Что представляла собой Священная Римская империя германской нации: ее исторические судьбы и влияние на жизнь Европы?

   Его сын, Оттон I, будущий Оттон Великий, не во всем следовал политике отца. Он стремился возродить традиции Каролингов: короновался в Ахене в традиционном одеянии франков архиепископом Майнцским. Архиепископ Кельнский вручил ему символы власти (меч, мантию, скипетр и жезл власти). Участие священнослужителей в коронации доказывает, что церковь сплотилась вокруг правителя. Более того, Оттон не желал быть «первым среди равных»; в течении своего правления он то и дело успешно подавлял мятежи то своего брата, то сына и зятя, тем самым доказывая степень и силу своей власти. При Оттоне I продолжалось присоединение Лотарингии. Он совершил поход в Италию, заставил одного из своих непокорных ставленников Беренгария принести клятву верности королю Восточной Франкии и сочетался вторым браком с пленницей Беренгария, Аделаидой. Оттон реорганизовал структуру управления, создав марки, маркграфства для более эффективной защиты рубежей; основывал новые епископства – Старгард, Хавельберг и Бранденбург. Множество раз преданный своими родственниками, он разочаровался в семейных связях и задумал построить систему, при которой основу империи составляла бы церковь, так называемую Reichskirchensystem.

   В 960 г. папа Иоанн XII попросил помощи у Оттона, так как Беренгарий, нарушив клятву, захватил земли Папского престола. Иоанн обещал короновать Оттона, если тот ему поможет – это напоминает историю с Львом III и Карлом Великим. Таким образом, 2 февраля 962 г. в Ватиканском соборе Оттон был коронован папой Иоанном XII. Влияние Оттона настолько возросло, что папа сам был вынужден пасть ниц перед императором, а документ, называемый «Ottonianum», вскоре изданный Оттоном, предписывал любому новому папе перед получением сана приносить правителю империи клятву верности. Церкви это не понравилось, и Оттону пришлось провести целых 6 лет в Италии, требуя клятв, которые помогли бы ему сравняться с папой.

   Вернувшись  на другую сторону Альп, он столкнулся с вечной проблемой императоров  огромной империи: за время его отсутствия власть Оттона ослабла. Неясно было, как можно одновременно править и к северу, и к югу от Альп, и неясно это было и многим его преемникам.

2.   Дамы у власти и император-мечтатель

   Правление следующего короля – Оттона II – классически началось со смуты, подавив которую он решил заняться Италией, а также заменить ослабшего правителя Византии, басилевса. Его отец, как известно, не называл себя «великим императором римлян», чтобы не задеть византийцев, но Оттон II отказался от этой предосторожности. Представители знати, однако, из-за поражения, нанесенного Оттону II сарацинами, в 983 г. выбрали королем не Оттона, а его трехлетнего сына, тоже Оттона, после чего Оттон-старший умер от приступа горячки.

   Итак, «у власти» оказался ребенок, маленький, зато коронованный по всем правилам. Ясно, что ему необходим был регент. Сначала им был баварский герцог Генрих Спорщик, скоро передавший ребенка на попечение его матери Феофано. Византийка по происхождению, она навсегда осталась верной греческой форме христианства и не отказалась от воспитанных в ней принципов; благодаря исключительным личным качествам и необыкновенному политическому чутью она занимала первое место в королевстве и сумела сохранить целостность империи в течении всех семи лет своего регентства. Феофано умерла в 991 г., в возрасте чуть больше тридцати лет.

   Но  и в 991 г. Оттон был еще слишком мал, чтобы управлять государством, и роль регента взяла на себя его бабушка, та самая Аделаида, вдова итальянского правителя Лотаря, которую Оттон I некогда (на 7 странице моей курсовой) освободил из плена. Аделаида обладала богатым опытом королевского правления и в течение трех лет регентства старалась продолжать дело своего супруга. Вместе с Феофано она спасла империю.

   В 994 г., достигнув четырнадцатилетнего  возраста, к власти, наконец, пришел сам Оттон III. Он нес на себе отпечаток изысканного греческого влияния его матери, его волновали интеллектуальные проблемы, он остался открыт сердцем и опирался на силу духа и способность воодушевлять больше, чем на силу оружия. Он был коронован в Риме в 996 г. в возрасте 16 лет, и был очарован Вечным городом, влюбился в него. Два его друга, или «фаворита», Адальберт и Герберт Орильякский, проповедовали один миссионерство, а второй – фантастические политические реформы соответственно. Оттон III очаровывался всем прекрасным, возвышенным и умным, что встречал на своем пути. Он мечтал о женитьбе на византийской принцессе, чтобы соединить две половины былой Империи, мечтал о единстве в разнообразии; он вообще слишком много мечтал, но мечты рассеялись, как дым, после восстания 1000 г в Тиволи. Император забыл о ксенофобии римлян, которым не нравилось, что их империю возродил варвар, и не мог понять, что не так, ведь ради них позабыл своих немцев. Он переместил центр с севера на юг, из Ахена в Рим, тем самым расшатав все, что было создано Оттоном I. Оттон III умер в 1002 г. не достигнув и 22 лет, и оставил империю на краю гибели.

