протокола задержания (12,3%) или протокола допроса (19,7%), либо как заявление о преступлении (11,2%), однако, в таких случаях явки с повинной теряют значение повода для возбуждения уголовного дела.

Устранению  неоднозначного толкования данного  повода для возбуждения уголовного дела и повышению эффективности  его использования на практике послужит закрепление его понятия в  законе: «явка с повинной - добровольное сообщение лица о совершенном  им преступлении, сделанное органу или должностному лицу, осуществляющему  уголовное преследование, когда  в отношении этого лица еще  не выдвинуто подозрение или не предъявлено  обвинение в совершении данного  преступления».

Рапорт об обнаружении признаков преступления как повод для возбуждения  уголовного дела охватывает все прочие случаи получения сведений о преступлении, помимо тех, что поступили в виде заявления о преступлении или  явки с повинной.

Нельзя не отметить, что данный повод к возбуждению  уголовного дела по УПК РСФСР 1960 года именовался «непосредственное обнаружение  органом дознания, следователем, прокурором или судом признаков преступления», о сущности которого в теории уголовного процесса высказаны различные точки  зрения. Представляется, данное понятие  заключалось в выявлении сведений об обстоятельствах, указывающих на совершение или подготовку преступления. По сложившейся практике обнаружение признаков преступления отражалось в ряде документов: рапортах, протоколах, справках, постановлениях и т.д.

Еще до принятия УПК РФ некоторые авторы полагали, что рапорт сотрудника милиции следует  вычленять из деятельности по непосредственному  обнаружению признаков преступления и рассматривать в качестве другого  повода к возбуждению уголовного дела – сообщения должностного лица. Другие процессуалисты считали, что рапорт служит поводом к возбуждению уголовного дела, если работник милиции сам обнаружил признаки преступления, и органу дознания стало известно о преступлении из данного документа; что рапорт выражает умозаключение работника дознания о непосредственном обнаружение признаков преступления.

Вместе с  тем составляемый об обстоятельствах  выявленного преступления рапорт служит лишь одним из элементов системы  действий по обнаружению органом  дознания, следователем признаков преступления, хотя нормы УПК РСФСР 1960 года не во всех случаях позволяли расценивать  рапорт как элемент деятельности по непосредственному обнаружению  признаков преступления.

Таким образом, формулировка п.6 ч.1 ст.108 УПК РСФСР 1960 года, порождавшая на протяжении многих лет споры о сущности данного  повода к возбуждению уголовного дела, вполне закономерно претерпела изменения в УПК РФ. Констатировать наличие повода для возбуждения  уголовного дела – рапорта об обнаружении  признаков преступления (ст.143 УПК  РФ) – можно лишь после оформления уполномоченным лицом факта получения  сообщения о преступлении по форме, установленной в приложении 1 к  УПК РФ.

Исследователи проблем уголовно-процессуальных нарушений  в стадии возбуждения уголовного дела к числу наиболее типичных на этапе приема сообщений о преступлениях  относят фальсификацию заявлений  и сообщений о совершенном  преступлении и сокрытие преступлений от учета. Причинами является не только ненадлежащее правоприменение, но также пробелы и несовершенство нормативной базы.

В уголовно-процессуальном законе содержатся самые общие нормы, касающиеся процедуры приема сообщений  о преступлении (ст.144 УПК РФ). Более  подробно прием, регистрация, учет, некоторые  вопросы рассмотрения информации, имеющей  отношение к борьбе с преступностью, регламентированы в ведомственных  актах.

Принятие  сообщения о преступлении состоит  из двух взаимосвязанных элементов: приема и регистрации. В силу ч.1 ст.144 УПК РФ прием сообщений о преступлениях представляет собой получение в официальном порядке дознавателем, органом дознания, следователем исходящей от граждан, должностных лиц или организаций информации о совершенном или готовящемся преступном деянии.

В УПК РФ термин “регистрация” как элемент рассмотрения сообщений о преступлении не содержится; о регистрации сообщения о  преступлении речь идет лишь как о  предмете прокурорского надзора  в п.1 ч.2 ст.37 УПК РФ, используется это понятие и в ведомственных  нормативных актах. Практический смысл  разделения “приема” и “регистрации”  очевиден: должностное лицо может  получить заявление, но не зарегистрировать или зарегистрировать не по установленным  правилам.

