Атаман Аненков

В приказе  говорилось: "В момент, когда Родина переживает величайшие в истории  человечества страдания и испытания, когда лучшие сыны ее свою любовь к  ней, свое стремление к возрождению ее, запечатлели в борьбе с анархией и неслыханным надругательством всего дорогого и святого в ней жертвенными подвигами, когда эти лучшие сыны нашей Родины безкорыстно, безропотно и самоотверженно проливают свою кровь и отдают высшее благо - свою жизнь на алтарь возрождения ее, находятся люди, которым чужды понятия о долге, не только воина, но и вообще человека к своим собратьям" (7).

Однако "патриот" Анненков, взывая к долгу и патриотизму  у своих подчиненных, в то же время сам категорически отказывался выполнить приказ командования о переброски его дивизии на Западный фронт. Он находил этому массу оправданий: китайские граждане, служившие в его дивизии, якобы, отказывались уходить от российско-китайской границы, семиреченские казаки не желали покидать на разорение свои дома и пр. На самом деле, действительная причина была банально проста. Приближалась катастрофа, и Анненков, осознавая это лучше многих других, предпочитал держать свои войска у границы с тем, чтобы в случае необходимости немедленно уйти на сопредельную китайскую территорию.

Надо отметить, что позицию Анненкова хорошо понимали и его начальники. Об этом свидетельствует приказ, запрещавший  передавать Анненкову новое оружие. Генерал-майор Бутурлин в специальном  приказе по этому поводу писал: "Вооружение частям полковника Анненкова не давать до особого распоряжения ставки, имея в виду, что они будут снабжены и вооружены после перехода их на Западный театр военных действий" (8).

Однако на Западный театр военных  действий дивизия Анненкова в силу его отказа выполнить приказ командования так и не попала. Его части как, впрочем, армия Дутова и целый ряд других подразделений белогвардейцев, продолжали отходить к китайской границе. Надо отдать должное тому, что руководящий аппарат военной машины армии Колчака, продолжал действовать даже в условиях всеобщей агонии. В адрес высшего командования поступали рапорты не только о состоянии дел на театре военных действий, но и аналитические записки и доклады о моральном состоянии частей и подразделений, о положении с преступностью среди рядового и офицерского состава. Именно эти документы позволяют нам сегодня составить относительно полную картину морально-психологического состояния белогвардейских войск Колчака накануне их разгрома.

Все попытки удержать ситуацию в  своих руках и переломить ход  событий оказались для руководителей  белогвардейского движения безуспешными. Разложившиеся, потерявшие само понятие  о военной дисциплине остатки  Оренбургской и Семиреченской армий  атаманы А.И. Дутов и Б.В. Анненков увели весной 1920 г. на территорию Синьцзяна. В тот период народы России выбрали для себя иную дорогу. И как с горечью писал один из белых офицеров: "Родина отторгла нас, как инородное тело:". ПРИМЕЧАНИЯ

 

1. РГВА. Ф. 39711. Оп. 1. Д. 2. Л. 273.

2. Там же. Д. 2. Л. 152.

3. Там же. Л. 1.

4. Там же. Л. 268.

5. Там же. Л.267.

6. Там же. Д. 1. Л. 463.

7. Там же. Д. 4. Л.27.

8. Там же. Д. 4. Л. 13

 

Актуальные вопросы истории  Сибири. Пятые научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина: Сборник научных трудов / Под ред. В.А. Скубневского и Ю.М. Гончарова. Барнаул: "Аз Бука", 2005. - 287 с.

 

С.231-235.

 

 

С падением колчаковского  правительства снабжение войск  Анненкова прекратилось, результатом  чего стало усиление реквизиций у  крестьян, что привело к еще большему недовольству атаманщиной, выражаясь в увеличении восстаний. Под напором Красной армии Анненков в марте 1920 г. отходит к китайской границе с 18-тыс. отрядом, обосновавшись у перевала Сельке. Здесь в Ярушинской бригаде, драгунском полку и сербских частях вспыхнуло восстание тех, кто не желал уходить в Китай, откуда Анненков планировал продолжить борьбу с большевиками, подавленное с исключительной жестокостью. Кроме того, Анненкову не удалось предотвратить кровавые столкновения между оренбургскими казаками и анненковскими офицерами из-за насилий последних над семьями оренбуржцев.

 

 

Анненков в  Китае Переформировав имеющиеся у него части и разделив их на три группы, Анненков держит оборону до конца марта 1920 года, когда под напором превосходящих сил противника казакам пришлось отступить к Китаю. У перевала Сельке Анненков вместе с верными ему частями перешёл на китайскую сторону 27 мая 1920 года.

 

Отрад расположился лагерем, прозванным вскоре «Весёлым», на приграничной реке Боротале, в месте, указанном китайскими властями.