3.   Генрих II – Конрад II – Генрих III

   У Оттона III не было законного наследника и королем выбрали Генриха, сына и внука тех Генрихов, что когда-то пытались отобрать власть у Оттонов I и II. Генрих II оказался сильным и властным человеком с хорошим знанием церкви, что было весьма полезно для правителя империи. От грандиозных мечтаний Оттона он отказался сразу: его интересовала не вся огромная империя, а та ее часть, что звалась Восточной Франкией, что была забыта и нуждалась в возрождении. Восточные границы были не определены, среди аристократии продолжались волнения, и единство укреплялось крайне медленно. Генрих II укрепил связи церкви с государством, часто назначал епископов на важные должности, но косвенно, не провоцируя конфликтов. Он не хотел отправляться в Рим, пока не наведет порядок на территории к северу от Альп. Генрих обеспечил стабильность государства, но после его смерти в 1024 г. опять встал вопрос о передачи власти: он не оставил наследников.

   Потому  – смена династии: хотя Конрад II и был дальним родственником Саксонцев, происходил из рода Салиев. Он был выбран за личные качества, обостренное чувство справедливости; за то, что сразу видел трудности и искал способы их преодоления. После коронации он тут же отправился осматривать свои владения (Umritt⁴), показывая всем, что в стане есть сильный и заботливый правитель. Конрад желал править всем христианским миром; следуя порядкам Генриха II, он часто навязывал свое мнение при выборе церковных деятелей. «Хотя он и был безграмотен, но умел благоразумно управлять духовенством, наружно показывая ему любезность и щедрость, а втайне подчиняя его приличной дисциплине», писал капеллан имперской канцелярии Випон.⁵ Расширить владения, в частности, на восток, он не пытался: довольствовался клятвами верности и небольшими походами против лютичей и венгров. Конрад II решил заранее решить проблему с наследованием власти, и потому, когда его жизнь унесла горячка, у него остался сын,  заранее обученный и готовый принять на себя тяжесть правления.

   В 1039 г. Генрих III был уже достаточно опытен, так как с детства сопровождал отца в его поездках по стране. Чрезвычайно серьезный молодей человек, он ставил перед собой очень высокие задачи, и существовала опасность, что он может увлечься и забыть про суровые законы политической реальности. При Генрихе III возник тайный совет, который обсуждал важные вопросы до вынесения их на «съезд» герцогов, Hoftage⁶. Съезды обычно проходили в просторных, специально для этого построенных дворцах, например в Госларе – сейчас эти дворцы считаются памятниками средневековой архитектуры. Генрих также активно занимался церковью, а именно слиянием церкви и государства и формированием Reichkirchensystem. Процесс был завершен, когда Генрих III наделил епископов двойной властью, религиозной и политической, вручив им соответствующие символы – кольцо и жезл. По мнению Генриха, священнослужители прекрасно исполняли роль верных и образованных слуг империи, которых ей так не хватало; с 1046 г. в Риме царили папы, близкие императору. Однако это сближение церкви и государство становилось опасным и после ранней смерти Генриха III переросло в страшную борьбу. У него остался сын – маленький Генрих, чья мать, в отличие от Феофано и Аделаиды, оказалась не в состоянии управлять государством.

3. Кризисы империи: борьба с  папством

1.   Генрих IV и Григорий VII

   Вдова Генриха III Агнесса де Пуату не имела ни малейшего представления о политической ситуации, была совершенно лишена особого чутья, присущего хорошему регенту или правителю. Она совершала ошибку за ошибкой, после чего архиепископ Кельнский счел, что необходимо забрать власть у дамы. Олицетворением власти был мальчик Генрих IV – его-то и похитил архиепископ. Мать покорно удалилась от дел. Двенадцатилетнему монарху история с похищением и его последовавший неудачный побег очень не понравилась. Всю свою жизнь он пытался доказать, что никто не смеет управлять им, словно марионеткой.

   К сожалению, управлять им нашлось  много желающих, особенно среди высших церковных деятелей – пап. В 1075 г. Генрих назначил на пустующее место архиепископа в Милане своего капеллана, то есть пренебрег решением синода, созванного незадолго до этих событий Григорием VII, бывшим простым монахом Гильдебрандом, о запрете светской инвеституры.  По мнению Гильдебранда, изложенному в его знаменитом «Dictatus papae», «один папа может носить императорские регалии», «папа вправе излагать императоров»⁷, истинная власть принадлежит «священническому строю», и «мирской строй» обязан ему подчиняться. ⁸ Конечно, такое видение прямо противоречило всему, что было создано Оттоном и его наследниками.

