Экономические реформы в период военного коммунизма

     Нарушители  сего запрещения будут привлечены к  судебной ответственности.

     6) Главное управление архивным  делом должно немедленно установить  порядок получения справок из Государственного архивного фонда, причем преимущественное право получения справок предоставляется тому ведомству, которое производило данное дело.

     7) В целях лучшего научного использования,  а также для удобства хранения  и экономии расходов, отдельные части Государственного архивного фонда, по возможности, должны быть соединены по принципу централизации архивного дела.

     8) Главное управление архивным  делом входит в Народный комиссариат  по просвещению, составляя в  нем особую часть.

     9) Заведующий Главным управлением архивным делом утверждается по представлению народного комиссара по просвещению Центральным правительством. Он пользуется правами члена коллегии Народного комиссариата по просвещению и является представителем Управления архивным делом в Центральном правительстве, с правом непосредственного доклада.

     10) Положение о Главном управлении  архивным делом и подведомственных  ему областных управлениях будет  издано дополнительно.

     11) С опубликованием настоящего  декрета отменяется действие всех доныне изданных декретов и постановлений об организации архивного дела в России.

     12) С 1 июля 1918 г. кредиты, открытые  различным ведомствам на содержание различных состоящих при них архивов, передаются в распоряжение Народного комиссариата по просвещению на нужды Главного управления архивным делом. 

     Председатель  Совета Народных Комиссаров

     Вл. Ульянов (Ленин).

     Управляющий делами Совета Народных Комиссаров

     Вл. Бонч-Бруевич.

     Секретарь Совета Народных Комиссаров

     Н. П. Горбунов.

     Москва, 1 июня 1918 г.

     Декрет о продразвёрстке

     Продразвёрстка  не была изобретением большевиков. Ещё  осенью 1916г. царское правительство ввело систему обязательной поставки хлеба государству. В условиях неслыханно трудного военного времени сначала периода Первой мировой войны, потом Гражданской войны и иностранной интервенции нельзя было допустить развития рыночных отношений, нельзя было разрешить крестьянину продавать излишки своего производства. Это привело бы к тому, что скудные производственные ресурсы страны пошли бы не на нужды обороны, а были бы использованы спекулянтами. Поэтому продразверстка была единственным выходом из положения. Она была введена декретом Совнаркома от 11 января 1919 г. Впоследствии продовольственная разверстка была распространена и на другие продукты сельского хозяйства.

     По  продразверстке крестьяне должны были сдавать государству все продовольственные излишки. Крестьянину оставалось то количество хлеба, которое нужно было ему для потребления, оставлялся фураж для скота, а также семенной фонд. В соответствии с урожаем определялось количество хлеба, приходившееся по разверстке на каждую губернию. Это количество разверствовалось далее по уездам, волостям, деревням и крестьянским дворам. Выполнение плана хлебопоставок было обязательным.

     Разверстка  по хозяйствам проводилась на основе сформулированного В.И.Лениным классового принципа: с бедных крестьян – ничего, с середняка умеренно, с богатого – много. Крестьянам оставляли лишь по 1 пуду хлеба и 1 пуду круп на едока, остальное реквизировалось за ничего не стоящие бумажные деньги или расписки. Проводимая с военной жестокостью продразверстка дала в 1918/19 хозяйственном году (он начинался с октября) 108 млн. пудов, в следующем 1919/20 г. – 212 млн. пудов.

     Продразверстка  исходила не из возможностей крестьянского хозяйства, а исключительно из потребностей государства. В результате резко ухудшилось питание крестьян: если до войны крестьянин в среднем потреблял 27 пудов зерна в год, то в 1920 г. – 15 пудов, а безпосевные крестьяне (примерно одна треть крестьянского населения) – только 12 пудов.

     Зная, что "излишки" все равно отберут, крестьяне резко сократили посевы. Организовать встречные поставки промтоваров  в обмен на хлеб государство не смогло: в 1920 г. через Наркомпрод крестьяне  получили от государства в среднем лишь по 100 г. металлических изделий, в том числе – менее одного гвоздя на хозяйство.

     В.И  Ленин так объяснял существование  продразверстки и причины отказа от нее: «Продналог есть одна из форм перехода от своеобразного военного коммунизма, вынужденного крайней нуждой, разорением и войной, к правильному социалистическому продуктообмену. А этот последний, в свою очередь, есть одна из форм перехода от социализма с особенностями, вызванными преобладанием мелкого крестьянства в населении, к коммунизму. Своеобразный "военный коммунизм" состоял в том, что мы фактически брали от крестьян все излишки и даже иногда не излишки, а часть необходимого для крестьянина продовольствия, брали для покрытия расходов на армию и на содержание рабочих. Брали большей частью в долг, за бумажные деньги. Иначе победить помещиков и капиталистов в разоренной мелкокрестьянской стране мы не могли. … Но не менее необходимо знать настоящую меру этой заслуги. "Военный коммунизм" был вынужден войной и разорением. Он не был и не мог быть отвечающей хозяйственным задачам пролетариата политикой. Он был временной мерой. Правильной политикой пролетариата, осуществляющего свою диктатуру в мелкокрестьянской стране, является обмен хлеба на продукты промышленности, необходимые крестьянину. Только такая продовольственная политика отвечает задачам пролетариата, только она способна укрепить основы социализма и привести к его полной победе. Продналог есть переход к ней. Мы все еще так разорены, так придавлены гнетом войны (бывшей вчера и могущей вспыхнуть благодаря алчности и злобе капиталистов завтра), что не можем дать крестьянину за весь нужный нам хлеб продукты промышленности. Зная это, мы вводим продналог, т.е. минимально необходимое (для армии и для рабочих).» 

