Церковная реформа Никона

Устное  выступление.

Вера в Бога была движущей силой российского общества на  протяжении многих лет. Царя занимал трон только после помазания на царство митрополитом. Митрополит был вторым человеком в государстве. Царь советовался с ним по многим вопросам и  иногда его мнение имело решающее значение. Церковные каноны строго соблюдались и их нарушение было страшным грехом.   Церковный раскол, произошедший в 1667 г., имел огромное значение в духовной жизни Российского государства, так как коснулся одной из главных его составляющих - церкви. Общество раскололось надвое. Одни приветствовали реформы Никона, другие были не в состоянии реально обдумать их, они  слепо верили в правильность старых обрядов и малейшее отступление от них казалось им  богохульством. Люди запутались, не могли отличить, что допустимо, а что действительно нарушает древние догматы. Они обращались за объяснением к своим духовным отцам – священникам, которые в свою очередь не могли объяснить суть происходящего, так как не понимали стремительного хода реформ и оказывались в числе решительных противников изменений. Часть населения смирилась с произошедшими изменениями, но остальные, будучи не в силах смириться, начали решительную борьбу.

На Руси, где грамотность  и тем более книжная ученость были достижением немногих, главным  источником научения вере были богослужения. Определенные жесты сопровождали человека с первых дней жизни до последних, сливаясь в сознании с его ощущениями и переживаниями. Замена одних символов, выражавших связь человека с высоким  и священным никогда не бывает безболезненной.

                                                «1» Церковная реформа (1652-1657).

Ее проведение началось весной 165З г., почти сразу же после  принятия царем и боярской думой  окончательного решения о включении  Украины в состав Российского  государства. Это совпадение не было случайным.

Первым шагом стало единоличное  распоряжение патриарха Никона, затронувшее два обряда, поклоны и перстосложение при крестном знамении. Это было  введено в письменном документе «памяти» от 14 марта 1653 г., разосланной по церквам. При этом в памяти не содержалось никакого обоснования необходимости данной перемены в обрядах. К тому же предписание патриарха не было подкреплено авторитетом церковного собора.

Открытое недовольство выразили члены кружка ревнителей благочестия. Протопопы Аввакум и Даниил подготовили обширную челобитную, в которой указали на несоответствие нововведений установлениям русской церкви. Челобитную они подали царю Алексею, но царь передал ее Никону. Распоряжение патриарха осуждали также протопопы Иван Неронов, Лазарь и Логгин и дьякон Федор Иванов.

Последующие решения Никона были более обдуманными и подкреплялись авторитетом церковного собора и иерархов греческой церкви. Такой характер имели, в частности, решения о порядке исправлений в церковных чинах и обрядах, утвержденные весной 1654 г. церковным собором.

Перемены в обрядах  были осуществлены на основе современных  Никону греческих книг и практики константинопольской церкви, сведения о которой реформатор получал главным образом от антиохийского патриарха Макария. Решения об изменениях обрядового характера были утверждены церковными соборами, созванными в марте 1655 г. и в апреле 1656 г. Эти решения ликвидировали различие в церковно-обрядовой практике между русской и константинопольской церквами. Большинство перемен касалось оформления церковной службы и действий священно- и церковнослужителей во время богослужения.

Существенное значение для  служителей церкви и верующих имело также исключение из служб, в основном из литургии, архиерейской молитвы, отпуста³ и некоторых ектений⁴. Это повлекло за собой значительное сокращение объема текста, укорочение церковной службы и способствовало утверждению единогласного пения (поет клирос, но одним голосом).

 В 1653 - 1656 гг. проводилось  также исправление богослужебных книг.  Необходимость в исправлениях состояла, как было выявлено на соборе 1654 г., том, что в старопечатных книгах было много ошибок, вставок, и в том, что русский богослужебный чин очень существенно отличался от греческого. Для этого было собрано большое количество греческих и славянских книг, в том числе и древних рукописных. Из-за наличия расхождений в текстах собранных книг справщики взяли за основу текст, являвшийся переводом на церковнославянский язык греческого служебника XVII в., который, в свою очередь, восходил к тексту богослужебных книг XII—XV вв. По мере сравнения этой основы с древними славянскими рукописями в ее текст вносили отдельные исправления. В итоге в новом служебнике (сравнительно с прежними русскими служебниками) отдельные псалмы стали короче, другие -  полнее, появились новые слова и выражения, троение «аллилуйи» (вместо двоения), написание имени Христа Иисус (вместо Исус) и т. д. Новый служебник был одобрен церковным собором 1656 г. и вскоре опубликован.

