Специфика Национальной экономики Японии

     Изменение экономической ситуации потребовало  соответствующей корректировки  инвестиционной политики металлургических корпораций. Впервые за послевоенный период в Японии началось сокращение производственных мощностей, и, что  наиболее важно, возросла доля затрат на модернизацию и реконструкцию. Сокращение мощностей осуществлялось по государственным пятилетним программам в рамках "Закона о чрезвычайных мерах стабилизации структурно депрессивных отраслей" (1978г.). За 1980 - 1990гг. доля затрат на модернизацию в общих отраслевых инвестициях возросла с 36% почти до 70%.

     Обострение  противоречий производственного процесса, ускорителем которых стал "нефтяной шок", стимулировало усилия по форсированию научно-технического прогресса. Из всей массы научно-технических достижений японская экономика востребовала прежде всего те, которые обеспечили модернизацию существующих технологий, усовершенствование характеристик продукции, снижение издержек. Как писал известный японский экономист М.Моритани, "НИОКР этого типа чрезвычайно хорошо подходит к японскому технологическому климату".

     Подобные  темпы  предсказываются  японскими   специалистами и на перспективу. Директор Японского центра экономических  исследований считает,  что темпы  развития  будут  сохраняться  в пределах 5%.

           Однако все познается в сравнении  -  на  общем  фоне весьма  вялого экономического развития  других капиталистических стран  даже относительно  скромные  цифры  японского  роста,  наблюдавшиеся  в  80-е годы  выглядят весьма внушительно.

3.5. Экономический рост Японии после 80-х годов.

     Данные  свидетельствуют  о  том,  что  несмотря на значительное ухудшение  положения в  мировом  капиталистическом  хозяйстве, японская экономика в 80-е  годы развивалась более высокими темпами, чем экономика стран  Западной Европы и США.  Япония по прежнему лидирует в темпах роста;  ее валовой национальный продукт превзошел  ВНП Англии  и Франции,  вместе взятых;  в 1984 г.  он составил 1233,5 млрд.  $.  Огромных масштабов достигла внешняя торговля Японии: экспорт в 1984 г. составил более 146 млн. $, импорт - более 126 млрд.  $.  Японские товары все прочнее занимают ведущие позиции на мировом рынке, вытесняя традиционно лидировавшие американские и западноевропейские  изделия и зачастую вызывая почти паническую реакцию конкурентов.

           Экономические потрясения 70-х годов  поставили Японию  перед необходимостью  нового этапа коренных   преобразований, послужили мощным стимулом к  широкому освоению материало-  и трудосберегающих  методов   производства.

     Приспособления  к  изменившимся  условиям  производства  происходит прежде всего в форме перестройки  экономических  процессов,  суть которой может быть определена как переход  к новой модели роста.  В его основе лежит переход с экстенсивных на интенсивные формы использования  главных  факторов  развития  - капитала,  рабочей силы,  сырьевых и  топливно-энергетических   ресурсов,    научно-технического  прогресса.

           Контуры новой модели наметились  уже во второй  половине 70-х  годов.  Это - снижение темпов  роста ВНП, сервизации экономики, возрастание роли научно-технического прогресса как фактора развития, повышения значения  внешнеэкономических связей.

           В 80-е  годы необходимость  ускорения перехода на новую  модель экономического развития  стала еще  более  актуальной.

3.6. Народное просвещение и продвижение

     Японская  мораль возводит в число добродетелей не только труд, но и учение. Считается, что усердный поиск новых знаний и навыков возвышает и украшает человека в любом возрасте. Со школьных лет у японцев воспитывают привычку к групповому учению. Оно рассматривается как один из видов общественной деятельности, которую желательно продолжать всю жизнь. При приеме на работу или новом назначения японец морально подготовлен к длительному периоду ученичества. Он старательно следует наказам, усердно перенимает опыт, пока сам не становится наставником для других. "Учить других всегда почетно, учиться у других — никогда не зазорно" — гласит распространенное изречение.