     Милитаризация труда

     Ни  сами большевики, ни большая часть  их сторонников не могли ясно осознать все это. Естественно, они хорошо понимали, до какого ужасного состояния доведена страна. Но они знали также, что разруху принесла война сначала мировая, потом гражданская и походы Антанты. К тому же меры, которые большевики принимали, даже если им не удавалось их практически осуществить, как это случилось с коллективными хозяйствами в деревне, были направлены на достижение большего обобществления, коммунизма (или по край ней мере их видимости). В результате столкновения старую буржуазию уничтожили; ее лишили орудий производства и всякого другого источника богатства, разбили в военном и политическом отношении. Рассеянная и выброшенная на задворки истории, она продолжала существовать лишь в лице самых скромных своих представителей — специалистов, интеллигенции, безграмотных спекулянтов-мешочников или кулаков. От простых «шагов к социализму», о которых Ленин говорил в 1917 1918 гг., Россия пришла к некоему коммунизму, нищенскому, но зато всеобщему и, во всяком случае, завоеванному в борьбе.

     Легко понять, как в таких условиях могла  создаться иллюзия, что по окончании войны достаточно будет продолжать движение в том же направлении и все пойдет наилучшим образом. В целом большевики довольно скептически относились к такой перспективе, в особенности Ленин, который предупреждал в конце 1919 г ., что «если в теперешнем строе России и есть что-либо коммунистическое, то это только субботники». Однако другие, и в первую очередь такие экономисты, как Ларин, Преображенский, Бухарин, усматривали в девальвации рубля чуть ли не преддверие «отмирания» и исчезновения денег, а в уравнительной оплате «натурой» — завоевание равенства. В отличие от современных советских историков, которые с вершины накопленного опыта смотрят на военный коммунизм лишь как на «вынужденный шаг», их предшественники в 20-е гг. еще рассматривали его как своего рода забег в будущее и героический штурм небес. Этим можно объяснить, почему наиболее радикальные меры этой политики были приняты в 1920 г ., причем порой даже в самые последние месяцы года, когда гражданская война уже затухала и давление чисто военных потребностей ощущалось значительно меньше. В самом деле, именно в этот период обсуждался вопрос об отмене денег. 29 ноября было принято решение о национализации всех промышленных предприятий, даже самых мелких (до 5—10 рабочих). С 1 января 1921 г . было введено бесплатное предоставление товаров и услуг рабочим и крестьянам. Эти меры даже не начали применяться, ибо уже через считанные месяцы Советское правительство было вынуждено изменить поли тику.

     Самым типичным, вызвавшим наибольшие споры и в то же время самым важным проявлением военного коммунизма в его последней вспышке была попытка осуществить всеобщую милитаризацию труда. У этого мероприятия своя история, связанная с превратностями гражданской войны и борьбы с интервенцией. Труд, «обязательный для всех» и, следовательно, понимаемый как всеобщая трудовая повинность, существующая наряду с воинской повинностью, был для большевиков принципиальным вопросом. Они рассматривали его как средство, обращенное против буржуазии и всех других паразитических слоев в соответствии со старым лозунгом социалистического движения «Кто не работает, тот не ест». Не случайно положение это было записано в ст. I Кодекса законов о труде, принятого в конце 1918 г. В обстановке чрезвычайного положения принцип обязательности труда служил основой для принуждения представителей прежних эксплуататорских классов к выполнению определенных, в том числе тяжелых физических, работ. Он же использовался при создании для них первых «лагерей принудительного труда» в 1919 г . Этот принцип применялся в декретах о мобилизации определенных групп или категорий трудящихся с использованием их независимо от какого бы то ни было экономического расчета. Но в 1920 г . было задумано нечто куда более грандиозное и далеко идущее.

     Сам факт рождения этой идеи и ее серьезного обсуждения не может быть верно оценен вне трагических обстоятельств того времени. Главнейшие успехи советской власти, бесспорно, связывались с Красной Армией и ее победами, имевшими наряду с военным не меньшее политическое значение. Насущные хозяйственные задачи требовали еще более тяжелых, отчаянно героических усилий, чем те, что требовались от солдат на полях сражений. Когда в начале 1920 г . после поражения Деникина и еще до начала нападения Польши страна получила вторую после Бреста краткую передышку, поиски решения этих проблем начались прежде всего с учетом того положительного опыта, который уже был накоплен. В первую очередь этот поиск нашел отражение в самой терминологии. Говоря о необходимости перенести в мирное строительство опыт, приобретенный в «нашей военной деятельности», Ленин заявил: «Перед нами теперь очень сложная задача: победив на кровавом фронте, победить на фронте бескровном. Это война более трудная. Этот фронт самый тяжелый». Подобные выражения, часто встречающиеся в его речах того периода, были обиходными также в низовых партийных организациях. От метафорических оборотов до программы практических действий был один шаг.