В середине августа 1920 года остатки  отрада казаков начали продвигаться к Урумчи, главному городу Синьцзянской провинции. Простояв в Урумчи около  трёх месяцев, отрад так же поэшелонно двинулся дальше на восток. Здесь произошёл вооружённый конфликт между анненковскими партизанами и китайскими войсками, спровоцированный китайцами под воздействием большевиков, не желавших, чтобы белые, добравшись до Дальнего Востока, снова включились в антибольшевистскую борьбу. Для улаживания конфликта атаман выехал на переговоры с китайскими властями под город Урумчи, где сразу же был арестован, а затем препровождён в тюрьму. Было это в конце марта 1921 года.

 

В тюрьме атаману пришлось провести три года... Китайцы пытались выманить у него деньги, якобы остававшиеся в Семиреченской армии, но безрезультатно; пытались приучить его к курению опиума, чтобы сломить его дух, но ничего не вышло. Всё это время начальник штаба Семиреченской армии полковник НА Денисов продолжал оставаться в Гучене, пытаясь способствовать освобождению своего командира. В конце концов благодаря вмешательству Совета русских послов в Париже, посланников других держав в Китае атаман был освобождён и уехал на восток, где начал изучать возможности эмигрантских организаций по продолжению борьбы с большевизмом в России.

 

Внимание к Анненкову со стороны  агентуры ОГПУ в Китае не прекращалась. Началась тщательно разработанная  чекистами операция по обезвреживанию и уничтожению его, в которой  были задействованы десятки человек  И в результате атаман оказался в СССР. Впервые некоторые подробности «игры» ОГПУ против Анненкова были опубликованы в документальной повести С. и М.Мартьяновых «Дело Анненкова», напечатанной в алма-атинском журнале «Простор» в 1970 году, а также в очерке С. Григорьева «Операция "Атаман"» в сборнике «Чекисты Казахстана» (Алма-Ата, «Казахстан», 1971 г.).

 

Важную роль в деле по поимке Анненкова  сыграли китайский маршал Фэн  Юйсян, руководитель группы советских  военных советников в его армии  В.М.Примаков, чекисты М.Зюк, А.Карпенко, Б. Кузьмичев и другие.

 

Чекистам важно было заманить Анненкова  в ловушку, что и удалось им 31 марта 1926 года. На поезде он был отправлен  в Москву. Имеются сведения о попытке  освобождения атамана верными ему  людьми во время передвижения советских машин к границе Монголии, не увенчавшейся успехом. Вторую попытку побега Борис Владимирович предпринял уже в поезде, попытавшись выпрыгнуть из окна вагона, но был задержан чекистами. 20 апреля 1926 года за ним захлопнулась дверь камеры № 73 во внутренней тюрьме ГПУ на Лубянке.

 

Следствие по делу Анненкова продолжалось более года, судебный процесс же, вернее судебное издевательство, состоялся  в Семипалатинске в 1927 году. Атамана  обвиняли во всех мыслимых и немыслимых преступлениях, пытаясь выставить  его кровавым изувером и палачом. Он спокойно и с достоинством отвечал: «А тот Анненков, о котором вы говорите...», — после чего задавал свидетелю несколько простых вопросов, рассыпавших в прах все обвинения. Непредубеждённому читателю протоколов суда становится ясна вся надуманность обвинений, предъявленных атаману советскими «законниками». Конечно, Анненкова всё равно представили садистом и убийцей, возник миф о «кровавом атамане». А в это время за границей агенты ЧК распространяли «покаянные письма» атамана, написанные на Лубянке.

 

Приговор суда — расстрел. Борис  Владимирович Анненков был расстрелян 24 августа 1927 года. По рассказу очевидца, произошло это в камере семипалатинской  тюрьмы. Атаман геройски принял свою смерть.

 

«Анненкова расстреляли большевики. Этим сняли они с него вольные и невольные вины его партизанства и приобщили его к сонму мучеников, умученных за Россию», — писал 12 лет спустя его бывший командир генерал Краснов.

 

Но Божиему Провидению было угодно, чтобы не остались безнаказанными организаторы операции похищения атамана: чекисты А.Х.Артузов, В.М.Примаков, М.О.Зюк, Б И.Кузьмичев были расстреляны в 1937 году как «фашистские собаки» и «предатели». По-видимому, тогда же приняли смерть от «своих» и другие участники этого дела.

 

По делам их и воздалось им.

