Институт необходимой обороны, выявление его теоретических и юридических аспектов

     Покушение на совершение преступления представляет собой целенаправленную деятельность лица и может быть совершено только с прямым конкретизированным умыслом. Применительно к преступлениям, совершенным при эксцессе обороны, это означает, что обороняющийся:

     а) осознает, что его действия являются общественно опасными, явно не соответствуют  характеру и степени общественной опасности посягательства, и непосредственно направлены на причинение ненужного вреда посягающему;

     б) предвидит возможность или неизбежность причинения последствий соответственно в виде смерти либо тяжкого вреда  здоровью посягающего (интеллектуальный элемент умысла);

     в) желает наступления указанных последствий (волевой элемент), однако преступные последствия не наступают, преступление не доведено до конца по не зависящим  от обороняющегося обстоятельствам (например, ввиду активного сопротивления  посягающего, вмешательства других лиц, своевременного оказания потерпевшему медицинской помощи и др.).⁴³

     В судебной практике дела о покушении  на преступление при превышении пределов необходимой обороны встречаются  крайне редко. Но интересен тот факт, что подобные дела рассматривались и высшими судебными инстанциями.

     Говоря  о соучастии в преступлениях  при превышении пределов необходимой  обороны, следует отметить, что для  него с объективной стороны необходимо установить наличие причинной связи  между действиями каждого из соучастников и наступившим преступным результатом в виде смерти посягавшего либо тяжкого вреда его здоровью. Необходимо также, чтобы лица, участвующие в совершении одного и того же преступления при эксцессе обороны, действовали совместно (сообща). Внутренняя согласованность действий отдельных лиц является необходимым признаком соучастия, так как в этом случае совместность не заключается в простом объединении людей в пространстве и времени даже при единой цели, а требует строго согласованного выполнения взаимосвязанных действий. Причем согласованность должна быть внутренней, психической, ибо внешняя форма сама по себе еще не свидетельствует о соучастии. Иными словами, взаимная согласованность действий как субъективный признак, обязательный для соучастия в преступлении при эксцессе обороны, состоит во взаимном выражении намерения лица участвовать в совершении преступления совместно с другим лицом (лицами), следовательно, согласованность действий соучастников преступления представляет внутреннее выражение совместной деятельности виновных, ту необходимую психическую связь между соучастниками, которая характеризует совместность их деятельности с субъективной стороны.

     Анализируя  проблему соучастия, на наш взгляд, можно считать допустимым проведение аналогий между ст.ст. 105 и 108, 111 и 114 УК РФ. В случае убийства и причинения тяжкого вреда здоровью возможность соучастия не вызывает никакого сомнения. А от ст.ст. 108 и 114 они отличаются лишь одним обстоятельством – совершением преступления в состоянии необходимой обороны. Такая позиция кажется достаточно надуманной, однако судебная практика подтверждает возможность соучастия в совершении преступлений при превышении пределов необходимой обороны.

     Таким образом, возможность соучастия  в преступлении при превышении пределов необходимой обороны в свете данного примера представляется очевидной. К субъективным признакам соучастия при превышении пределов необходимой обороны следует отнести:

     а) умышленный характер совместной деятельности соучастников преступления, который, в свою очередь, характеризуется взаимной осведомленностью соучастников о характере совершаемых ими действий (бездействия) (интеллектуальный момент умысла) и их согласованностью (волевой момент умысла);

     б) умышленный характер совершаемого участниками  преступления при эксцессе обороны.

     Объективно  совместная деятельность двух или более  лиц, совершивших неосторожное преступление, исключает юридическую оценку поведения  виновных по правилам соучастия. Это  означает, что субъективная сторона  соучастия в преступлении предполагает только умышленную вину. Причем умысел на присоединение лица к преступным действиям других лиц может быть только прямым, а по отношению к преступным последствиям — как прямым, так и косвенным.⁴⁴ Что же касается видов возможного соучастия, то по мнению К.И. Попова, оно возможно в виде подстрекательства или пособничества (физического или интеллектуального) и в форме соисполнительства (простого соучастия).⁴⁵ Следует подчеркнуть, что невозможна организация преступления при эксцессе обороны и руководство им, поскольку в таких случаях предварительный сговор обязателен, а у соучастников в совершении преступлений при превышении пределов необходимой обороны предварительный сговор отсутствует.