   За семь веков,  прошедших после религиозной  реформы князя Владимира, весь  греческий богослужебный чин  очень изменился. Двоеперстие  (вошедшее в обычай взамен прежнего  единоперстия), которому первые греческие  священники научили русских и  балканских славян и которое  до середины XVII века держалось  также в киевской и сербской  церкви, в Византии заменилось  пол влиянием борьбы с несторианами  троеперстием (конец XII века); также  изменилось перстосложение при  благословении; все богослужебные  чины стали короче, некоторые  важные песнопения были заменены  другими. Так, были изменены  и сокращены чины миропомазания  и крещения, покаяния, елеосвящения  и брака. Больше всего изменений  оказалось в литургии. В результате Никон заменил старые книги и обряды новыми.

Некоторая часть духовенства отнеслось к новоисправленным книгам отрицательно. К тому же среди приходского духовенства и монахов было много малограмотных, которым приходилось переучиваться с голоса, что было для них очень трудным делом. В таком же положении оказалось большинство городского духовенства и даже монастыри.

                                              «2» Церковный раскол.

Расколом принято называть произошедшее во второй половине XVII века отделение от господствующей Православной Церкви части верующих, получивших название старообрядцев, или раскольников. Это разделение началось в царствование Алексея Михайловича вследствие церковных реформ патриарха Никона и продолжается до сих пор. Раскольники  считают себя такими же православными, как и мы. Старообрядцы не расходятся с нами ни в одном догмате веры, ни в одном основании вероучения, но они откололись от нашей церкви, перестали признавать авторитетом  наше церковное правительство во имя «старой веры», будто бы покинутой  этим правительством. Поэтому мы теперь и не считаем их еретиками, а только раскольниками. Значение Раскола в русской истории определяется тем, что он являет собой видимую отправную точку духовных противоречий и смут, завершившихся в начале XX века разгромом русской православной государственности.

До патриарха Никона русское  церковное общество было единым церковным  складом с единым высшим пастырем, но в нем в разное время и  из разных источников возникали и  утверждались некоторые местные  разночтения, обычаи и обряды, отличавшиеся от принятых в греческой церкви, от которой Русь приняла христианство. Таковы были: двуперстное крестное знамение, 6-ти конечный крест, образ  написания и произнесения имени  «Исус», служение на пяти просфорах, хождение по-солонь, т.е. по солнцу (от левой руки к правой, обратившись лицом к  алтарю), двойная (сугубая) аллилуйя, строительство  одноглавых церквей.

Со второй половины XVI века, когда в Москве началось книгопечатание, эти обряды и разночтения стали проникать из рукописных богослужебных книг в печатные издания и таким образом распространялись по всей России.

За меры по установлению общей богословной системы выступали  все члены влиятельного «Кружка  ревнителей благочестия». Однако среди  его членов не было единства взглядов относительно путей, методов и конечных целей намечаемой реформы. Протопопы  Аввакум, Даниил, Иван Неронов и другие считали, что русская церковь  сохранила «древлее благочестие» и  предлагали проводить унификацию, опираясь на древнерусские богослужебные  книги. Другие члены кружка (Стефан Вонифатьев, Ф.М. Ртищев), к которым  позднее присоединился Никон, хотели следовать греческим богослужебным  образцам, имея в виду в дальнейшем объединение под эгидой московского  патриарха православных церквей  Украины и России и укрепление их связей с восточными православными  церквями.

При поддержке Алексея  Михайловича Никон начал проводить  исправление русских богослужебных  книг по современным греческим образцам и изменил некоторые обряды (двоеперстие  было заменено троеперстием; во время  служб «аллилуйя» стали произносить  не дважды, а трижды; стал почитаться восьмиконечный крест; во время богослужения стали ходить против солнца; писать и произносить стали «Иисус»; церкви стали строить о 5-ти главах, и т. д.). Нововведения были одобрены церковными соборами 1654-1655 годов. В  течение 1653-1656 годов на Печатном дворе  шел выпуск исправленных или вновь  переведенных богослужебных книг.

Хотя реформа затрагивала  лишь внешнюю обрядовую сторону  религии, эти изменения получили значение большого события. К тому же выяснилось стремление Никона использовать реформу для централизации церкви и усиления власти патриарха. Недовольство вызвали и насильственные меры, с  помощью которых Никон вводил в обиход новые книги и обряды. Первыми за «старую веру» выступили  некоторые члены «Кружка ревнителей благочестия»: Аввакум, Даниил, Иван Неронов  и другие. Столкновение между Никоном  и защитниками «старой веры»  приняло резкие формы.

