Аннотация к статье А. Кудрина и О.Сергиенко «Последствия кризиса и перспективы социально - экономического развития России»

Так, объем  дискреционных мер фискального  стимулирования в 2009 г. в США эксперты МВФ оценивают на уровне 1,8% ВВП, в Великобритании — 1,6, в Германии — 1,7% ВВП. В среднем по странам «большой двадцатки» дискреционные меры стимулирующей фискальной политики составили в 2009 г. 2,1% ВВП, в 2010 г. Они оцениваются на уровне 2,0% ВВП. Объем поддержки в России в 2009—2010 гг. сопоставим лишь с расходами Саудовской Аравии (5,4 и 4,2% ВВП соответственно), которая, однако, планирует практически полностью свернуть антикризисные меры в 2011 г. (до 1,6% ВВП).

Структура антикризисных  мер в России также существенно отличалась от программ в других странах, что фактически было предопределено состоянием экономики в докризисный период.

Многие страны (например, Великобритания, Испания) включили в пакет антикризисной поддержки строительство объектов инфраструктуры (бесплатных государственных дорог, больниц, школ), одновременно поддерживая рынок труда и внутренних поставщиков промышленной продукции. Подобная поддержка, несмотря на дополнительные бюджетные расходы, не только способствовала развитию экономики, но и проводилась преимущественно с использованием рыночных прозрачных методов (конкурсный отбор исполнителей и т. п.).

В России при  низком уровне развития инфраструктуры и неэффективном расходовании средств на ее модернизацию нельзя было поддерживать экономику за счет государственных инвестиций в инфраструктуру. В результате значительная часть антикризисных мер означала прямую поддержку отдельных отраслей и предприятий при помощи взносов в уставные капиталы, дополнительных субсидий, государственных гарантий. В 2009 г. в рамках ФЦП «Модернизация транспортной системы» расходы на инфраструктуру были сокращены с 386,2 млрд руб. по закону о бюджете до 283,1 млрд (примерно на четверть). Такая политика была предопределена инерцией управления (новые институты невозможно создать за несколько месяцев) и срочностью необходимых решений.

Повышение пенсий формально решило проблему бедности среди пенсионеров, однако сделало существующую пенсионную систему еще более неустойчивой и несбалансированной в долгосрочной перспективе. Как следствие, неустойчивым и несбалансированным стал федеральный бюджет из-за возросших (и продолжающих увеличиваться) расходов на покрытие дефицита пенсионной системы.

В целом антикризисные  меры в социальной сфере и реальном секторе экономики помогли смягчить влияние кризиса в период его активной фазы. Одновременно существенно возросли посткризисные средне- и долгосрочные риски как для бюджетной системы (из-за роста дефицита и обязательств), так и для экономики в целом (инфраструктурные и другие проблемы не решены, однако необходимо существенно сократить бюджетные расходы).

Задачи и перспективы после  кризиса

Как отмечалось выше, бюджетные расходы в России крайне неэффективны. По данным Всемирного банка, расходы на поддержку (ремонт и т. д.) дорожной сети в России составляют от 27 до 55 долл. на 1 км по сравнению примерно с 9,5 долл. на 1 км в сходной по климату Финляндии. Другими словами, тех же результатов можно было бы достичь при затратах в 3—5 раз ниже. При этом потребности в создании инфраструктуры в России огромны. По данным Всемирного банка, плотность автодорог в нашей стране составляет в среднем около 37 км на 1000 кв. км (около 110 в Европейской части страны и соответственно около 6 на Дальнем Востоке) по сравнению с 110 км на 1000 кв. км в сопоставимой по территории и климату Канаде. Таким образом, в условиях необходимости бюджетной консолидации и одновременного реформирования государственного сектора экономики, его модернизации ключевым вопросом бюджетной политики должно стать повышение эффективности расходов по всем направлениям, без роста их объема.

Например, расходы  на национальную экономику, которые  в последние годы выросли с 3,5% ВВП в 2005 г. до 5,4 в 2008 и 7,1% ВВП в кризисный 2009 г., не оказали решающего влияния на ее развитие и модернизацию. При этом такой существенный рост достигнут не за счет наращивания инвестиционных расходов (в указанный период объем государственных инвестиций менялся незначительно), а вследствие увеличения государственных субсидий, то есть прямой поддержки тех или иных секторов и предприятий. Общий объем субсидий из бюджета вырос с 1,7%  ВВП в 2006 г. до 4,1 в 2008 г. и 5,4% ВВП в 2009 г.

