Экономическая политика царского правительства и индустриальное развитие России. 1861-1900 гг

    Естественно, что отношения передовых государств со странами, составлявшими периферию  мировой капиталистической системы, во многом зависели от того, насколько  велика была разница в уровнях их развития. В этом смысле исходная идея Гершенкрона о том, что индустриализация стран, находящихся на разных стадиях отсталости не должна происходить одинаково, совершенно справедлива и плодотворна. Так же как и наблюдение фон Лауэ об активной роли государства в том случае, когда индустриализация осуществляется "извне", под давлением окружающей среды.

    Однако, как справедливо отмечал Гиндин в полемике с фон Лауэ, государство  играло активную роль в утверждении  капитализма и в тех странах, которые первыми встали на путь капиталистического развития61. Поэтому точнее, пожалуй, сказать, что чем позднее страна приобщалась к капитализму, тем многообразнее становились функции государства. В Великобритании они в основном ограничивались способствованием первоначальному накоплению капитала и обеспечением правовых, социальных и политических условий его расширенного воспроизводства, в том числе таможенной защитой зарождающейся промышленности от иностранной конкуренции. Тем самым была создана благоприятная почва для индустриализации, и государству не было необходимости непосредственно вмешиваться в ее ход.

    В странах Западной Европы, последовавших  за Великобританией, и в США государству  пришлось дополнительно взять на себя в той или иной форме заботы по созданию сети железных дорог. На периферии Европы, в том числе в России, а также в Японии, государство оказалось вынуждено заниматься также привлечением иностранного капитала и даже форсированием становления отдельных отраслей промышленности.

    Эти отличия отчасти объясняются тем, что отставшие страны вовлекались в развитие мирового капитализма на все более высоких его стадиях: утверждение капиталистических отношений на Западе Европейского континента произошло, когда в Великобритании завершался промышленный переворот, а в Восточной Европе - в эпоху машинной индустрии.

    Но  есть здесь и другая сторона вопроса. Первоначально утверждение капитализма  было результатом победивших буржуазных, революций, вносивших более или  менее радикальные изменения  в общественные отношения. Однако в условиях, когда развитие капитализма и его распространение на все новые страны приобрело необратимый характер, перестройка феодальной общественной структуры приобщавшихся к нему стран оказалась возможна эволюционным путем при сохранении политической власти за старым правящим классом, взявшим на себя инициативу капиталистических преобразований, и при постепенной трансформации феодальной монархии в буржуазную.

    Именно  этим путем в результате реформы 1861 г. пошла Россия. Оказавшись к  концу 1850-х гг. перед выбором - либо приспособиться к неумолимо развивающемуся, капитализму, разлагающему извне и изнутри феодально-крепостническую систему, либо утратить свои экономические и политические позиции - правящие круги российского дворянства предпочли первое. Пожертвовав крепостным правом, они попытались спустить на тормозах стихийный процесс ломки феодальных и утверждения капиталистических отношений, дозировав его, введя в определенные рамки, с тем чтобы дворяне, постепенно перестроив свои хозяйства на капиталистический лад, могли сохранить принадлежащую им земельную собственность и господствующее положение в обществе.

    Реформой 1861 г. была создана малоподвижная  и внутренне противоречивая система. Сохранение крепостнических пережитков в экономике, обеспечивавшееся внеэкономически всей мощью государственного аппарата самодержавия, находилась в вопиющем противоречии с потребностями общественного развития. Оно сковывало процесс капиталистической эволюции народного хозяйства. Между тем буржуазная перестройка помещичьих латифундий, представлявшая собой единственный путь к сохранению помещиками своих экономических и политических позиций, могла быть осуществлена лишь при условии капиталистической эволюции всего народнохозяйственного организма. В этих условиях царское правительство, с одной стороны, сдерживало процесс развития капитализма, чтобы он не приобрел масштабы, угрожающие насильственной ломкой помещичьего землевладения, а с другой - предпринимало специальные меры, преследующие целью обеспечение капиталистической эволюции народного хозяйства в той степени, в какой это было необходимо для перевода помещичьих латифундий на капиталистические рельсы. Охраняя всеми доступными средствами многочисленные препятствия на пути капиталистического развития страны, отвлекая львиную долю внутренних накоплений из сферы народного хозяйства на непроизводительные расходы, необходимые для поддержания помещичьего землевладения и политической власти помещиков, самодержавие вместе с тем оказалось вынуждено пойти на форсирование развития некоторых отраслей экономики страны, без которых не мог обойтись правящий класс. Важнейшей из таких отраслей было железнодорожное строительство, призванное удовлетворить нужды товаризующихся помещичьих хозяйств, а также обеспечить экономические, политические и стратегические интересы российского государства.