     Рассматривая  случаи необходимой обороны, а также  возможность превышения ее пределов, необходимо дать нападению полную уголовно-правовую квалификацию, которая должна являться основой оценки ответных действий обороняющегося. При обсуждении вопроса о наличии или отсутствии превышения пределов необходимой обороны судебно-следственные органы должны оценивать все полученные обстоятельства дела в совокупности и исходить из того, что:

     а) наступившее последствие обороны  само по себе не может служить основанием признания превышения, оно должно оценивается в совокупности с  имевшим место общественной опасным нападением;

     б) причиненные обороной последствия  не должны оцениваться по общей шкале  ценностей, так как они причиняются  нападавшему преступнику при  совершении им общественно опасного посягательства;

     в) при наличии угрозы жизни, причинения вреда здоровью возможно причинение нападающему любых последствий;

     г) уголовно наказуемым должно признаваться лишь явное несоответствие защиты нападению, т.е. не всякое, а явное превышение обороны; использование обороняющимся  для защиты от нападения оружия, иных предметов даже против невооруженных преступников само по себе не должно рассматриваться как уголовно наказуемое превышение пределов обороны; последнее может иметь место лишь при наличии явного несоответствия обороны опасности посягательства. При оценке защиты от посягательства следует помнить, что нападающий, имеет значительные преимущества перед обороняющимся, которое выражается во внезапности нападения, в возможности заранее выбрать место, время, способ, орудия и жертву посягательства, поэтому обороняющийся вынужден прибегать к таким способам и средствам по отражению нападения, которые способны приуменьшить указанные преимущества нападения и обеспечить успех обороны.;

     д) так как причинение последствий  по неосторожности не влечет уголовной ответственности, следует всегда выяснять субъективную сторону деяния оборонявшегося, помня, что ответственность по ст.108, 114 УК наступает при наличии умысла на причинение тяжких последствий без всякой на то необходимости;

     е) если лицо добросовестно заблуждалось, полагая, что отражает общественно-опасное посягательство, то оно не подлежит уголовной ответственности согласно правилам о невиновном причинении вреда. 
 

2.2. Анализ правоприменительной практики по делам о необходимой обороне 
 

     Эффективность использования права на необходимую оборону во многом зависит от гарантированности его государством, отсутствия опасности быть привлеченным к уголовной ответственности для лица, защищающего личные и общественные интересы. Следует иметь в виду, что в следственной и судебной практике при применении законодательства, регламентирующего институт необходимой обороны (ст. 37 УК РФ), все еще имеют место серьезные недостатки и ошибки, которые приводят порой к необоснованному осуждению граждан. Правоприменительная практика по делам о необходимой обороне и превышении ее пределов непоследовательна и противоречива. В ней господствует обвинительный уклон, о чем, в частности, свидетельствует то обстоятельство, что фиксируемое судебной статистикой количество эксцессов обороны значительно превышает число случаев правомерной необходимой обороны. ⁴⁶

     Ситуацию  осложняет и несовершенство норм действующего уголовного законодательства, регламентирующих право граждан  на необходимую оборону от общественно  опасных посягательств. За последнее десятилетие оно менялось несколько раз, что не способствовало стабильности правоприменительной практики, да и сами вносимые изменения и дополнения в ст. 37 УК РФ, как будет показано ниже, были далеко не бесспорны. К тому же законодательной трактовке необходимой обороны свойственно большое число оценочных признаков, юридическое значение которых зависит от усмотрения правоприменителя и многие из которых трактуются весьма неоднозначно.

     До  сих пор, действует в значительной мере уже устаревшее Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. №14 "О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств". ⁴⁷ Прошло уже свыше 20 лет с момента его принятия, и отдельными его положениями не всегда можно руководствоваться на практике, хотя в свое время это Постановление, как и предшествующие ему Постановления от 23 октября 1956 г. и от 4 декабря 1969 г., сыграло весьма положительную роль в деле совершенствования правоприменения по делам данной категории.

