Каменный век западной Чукотки

культурно – хозяйственная характеристика

   Археологические работы, проведённые с 1977 по 1990 годы Западно-Чукотским отрядом (руководитель М. А. Кирьяк) позволили выявить 78 и изучить более 50 местонахождений со следами обитания древнего человека, расположенных на территории Западной Чукотки, Среднего и Нижнего Приколымья.

   На сегодняшний  день выявлены немногочисленные  следы обитания человека в эпоху верхнего палеолита на территории Чукотки. Эти небольшие древние коллективы, в процессе миграций, обживали благоприятные, с точки зрения продовольственных потребностей, территории, при этом им хватало очень ограниченного жизненного пространства – на небольших приустьевых мысах (стоянка Большой Эльгахчан I, Западная Чукотка), где можно было успешно заниматься рыбной ловлей, или высоких береговых террасах, где вели облавную охоту. Подстерегали диких оленей на плавях и совмещали это с рыбной ловлей в застойных русловых канавах (стоянка Большой Эльгахчан II). Культурные остатки этих недолговременных становищ на Западной Чукотке и выявленные следы верхнепалеолитического человека на Восточной Чукотке позволяют проследить и пути миграций древнего населения, которые ведут по юго–восточной кромке Азиатского материка в Новый Свет – на Американский континент, в то время ещё связанный со Старым Светом сухопутным Берингийским мостом.

   С наступлением  голоцена, изменением климата и  экологической среды, приток населения  в приполярные районы, по всей  вероятности, не уменьшился. В  Западной Чукотке наблюдается  приверженность мезолитического  населения к одним и тем же местам, довольно продолжительное (сезонное?) проживание или повторное посещение этих мест. Стоянки располагались на мореных холмах, образовавшихся после таяния ледника, обычно у богатых рыбой озёр (Тытыль I-III). Мезолитические поселения невелики по размерам, включали, если судить по местонахождению Тытыль I, не более четырёх жилищ, обитателями которых был немногочисленный коллектив.

   Наиболее интенсивно  обживались эти края в неолите,  начиная с самой ранней его  поры. Те же мореные холмы, хорошо продуваемые ветром и прогреваемые в течение долгого полярного дня солнцем, были местами притяжения неолитических насельников Западной Чукотки; их манили рыбные озёра, в окрестностях которых и до настоящего времени водится лось и дикий олень. Следы ранненеолитического населения были выявлены на многих стоянках смешанного типа. Памятником с несмешанным материальным комплексом является стоянка Большой Нутенеут II,  где найдено жилище наземного типа с культурными остатками на территории жилого пространства.

   В развитом  неолите миграционные процессы  на Западной Чукотке не прекращаются; испытанными транзитными путями  с запада на восток и обратно  становятся реки, текущие в широтном  направлении, Большой и Малый  Анюи, связующие Колымский бассейн  с Анадырским. Стоянки несмешанного типа отмечены на береговых террасах этих рек. В материальных комплексах наблюдаются тесные связи с Якутией, прослеживаемые ещё с раннего неолита.

   В позднем неолите население Западной Чукотки значительно увеличивается, что подтверждают изобилующие культурными остатками стоянки Тытыль IV, Среднее озеро II, Раучувагытгын I. Вместе с тем наблюдается и более устойчивая осёдлость, о чём можно судить по долговременным жилищам с крупными очагами, выявленными на этих стоянках, значительными углистыми накоплениями в них, многочисленными обломками посуды, а так же по огромному скоплению отщепов и чешуй как отходов производства, готовых изделий, которые распределяются в пределах жилого пространства, и большому количеству расколотой кости северного оленя. Число жилищ, судя по очагам, колеблется от одного до трёх.

   В пережиточном  неолите на Западной Чукотке  не удалось проследить поселений  и жилищ. Культурные комплексы  стоянок Большой Эльгахчан IV и Глубокое озеро, в инструментарии которых основной массив составляют грубые скрёбла, нет орудий охоты и керамики, позволяют предположить переход к форме хозяйства – домашнему (пастушескому) оленеводству, создающему постоянный приток сырья. Наблюдаемые в это время резкие изменения в каменной индустрии (возврат к галечной технологии), огрубение каменной техники, забвение ювелирной обработки орудий, присущей для неолита, делают возможным предположение о том, что в указанный период внедряется металл, хотя, по всей вероятности, очень редкий в обиходе.

  С приходом в эти края русских в материальной культуре местного коренного населения появляется много новых элементов. Впрочем, наряду с этим живучи и древние традиции, сохранившие консервативные черты, особенно в духовной культуре аборигенов.