Подготовка к переходу в Китай

В результате наступления  частей большевистского Туркестанского фронта к концу апреля были заняты основные населенные пункты Семиречья. Белые войска к этому моменту, преодолев перевал Джунгарских  ворот, сосредоточились в ставке атамана Анненкова в Орлином гнезде. В это время генерал-майор Анненков и его представители лично и путем переписки вели интенсивные переговоры с властями китайской провинции Синьцзян о возможности организованного перехода белогвардейских воинских подразделений в Китай. Согласие было получено при условии полного разоружения отрядов Анненкова с сохранением личного оружия офицеров и винтовок у его личного конвоя для несения домашней службы при денежном ящике и штабе. Анненкову удалось договориться о возможности продажи китайскому правительству запасного оружия и излишков медикаментов. Переговоры чуть было не закончились неудачей, когда отдельные русские части самовольно перешли китайскую границу. После извинений Анненкова и ареста виновных разрешение китайских властей на переход границы все же было получено. В качестве жеста доброй воли китайская сторона предоставила Б.В. Анненкову быков для перевозки артиллерии и других крупных грузов(8). Атаман Анненков писал генералу Ян-Фы-Ся, обеспечивающему переход русских войск в пределы Китая: После двух с лишним лет тяжелой гражданской войны, в силу сложившихся военных обстоятельств, я со своими частями вынужден был оставить занимаемый район и отойти к китайской границе для перехода в пределы Китая. Вчера я имел возможность лично быть у Вас и переговорить с Вами о всех вопросах касающихся перехода. Ваше отношение ко мне и к моим партизанам показывает, что Вы входите в наше положение и сознаете, что нам, дравшимся и проливавшим свою кровь за Родину, больно и тяжело оставлять Отечество. От лица всех офицеров и партизан приношу искреннюю благодарность за прием и помощь нам(9). Организованный переход частей атамана Анненкова через китайскую границу начался 28 апреля 1920 года.

Историю своего отряда, впоследствии армии, Анненков отобразил в стихотворении:

 

Когда под гнетом большевизма  народ России изнывал,

Наш маленький отряд  восстанье поднимал

Мы шли на бой, бросая жен своих, дома и матерей

Мы дрались с красными желая дать покой скорей...

Два года дрались с  темной силой, теряя сотнями людей.

Не мало пало смертью  храбрых, под пулями чертей.

Увы, капризная судьба сильней нас,

Дурман народа не прошел, не наступил победы час.

И сам Колчак, избранник  богачей.

В Иркутске был расстрелян руками палачей.

Мы долго дрались в Семиречье, имея пять фронтов,

Но видно приговор Всевышнего для нас уже был  готов.

И нам пришлось, оставив  все, уйти в Селькинские вершины, Таща с собой снаряды, пушки и  машины.

Без хлеба, без жилищ  мы страдный путь свершали,

Измучившись в дороге, в снегу всю ночь дрожали.

Так отступая шаг за шагом, к границе путь держали.

Попытки красных наступать  спокойно отражали(10).

Отступившие в Китай  белые войска оказались в сложном  положении. Уже в мае - июне 1920 года значительная часть войск (около пяти тысяч человек с учетом военнослужащих из отрядов генерал-лейтенанта А.И. Дутова) с согласия Урумчиского генерал-губернатора вернулась в Советскую Россию(11).

По требованию китайских  властей части атамана Анненкова  вынуждены были разоружиться, что, впрочем, они выполнили лишь частично. В Китае остро встали вопросы продовольственного и финансового снабжения войск и населения, пришедшего вместе с Анненковым в Синьцзян. В условиях недостатка продовольствия военнослужащие частей Б.В. Анненкова вынуждены были заниматься самовольными реквизициями и даже грабежами. С другой стороны, сам атаман Анненков в тайне от китайских властей закупал оружие и боеприпасы, пытаясь восполнить нехватку оружия после его сдачи китайским властям.

В армии Б.В. Анненкова  к моменту перехода границы служило много добровольцев подданных Китая: китайцев, киргизов, казахов, таранчей (таранчинцев). Это обстоятельство впоследствии сыграло отрицательную роль в отношениях с китайскими властями. Вскоре после пересечения границы отдельный Маньчжурский полк, входивший в армию Анненкова, состоявший из граждан Китая, был без его согласия выведен из его подчинения и переподчинен командующему войсками Илийского района генерал-лейтенанту Ян-Фу-Ся. Последний в ответ на протест Анненкова в достаточно резкой форме ответил, что Маньчжурский полк был русским только до момента перехода границы, а после перехода границы весь его личный состав является китайскими гражданами. Генерал Ян-Фу-Ся не преминул в своем ответе и лично задеть атамана Анненкова, написав: Вы пишите, что Ваши солдаты не занимаются грабежом. Но грабежом занимаются не только Ваши солдаты, но и Вы во главе с ними Много слышал о Вас, о Вашей храбрости, как командующего Семиреченской армией, и вдруг Вы занимаетесь грабежом. Пишите, что телеграфировали в Пекин и Урумчи, это Ваша воля, можете телеграфировать куда угодно. Позднее последовало еще одно резкое письмо атаману Анненкову от генерал-лейтенанта Ян-Фу-Ся, в котором последний настаивал: Прошу срочно ответить на каком основании и по какой причине возбуждено Ваше последнее действие. Так как не было никаких отношений от Вас. Если без причин, то почему занимаетесь грабежом. Командующий войсками Илийского округа генерал-лейтенант Ян-Фу-Ся(12).