Брестский государственный университет имени А.С. Пушкина

После этой битвы Помпей намеревался пройти до Каспийского моря, но вынужден был повернуть назад из-за множества ядовитых пресмыкающихся, хотя находился от моря на расстоянии всего трех дней пути. Затем он отступил в Малую Армению. Царям элимеев и мидийцев в ответ на их посольства Помпей отправил дружественные послания. Против парфянского царя, который совершил вторжение в Гордиену и разорял подвластные Тиграну племена, Помпей послал войско во главе с Афранием. Последний изгнал парфян и преследовал их вплоть до Арбелитиды.

Теперь им овладело бурное стремление захватить Сирию и  проникнуть через Аравию к Красному морю, чтобы победоносно достигнуть Океана, окружающего со всех сторон обитаемый мир. Ведь и в Африке он первый дошел с победой до Внешнего моря, и в Иберии сделал Атлантический океан границей Римской державы, а незадолго до того, преследуя альбанов, едва не дошел до Гирканского моря. Итак, Помпей решил снова выступить с войском, чтобы замкнуть Красным морем круг своих походов, кроме того, он видел, что к Митридату трудно подступиться с оружием и что при бегстве он опаснее, чем в сражении.

Объявив, что он обречет царя в  жертву более страшному, чем он сам, — голоду, Помпей своим флотом преградил  путь купеческим кораблям в Боспор. Тем, кто будет пойман при попытке прорвать заслон, было объявлено наказание—смертная казнь.

Афраний подчинил обитавших  у подножия Амана арабов, а сам  Помпец между тем спустился в  Сирию и под предлогом отсутствия в ней законных царей объявил  эту страну провинцией и достоянием римского народа. Помпей покорил также Иудею и захватил в плен царя Аристобула. Что касается городов, то многие он основал, а многие освободил, подвергая наказанию тиранов, захвативших их. Больше всего времени он посвящал разбирательству судебных дел, улаживая споры городов и царей. Куда он сам не мог прибыть, он посылал своих друзей. Как сообщали, Митридат готовился вести свое войско в Италию через земли скифов и пэонийцев. Однако Помпей полагал, что ему будет легче разбить войско Митридата в открытом бою, чем захватить его в бегстве; поэтому он не желал напрасно тратить силы на преследование врага и проводил другие военные начинания, умышленно замедляя ход событий. Сама судьба счастливо разрешила это затруднение. Когда Помпею оставалась лишь небольшая часть пути до Петры и на этот день уже был разбит лагерь, а Помпей упражнялся близ него в верховой езде, прибыли гонцы из Понта с радостной вестью. Об этом можно было судить по наконечникам их копий, которые были обвиты лаврами. Лишь только воины заметили лавры, они стали собираться к Помпею. В лагере не было готового возвышения для полководца и даже походного не успели соорудить (его обычно складывают из плотных кусков дерна), но воины поспешно, с чрезмерным усердием стащили в одно место вьючные седла и сделали из них возвышение. Помпей поднялся на него и сообщил воинам о смерти Митридата, который покончил с собой, после того как его собственный сын Фарнак поднял против него восстание. Фарнак овладел всем, что принадлежало его отцу, и написал Помпею, что он сделал это ради него и римского народа» [4, с. 316].

Когда, в 63 г., умер Митридат, результат войны  мог  считаться  обеспеченным.  Помпей  оставалось закрепить  за  собой  сделанные  завоевания,  особенно   на   отдаленных окраинах, и организовать  приобретенные области.  Вновь были  устроены провинции Вифиния и Понт, Киликия (с Памфилией и Исаврией)  и Сирия (с Финикией и Палестиной).