    При масштабах Российской империи создание железнодорожной сети, связывающей  земледельческие районы с крупнейшими  городами и вывозными портами, представляло собой грандиозную задачу. Строительство  и эксплуатация железных дорог предъявили огромный спрос на изделия тяжелой индустрии. В 1860-х гг. все, что было необходимо железным дорогам - рельсы, рельсовые скрепления, стрелки, металлоконструкции для мостов, станционное оборудование, вагоны, паровозы - ввозилось из-за границы. Но долго так продолжаться не могло. Во второй половине 1860-х гг. торговый баланс России, имевший ранее ярко выраженный активный характер, стал пассивным. Причем отрицательное сальдо быстро возрастало. За пятилетие 1872-1876 гг. оно уже составило почти полмиллиарда рублей. Только благодаря иностранным займам удавалось производить заграничные платежи.

    С конца 1860-х гг., придерживаясь в  своей таможенной политике в целом  умеренно-протекционистского курса, царское  правительство начинает проводить серию мер по насаждению производства рельсов и подвижного состава62. В результате к середине 1870-х гг. производство паровозов и товарных вагонов в России превысило их ввоз. Было налажено и производство рельсов, но главным образом железных, которые уже не соответствовали возросшему уровню путевой техники. В 1876-1877 гг. в дополнение к старым мерам правительство предприняло новые меры по увеличению выпуска паровозов и вагонов отечественными заводами и созданию условий для развития в России производства стальных рельсов. К началу 1880-х гг. российское машиностроение стало удовлетворять более 3/ 4 потребности железных дорог в подвижном составе, а стальные рельсы отечественного производства почти полностью вытеснили импортные. Но поскольку рельсы производились преимущественно из заграничного чугуна, его импорт возрос.

    Таким был первый этап пореформенной промышленной политики царизма, когда она преследовала цель насаждения и форсирования роста  производства лишь некоторых, наиболее важных предметов железнодорожного спроса, без наличия которых нельзя было строить и эксплуатировать железные дороги. Я не без колебаний употребил слово "политика", поскольку под ним в данном случае подразумеваются сугубо практические меры, принимавшиеся царским правительством под давлением обстоятельств. Записка министра финансов М.Х.Рейтерна 1866 г. и ее обсуждение в Комитете финансов и Совете министров показали, что у царского правительства не было перспективной программы действий и все его помыслы сводились к поискам выхода из постоянного бюджетного дефицита. Единственно ясной представлялась автору записки назревшая потребность в железнодорожном строительстве. В развитии промышленности он видел лишь средство преодоления финансовых затруднений, причем в отдаленной перспективе63.

    Участившиеся во второй половине 1860-х гг. случаи возникновения банков и промышленных компаний напугали власть. В начале 1870-х гг. правительство приняло меры, затруднившие банковское и акционерное учредительство. В своем "Финансовом духовном завещании" 1877 г. Рейтерн советовал не форсировать более промышленное развитие и, ограничив создание новых предприятий, сосредоточиться на поддержании уже существующих64. Однако подъем железнодорожного строительства и промышленного производства конца 1870-х - начала 1880-х гг. внес в эти предначертания свои коррективы.

    1880-е  гг. в экономической истории России - во многом еще неясный, загадочный  период. Внешне - это почти застой, т.к. динамика экономической жизни  ощущается слабо. Но в глубине  явно происходят серьезные, качественные сдвиги. В начале 1880-х гг. завершается реализация реформы 1861 г. Царское правительство в конце 1881 г. издало закон об обязательном выкупе временнообязанных крестьян к 1 января 1883 г. Одновременно были снижены выкупные платежи, а затем отменена подушная подать. По оценке Н.М.Дружинина, данные меры правительства "при всей их ограниченности послужили рубежом между первым пореформенным двадцатилетием, этим тягчайшим периодом в жизни русской деревни, и периодом дальнейшего развития новой социально-экономической формации"65. В 1880-е гг., как показали исследования И.Д.Ковальченко и Л.В.Милова, сложился всероссийский аграрный товарный рынок66. Тогда же, согласно наблюдениям А.С.Нифонтова, стали проявляться первые результаты капиталистической перестройки земледельческого производства: повышение урожайности зерновых, рост товарного производства зерна, изменение его географии (резкое увеличение сборов на юге России и падение их в центре)67.

    Рост  промышленного производства в 1880-е  гг. был крайне вялым. Но и здесь происходила структурная перестройка: завершался промышленный переворот, рождались новые индустриальные районы - Донецкий и Бакинский.

    Следует также напомнить, что к 80-м годам XIX в. был создан основной костяк железнодорожной  сети в Европейской России.