     В этих условиях резко возрастает роль научных исследований, посвященных  вопросам необходимой обороны. Надо иметь в виду, что, несмотря на наличие  большого количества посвященных данному  институту научных работ, в познавательном и творческом плане он неисчерпаем. Состояние необходимой обороны оправдывает причинение вреда посягающему лишь в том случае, когда защитительные действия не выходят за пределы необходимости. Необходимая оборона практически всегда носит вынужденный характер. Вытекаемое из требования закона условие относительной соразмерности (разумеется, неравенства и непропорциональности) средств и интенсивности посягательства и защиты подразумевает, что оборона не должна превышать пределов необходимости. У обороняющейся стороны существует определенный предел, при выходе за который его действия уже будут носить противоправный характер. Относительное соответствие действий обороняющегося характеру и степени общественной опасности посягательства и является этим пределом, именуемым в специальной литературе интенсивным пределом допустимости обороны .⁴⁸

     Статья 37 УК РФ формулирует превышение пределов необходимой обороны как "умышленные действия, явно не соответствующие  характеру и опасности посягательства" Следует согласиться с мнением  К.И. Попова, что данная законодательная дефиниция является не вполне точной. Дело в том, что необходимая оборона определена в законе (ч. 1 ст. 37 УК) не как действия, а как причинение вреда посягающему. Эксцесс же обороны определен в ч. 2 ст. 37 УК как "умышленные действия". Однако никакие действия сами по себе, если они не причинили посягающему вреда, превышением пределов необходимой обороны признаваться не могут.⁴⁹ Правильнее говорить об умышленном причинении вреда, явно не соответствующего характеру и опасности посягательства.

     Уголовный Кодекс РФ, таким образом, формулирует два признака превышения пределов необходимой обороны:

     1. явное несоответствие причиненного вреда характеру посягательства (качественный признак);

  2. явное несоответствие причиняемого вреда опасности посягательства (количественный признак). В последнем случае речь, конечно, идет о "степени общественной опасности посягательства".

     Решающим  здесь является именно степень опасности  посягательства, которая в основном и определяет пределы допустимого вреда при необходимой обороне. Здесь существует прямая зависимость: чем опаснее посягательство, тем более широкими являются пределы допустимого вреда, причиняемого посягающему.⁵⁰ Очевидно, что причинение тяжкого вреда посягающему соизмеримо лишь с посягательствами, представляющими большую общественную опасность (например, при защите жизни, здоровья, личной свободы, половой неприкосновенности, собственности, общественной и государственной безопасности и т.п.). Признавая превышением пределов необходимой обороны "умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства", законодатель главным образом имеет в виду чрезмерность ("явную несоразмерность" ⁵¹) причиненного в результате защитительных действий вреда в сравнении с опасностью посягательства.

     Но  это, с нашей точки зрения, еще  не полное определение превышения пределов необходимой обороны. Дело в том, что причиняемый посягающему  вред должен быть относительно соразмерным  не только с характером и опасностью посягательства, но и с обстановкой защиты. Обстановка защиты определяется реальными возможностями и средствами обороняющегося отразить посягательство, не прибегая к причинению посягавшему тяжкого вреда. Характер такой обстановки зависит от реального соотношения сил, возможностей и средств обороняющегося и посягающего. Логическое ударение в выражении "необходимая оборона" сдвигается, таким образом, на понятие "необходимость" .⁵²

     Пленум  Верховного Суда СССР в п. 7 Постановления  от 16 августа 1984 г. "О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств" указал, что по смыслу закона превышением пределов необходимой обороны признается лишь явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется смерть или тяжкий вред здоровью.⁵³ Таким образом, Пленум рекомендует судам по делам данной категории использовать наряду с принципом соразмерности и принцип необходимости. Последний заключается в том, что оправданы могут быть только такие меры защиты в результате которых причиняется вред, достаточный для пресечения общественно опасного посягательства.⁵⁴