Система права и система законодательства: соотношение и взаимосвязь

     Предмет правового регулирования указывает, на какую группу общественных отношений направлено воздействие норм права. По своему содержанию общественные отношения могут быть имущественными, управленческими, финансовыми, трудовыми, уголовно-правовыми, избирательными, по организации и деятельности местного самоуправления, по природопользованию и охране окружающей среды, семейные, жилищные и т.д., которые составляют группу материальных отношений. Наряду с ними существует группа процессуальных отношений: гражданско-процессуальные, арбитражно-процессуальные, уголовно-процессуальные, административно-процессуальные, конституционно-процессуальные и т.д. [12, с. 11].

     Правовые  нормы, которые регулируют качественно однородный вид общественных отношений, объединяются отраслью права. Следовательно, под предметом правового регулирования понимается обособленная группа общественных отношений, регулируемая определенной отраслью права.

      По  мнению Н. В. Сильченко, сферу общественных отношений (имеются в виду экономические, социальные, политические, идеологические отношения) следует исключить из перечня тех таксономических единиц в группировке общественных отношений, с помощью которых можно определить предмет правового регулирования отдельной отрасли права. Дело в том, что существуют такие экономические, социальные, политические, идеологические и т.д. отношения, которые не имеют правовых свойств, как говорят, "правовой природы" и поэтому изначально не могут быть предметом воздействия со стороны позитивного права, т.е. системы норм права. В лучшем случае в предмет правового регулирования отдельной отрасли права может входить некоторая их часть или группа норм, типовым признаком которых является их изначальное, присущее им "по происхождению" правовое содержание [16, с. 61].

      Следует признать, что особенностью той или иной отрасли права является и ее объект правового регулирования. В литературе высказывается точка зрения о соотношении предмета и объекта правового регулирования.

      С изменением общественно-политической обстановки и в преддверии крупной кодификации законодательства с середины 50-х годов активизировалось исследование вопросов, связанных с системой права. В 1956-1958 гг. на страницах журнала "Советское государство и право" прошла вторая дискуссия по этой проблеме, в процессе которой проверялись на соответствие действительности выводы предыдущей дискуссии и ставилась задача более точно и полно определить критерии, лежащие в основе системы права, включая и субъективный фактор, обсудить связанные с ней назревшие вопросы теории и практики правового регулирования [1, с. 25-26].

     Признанным  достижением этой дискуссии, оказавшим  конструктивное влияние на все последующее обсуждение рассматриваемой проблемы можно считать обоснование рядом ученых (Н.Г. Александров, О.С. Иоффе, И.В. Павлов, М.Д. Шаргородский и др.) вывода, согласно которому в процессе исследования системы права следует учитывать не только предмет, но и метод (форму, способ) правового регулирования в качестве, хотя и зависящего от предмета, но обладающего определенной самостоятельностью, необходимого критерия дифференциации права. Поскольку,  по предмету регулирования можно обосновать бесчисленное, количество, отраслей права, о наличии той или иной самостоятельной отрасли права свидетельствует только такая специфика предмета, которая обусловила применение адекватного метода правового воздействия [1, с. 26].

      Если предмет правового регулирования указывает нам на то, что регулируется нормами права, какие общественные отношения, то метод правового регулирования показывает, как регулируются эти отношения, какими приемами и средствами. Нормы права регулируют разные по своему содержанию общественные отношения  различными методами и способами. Метод правового регулирования представляет собой совокупность юридических средств и приемов, с помощью которых осуществляется правовое воздействие на определенный вид   общественных отношений. Каждая отрасль права имеет свой специфический метод правового воздействия на общественные отношения. Так, метод властных предписаний характерен, как правило, для административного права; метод равенства сторон и свободного волеизъявления - для гражданского права; метод справедливого вознаграждения и поощрения - для трудового права; метод запрета -для уголовного права; метод дозволения - для предпринимательского права и т.д. [10, с. 25].

      Некоторые ученые убеждены, что в отдельных отраслях права применяются методы нескольких отраслей права. Например, в экологическом праве применяются административно-правовой и гражданско-правовой методы регулирования общественных отношений.

       Однако, если исходить из понимания, что метод — это совокупность юридических способов правового регулирования, то определяется иная концепция метода правового регулирования.