Существует  мнение, что принятие заявления и  сообщения о преступлении складывается из совокупности действий: собственно приема заявления и сообщения, его  оформления, обеспечения достоверности  получаемых сведений и регистрации  заявления и сообщения. Представляется, что в понятие “прием” входит деятельность и по оформлению сообщения, и по обеспечению достоверности  сведений (установлению личности заявителя). Ведь в противном случае нельзя констатировать, что прием заявления состоялся  по установленным уголовно-процессуальным законом правилам.

Согласно  ч.1 ст.144 УПК РФ обязанность принятия сообщения о преступлении возложена на дознавателя, орган дознания, следователя. Иными словами, прием сообщений о преступлениях осуществляется руководителями, выполняющими процессуальные полномочия органа дознания, должностными лицами органа дознания (штатными дежурными и их помощниками, назначенными на дежурство в установленном порядке, участковым уполномоченным милиции, дознавателем или другим сотрудником милиции), которые не вправе отказаться от приема под предлогом, что обслуживают другую территорию, сообщаемые сведения недостаточны для решения вопроса о наличии признаков преступления, возбуждение уголовного дела находится вне их компетенции или по каким-либо иным причинам. Указанная обязанность вытекает из ч.2 ст.21 УПК РФ, в соответствии с которой в каждом случае обнаружения признаков преступления следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные УПК меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.

При обращении  граждан с устным заявлением о  преступлении оформляется протокол принятия устного заявления; заявителю  разъясняется уголовная ответственность  за заведомо ложный донос по ст.306 УК РФ, о чем делается отметка в  протоколе, которая удостоверяется подписью заявителя (ч.6 ст.141 УПК РФ). Исследование показало, что 65,8% опрошенных следователей и дознавателей считают  ст.306 УК РФ не эффективной, а 9,2% - затруднились определить существо данной нормы. Поэтому на практике заявители об уголовной ответственности за заведомо ложный донос либо вообще не предупреждаются, либо эта процедура носит чисто формальный характер. В результате по заявлению проводится значительная работа, иногда даже возбуждается уголовное дело, проводится предварительное расследование, и в конечном итоге выносится постановление о прекращении дела. В то же время никаких мер к лицам, от которых поступили заявления о вымышленных преступлениях, не принимается (в ходе исследования не удалось выявить ни одного такого случая).

В связи с  этим ч.2 ст.148 УПК РФ о том, что  при вынесении постановления  об отказе в возбуждении уголовного дела по результатам проверки сообщения  о преступлении, связанного с подозрением  в его совершении конкретного  лица или лиц, необходимо рассмотреть  вопрос о возбуждении уголовного дела за заведомо ложный донос в  отношении заявителя, должна привести, по нашему мнению, к повышению эффективности действия ст.306 УК РФ (такого мнения придерживаются и 84,1% опрошенных следователей и дознавателей). Кроме того, следует поддержать практику, сложившуюся в некоторых органах внутренних дел, где разработан бланк протокола разъяснения положений ст.306 УК РФ, заполняемый в связи с подачей заявления о преступлении.

Нельзя не отметить, что принятие сообщений  о преступлениях от некоторых  категорий заявителей обладает рядом  особенностей, которые требуют отражения  в ведомственных актах. Во-первых, это касается несовершеннолетних, не достигших шестнадцатилетнего возраста, которые не предупреждаются об ответственности  за заведомо ложный донос. Во-вторых, при  принятии заявлений о преступлениях  от иностранных граждан и лиц  без гражданства в протоколе  должны быть отражены дополнительные сведения, связанные с пребыванием  в России, и которые важны для  дальнейшего производства по уголовному делу. В-третьих, в соответствии со ст.18 УПК РФ требование об обеспечении  права пользоваться родным языком распространяется и на стадию возбуждения уголовного дела, поэтому при приеме заявления  о преступлении лицам, не владеющим  языком, на котором ведется судопроизводство, должен быть обеспечен переводчик. Однако участие переводчика на данной стадии ни законом, ни ведомственными актами не урегулировано (в частности, уголовная ответственность переводчика по ст.307 УК РФ наступает за заведомо неправильный перевод, сделанный в суде либо при производстве предварительного расследования, но не на стадии возбуждения уголовного дела, поэтому это лицо не предупреждается об ответственности за заведомо неправильный перевод).

