Эклектика в Англии

XIV. 1.Эклектика в Англии Промышленный переворот повлек за собой появление новой,   очень   острой социальной     проблемы — расселения     рабочих масс.  Вслед   за   строительством    крупных промышленных предприятий в городах стихийно  возникают  целые  кварталы   жилых домов трущобного типа,   с   беспорядочной планировкой, лишенных самого элементарного благоустройства, с общими уборными во дворах, с плохо освещенными и холодными жилыми   помещениями.   Трущобные кварталы   наводнили   Лондон,   другие .-английские города. Очень часто семьи ра­бочих ютились в подвалах и полуподвалах, страдая не только от холода, но и от сырости. Благодаря плотности заселения этих квартир владельцы домов ухитрялись взимать с жильцов плату, превышающую обычную стоимость арендной платы в благоустроенных домах. скопление неблагоустроенных антисанитарных жилищ периодически приводило к распространению всякого рода заболеваний. Поэтому в 1875 г. парламентом был принят законопроект об улучшении жилой застройки для рабочих. После этого закона начали появляться новые кварталы так называемой «упорядоченной» застройки. В этих кварталах длинные корпуса отделялись друг от друга лишь узкими двориками-щелями, в которых размещались уборная, сараи для угля и другие подсобные хозяйственные сооружения. Грязные, лишенные сквозного проветривания и солнца, эти дворы, вместе с узкими проезжими улицами были единственным местом игр для детей рабочих.

Политика   предоставления   улучшенных жилищных условий верхушечной части рабочего класса породила строительство  небольших домов-коттеджей  с приусадебными участками  в   предместьях   крупных   промышленных   центров. С  целью удешевления строительства здесь применялись и парные коттеджи, имеющие общую  внутреннюю  стену.   Использовалась и блокировка домов, создающая сплошной фронт застройки улицы.

Эклектика, характерная для английской архитектуры XIX в., господствовала и в композиции фасадов жилых домов, и во внутренней их отделке, которые выполнялись в различных исторических стилях.

В очень сложной картине развития ар­хитектуры жилища XIX в. можно проследить некоторые закономерности. Уже в конце первой четверти XIX в. увлечение палладианскими виллами прошло. Свободная живописность готических замков стала казаться более интересной и удобной. Главные помещения дома приобрели в плане усложненную форму, обогащенную выступами, расположенными то на продольных стенах, то в углах. Большое внимание уделяли ориентации главных парадных поме­щений. Окна стремились расположить таким образом, чтобы из них открывались наиболее привлекательные перспективы.

Во внутренней организации богатых особняков выделялась группа парадных по­мещений—холл, который нередко занимал в высоту два этажа (с внутренней лестницей, идущей наверх), гостиная и столовая, обычно составлявшая центральное ядро здания. Помимо группы парадных и спальных комнат в состав богатых домов-особняков входили многочисленные обслуживающие помещения: кухни, буфетные, кладовые, комнаты для прислуги, конюшни, каретные сараи и т. д.

Во внешнем облике особняков появились мотивы Тюдоровской готики. Большим успехом пользовались архитектурные формы приходских жилых зданий этой эпохи. Щипцовые крыши с большим свесом, высокие кирпичные трубы, простота и суровость каменных стен, прорезанных небольшими окнами, вновь возродились во многих особняках XIX в.

К числу виднейших архитекторов Англии, много работавших над композицией большого дома- особняка, следует отнести Нормана Шоу (1831 —1912), одного из наиболее популярных английских зодчих середины XIX столетия. Большой известностью пользовался созданный им крупный дом-особняк в Лензвуде (Сассекс), построенный в 1869 г. Все помещения этого дома сгруппированы вокруг полузамкнутого внутреннего двора. Основное ядро композиции его плана — парадные помеще­ния—гостиная, библиотека, столовая, размещенные вокруг холла, где находится открытая трехмаршевая лестница. Спальные комнаты для хозяев и гостей размещены во втором этаже этого основного композиционного узла здания; вспомогательные поме­щения— в более узкой части дома, огибающей двор. При доме имеются конюшни с каретными сараями.

В целом дом в Лейзвуде с его обширным двором и башнями сильно напоминает богатые  помещичьи  дома  XV—XVI  вв.   В архитектурной композиции фасадов бросается в глаза умело примененный архитектором контраст  между глухими массивными стенами и большими окнами. Выступающая в сторону двора и завершенная фронтонной крышей стена   имеет   фахверковый характер обработки. Окна тянутся  во всю шнрину  выступа  и  имеют  неожиданно  современный характер. Высокие и сложно обработанные трубы вместе с крутыми кровлями выполнены   в   соответствии   с   традициями готической архитектуры.