1. Поздний палеолит

        Самый ранний период каменного  века на Западной Чукотке представлен  комплексом, полученным на стоянке  Большой Эльгахчан I. На площадке с уклоном в северном направлении было вскрыто 93 м² . Особенностью вскрытого участка является то, что часть площади (28 м²) приходится на выступающий, слабо задернованный цоколь, где культурные остатки разных эпох могли находиться в смешанном состоянии.

   Морозобойные  и, возможно, склоновые процессы  привели к деформации поддёрнового  слоя, в результате чего значительная часть культурных остатков залегла вертикально.

   В качестве  сырья для изготовления инвентаря  служили гальки из диабаза,  окремнённого сланца, аргиллит, кремень,  обсидиан. Комплекс артефактов включает  в себя подпризматические нуклеусы  и заготовки для них из речных галек. Одиночными экземплярами представлены артефакты: орудие рубящего типа, чопперы, чоппинг, скобель и абразивные инструменты. Отходы производства могли служить основой для изобразительной деятельности древних. 

Обращает внимание такой технический приём при изготовлении целой серии скребков, как применение метода бокового удара, присущего докерамическим комплексам Америки и Японии в период голоцена.

      Инвентарь в целом представлен охотничьим набором. Судя по размерам наконечников, охотиться могли на крупных животных (лось, олень), а так же на мелких животных и птиц.

   С охотой связаны  и такие категории инвентаря,  как ножи, скребки, резцы. Ножам  и скребкам придавалась разнообразная  форма, зависящая от их функциональной  нагрузки. Скребки иногда имели дополнительную функцию резцов или проколок.

   Чопперовидные  орудия-струги могли применяться для первичной обработки шкур очень крупных животных – мамонтов, бизонов. Свидетельством того, что древние поселенцы были современниками этих животных, является редуцированное изображение мамонта, выполненное на отщепе. Возможно, этот амулет имел и утилитарное применение в качестве скребка. Подобное изображение было найдено и на стоянке Тытыль V.

   Судя по расположению  стоянки возле застойной русловой  канавы, где и в настоящее время водится много рыбы, можно предполагать, что в качестве дополнительного занятия было и рыболовство.

   Материальный  комплекс этой стоянки имеет  большое значение в том плане,  что он дополняет полученные  Н. Н. Диковым данные по камчатскому  палеолиту с его необычным  для палеолита Сибири черешковыми наконечниками (Диков, 1979).  Бесспорная ценность и высокая информативность черешковых наконечников VII слоя убедительно доказана Н. Н. Диковым, глубоко проанализировавшим связи ранней ушковской раннепалеолитической культуры с американоидными культурами, в частности генетические связи с культурой Бритиш – Маунтин на Аляске.   

2. Мезолит

   Переходный период  от палеолита к неолиту на Западной Чукотке представлен комплексом изделий со стоянок Тытыль I-III. Наиболее “чистый” комплекс даёт стоянка Тытыль I. На верхней площадке,  по кладкам из валунчиков выявлено небольшое поселение, состоящее из 4-х жилищ и 4-х очагов вне жилищ.

   Состав артефактов  позволяет рассматривать инвентарь  стоянки Тытыль I как единый комплекс. Сырьём служил серый туффит и в очень ограниченном количестве обсидиан и халцедон. Всего на стоянке было собрано 1812 предметов.

При сопоставлении данного  комплекса с мезолитическими  комплексами сопредельных территорий по ряду признаков ему близка каменная индустрия восточно-чукотской стоянки Путурак в Провиденском районе Чукотского АО (Диков, 1987.С. 238, 239) и немногочисленный сбор с поверхности западно-чукотской стоянки Липчиквыгытгын V, а также часть комплексов стоянки Тытыль II и Тытыль III (Кирьяк, 1993. С. 144, 146).

Объединяет их сходная техника первичной обработки, в основе которой лежит получение призматических и конических нуклеусов, в отличие от подпризматических галечниковых на стоянке Большой Эльгахчан I, использование в качестве заготовок крупных массивных пластин, пластинчатых отщепов и в очень незначительной степени ножевидных пластин (последние совершенно не характерны для комплекса Путурак).

Аналогична и техника  вторичной обработки на обоих  памятниках. Она включает краевую ретушь и резцовый скол.

При анализе жилищных кладок бросается в глаза своеобразие конструктивного решения этих жилищ наземного типа, в основаниях которых планировался не круг и не овал, характерные для неолитических и более поздних племён Северо-Востока. В кладках основы тытыльских жилищ просматривается сочетание прямых и овальных отрезков, что создаёт неправильный контур основания. Можно сделать вывод, что в “основе конструкции подобных жилищ лежит равноугольная спираль, эту же форму принимает каустика световых и тепловых лучей, что способствует равномерному распределению лучистой энергии, испускаемой очагом” (Гричан, 1981. С. 99). В северных условиях конструкция жилища предусматривала максимальное использование энергии очага, чем и обуслав-ливалась конфигурация и объёмная форма жилища.

