Атаман Аненков

Заняв всё северное Семиречье, Анненков так и не смог взять Верного. К сожалению, не сложились его отношения и с выборным войсковым атаманом. Семиречья генералом. А.М. Ионовым, знавшим его ещё по службе в Джаркенте. Из-за несогласованности действий белых частей и стремления обоих атаманов к полной власти над областью один раз, летом 1919 года, дело дошло даже до ареста генерала Ионова и взаимных обвинений в некомпетентности.

В конце концов, А.В. Колчак отзывает Ионова и направляет его на Дальний Восток. Атаман Анненков становится единоличным хозяином. Семиречья. 15 октября 1919 года приказом. Верховного Правителя Анненков за боевые отличия и исключительную храбрость при взятии большевицкого укрепленного района - т.н. "Черкасской обороны" - награждён орденом. Св. Георгия 4-й степени и произведён в генерал-майоры. Вскоре он назначен командующим. Отдельной Семиреченской армией.

 

Но дело было уже проиграно. Под  давлением красных Сибирские армии Колчака откатываются на восток, оставляя Омск, Новониколаевск и Семипалатинск. Семиреченская армия оказывается зажатой с запада, севера и юга напирающими красными частями, а с востока китайской границей. Мало помощи принесла и подошедшая в конце декабря 1919 года обескровленная в боях, голодная и тифозная Оренбургская армия атамана А.И. Дутова, полностью влившаяся в Семиреченскую армию под названием. Оренбургского отряда. Дутов вступил в гражданское управление Семиреченским краем, оставив ведение боевых действий за Анненковым.

 

Переформировав имеющиеся части  и разделив их на три группы - Южную (состоявшую в основном из семиреченских  казаков и 5-й Сибирской стрелковой дивизии), Центральную ("партизанские" части) и Северную (оренбуржцы) - атаман держит фронт до конца марта 1920 года, когда под напором превосходящих сил противника пришлось отходить в сторону Китая. Оренбургские части под командованием генерала Бакича уходили отдельно, через укрепление Бахты на китайский город Чугучак.

 

  Офицеры  Партизанской бригады Анненкова

 

Закрепившись  в горах Джунгарского Алатау, в "Орлином  Гнезде" у перевала Сельке, Анненков вместе с наиболее верными ему  частями перешёл на китайскую  сторону 27 мая 1920 года у китайского селения Джимпань. При переходе границы  пришлось сдать значительную часть своего вооружения, за что китайцы пообещали кормить интернированных партизан. Часть оружия, на всякий случай, была всё же припрятана. Отряд расположился лагерем, прозванным вскоре "Весёлым", на приграничной реке Боротале.

 

*     *     *

 

Несколько слов о Семиреченской  армии Анненкова. Основной костяк её составил 2-й Степной Сибирский  корпус, в состав которого в июле 1919 года входили Партизанская дивизия  Анненкова, 5-я Сибирская стрелковая дивизия, Отдельная Семиреченская  казачья бригада, Отдельная Степная стрелковая бригада и Киргизская конная бригада.

 

Пожалуй, из всех белых частей, действовавших  в то время в России, Партизанская дивизия, а затем армия Анненкова  отличались наибольшей пестротой состава, форм и атрибутики. По существовавшей ещё в отряде традиции, все партизаны-добровольцы наносили себе на грудь или кисть руки татуировки в виде православного креста, черепа с костями и причудливо извивавшихся змей, обвивавших тело в различных направлениях. Некоторые добавляли к этому ещё и неформальный девиз отряда - "С нами Бог и Атаман Анненков". Добровольцы с такой татуировкой знали, что в случае плена пощады им не будет.

 

 

Существовала в Семиреченской  армии и особая награда - "Партизанский крест", которым награждались особо  отличившиеся бойцы. Вероятнее всего, он был придуман самим атаманом.

  Знаменем отряда служило  чёрное полотнище с черепом  и костями и надписью "С нами  Бог". Такие же девизы и эмблемы  были на автомобилях, броневиках  и двуколках отряда.