В середине  XIX   в.   назрела   необходимость создания более скромного типа особняка для представителей   художественной и технической интеллигенции. Большое значение в  развитии этого типа домов имели работы арх. Филиппа Уэбба  (1831 —1915). Известный английский художник, активный участник   социалистического   движения   в Англии. Уильям. Моррис  (1834—1896)  привлек   Уэбба   для   постройки   своего   дома.
Моррис был одним из наиболее ярких пред­ставителей романтизма в английском искусстве. Яростно ненавидя машинную индустрию, выпускающую штампованные безвкусные бытовые изделия. Уильям Моррис пропагандировал    возврат   к   средневековому  ремеслу, дающему простор для индивидуального  творчества.  Уильям  Моррис  пропагандировал функционально продуманные, тесно связанные с жизнью и бытовыми потребностями произведения ремесла средневековых  мастеров,   часто поднимающихся до   степени   высокого   искусства.   Уильям Моррис основал мастерскую, где по его рисункам изготовлялись бытовые предметы, мебель, обстановка.

. Дом Морриса построенный Ф. Уэббом в 1859 г., имеет в плане форму буквы Г. В планировке его бросается в глаза отсутствие стремления подчеркнуть парадные помещения дома, как это делалось раньше, простота плана, удобная связь между главными и вспомогательными помещениями посредством очень небольшого и хорошо освещенного коридора. Внешний облик этого дома также очень непритязателен. Гладкие стены из красного кирпича (этому материалу дом обязан своим названием «Красный дом»), высокая крыша из черепицы, окна хороших пропорций, отсутствие какой бы то ни было стилизации, органичная связь с участком и окружением, простая и рациональная обстановка, выполненная по рисункам Морриса, — все это резко выделило «Красный дом» из общей массы эклектичных и претенциозных жилых зданий того времени.

Учет индивидуальных потребностей семьи и условий профессиональной работы заказчика был новшеством в архитектуре особняков, которая раньше отличалась повышенной парадностью и монументальностью. Развитие более скромного дома-особняка, имеющего целью прежде всего создать удобное   жилище   для   владельца,   многим обязано творчеству арх. Ч. Войси  (1857—1941), работавшему в конце XIX — начале XX вв. Очень известным сооружением Войси является   особняк   на   озере   Уиндермир в Бродлейсе,   построенный   в   1898—1899 гг. Композицию главного фасада определяют три полукруглых остекленных эркера, выходящих в сторону открытой террасы, обращенной   к   озеру.   Стены   выложены   из   местного камня. Бросается в глаза прием подчеркивания       горизонтальных      членений. Оконные проемы образуют горизонтальные пояса. Этот   мотив,   хорошо   связывающий композицию дома  с  горизонтальными  линиями  открытой  террасы  и   полос стриженого  кустарника,  уступами  спускающихся к озеру,  в   свое   время   привлек  внимание своей новизной и свежестью. В полной мере его оценили уже на новом этапе развития европейской архитектуры.

Стремление к «свободной архитектуре», исходящей из потребностей и запросов современного человека, — яркая черта развития английской архитектуры жилища  конца XIX — начала XX вв. Оно выразилось как в сооружении   домов-особняков,   так   и   в строительстве   бесчисленного множества не-больших коттеджей, построенных в это вре­мя в предместьях крупных городов и в новом конца XIX —начала XX вв., работавшие в области коттеджного строительства, стремились к простоте, удобству и экономичности планировки. Основой композиции фа-садов были хорошо найденные пропорции окон, эркеры, скромная обработка входов. Привлекательность коттеджной архитектуры во многом определилась прекрасным озеленением небольших площадок перед домом. Английские архитекторы разработали великолепные комбинации стриженой и свободно растущей зелени, кустарников, высоких деревьев с различными кронами, газонов и посыпанных песком дорожек. Эти приемы в лучших своих образах достигли высокого совершенства.

Успехи промышленности строительных материалов, большое профессиональное мастерство английских каменщиков и мастеров отделочных работ также отразились на жилищном строительстве Англии. Английское малоэтажное строительство оказало большое влияние на архитектуру других европейских стран. Опыт английских архитекторов в этой области стал предметом тщательного изучения и использования зодчими Германии, Франции, Швеции и многих других стран континента.

В конце XIX —начале XX вв. начал развиваться и тип многоэтажного доходного дома, где объединяется большое число квартир, связанных или лестничными клетками, или открытыми галереями, сообщающимися между собой также посредством лестниц. Однако все же этот тип жилища не являлся характерным для Англии рассматриваемого периода; малоэтажное строительство в Англии имело бесспорно наибольшее распространение.

Помимо изменений в типологии общественных зданий, расширения номенклатуры этих сооружений очень яркой и характерной особенностью XIX в. явилось стилизаторское отношение к архитектурной компози­ции. Архитекторы искали вдохновения в прошлом. Источники, которыми питалось художественное творчество, изменились. Смена стилей начала напоминать смену

мод.

Для первой четверти XIX в. характерно увлечение античными формами, начавшееся еще в конце предыдущего века. Греческая классика пришла на смену увлечению римской античностью.

Ведущие фигуры в архитектурной жизни Англии начала XIX в. — архитекторы Джон Соун (1753—1837), Джон Нэш (1752—1835) и Роберт Смерк (1780—1867).