Выступления защитников старых обрядов получили поддержку в различных слоях русского общества, что привело к возникновению движения, названного Расколом. Часть низшего духовенства, видевшая в сильной патриаршей власти лишь орган эксплуатации, выступая за «старую веру», протестовала против увеличения гнета со стороны церковной верхушки.

К Расколу примкнула и часть  высшего духовенства, недовольная  централизаторскими устремлениями  Никона, его самоуправством и отстаивавшая свои феодальные привилегии (епископы – коломенский Павел, вятский  Александр и другие). Призывы сторонников  «старой веры» получили поддержку  и в среде высшей светской знати. Но наибольшую часть участников Раскола составляли крестьяне. Эта часть была настроена отрицательно как к царю, так и к официальной церкви расколоучителями. Некоторые воспользовались этим движением, чтобы выйти от крепостнических обязательств.

Объединению в движении столь разнородных  социальных сил способствовала противоречивая идеология Раскола. Раскол защищал  старину, отрицал нововведения, проповедовал принятие мученического венца во имя «старой веры», во имя спасения души, и в то же время резко  обличал в религиозной форме  феодально-крепостническую действительность. Различным слоям общества были выгодны  различные стороны этой идеологии. В народной массе живой отклик находили проповеди расколоучителей  о наступлении «последнего времени», о воцарении в мире антихриста, о том, что царь, патриарх и все  власти поклонились ему и выполняют  его волю. Массовый характер движение Раскола приобрело после церковных соборов 1666-1667 гг.

Московский Собор 1666 г. призывал одного за другим расколоучителей, выслушивал и обличал их учение, убеждал их покаяться и, кто не хотел каяться  и покориться Церкви, тех, каждого  порознь, предавал анафеме и отсылал  под начало или даже в заключение в какой-либо монастырь.

Приведу два примера из исследований по этому вопросу митрополита  Макария в его «Истории Русской  Церкви».

«И первым приглашен был и  предстал пред лицо Собора епископ  Вятский Александр, который потому-то как подозреваемый и не участвовал в двух предшествовавших заседаниях. Его вопросили: признает ли своим  писание, в котором похулил исправление  святого Символа, новопечатные книги  и иные чины церковные? Александр  не отрекся от своего писания, но только молил удостоверить его, что новоисправленные книги и Символ чужды погрешностей. При этом, вероятно, он и представил на разрешение Собора свои вопросы, написанные еще прежде, о которых мы упоминали. Бывшие на Соборе пастыри и учители  разрешили все недоумения Александра и "изъяснили ему истину многими  книгами, древними, харатейными, и твердыми доказательствами", на что, без сомнения, потребовалось немало времени. И  он, просвещенный благодатию Божиею, тотчас же написал покаянный свиток и  вручил Собору. В свитке этом епископ  Александр сначала по примеру  других архиереев высказал свое исповедание, что признает всех Восточных патриархов православными, книги их греческие, печатные и рукописные, приемлет без  всякого сомнения и Московский Собор 1654 г. во всем приемлет и лобызает, а  затем продолжал: "Приемлю также  и лобызаю и новоисправленные книги, особенно же Символ веры, который  ради удостоверения я подписал своею  рукою и подаю ныне свящ. Собору; равно без всякого сомнения приемлю  и о сложении перстов и прочие исправления. А что прежде сего я  как человек смущался о вышеписанном, наиболее о прилагательном имени  истинного в св. Символе, те все  мои сомнения совершенно отвергаю, потому что во всем том ныне истинно  уверился истинным уверением от древних  рукописных книг и от греческих, особенно же в том, что св. соборная, апостольская, Восточная Церковь, мать наша, означенного  прилагательного имени в Символе  веры никогда не имела и не имеет. Посему отныне и я, без всякого  сомнения, так держу и от сердца моего исповедую. И ради достоверного свидетельства это исповедание  мое подписую моею рукою". По прочтении  на Соборе свитка, поданного епископом  Александром, он "абие прощения сподобися, и к тому не по мятежницех, но по истине побораше". Александр, очевидно, если восставал прежде против новопечатных книг, то по одному лишь недоразумению, а не по слепому фанатизму, не считал казавшихся ему погрешностей в этих книгах ересями и имел настолько  здравого смысла и христианского  смирения, что способен был понять и принять вразумления других архипастырей, сознать свое заблуждение  и покориться Церкви. Он подал добрый пример бывшим своим единомышленникам, среди которых пользовался уважением  по самому своему сану, и некоторые  из них действительно последовали  его примеру, но не все.