Некоторые аналогии тытыльским жилищам просматриваются в VI слое стоянки Ушки I. На ушковском поселении преобладают небольшие жилища, располагавшиеся вперемешку с более крупными, выходами они ориентировались в разные стороны, каждое из них конструктивно чем-то отличалось от остальных: посередине жилого пространства находился очаг с каменной выкладкой (Диков, 1979. С. 54-55). Эту характеристику в полной мере можно отнести к тытыльским жилищам.

Сравнительно-типологический анализ тытыльского комплекса  (каменного  инвентаря и жилищ) позволяет отнести его к раннему голоцену (Диков, Кирьяк, 1982. С. 117) и отметить самобытность чукотского мезолита.

В начале голоцена, после  стаивания ледника, образовалось множество  озёр благодаря подпруживанию долин мореными террасами. Вытаявшие морены в виде гривок и отдельных холмов были сухими, хорошо продуваемыми островками среди болотистой тундры. Эти места и привлекали древнего человека, стоянки которого приурочены к изобилующему рыбой озеру. Временные поселения были небольшими по размерам и включали не более 4-х жилищ наземного типа, в которых обитал немногочисленный коллектив. Здесь же находились и мастерские по обработке сырья, располагавшиеся неподалёку от жилищ на защищённой от ветров, хорошо прогреваемой солнцем площадке. Трудно судить, что преобладало в их занятиях – охота или рыбная ловля. Свидетельств рыбной ловли не найдено. В пользу охоты можно привести и тот факт, что рядом со стоянкой проходит оленья плавь, функционирующая до сих пор во время сезонных миграций дикого северного оленя.

3. Ранний неолит

Ранненеолитический комплекс был обнаружен Западно-Чукотским  отрядом СВКНИИ ДВО РАН (руководитель М. А. Кирьяк) на однослойной несмешанной  стоянке Большой Нутенеут II. Ему аналогичны находки на стоянке Большой Нутенеут I, часть сборов на стоянках Липчиквыгытгын III, V. На стоянке Большой Нутенеут II раскопом площадью 16 м² были выявлены следы наземного жилища.

Все находки шли под  дёрном. Всего на стоянке было найдено 56 предметов из камня (кремнистый сланец, кремнистый туф, обсидиан) и 10 фрагментов керамики.

По остаткам валунной кладки были восстановлены контуры  небольшого (3.5 метра в диаметре) наземного жилища округлой формы  с кострищем и скоплением костной  массы в центре. Культурные остатки  распределялись в пределах жилого пространства.

Заложенным неподалёку раскопом  (36 м²) была обнаружена рабочая площадка и округлый очаг.

Основным сырьём по-прежнему служат различные виды кремнистых горных пород, но техника обработки каменных орудий совершенствуется – появился такой новый приём, как шлифовка.

При сравнении ранненеолитического комплекса Западной Чукотки Большой Нутенеут II с комплексами предшествующего периода каменного века отмечается их безусловная близость, что проявляется в технике первичного расщепления, вторичной обработки и в некоторых типах изделий, в частности, в таком неординарном изделии, как рукояточный скребок. В то же время появляются инновативные элементы материального комплекса – бифасы и такие выразительные новообразования, как листовидные бесчерешковые и черешковые, треугольные в сечении, наконечники и керамика. Прослеживается резкое различие в конструкции жилых построек.

Население ранненеолитического  времени никаких следов долговременных жилищ или хозяйственных сооружений не оставило. Их поселения, по всей вероятности, представляли собой стоянки временного типа, характерные для древних охотников и рыболовов. Судя по вскрытому на стоянке Большой Нутенеут-II жилищу, оно представляло собой наземное сооружение типа чума или типи индейцев Северной Америки, которое имело каркас конической формы, покрывавшийся шкурами, которые придавливались у земли валунами. В центре разводился костёр. Функционировало оно в течение одного сезона. Неподалёку от жилища находилась рабочая площадка.

Орудийный набор и  скопление колотой кости дикого оленя свидетельствуют о том, что это было жилище охотника. Метательные наконечники, найденные здесь, могли использовать для охоты на лося, оленя, а также промысловых зверей – росомаху, песца, лисицу. Ножи служили для разделки туш, скребки – для обработки шкур. По находкам тёсел на стоянке можно предположить, что лес использовался как строительный материал для сооружения жилищ и средств передвижения по суше и воде. Подсобным занятием могла быть рыбная ловля, в пользу чего говорит топография стоянки, хотя орудий лова не найдено. Рядом со стоянкой из озера вытекает мелкий ручей, что упрощало способы добычи рыбы, особенно во время нереста.