 

Ностальгическая любовь к старой Императорской Армии, её мощи и красоте, подвигла Бориса Владимировича создать в своих частях полк Чёрных гусар (по примеру бывшего 5-го гусарского Александрийского полка), полк Голубых улан (по примеру 10-го уланского Одесского полка), кирасирский, драгунский и Лейб-атаманский полки. Несмотря на скудость средств и постоянные боевые действия, Анненкову удалось обмундировать части своей армии в разнообразные красивые формы.

 

Гусары носили чёрные гимнастерки, чакчиры с серебряными лампасами  и белые, расшитые шнурами ментики. На фуражке вместо кокарды нашивался череп с перекрещёнными костями. Такое же украшение носилось и в виде розетки на голенище сапог.

  Казаки Атаманского полка  носили папахи, серебряные черепа  на рукавах гимнастерок, пристёгивающиеся лацканы на чекмень, лампасы на шароварах и вышитые вензеля "А.А." ("Атаман Анненков") на погонах.

 

Своя форма существовала и у  входивших в состав армии семиреченских  и оренбургских казачьих полков, Маньчжуро-китайского полка, Киргизской кавалерийской бригады. В остальных частях, помимо русского, носились английское и японское обмундирование и обувь. Вооружение - помимо российского - английские пулемёты Льюиса, французские Шоша, американские Виккерса и Кольта, английские и японские винтовки и тяжёлые пушки.

 

*     *     *

 

  Анненковцы КИТАЙ

 

Перейдя границу Китая в количестве 4200 человек, Центральная группа армии  Анненкова находилась в лагере на реке Боротале до середины августа. Уже  к концу июля в нём оставалось 670 человек.

 

В середине августа остатки отряда тремя эшелонами, с разрешения дудзюна (губернатора) Китайского Туркестана начали продвигаться к Урумчи - главному городу Синьцзянской провинции. Простояв в Урумчи около трёх месяцев, отряд так же, поэшелонно, двинулся на восток, к городу Гучену (Цитай), в 180 верстах от Урумчи. Здесь, в Гучене, и произошёл вооруженный конфликт между анненковцами и китайскими войсками - спровоцированный китайцами под воздействием советской стороны. Для улаживания конфликта атаман выехал на переговоры с китайскими властями под город. Урумчи, где сразу же был арестован. Было это в конце марта 1921 года.

 

В тюрьме Анненкову пришлось провести три года! Китайцы пытались выманить у него деньги, якобы остававшиеся в Семиреченской армии, но безрезультатно; пытались приучить его к курению опиума, чтобы сломить его дух, но ничего не вышло. Всё это время начальник штаба Семиреченской армии полковник Н.А. Денисов продолжал оставаться в Гучене, пытаясь добиться освобождению командира. В конце концов, благодаря ходатайствам посланников некоторых держав и "Общества христианской молодежи", в феврале 1924 года атаман был освобождён.

  Встретившись в городе Турфане  с Денисовым и оставшимися  у него восемнадцатью конвойцами, Анненков отбывает дальше, на  восток, поселившись у города  Ланьчжоу, столицы провинции Ганьсу.

 

   Атаман Анненков

 

Немного освоившись и оценив обстановку, он начинает изучать возможности  различных эмигрантских организаций  по продолжению борьбы с большевизмом, предпринимает попытки по объединению  своих партизан, распылившихся к этому времени по всему Китаю. Делалось всё это по возможности скрытно, чтобы не вызвать подозрений у китайцев и советской агентуры. Для прикрытия этой работы Анненков продолжал заниматься любимым делом - разведением и выращиванием лошадей, обзаведясь небольшим конным заводом в Ланьчжоу. Официально от политики он отошёл.

 

Тем не менее, скрытая работа и внимание к нему со стороны разных белоэмигрантских организаций не ускользнула от агентуры ОГПУ в Китае. Начинается тщательно  разработанная операция по уничтожению Анненкова, в которой были задействованы десятки человек.