В Риме шли о  Помпее всевозможные слухи, и еще  до его прибытия поднялось сильное  смятение, так как опасались, что он поведет тотчас свое войско на Рим и установит твердое единовластие. Красс, взяв с собой детей и деньги, уехал из Рима, оттого ли, что он действительно испугался, или, скорее, желая дать пищу клевете, чтобы усилить зависть к Помпею. Помпей же тотчас по прибытию в Италию собрал на сходку своих воинов. В подходящей к случаю речи он благодарил их за верную службу и приказал разойтись по домам, помня о том, что нужно будет вновь собраться для его триумфа. После того, как войско, таким образом, разошлось и все узнали об этом, случилось нечто совершенно неожиданное. Жители городов видели, как Помпей Магл без оружия, в сопровождении небольшой свиты, возвращается, как будто из обычного путешествия. И вот из любви к нему они толпами устремлялись навстречу и провожали его до Рима, так что он шел во главе большей силы, чем та, которую он только что распустил. Если бы он задумал совершить государственный переворот, для этого ему вовсе не нужно было бы войска.

В  61  г.  состоялся  триумфальный  въезд  Помпея  в столицу, во время которого за его колесницей шли дети царей парфянского, армянского и понтийского. Ему были оказаны неслыханные почести и,  между прочим, дано право носить лавровый венок и триумфальную одежду.  Однако и на этот раз Помпей не дерзнул захватить  власть  и  распустил  легионы.

«Триумф Помпея был столь велик, что, хотя и был распределен на два дня, времени не хватило и многие приготовления, которые послужили бы украшению любого другого великолепного триумфа, выпали из программы зрелища. На таблицах, которые несли впереди, были обозначены страны и народы, над которыми справлялся триумф: Понт, Армения, Каппадокия, Пафлагония, Мидия, Колхида, иберы, альбаны, Сирия, Киликия, Месопотамия, племена Финикии и Палестины, Иудея, Аравия, а также пираты, окончательно уничтоженные на суше и на море. В этих странах было взято не менее тысячи крепостей и почти девятьсот городов, у пиратов было захвачено восемьсот кораблей, тридцать девять опустошенных городов были заселены вновь. Кроме того, на особых таблицах указывалось, что доходы от податей составляли до сих пор пятьдесят миллионов драхм, тогда как завоеванные им земли принесут восемьдесят пять миллионов. Помпей внес в государственную казну чеканной монеты и серебряных и золотых сосудов на двадцать тысяч талантов, не считая того, что он роздал воинам, причем получившему самую меньшую долю досталось тысяча пятьсот драхм. В триумфальной процессии, не считая главарей пиратов, вели как пленников сына Тиграна, царя Армении, вместе с женой и дочерью, жену самого Тиграна, Зосиму, царя иудеев Аристобула, сестру Митридата, пятерых его детей и скифских жен; затем вели заложников, взятых у альбанов, иберов и царя Коммагены. Было выставлено множество трофеев, в целом равное числу побед, одержанных самим Помпеем и его полководцами. Но что больше всего принесло славы Помпею, что ни одному римлянину еще не выпадало на долю, это то, что свой третий триумф он праздновал за победу над третьей частью света. До него и другие трижды справляли триумф, но Помпей получил первым триумф за победу над Африкой, второй—над Европой, и этот последний—над Азией, так что после трех его триумфов создавалось впечатление, будто он некоторым образом покорил весь обитаемый мир». [4, с. 320]

С этого времени положение  его в Риме стало колебаться; ни одна  партия  не хотела признать его своим. Ему отказали в консульстве на следующий год и не исполнили обещания дать наделы его ветеранам.

В это время Цезарь по возвращении  в Рим после претуры предпринял такой ход, который в тот момент стяжал ему горячую любовь сограждан, а впоследствии доставил огромную власть, Помпею же и самому государству нанес тяжелейший ущерб. Цезарь стал добиваться своего первого консульства. Несогласия между Помпеем и Крассом, если бы Цезарь присоединился к одному из них, сразу делали его врагом другого. Имея это в виду,Цезарь попытался примирить обоих государственных деятелей — дело само по себе прекрасное, мудрое и отвечающее интересам государства, но затеянное с дурным намерением и проведенное с тонким коварством.[1;82]

Теперь же могущество сосредоточилось в одном пункте и сделалось настолько неодолимым, что опрокинуло и разрушило весь существующий порядок вещей. Поэтому Катон в ответ на утверждение, что республику ниспровергла возникшая впоследствии вражда между Цезарем и Помпеем, заявил, что ошибаются те, кто считает причиной гибели республики это последнее обстоятельство. Действительно, не раздоры, не вражда этих государственных деятелей, а их объединение и дружба принесли республике первейшее и величайшее несчастье.