      По  мнению В. Д. Сорокина, метод правового  регулирования надлежит рассматривать  не как признак, присущий исключительно  отрасли, т. е. лишь одному уровню структуры, а как свойство всей системы права  в целом [17, с. 39].

     Если  метод правового регулирования  «располагается» на уровне правовой нормы, то, следовательно, его практическая реализация может проявиться лишь в  трех изначальных вариантах социального  регулирования — запрете, предписании и дозволении. Эти первичные способы воздействия на поведение людей (характерные и для других социальных регуляторов — морали, обычаев, традиций) приобретают юридическое содержание посредством прежде всего трех видов правовых норм — запрещающих, обязывающих и управомочивающих. В юридической литературе предлагается различать в дополнение к трем названным разновидностям еще нормы рекомендательные и поощрительные. Принципиального значения эти суждения не имеют, ибо речь идет об изначальных способах воздействия, а не о производных [17, с. 39].

     Важное  свойство метода правового регулирования  заключается в том, что он как  системное явление соединяет  в органическое целое все три  названных способа. Более того, он может реально существовать только как объединение всех трех первичных  компонентов — запрета, предписания и дозволения. Ни один из них отдельно существовать не может. Поэтому когда мы говорим, что метод правового регулирования проявляется посредством реализации юридических запретов, предписаний и дозволений, то имеем в виду их совокупное проявление с преобладанием в соответствующих ситуациях какого-то одного элемента, эффективности действия которого призваны способствовать остальные два [17, с. 39].

     Организованный  характер регулирования, обеспечиваемый с помощью правового метода, наглядно проявляется в сопоставлении его с регулированием спонтанным, стихийным, которое свойственно определенным видам общественных отношений. Думается, что спонтанное регулирование в известной мере присуще прежде всего социально-нравственной среде, в сфере которой постоянно возникают и поддерживаются связи, не поддающиеся, а также не нуждающиеся в правовом, т. е. организованном, регулирований [18, с. 100].

     По  мнению В. Д. Перевалова, предмет и  метод правового регулирования  являются универсальными, всеобщими критериями, с помощью которых можно отграничить правовое от неправового, выявить различные уровни и аспекты системы права. Потенциальное значение этих критериев еще не в полной мере изучено юридической наукой. Более детального и углубленного исследования требуют вопросы объема, содержания, элементов метода. Недостаточно еще учитываются при характеристике системы права тип, род, вид, стороны, структура общественных отношений, подлежащих правовому оформлению. Так, можно заметить зависимость между структурой общественных отношений и структурой права на всех ее уровнях, а конкретное общественное отношение или его сторона достаточно определенно детерминируют характер связи и число структурных элементов правовой нормы. Например, имущественные отношения между кредитором и должником предопределяют наличие в юридической норме таких элементов, как гипотеза, диспозиция, санкция, указание на субъектов отношения. Большинству уголовных отношений соответствует двучленная структура нормы. В структуре конституционных норм, как правило, проявляются один или два элемента. Прослеживается взаимосвязь также между видовыми группами общественных отношений, их структурой и общей конструкцией правового института. Отношения определенного рода, ставшие типическими для конкретного общества, обусловливают формирование отрасли права [11, с. 116].

     По  мнению А. А. Ушакова, предмет и метод  права имеют принципиальное значение при построении правовой системы. Но и предмет, и метод лежат вне права, в силу чего происходит подмена классификации общественных отношений и способов государственного воздействия на них их систематикой. Очевидно, нужно знать, как предмет и метод права преломляются в правовой норме, в ее структуре, в принципах права, ибо в конечном итоге речь идет о классификации именно правовых норм, а не чего-нибудь другого. Поскольку система права вытекает из внутренней природы самого советского права, необходимо строить, основываясь на методе правового регулирования, который наглядно проявляет себя в содержании и форме советских правовых норм. Государственное- принуждение, стоящее за любой нормой права, не только выделяет право в особую систему, но и позволяет произвести внутри нее дифференциацию правовых норм [11, с. 104].