Наиболее значительное произведение Соуна — здание Английского банка в Лондоне. Соуна нельзя причислить к стилизаторам чистого типа. В композиции здания Английского банка он проявил много самостоятельности, стремясь к простоте и ясности композиции интерьеров.

Его творчество восходит корнями к тому периоду XVIII в., когда английские ар­хитекторы в композиции современных зда­ний старались использовать опыт римской архитектуры. Это освоение опыта римской античности сказалось прежде всего в операционных залах Английского банка с их купольными перекрытиями. Однако и здесь можно  отмстить  внедрение   в композицию новых стилистических элементов, в частности в «отделении консолей» относящемся к 1794 г. В переходе от пандативов к куполу Соун применил кариатиды, поддерживающие пояс, на котором покоится остекленная часть купола. В этом сказался тот интерес к греческой архитектуре, который так широко распространился в начале XIX в. во всех европейских странах.

Обращение к архитектуре Древней Греции вполне отчетливо проявилось в творчестве другого крупного английского архитектора начала XIX в. — Джона Нэша. В част­ности, он широко использовал стройный и женственный   ионический   ордер.   Этот  излюбленный   Нэшем   архитектурный   мотив господствует  в  его  знаменитых  террасных дворцах в Риджент-парке (террасы Нэша) (рис. 23). Особенно ясно сказалось увлечение Нэша ионикой в Кумберлендской террасе, построенной в 1826—1827 гг. Большое дворцовое сооружение, состоящее в плане из  ряда   расположенных   амфитеатром  залов, выходит в сторону парка открытыми террасами, поднятыми на цоколь и скомпонованными в виде открытых портиков ионического ордера. Нэш с большим мастерством использовал этот мотив, создав сложную     композицию    с    развитым    центром, увенчанным     фронтоном,   боковыми   ризалитами    и   въездом,   спроектированным   в вице триумфальной арки.

Все же несмотря на виртуозную тон-кость прорисовки деталей ионического ордера, композиция террасных дворцов Нэша

Стремление придать современному зданию образ греческого храма с наибольшей яркостью сказалось в композиции южного фасада Британского музея в Лондоне (рис. 24). Строительство этого здания по проекту Сиднея и Роберта Смерк Все помещения музея сгруппированы вокруг большого прямоугольного двора. Главные экспозиционные залы охватывают внутренний двор. Здесь применен обычный для музеев анфиладный прием. В процессе строительства и после его окончания основной массив сооружения оброс различными пристройками. Сложная структура плана Бри­танского музея, естественно, была далека от простоты плановых схем греческих храмов, которыми, несомненно, вдохновлялись авторы. Однако они попытались объединить хотя бы главный фасад единым мотивом ионической колоннады с двумя выступающими ризалитами. Восьмиколонный портик в центре завершен фронтоном, тимпан которого украшен сложной скульптурной композицией, навеянной горельефами Парфенона. Все трудности сочетания элементарно простой и ясной архитектуры греческой классики со сложной плановой композицией современного здания выступают в этом произведении с очень большой очевидностью.

В южном фасаде Британского музея (закончен в 1847 г.) особенно сказывается увлечение греческой античностью.

На смену подражанию античности пришло увлечение готикой.

В середине же столетия неоготика начинает занимать доминирующее положение в развитии английской архитектуры. Крупнейшим сооружением, относящимся к первой стадии развития этого стиля (ранней викторианской готики), является Английский парламент, построенный по проекту арх. Чарльза Барри в сотрудничестве со страстным приверженцем и пропагандистом готики — архитектором и художником А. Пэджином.  Барри под влиянием националистически настроенных заказчиков и своего сотрудника Пэджина счел уместным прибегнуть к мотивам готики в ее позднем тюдоровском варианте («перпендикулярный стиль»).

Творческая раздвоенность Барри очень отчетливо сказалась на композиции здания. Проектируя сложный архитектурный организм парламента, Барри стремился по мере возможности соблюсти симметрию и регулярность классических построений В плане здания сильно выделен центральный холл, расположенный на пересечении продольной и поперечной осей. Симметрично справа и слева от центрального холла размещены главные парламентские помещения: палата лордов и палата общин. Также Однако   полностью   соблюсти   симметричную композицию было невозможно. Этому препятствовало и огромное многообразие помещений парламента, и наличие на участке   старинного   здания   Вестминстер-холла — одного  из  старейших  лондонских сооружений  В силу этого Барри пришлось пойти на компромисс. Часть здания, выходящая на набережную Темзы, спроектирована с соблюдением почти точной симметрии. Противоположная же сторона, связанная с пестминстер-холлом,  асимметрична. Вынужденный   элемент   асимметрии   подчеркнут в объемном построении и силуэте не только наличием Вестминстер-холла, но и двумя башнями, различными по своей высоте и объемам: Викторией и Часовой со знаменитым часовым колоколом Биг-Беном.