 

Впервые некоторые подробности  этой операции опубликованы в документальной повести С. и М. Мартьяновых "Дело Анненкова", напечатанной в алма-атинском журнале "Простор" в 1970 году, а  также в очерке С. Григорьева "Операция "Атаман" в сборнике "Чекисты Казахстана" (Алма-Ата, 1971 г.). Эти два источника в некоторых деталях не совпадают — но, во всяком случае, можно сказать, что важную роль в поимке Анненкова сыграли китайский маршал Фэн Юй-сян, руководитель группы советских военных советников в его армии В.М. Примаков, чекисты М. Зюк, А. Карпенко, Б. Кузьмичев, М. Довгаль, С. Лихарин, а также предатель из белых офицеров полковник А.Ф. Гущин (донской казак, в начале 1918 года скрывавшийся вместе с П.Н. Красновым от большевиков в станице Константиновской).

 

В итоге Анненкова, при помощи полковника Гущина, заманили в ловушку в городе Калгане. Атаман с генералом. Денисовым  прибыл туда из Пиндэчуаня, где встречались  с маршалом. Фэн Юй-сяном, с тайного согласия которого и произошёл арест их красными 31 марта 1926 года. Из Калгана Анненков на автомобиле был увезён в столицу Внешней Монголии Ургу, а затем в Верхнеудинск, откуда на поезде отправлен в Москву. Имеются сведения о неудавшейся попытке освобождения атамана верными ему людьми во время передвижения советских машин к границе Монголии, попытка. Попытку бежать Борис Владимирович предпринял уже в поезде, попытавшись выпрыгнуть из окна вагона, но был опять задержан.

 

20 апреля 1926 года за атаманом  захлопнулась дверь камеры N° 73 во внутренней тюрьме ГПУ на Лубянке. Через полтора месяца в Москву был доставлен и генерал-майор Денисов.

 

Следствие по "делу Анненкова" продолжалось более года, судебный процесс же - вернее, судебное издевательство - состоялся в Семипалатинске с. 25 июля по 12 августа 1927 года.

 

  июль 1927 г. - на суде в Семипалатинске

 

Ещё по пути следования из Москвы на станциях, где останавливался арестантский вагон, умело организованные толпы "советских  граждан" посылали проклятия и  дружно требовали смерти генералам. То же самое повторилось и на судилище Военной коллегии Верховного Суда СССР. Выступавшие под крики толпы обвиняли атамана во всех мыслимых и немыслимых преступлениях, пытаясь выставить его кровавым изувером и палачом. На что тот спокойно и с достоинством отвечал: "А тот Анненков, о котором. Вы говорите…", после чего задавал свидетелю несколько простых вопросов, рассыпавших в прах всё обвинение.

 

Непредубеждённому читателю протоколов суда становится ясна вся надуманность предъявленных обвинений. Что, конечно, нисколько не помешало представить Анненкова садистом и убийцей, а затем раздуть миф о "кровавом атамане", бытовавший в течение семидесяти лет. Ни разу на суде не прозвучало правды о том, как попали Анненков и Денисов в СССР, а в это время за границей распространялись различные "покаянные письма" атамана, разработанные в недрах Лубянки.

 

Приговор суда, естественно, мог  быть только один - расстрел. Борис Владимирович Анненков и Николай Александрович  Денисов были расстреляны 24 августа 1927 года в 11 часов вечера. По рассказу очевидца, произошло это в камере семипалатинской тюрьмы. Атаман геройски принял свою смерть, разорвав на груди рубаху и посылая проклятия в адрес палачей.

 

"Анненкова расстреляли большевики. Этим сняли они с него вольные и невольные вины его партизанства и приобщили его к сонму мучеников, умученных за Россию", - написал его бывший командир генерал Краснов.