     По  мнению Н. А. Боброва, предмет правового  регулирования является определяющим, а метод — вспомогательным критерием разграничения отраслей, основывается на формуле: сначала «что регулируется», а затем «как регулируется». Тем самым как бы подразумевается, что предмет воплощает объективное начало в бытии права, а метод — нечто субъективное, следовательно, производное. Исходя из такого представления, система права точно так же предопределена системой общественных отношений, как они предопределили появление самого права. Однако в данном случае вопрос о системе права как результате его относительно самостоятельного развития подменяется проблемой генетического происхождения права как результата развития общественных отношений. Между тем право — не пассивный слепок общественных отношений, а осознанно волевое средство обратного воздействия на них. Социальная ценность права как регулятора и преобразователя общественных отношений невозможна без его относительной самостоятельности, в рамках которой главенствующую роль играет не предмет, а внутриправовая специфика воздействующих возможностей права, проявляющаяся как специфический правовой режим его структурных элементов. Метод есть выражение этой специфики. Для одних отраслей удается найти «краткое выражение» их юридической специфики, для других, в том числе для государственного права, так же трудно кратко выразить их юридическую «самобытность», как дать определение точки в математике. Но это отнюдь не свидетельствует об отсутствии специфического отраслевого режима, являющегося «точкой отсчета» отрасли [11, с. 99].

     М. И. Байтин и Д. Е. Петров заметили, что  чрезмерное дробление критериев деления права на отрасли не совсем, оправданно, и выставлять в один ряд с предметом и методом правового регулирования такие юридические особенности, как, например, отраслевые принципы и функции, едва ли целесообразно, хотя их специфика и значение в конкретных отраслях права не вызывают сомнений. Специально-юридические признаки отражают регулятивные особенности отрасли права и в этом качестве вся их совокупность составляет специфику отраслевого метода правового регулирования, поэтому к его характерным чертам, наряду с другими, относятся принципы и функции отрасли прав    [1, с. 26].

     Профессор  В.К. Бабаев отмечает, что если в системе  права не может быть комплексных  структурных образований, поскольку классификационным основанием служат специфические для каждой отрасли предмет и метод правового регулирования, то в системе законодательства встречаются различные комплексные структуры, построенные по признаку функционального назначения либо применительно к сфере государственного управления. Например, комплексными являются сельскохозяйственное, торговое, хозяйственное законодательство и др. [19, с. 408].

     В юридической литературе обращается внимание на различные критерии построения системы законодательства. Многие отмечают, что система законодательства, как и система права, строится по отраслевому признаку. Тогда правовые акты располагаются по предмету правового регулирования. Отрасли законодательства в одних случаях полностью соответствуют отрасли права. Например, отрасли гражданского нрава соответствует отрасль гражданского законодательства, трудовому праву соответствует трудовое законодательство, экологическому праву — экологическое законодательство, семейному праву — семейное законодательство и т.д. В других случаях отрасль законодательства не совпадает с отраслью права, и, как было отмечено, существуют комплексные структурные образования законодательства, например, хозяйственное законодательство. В третьих случаях отрасль законодательства не имеет определенной отрасли права, например, законодательство о строительстве, о торговле и т.д. [12, с. 13].

     По  мнению Р. З. Лившица, в отрасли законодательства нормы объединяются, помимо предмета и метода, также с учетом намерений законодателя, целей, практических потребностей и удобств правового регулирования. Этот момент весьма важен. Он отражает практическую целесообразность формирования отрасли, тогда как предмет и метод — ее теоретическую обоснованность [11, с. 96].

     В основу системы законодательства может быть положен такой критерий, как юридическая сила нормативных правовых актов. Тогда законодательные акты систематизируются в определенной последовательности, занимают отведенное им по юридической силе место [10, с. 25].

     Высшей юридической силой обладает Конституция РБ, далее идут решение референдума, программный закон, кодекс РБ, закон РБ и т.д. При этом из данной классификации выделяют еще законы и подзаконные нормативные правовые акты [20, с. 7-8].

     Кроме этого, систему законодательства можно представить и по уровню положения законодательства. Однако данное построение системы законодательства, по мнению А. И. Бобылева, выражает лишь государственную основу. В то же время значительный массив законодательства исходит от местного самоуправления, что представляет уже третий уровень системы законодательства. Вместе с тем бурно развивается процесс формирования локального законодательства, и это составляет следующий уровень системы законодательства. Исходя из этого, система законодательства представляет совокупность, связанную иерархией и соподчиненностью нормативных правовых и иных правовых актов, регламентирующих общественные отношения, как правило, применительно к отраслям права [12, с. 13].