В том же году были  проведены  законы,  которыми  утверждались  сделанные  Помпей  на востоке  распоряжения и назначались его  ветеранам  земельные  участки  в Кампании.  Благодаря войску,  которое  было  в  распоряжении  триумвиров, расположению  народной  массы  и  поддержке  всадников,   которым   были облегчены их откупные контракты, сенатская партия потерпела поражение  и власть перешла в руки триумвиров.

«Цезарь был избран консулом и тотчас в угоду беднякам и неимущим внес законопроект об основании колоний и раздаче земель; тем самым он нарушил достоинство своего сана, превратив консульство, в своего рода, трибунат. Когда товарищ Цезаря по должности, Бибул, воспротивился его намерениям, а Катон старался всемерно помочь Бибулу, Цезарь просто выпустил на ораторское возвышение Помпея и, обратившись к нему, спросил, одобряет ли тот внесенные им законопроекты. Когда последовал утвердительный ответ. Цезарь продолжал: «Итак, если кто-нибудь вздумает насилием помешать законопроекту, придешь ли ты на помощь народу?» «Конечно,—ответил Помпей,—против тех, кто угрожает мечом, и выступлю с мечом и щитом». Ничего более грубого Помпей, кажется, до этого дня еще не говорил и не совершал. Поэтому в оправдание Помпея говорили, что эти слова сорвались у него с языка сгоряча. Однако последующие события ясно показали, что Помпей совершенно подчинился Цезарю. Действительно, вопреки всем ожиданиям, Помпей женился на Юлии, дочери Цезаря, уже обрученной с Цепионом и собиравшейся выйти замуж через несколько дней. Чтобы смягчить гнев Цепиона, Помпей обещал ему в жены собственную дочь, хотя она тоже была ранее обручен с Фансгом, сыном Суллы. Сим Цезарь женился на Кальпурнии, дочери Пизона» [4,с. 322].

Когда Цезарь отбыл в  58  г.  в Галлию, Помпей, во главе комиссии, занялся раздачей земель. Тем  временем  в Риме начались беспорядки, под руководством демагогов, из  которых  самым смелым был сторонник Цезаря, Клодий. Сам  Помпей  вскоре  оказался  в  числе преследуемых; Клодий со своими шайками не раз нападал на него и держал в осаде его дом.

Бездействие Помпея в Риме, в виду подвигов Цезаря  в  Галлии, произвело  переворот в общественном мнении. Когда Помпей, желая вернуть  себе прежнюю власть и силу, предложил  назначить его на 5 лет проконсулом  для упорядочения хлебного вопроса, с предоставлением  ему  войска  и  казны, сенат принял это предложение с значительными урезками:  Помпею  не  дали  ни казны, ни войска, ни власти над наместниками. Уже  с  этого  времени  Помпей стал недружелюбно относиться к Цезарю, завидуя его возвышению и предвидя в   нем   опасного   соперника.   Между   тем,    опасаясь    возвышения аристократической партии, с Катоном во главе, триумвиры съехались в  56 г. в Лук. Примирив Помпея  с  Клодием,  Цезарь,  которому  теперь  бесспорно принадлежало первое место в союзе трех, предложил следующие меры:  Помпею  и Крассу быть консулами в 55 г., после чего Помпей должен на 5 лет отправиться в качестве наместника  в  Испанию,  а  Красс  -  в  Сирию;  Цезарю  быть наместником Галлии 5 лет сверх ранее положенного срока. Помпей не отправился в Испанию, а остался в Риме, под предлогом заботы о столице.

Помпей освятив воздвигнутый им театр, устроил гимнастические и мусические состязания, а также травлю диких зверей, при которой было убито пятьсот львов. Под конец Помпей показал еще битву со слонами—зрелище, всего более поразившее римлян.