     Знаменосцем и теоретиком милитаризации труда  стал Троцкий, который более, чем любой другой, мог считаться творцом и руководителем всей сложной работы по созданию Красной Армии. Разумеется, дело было не в одной его личной заслуге. Он пользовался полной поддержкой Ленина, больше интересовавшегося проблемой установления новой дисциплины труда, нежели самой формулой милитаризации труда. К тезисам, подготовленным Троцким к IX съезду партии (март — апрель 1920 г.), где обсуждалась эта проблема, Ленин добавил свои поправки. Интересные прежде всего тем, что они были направлены на обеспечение более широкого участия народных масс в выработке будущих проектов, эти поправки тем не менее ничего не меняли в принципиальной линии тезисов . В своем докладе на съезде Троцкий исходил из того, что в обстановке изоляции и разрухи тот единственный капитал, которым обладает страна, состоит в рабочей силе. Ее следует организовать. Здесь-то и выступает на первый план опыт армии, который нужно освоить не только в его принудительном аспекте, но и в аспекте политическом, то есть с точки зрения руководящей роли партии в вооруженных силах. Милитаризации, следовательно, подлежали все: не только крестьяне, но и рабочие, прежде всего квалифицированные рабочие; в их среде также встречались дезертиры, и с ними следовало поступать именно как с дезертирами. Осуществить эту задачу надлежало профсоюзам. Троцкий отвергал идею «свободы труда»: каждое общество имеет свой «принудительный труд», и он совсем не обязательно является менее производительным. Хозяйственные задачи советского общества должны рассматриваться, следовательно, как задачи военные.

     Рассуждение Троцкого осталось бы неполным, если не сказать о второй его части. Милитаризация  должна была рассматриваться как  часть «единого хозяйственного плана, который охватывал бы всю страну и все отрасли». Она позволила бы в централизованном порядке перемещать рабочую силу «в соответствии с единым замыслом», подобно тому, как перебрасываются армии на войне. Троцкий намечал также первоочередные цели подобного плана, подразделяемого на четыре этапа: сначала — восстановление транспорта и основных запасов необходимых товаров и сырья, затем — производство оборудования для тяжелой индустрии, производство оборудования для промышленности средств потребления и, наконец, для производства самих потребительских товаров. Это не означает, что имея, Троцкий изобрел планирование. Требование руководства, экономить в соответствии с единым государственным планом было программным требованием социалистов, и особенно большевиков, выдвинули его сразу после Октября. Более того, идея единого плана не упоминалась в первоначальном проекте тезисов Троцкого, Л . она уже содержалась в статьях и брошюрах других авторов.

     На IX съезде тезисы Троцкого подверглись  критике главных руководителей  советского хозяйства — Рыкова и  Милютина, тогда работавшего в  ВСНХ, за расплывчатость и абстрактность. Тем не менее, это был первый случай, когда подобная концепция излагалась непосредственная задача столь определенно и в столь авторитетной инстанции большевистской партии. Троцкий при этом выдвигает идеи — впоследствии они приобрели огромное значение — социалистического соревнования, при котором лучшие должны поощряться как морально, так и материально (тогда речь могла идти только о выдачах «натурой»), а также создания бригад ударников из работников, пользующихся наилучшими условиями, для выполнения особо срочных заданий.

     Милитаризация экономики и труда была господствующей концепцией на протяжении 1920 г. Новая  вспышка войны, вылазка Врангеля и польское вторжение, похоже, все больше оправдывали ее. В январе был издан Декрет о всеобщей трудовой повинности. Для выполнения определенных работ призывались рабочие и крестьяне. Для выполнения неквалифицированных, но срочных работ использовались некоторые подразделения Красной Армии; они получили название трудармий. Но тогда на первый план действительно выступили драматически узкие места, как сказали бы мы сегодня, которые могли сделать то, чего не удалось ни Колчаку, ни Деникину, ни державам Антанты: окончательно удушить Советскую Россию. Такими узкими местами были: топливный кризис, эпидемии, паралич транспорта. Неумолимые расчеты показывали: поезда вскоре совсем перестанут ходить; война велась в основном вдоль железных дорог, а они большей частью были разрушены. Отнюдь не риторически звучали слова о том, что от транспорта зависит «судьба революции». IX съезд постановил мобилизовать на транспорт 10 % самих делегатов съезда. Решение транспортного кризиса было поручено Троцкому, причем с применением военных методов. Это означало введение на железных дорогах военного положения, военной дисциплины и военных трибуналов, но одновременно, как это было сделано в Красной Армии, также внедрение политической сознательности, развертывание пропагандистской работы в массах, ударный труд и личный пример мобилизованных коммунистов. Действительно, на транспорте наметилось некоторое улучшение.