     Япония  располагает наиболее эффективной и массовой системой народного просвещения, утверждал Франк Гибней. Практически все японские дети получают обязательное образование в объеме девяти классов. А к началу 80-х годов Япония опередила большинство капиталистических стран по охвату молодежи полным средним образованием. Почти 90 процентов учащихся оканчивают среднюю школу второй ступени, тогда как в 1955 году до двенадцатого класса продолжали учиться лишь около 50 процентов школьников.

     Если  четверть века назад лишь 10 процентов  школьников стремились попасть в университеты и колледжи, то теперь студентами хотят стать больше трети выпускников школ. В Японии больше университетов, чем во всей Западной Европе. В стране насчитывается около двух миллионов студентов высших и средних специальных учебных заведений. (В Англии, население которой составляет половину японского, цифра эта в четыре раза ниже.)

     Для японского образа жизни "давка  у эскалатора"—очень характерная, можно сказать, символичная сцена. Чуть ли не с детских лет японец ведет отчаянную схватку со своими сверстниками. Но если ему удалось пробиться сквозь толпу и оказаться в числе счастливцев, нанятых "солидными" фирмами, соперничество на этом обрывается. Последующий жизненный путь японцы уподобляют эскалатору, то есть равномерному подъему, при котором каждый остается на своей ступеньке и сохраняет подобающее ему место.

     При японской системе найма скорость продвижения по службе определяется уровнем образования и выслугой лет. Так что молодежь после школы или после вуза оказывается как бы перед различными эскалаторами, которые движутся с неодинаковой скоростью и поднимают на разные этажи. Ключом к успешной карьере служит не диплом сам по себе. Огромную роль играет, какой именно университет человек окончил.

     Перворазрядные  коммерческие фирмы и государственные учреждения предпочитают пополнять свой персонал выпускниками перворазрядных университетов. А они, как уже говорилось, пользуются в Японии неоспоримым преимуществом перед обладателями других дипломов.

     Питомником  правящей элиты считается Токийский университет. Его выпускники —главные кандидаты на ключевые посты в стране. Они составляют 80 процентов высокопоставленных чиновников, 40 процентов ведущих бизнесменов. В деловом мире много людей, кончавших университет Кэйо, среди политических деятелей—воспитанников университета Васэда.

     Ранг  учебного заведения предопределяет и угол восхождения человека по служебной  лестнице, и уровень его личных связей на всю остальную жизнь, то есть социальный слой, в котором ему предстоит вращаться. Так что дети именитых родителей предпочитают, сдавать экзамены, скажем, в Токийский университет, по три-пять раз, чем идти во второразрядный вуз, так как после него они оказались бы на эскалаторе, который вовсе не доходит до верхних этажей.

     Все это обостряет конкуренцию среди поступающих. Существует пословица: "Будешь спать четыре часа - попадешь, будешь спать шесть часов—провалишься".

     Причем  экзаменационная горячка носит  в Японии затяжной, как бы хронический  характер. Некоторые преимущества при  поступлении в Токийский университет дают перворазрядные средние школы. Чтобы попасть в них, тоже нужно пройти трудный конкурс. Есть даже привилегированные детские сады, открывающие путь в перворазрядные начальные школы. Таким, образом, японец чуть ли не с шести лет вступает в полосу так называемого экзаменационного ада. И, разумеется, на каждом этапе состоятельные родители имеют несравненно больше возможностей хорошо подготовить своих детей к экзаменам, нанимая для них репетиторов.                 

     Одно  из самых ходких в университетской среде слово "арбайто", занесенное из немецкого языка в предвоенные времена, означает не работу вообще, а именно приработок на стороне, без которого не мыслится студенческая жизнь.

     Для абсолютного большинства японской молодежи учиться — значит одновременно подрабатывать себе на жизнь. Различие может быть лишь в том, что для одних "арбайто"—это дополнение к помощи родителей, а для других—единственный источник средств к существованию.

     Самый старый, можно сказать, классический вид "арбайто"—быть репетитором. Из-за экзаменационной горячки спрос иа них есть всегда. Но одними уроками, даже. Если давать их ежедневно, теперь не проживешь.