    Именно  в 80-е годы в правящих кругах России постепенно складывается убеждение  в необходимости содействия развитию промышленности, как одному из важнейших  направлений экономической политики68. Тем временем в условиях кризиса  начала 1880-х гг. и последовавшей за ним длительной депрессии практические заботы правительства сводились к тому, чтобы поддержать созданные отрасли промышленного производства. Вместе с тем, воспользовавшись сложившейся ситуацией, чтобы добиться "водворения" в России производства рельсов из отечественных материалов, оно отказало в 1884 г. в поддержке передельным заводам и резко повысило ввозные пошлины на чугун.

    Таким образом, сугубо практические меры правительства  по форсированию роста отдельных  производств перерастали в политику содействия развитию, распространявшуюся на основные отрасли тяжелой промышленности. Но теперь выясняется, что нельзя развивать только избранные отрасли промышленности, не поощряя ее развитие в целом. В результате с конца 1880-х - начала 1890-х гг. самодержавие от насаждения отдельных, особо привилегированных и таможенной защиты некоторых, менее покровительствуемых отраслей переходит к политике широкого поощрения развития промышленности вообще. Эта политика нашла свое выражение в таможенном тарифе 1891 г., завершившем создание системы усиленного протекционизма. Последняя в дальнейшем была дополнена мероприятиями, направленными на привлечение иностранных капиталов в российскую промышленность.

    Таблица на следующей странице, дающая представление  о динамике роста промышленного производства в России во второй половине XIX в. и его отраслевой структуре, позволяет судить о степени воздействия и результатах промышленной политики царского правительства. На конец 1860-х гг., к которому относятся первые попытки правительства воздействовать на промышленное развитие, более 2/3 стоимости продукции обрабатывающей промышленности приходилось на текстильное производство - отрасль, сложившуюся еще в дореформенное время в крайне неблагоприятных условиях крепостного права без содействия властей, лишь при весьма умеренной таможенной защите. Согласно подсчетам Г.Р.Наумовой, основанные до конца 1860-х гг. хлопчатобумажные предприятия составляли более 1/3 заведений, действовавших в этой отрасли на 1900 г.69.

    Отраслевая  структура российской промышленности свидетельствует об ее естественном развитии и органической связи со всем народным хозяйством страны. Самыми крупными ее отраслями были текстильная и пищевая, рост которых являлся непосредственным результатом капиталистической эволюции сельского хозяйства. Рост пищевой промышленности, включавшей мукомольное, сахарорафинадное, маслобойное, спиртоводочное и табачное производства, свидетельствовал о прогрессе торгового земледелия в России. А развитие текстильной промышленности, где главную роль играло работавшее преимущественно на импортном сырье хлопчатобумажное производство, основным потребителем продукции которого было сельское население, говорило о далеко зашедшем процессе общественного разделения труда. Вместе с тем обращает на себя внимание значительная доля - около 40% стоимости всей промышленной продукции - отраслей, производивших средства производства. Особенно бурным был рост машиностроения, черной и цветной металлургии, добычи угля и нефти. Лишь некоторые из этих отраслей пользовались прямой поддержкой правительства, но все они так или иначе были связаны с развитием транспорта, прежде всего железнодорожного.

    Рассмотренные данные лишний раз подтверждают неоднократно высказывавшееся мнение о том, что  содействие железнодорожному строительству было основным рычагом ускоряющего влияния российского государства на развитие промышленности. Они подтверждают также обоснованность критики утверждений об искусственном насаждении промышленности царским правительством за счет стагнации сельского хозяйства вопреки естественным тенденциям экономической эволюции. Напротив, действия самодержавия были, в сущности, обусловлены этими тенденциями, они отвечали объективным потребностям хозяйственной жизни. В частности, железнодорожное строительство и развитие обслуживавших его отраслей промышленности способствовали прогрессу сельскохозяйственного производства. Беда заключалась в том, что, вступив на путь капиталистических преобразований, самодержавие стремилось ограничить, затормозить свободное движение по этому пути, создав массу препятствий для развития капитализма. В результате ему самому приходилось прилагать усилия, когда требовалось привести в движение отдельные элементы этой заторможенной системы. Иначе говоря, меры правительства по поощрению развития отдельных отраслей народного хозяйства представляли собой как бы оборотную сторону общей экономической политики сдерживания капиталистической эволюции в целом. И в этом смысле Россия не была исключением. Как констатировали И.Беренд и Д.Ранки, в результате сравнительного анализа процессов индустриального развития стран Восточной и Юго-Восточной Европы, применительно к этим странам "своеобразным следует считать не то, что государство, вмешавшись в экономику, стало движущей силой индустриализации, а скорее, пожалуй, то, что его вмешательство послужило не созданию условий индустриализации, то есть с точки зрения индустриализации было не косвенным, а направлялось на подъем самой промышленности, то есть в неблагоприятных условиях развития понадобились самые непосредственные меры по развитию и поддержке промышленности"70.