   Строго  говоря, избрание Григория VII папой происходило вопреки правилам 1059 г. и Генрих мог не признавать действительность выборов, но предпочел избежать конфликта. Однако вскоре, ближе ознакомившись с «Dictatus papae», Генрих и его епископы посылают в Рим явно грубый документ, в котором Генрих приказывает Гильдебранду: «Изыди! Изыди!». Итак, война началась. В 1076 г. Григорий VII низлагает Генриха IV и отлучает его от церкви. Король в день Пасхи провозглашает анафему Гильдебранду, но в тот же вечер в резиденцию короля и в собор ударила молния, оставив одно пепелище. Многие сочли это недобрым знаком. Высшая знать зароптала на Генриха, и король вынужден был переправиться в Италию, чтобы папа не смог поехать в Германию и договориться с высокой аристократией. Далее, согласно известной «легенде», Генрих IV, босой, как кающийся грешник проходит через Альпы к замку Каносса, где пребывал в то время Григорий VII. Папа не мог не помиловать его и объявил, что «Генрих есть rex».⁹ Этим поступком он отвратил от себя многих епископов и был низложен на синоде в Бриксене в 1080 г. К антикоролю добавился антипапа.

   Война продолжалась вплоть до смерти Григория VII, после чего место на Святом престоле пустовало два года. Генрих считал, что вот теперь он сможет установить мир в своей империи.  Важный шаг с его стороны – одинаковое наказание за преступления вне зависимости от социального статуса нарушителя. Это рискованное решение не понравилось в первую очередь его сыну Генриху V, который заключил отца в темницу, где тот и умер.

   Главное, что понял Генрих V, прямо противоречило взглядам его отца: симбиоз между церковью и империей слишком тесен; любой разлом или ослабление нанесут ущерб обеим сторонам. В 1122 г. Генрих заключает с папой Каликстом II Вормсский конкордат, отделивший духовную инвеституру от светской. Это прекращало спор, длившийся более полувека.

   После смерти Генриха происходит смена  династии, королем становится Лотарь III¹⁰ Суплинбургский. Абстрагировавшись от церковных дел, он занимался укреплением связей на восточных границах. Лотарь надолго восстановил силы империи. Но я не буду останавливаться ни на его деяниях, ни на том, что сделал полезного следующий правитель Конрад III (первый Гогенштауфен). История Священной Римской империи столько обширна, что важнее в данном случае остановиться именно на тех императорах, которые непосредственно взаимодействовали с папами и тем самым значительно повлияли на формирование института государственности в Папской области и в Германии.

2.   Фридрих I Барбаросса и Александр III

   Новый император умел быть храбрым, волевым  и грубым, гибким, если это было необходимо; обладал живым умом. В отличие  от Лотаря он не захотел быть дворянином на службе у сеньора-папы. В октябре 1157 г. на соборе в Безансоне была решительно отвергнута идея подчинения светской власти духовной. Папой был избран Александр III, знаток канонического права и ярый защитник папского верховенства. При избрании у Александра был конкурент, которого поддержал Фридрих, и этот конкурент стал как бы вторым папой – Виктор IV. Это решение не нашло поддержки у иностранных государств; король Франции признал Александра III.

   Фридрих жестоко подавлял восстания в  итальянских городах, желая все  подчинить своей власти. Жители Милана были изгнаны за неповиновение, а  сам город разрушался. Александр  III объединил недовольных венецианцев, византийцев и нормандцев, сформировав из них войска. Но войска эти были наголову разбиты Фридрихом I недалеко от Рима в 1167 г. Александр III был вынужден скрыться. Барбаросса было почувствовал себя хозяином Рима, но летом на город обрушились гроза и чума разом, население и войска поредели; недруги, конечно, усмотрели в этом знак свыше. Оставшись без поддержки армии, Фридрих вынужден был бежать, переодевшись в чужое платье.

   Только  в 1177 г. в Венеции произошло примирение: под давлением Ломбардской лиги Фридрих I вынужден  был признать власть Александра III: он не унизился, как Генрих в Канносе, но все же пал на колени перед папой и подсадил его на лошадь. Папа был доволен безумно – «Ну, наконец-то!».

   Что касается политики Фридриха Барбароссы в Германии, он активно сотрудничал с князьями (никто из них не обладал достаточно обширными владениями, чтобы захватить власть), поощрял рост городов. При нем исчезают этнические герцогства, а сами немцы начинают осознавать себя как жители Lande Deutschland, «страны Германии», с народным языком diutsch. Среди аристократии быстро растет уровень образованности (некоторые ученые считают столетие Гогенштауфенов первым золотым веком).