 

Божьему Провидению было угодно, чтобы  не остались безнаказанными организаторы похищения Анненкова - чекисты Артузов, Примаков, Зюк и Кузьмичев были расстреляны в 1937 году как "фашистские собаки" и "предатели". По-видимому, тогда же приняли смерть от своих и другие участники дела. Что же касается предателя Гущина, то следы его теряются в конце 30-х годов. Побоявшись возвратится в СССР, он был отвержен и Белой эмиграцией.

  По делам их и воздастся  им же! Нам же остается только  склонить головы перед светлой  памятью Белых Воинов, умученных безбожной властью…

 

 

Несостоявшийся поход в Индию: атаман Борис Владимирович Анненков и его отряд в Синьцзяне

10.12.2007 16:07 | Русское Зарубежье 

     Попов А.В. Несостоявшийся  поход в Индию: атаман Борис  Владимирович Анненков и его  отряд в Синьцзяне // Вестник  ПСТГУ. Серия II. История. 2007. 1. С. 7-20

 

Несостоявшийся поход в Индию: атаман Борис Владимирович Анненков и его отряд в Синьцзяне

 

Я много видел русских властей  и даже великих людей, но не видел  такого человека, как Вы, посему мне  жалко, если такой человек вдруг  ошибется и заблудится

 

Из письма Ли-Шоу-Цин Б.В. Анненкову

 

В последние годы мы очень много  узнали о русской эмиграции в  Китае. Но, большинство известных  нам источников, архивных документов и публикаций посвящены русскому Харбину, Шанхаю, деятельности их наиболее ярких представителей: писателей, поэтов, архитекторов, художников и т.д. По-прежнему мало изученной остаётся история русской эмиграции в Синьцзян-Уйгурском Автономном Районе (СУАР). В полной мере это относится и к судьбе Б.В. Анненкова и его отряда в Синьцзяне. Помочь исследователям могут документы Государственного архива Российской Федерации, отложившиеся в составе фонда философа и публициста, председателя Карпато-русского национального комитета в Нью-Йорке, Дмитрия Николаевича Вергуна(1). Документы Д.В. Вергуна до 1945 г. хранились в Русском заграничном историческом архиве в Праге (РЗИА). После окончания Второй мировой войны 13 июня 1945 г. правительство Чехословакии приняло постановление о передаче РЗИА в дар Академии наук СССР. 13 декабря 1945 г. РЗИА был отправлен из Праги в Москву военным транспортом в составе 9 вагонов. Документы РЗИА прибыли в Москву 3 января 1946 г. В январе 1946 г. состоялось совещание Президиума АН СССР, на котором было принято решение в виду особой ценности документов передать их на хранение в ЦГАОРиСС СССР (ныне ГА РФ). Документы РЗИА разместили в подвальном помещении Главархива на Большой Пироговской улице в корпусе 5, а затем переместили в хранилище этого же корпуса, находящееся на 6 этаже(2). Таким образом, фонд Д.Н. Вергуна оказался в ГА РФ. В составе этого фонда интерес для исследователей русской эмиграции в Китае и личности Б.В. Анненкова представляет лишь одно дело 73, озаглавленное Документы к пребыванию атамана Бориса Владимировича Анненкова в Синьцзянской провинции Китая (переписка, приказы, заметки и другие материалы), подлинные. В составе этого дела: письма Б.В. Анненкова китайским военным и гражданским властям, письма Б.В. Анннекову, приказы Б.В. Анненкова, карта первоначального размещения отряда Б.В. Анненкова на китайской территории, с пояснениями к ней, рисунки и стихотворения Б.В. Анненкова, визитные карточки и другие документы. Большой интерес представляют фотографии самого Б.В. Анненкова, его партизан, китайских войск и др. Именно документы этого дела послужили источниковой базой для подготовки данной статьи. Стоит добавить, что остается загадкой каким образом эти документы оказалось в составе личного фонда В.Д. Вергуна, который не имел никакого отношения ни к Китаю, ни к Анненкову.