Повышение эффективности  расходов должно сопровождаться переходом к рыночным и прозрачным механизмам распределения бюджетных средств, что необходимо для модернизации государственного сектора российской экономики.

В рамках бюджетной  политики очень важна проблема обеспечения долгосрочной бюджетной устойчивости и снижения зависимости от внешнеэкономической конъюнктуры. Здесь необходимо вернуться к применению (в скорректированном виде) бюджетных правил в отношении использования нефтегазовых доходов. Сейчас цены на нефть растут, но нельзя допустить, чтобы уроки кризиса для российской бюджетной системы не были усвоены и расходы снова стали необоснованно наращивать. В такой ситуации при практически полном исчерпании бюджетных резервов новое падение цен на нефть может оказаться причиной серьезного бюджетного кризиса, привести к необходимости секвестировать расходы.

Целесообразно в рамках текущего года запретить  использовать нефтегазовые доходы, полученные сверх закона о бюджете. Позднее надо перейти к практике ограничения объема используемых нефтегазовых доходов путем установления «цены отсечения», то есть цены на нефть, при превышении которой доходы нельзя использовать на расходы, а нужно сберегать. Такой подход будет способствовать более быстрому проведению бюджетной консолидации и возвращению к сбалансированному, устойчивому бюджету.

Перед всеми  странами в настоящее время остро  стоит вопрос проведения бюджетной консолидации, то есть снижения уровня первичного дефицита бюджетной системы. По оценкам экспертов МВФ, в большинстве стран будет крайне сложно достичь положительных результатов только за счет снижения расходов.

Опыт предыдущих лет показывает, что в успешных случаях бюджетная консолидация осуществлялась на 70% за счет снижения расходов и лишь на 30% — за счет повышения налогов. Неудачные попытки обычно сопровождались более высокой долей (около 60%) увеличения доходов бюджета по сравнению с сокращением расходов. Большинство стран, как отмечается в Мониторинге МВФ3, уже в 2010 г. начали снижать дефицит бюджета (около 60% стран). Более того, многие страны заявили о среднесрочных планах по фискальной консолидации. Согласно последним данным МВФ, в среднем по странам «большой двадцатки» уровень дефицита бюджета должен сократиться с 8,3% ВВП в 2010 г. до 5,6% ВВП в 2012 г. Среди стран с развивающимся рынком дефицит должен снизиться с 3,9% ВВП в 2010 г. до 2,8% ВВП в 2012 г.

Считается, что фискальная консолидация ведет  к рецессии. Однако история знает немало примеров, когда резкое снижение расходов приводило к высокому и устойчивому росту даже в краткосрочном периоде. Более того, как показывают результаты исследований, сокращение расходов почти в таком же числе случаев, как и их увеличение, вело к ускорению роста. Другими словами, фискальные мультипликаторы в большинстве случаев незначительны. Известно, что они ниже для более бедных стран, стран с более открытой экономикой, гибким обменным курсом и высоким государственным долгом.

 Чтобы  фискальная консолидация была успешной и безболезненной, экономические агенты должны быть уверены, что в дальнейшем не возникнет необходимости ее повторения. Сокращение расходов и рост доходов в текущий момент воспринимаются легче, если есть уверенность, что это действительно позволит решить бюджетные проблемы, избежать дефолта и предотвратить еще более существенное повышение налоговой нагрузки или снижение расходов в будущем. Более того, эффект любых краткосрочных фискальных мер сильнее, если агенты уверены, что они не приведут к рискам для долгосрочной бюджетной устойчивости и соответственно к необходимости в дальнейшем принимать непопулярные решения. Правительству важно сохранять доверие агентов к принимаемым решениям, а также основывать их на четких правилах.

2.Корректное изложение смысла основных научных идей, сформулированных автором данной статьи

В статье рассматриваются  факторы кризисного развития российской экономики. Констатируется, что фаза быстрого восстановления мировой экономики  после кризиса завершилась. Но во многих развивающихся странах наблюдаются  признаки перегрева экономики. Для  осуществления модернизации российской экономики необходимо улучшить инвестиционный климат в стране, активизировать развитие инновационного сектора, ограничить поддержку  неэффективных предприятий. Очень  важно также повысить качество государственных  институтов и эффективность государственных  расходов, уменьшить присутствие  государства в экономике.