     Трудно  бывает в пору экзаменов, когда для  арбайто" не остается времени. Трудно в апреле и октябре, когда, кроме текущих расходов, надо вносить полугодовую плату за обучение. Однако для студента, который сам себе зарабатывает на жизнь, нет ничего хуже, чем заболеть.

     Высшее  образование в Японии стоит дорого. И хотя цена его продолжает расти, тяга к университетскому диплому не ослабевает. Ведь это—единственный канал социальной мобильности, единственный шанс подняться вверх по лестнице общественной иерархии. В Японии, по существу, имеет место финансирование высшего образования самим народом, простыми семьями, которые вкладывают в него значительную часть своих средств.

     Почти целиком за счет этих трудовых сбережений, а не за счет государственного бюджета  существуют частные японские университеты, где обучается три четверти студентов. Хотя выпускникам второразрядных вузов нет надежды подняться до верхних этажей общественной пирамиды, на определенное "подобающее место" они могут рассчитывать.       

     Люди  одного возраста, ровесники, знающие  друг друга со студенческой скамьи, по существу, поднимаются по ступеням своей карьеры плечом к плечу. Узнав, когда и какое учебное заведение человек кончал, где он работает, японец легко определяет и его нынешнее служебное положение, и его зарплату, и его перспективы.         

     В крупных частных корпорациях  и государственных учреждениях часто создаются клубы одногодков, то есть людей, принятых на работу одновременно. Все они ревниво следят за "равнением в шеренге". Выдвижение одних дает основание другим претендовать на то же самое. Возможности для этого, однако, сужаются с каждой ступенью. И как только кто-то из данного поколения получает ранг заместителя министра или члена совета директоров, всем его ровесникам по неписаной традиций надлежит подавать в отставку. 

     Как правило, это происходит в возрасте 55 лет.  Но отставка высокопоставленных сотрудников чаще всего означает не уход на покой, а "сошествие с небес" или "парашютирование" на другую должность.

     Государственные служащие "парашютируются" в частные  корпорации, связанные по роду своей  деятельности с данным министерством. Такая практика укрепляет узы между правительственным аппаратом и деловым миром. Она, в сущности, представляет собой одну из форм коррупции. Ведущие фирмы стремятся заинтересовать чиновников, с которыми они имеют дело, перспективой получения теплых местечек на склоне лет. (Обычно это посты консультантов с большими окладами и с необременительными обязанностями "поддерживать контакт" с бывшими коллегами в министерстве.) Частные компании направляют своих отставников в дочерние фирмы, причем обе стороны видят в этом выгоду для себя.

     Японцы  не случайно стремятся чуть ли не до конца дней поддерживать связи со своими бывшими одноклассниками по школе или вузу. Бывших однокурсников объединяет отнюдь не только воспоминание о студенческих временах. Даже те из них, которые, по японским представлениям, начали карьеру наиболее удачливо, то есть попали в "перворазрядные" министерства, заинтересованы общаться со своими  сверстниками в частных корпорациях и в парламенте, по возможности оказывать им услуги. Ведь государственная служба ценится не только сама по себе, но и как удобный трамплин для прыжка на командные высоты в деловом и политическом мире. Личные отношения, основанные на личном знакомстве, играют у японцев  не менее важную роль, чем официальные связи. Если чиновнику из министерства финансов нужно решить какой-то вопрос в министерстве иностранных дел, он перво-наперво обратится в чужом ведомстве к кому-то из своих знакомых (пусть даже вовсе не имеющему отношения к подобным проблемам), чтобы через него быть представленным нужному лицу. Такая личная рекомендация служит своего рода привязкой к уже существующим отношениям.

     "Эскалаторная" система продвижения по старшинству практически исключает возможности для какой-то головокружительной карьеры. Так что каждое поколение бывших одноклассников достигает ведущих постов в государственном аппарате, деловом мире или политической жизни примерно в одно и то же время, имея за плечами 25—30 лет личного знакомства и связей. Здесь, видимо, коренится одна из причин взаимного доверия и тесного взаимодействия трех полюсов японской элиты — чиновников, дельцов и политиков.