Эти зрелища вызвали у народа изумление перед Помпеем и  любовь к нему, но, с другой стороны, и не меньшую зависть. Помпей передал войска и управление провинциями своим доверенным легатам, а сам проводил время с женой в Италии, в своих именьях, переезжая из одного места в другое и не решаясь оставить ее то ли из любви к ней, то ли из-за ее привязанности к нему. Ибо приводят и это последнее основание. Всем была известна нежность к Помпею молодой женщины, страстно любившей мужа, невзирая на его годы. Отчасти причиной этому была, по-видимому, воздержность мужа, который довольствовался только своей женой, отчасти же его природная величавость, соединявшаяся с приятным и привлекательным обхождением, особенно соблазнительным для женщин, если признать за истину свидетельство гетеры Флоры.

Несогласия между триумвирами  и сенатом особенно  обострились  в  54  г.,  когда,  с помощью  подкупа, в консулы были избраны  два оптимата. Помпей  выставил  свою кандидатуру  на  диктаторскую  власть,  для   подавления   анархии,   и, воспользовавшись беспорядками, происшедшими  по  поводу  убиения  Клодия (52), был назначен консулом без товарища. Он провел законы о подкупах, о буйствах и о праве наместничества в провинции лишь поистечении 5 летнего срока  со  времени  сложения  магистратуры.

Отчуждение между бывшими  союзниками непрерывно росло. Оно было обусловлено прежде всего развитием политической борьбы. Соперничество Цезаря и Помпея, соревнование за первенство в Риме вытекали из самой политической ситуации. Если Цезарь с присущими ему энергией и упорством ныне стремился к тому, чтобы стать первым, то Помпей, фактически уже будучи первой фигурой в Риме, никоим образом не мог скатиться вниз хотя бы на одну ступень и удовольствоваться второстепенной ролью, тем более что все обстоятельства складывались, как уже говорилось, именно в его пользу. В конце августа или в начале сентября 54 г. - Цезарь в это время совершал свой второй поход в Британию - умерла его дочь Юлия, жена Помпея. Она пользовалась большой и искренней любовью как отца, так и мужа.

(При выборах эдилов дело дошло до рукопашной схватки, и много людей около Помпея было убито, так что ему пришлось переменить запачканную кровью одежду. Слуги, принесшие одежду Помпея, произвели своей беготней сильный шум в доме. При виде окровавленной тоги молодая женщина, бывшая в ту пору беременной, лишилась чувств и с трудом пришла в себя. От такого сильного испуга и волнения у нее начались преждевременные роды. Поэтому даже те, кто весьма резко порицал дружбу Помпея с Цезарем, не могли сказать ничего дурного о любви этой женщины. Она забеременела снова и, родив дочь, скончалась от родов, ребенок же пережил мать лишь на немного дней.)

 И хотя обычно историки подобным причинам, когда речь идет о каких-либо крупных политических событиях, не придают серьезного значения, тем не менее это едва ли справедливо. Так и в данном случае. [154] Юлия безусловно служила важным посредствующим звеном в той цепи, которая связывала ее отца с ее мужем. Как дочь Цезаря, она была вообще популярна в Риме: это доказали ее похороны.

Помпей совершил уже все приготовления для похорон в своем альбанском имении, однако, несмотря на протесты консула Луция Домиция и некоторых трибунов, народ добился ее торжественного погребения на Марсовом поле. Конечно, это была одновременно демонстрация любви и уважения по отношению к ее отсутствующему отцу, который со своей стороны не остался в долгу и ответил при первой возможности устройством великолепных гладиаторских игр, посвященных памяти Юлии. Но все это, конечно, не могло быть приятно Помпею и уж никак не содействовало укреплению его отношений с Цезарем.

 В 53 г. погиб Красc. Поскольку он часто ссорился с Помпеем и Цезарю приходилось их неоднократно мирить, то возможно, что в "союзе трех" он играл роль своеобразного амортизатора. Теперь его смерть даже формально превращала этот союз в некий дуумвират. Но она, вместо того чтобы теснее сблизить оставшихся в живых членов союза, наоборот, скорее содействовала обострению их взаимоотношений. Tres faciunt collegium даже в политической борьбе, но когда остаются двое, они всегда соперники.[1; 92]