На практике лица, принимающие заявления о  преступлении, чаще всего (65,1% опрошенных следователей и дознавателей) предлагают заявителю самому написать такое заявление, что противоречит ч.3 ст.141 УПК РФ, которая требует составления протокола. Подобная практика приводит к тому, что заявитель не всегда адекватно отражает факты, о которых он сообщает, и правильно оформляет указанный документ.

При получении  заявления о преступлении непосредственно  от заявителя и оформлении протокола  устного обращения лицо, осуществившее  прием, обязано немедленно выдать заявителю  документ о принятии сообщения о  преступлении с указанием данных о лице, его принявшем, а также  даты и времени его принятия (ч.4 ст.144 УПК РФ). Таким документом служит талон-уведомление.

Значение  заполнения талона-уведомления и  их выдачи заявителю состоит в  том, что они позволяют осуществлять контроль за строгим соблюдением требований о полноте регистрации сообщений о преступлениях, принятых от заявителя при его личном обращении в правоохранительные органы. Кроме того, выдача этого документа заявителю информирует его о том, что заявление зарегистрировано, по нему должна быть проведена проверка и принято решение в установленном уголовно-процессуальным законом порядке. Это позволяет заявителю отстаивать свои права и законные интересы при незаконных и необоснованных действиях (к примеру, принести жалобу прокурору на непринятие решения по заявлению). В связи с этим следует расширить перечень сведений, указываемых в талоне-уведомлении, в частности, о сроке рассмотрения заявления, государственных органах, в которые заявитель может подать жалобу на ход и результаты такого рассмотрения, порядке и сроках обжалования.

Существенной  гарантией прав и законных интересов  заявителей призвано служить предусмотренное  ч.5 ст.144 УПК РФ право обжаловать прокурору или в суд отказ в приеме заявления о преступлении. В теории уголовного процесса были высказаны предложения об установлении такого права, которое, однако, должно осуществляться в порядке гражданского, а не уголовного судопроизводства. Представляется, что отказ в принятии заявления о преступлении представляет собой нарушение, допущенное уже в ходе уголовного судопроизводства, а значит и должно подлежать обжалованию по урегулированным УПК РФ правилам. Кроме того, рассмотрение подобных жалоб в рамках уголовного судопроизводства представляется более оперативным и удобным для заявителя. Поэтому более приемлема положение ч.5 ст.144 УПК РФ о том, что такие жалобы рассматриваются в соответствии с требованиями ст.125 УПК РФ, в которой необходимо прямо указать, что отказ в приеме сообщения о преступлении является предметом обжалования в судебном порядке.

Регистрация сообщений о преступлениях производится в дежурных частях соответствующих  правоохранительных органов незамедлительно. Существует мнение, что информация, поступившая из любых источников, кроме анонимных заявлений, подлежит регистрации в книге учета  заявлений и сообщений о преступлениях; при этом регистрации информации о преступлениях в журнале  учета информации, установленная  ведомственными актами, не соответствует  УПК РФ. Действительно, в КУП должны заноситься сообщения о преступлении (заявления о преступлении, явки с повинной, рапорт об обнаружении признаков преступления), вся другая информация, поступающая из иных источников, - регистрироваться по правилам делопроизводства. В частности, информация, поступившая по телефону, принимается сотрудником дежурной части и докладывается рапортом начальнику соответствующего правоохранительного органа. Заметим, что именно такой подход использован применительно к регистрации сообщений о преступлении федеральными органами налоговой полиции; в то время как в службе судебных приставов сохранен порядок регистрации информации как в КУП, так и в ЖУИ.

Надо отметить, что от того, где регистрируется поступившая информация, зависит  срок, процессуальная форма ее проверки и принятия решения. Вместе с тем, на практике в ЖУИ регистрируется не только информация о происшествиях, но и заявления о преступлении, явки с повинной, что фактически означает укрытие преступлений от учета.

Помимо того, что сами учетные документы часто  ведутся с нарушениями, не всегда соблюдается требование о немедленной  регистрации каждого сообщения  о преступлении, заявления укрываются от учета. В некоторых подразделениях дежурный при обращении гражданина с заявлением о преступлении направляет заявителя к оперативному работнику, или начальнику подразделения, который  и решает, регистрировать ли заявление. Если преступление относится к числу  «бесперспективных», и регистрация  заявления о нем нежелательна, гражданина под различными предлогами убеждают отказаться от подачи заявления. В результате заявление остается у оперативного работника и нигде  не регистрируется.