Нынешний  кризис, как и произошедший в 1998 г. В России, наряду со многими негативными результатами имеет и положительную сторону. Он выявил ошибочные, бесперспективные направления развития, помог понять новые подходы, во многом облегчил проведение в жизнь новых смелых решений. Иными словами, кризис открывает «окно возможностей», которыми необходимо воспользоваться. Особенно важно не расслабляться сейчас, когда большинство ведущих мировых экспертных организаций прогнозируют высокий уровень цен на энергоносители. В период стабильно высоких цен на нефть острота многих нерешенных проблем снижается и бдительность правительства притупляется. Кризис показал, что в экстренной ситуации такие нерешенные проблемы угрожают экономической стабильности и бюджетной безопасности. И этот урок мы должны усвоить.

3.Авторское резюме

3.1 Что из  содержания статьи мне было  известно уже давно

Резкое снижение цен на товары сырьевой группы в  конце 2008г. стало одним из главных  каналов распространения мирового экономического и финансового кризиса (наряду со стремительным исчерпанием  финансовых потоков и падением спроса на продукцию обрабатывающей промышленности и торгуемы услуги).

 В своей статье «Россия вперед!» президент Дмитрий Медведев говорит об этом прямо: « Мировой экономический кризис показал: дела наши обстоят далеко не самым лучшим образом. Двадцать лет бурных преобразований так и не избавили нашу страну от унизительной сырьевой зависимости...Как следствие - на фоне глобальных экономически процессов влияние России, прямо скажем не так велико, как нам бы хотелось.»

Зависимость от природных ресурсов – очевидный  источник  волатильности макроэкономических показателей. Высокие цены на сырье  вызывают экономический бум, который  сменяется спадом при  последующем  снижении цен. Все это отрицательно сказывается на инвестиционной активности, особенно в странах с неразвитыми финансовыми институтами.

Страны, имеющие большие запасы полезных ископаемых, но низкое качество общественных институтов, сталкиваются с серьезной угрозой «ресурсного  проклятия». Напротив, сильные институты  позволяют превратить природные  ресурсы в источник развития.

Многократно доказано наличие тесной связи между  институтами и экономическим  развитием: при низком качестве первых возможность успешно развиваться практически исключена. Следовательно, обязательное условие дальнейшего развития экономики – радикальное совершенствование институтов, без чего ускорить экономический рост не удастся.

Итоги кризиса  показали уязвимость модели развития, которая сложилась в России в 2000-е годы. Она могла работать лишь в исключительно благоприятных  внешних условиях: постоянно растущих ценах на нефть и росте потоков  капитала на формирующиеся рынки  при снижении его стоимости. В  ближайшие годы российская экономика  будет функционировать в более  сложных условиях – стабилизации цен на нефть и умеренных потоков  капитала на формирующиеся рынки. С  учетом этого в России необходимо выработать и реализовать новую  модель развития, предполагающую опору на активизацию инвестиционного спроса, улучшения условий ведения бизнеса, модернизации экономики и перехода на инновационный путь развития.

Проблема  перехода на инновационный путь развития является краеугольным камнем сегодняшней  внутренней и внешней политики России. Многочисленные попытки, предпринимавшиеся на государственном уровне в последнее десятилетие, не принесли ожидаемых результатов – страна так и не смогла восстановить былое могущество и войти в число мировых технологических лидеров, научно – технологический потенциал продолжает снижаться, качество жизни населения значительно ниже, чем в странах G8.

Если два  – три года назад, этот вопрос, действительно  мог быть предметом для дискуссий  между адептами существующей модели экономики, базирующейся на добыче полезных ископаемых, и сторонниками высокотехнологичного вектора развития народного хозяйства. Однако глобальный экономический кризис лишил защитников сырьевой ориентации последних аргументов. Стало очевидным: место России в мире напрямую зависит  от того, сможем ли мы преодолеть технологическое  отставание от других стран. Кроме того инновации – это лучшее антикризисное  средство.

 Целесообразно запретить использовать нефтегазовые доходы, полученные сверх закона о бюджете. Позднее надо перейти к практике ограничения объема используемых нефтегазовых доходов путем установления «цены отсечения», то есть цены на нефть, при превышении которой доходы нельзя использовать на расходы, а нужно сберегать.

Таким образом, еще одним антикризисным средством  является создание резервов и размещение национального богатства за рубежом. В краткосрочной перспективе это дает возможность избежать укрепления национальной валюты в реальном выражении и обеспечивает конкурентоспособность национальной экономики. Кроме того, государственные фонды благосостояния позволяют правительству диверсифицировать риски, сглаживать бюджетные расходы во времени и создавать резервы для финансирования расширенных бюджетных обязательств в условиях экономического спада. В результате наличие резервных фондов снижает макроэкономическую волатильность и улучшает инвестиционный климат.