Инфинитив в современном английском языке

     Синтаксической  позицией, обусловливающей у инфинитивного  действия значение следования за действием  глагола в личной форме, является, прежде всего, позиция обстоятельства сопутствующих явлений, что ясно видно из следующих примеров:

        He arrived at three o’clock to hear that Fleur had gone out with the car at ten.

        It bent softly aside under every footstep, only to rise up unharmed again.

        Two pence pulled out a rather battered book from one end of the cupboard – to be interrupted by a squeal from Betty.

     Во  всех этих примерах инфинитивное действие реально следует за действием  глагола в личной форме, то есть сначала  совершается действие личного глагола, а затем – действие, обозначенное инфинитивом.

     Значение  последующего действия можно увидеть  и у инфинитива в позиции обстоятельства цели, но в этом случае отношения  между двумя действиями будут  иными. Действие инфинитива не столько  следует за действием личного глагола, сколько может или должно будет следовать за ним, так как вопрос о том, осуществляется оно или нет, практически остается открытым и может быть выяснен из более широкого контекста (минимальный контекст ответа на вопрос не дает):

         The true Main Streetwise defines a relative as a person to whose house you go uninvited, to stay as long as you like.

        Jack puts out his hand to take a sandwich.

        I have come up to town expressly to propose to her.

        He was paid to disappear, and he did disappear – most effectually.

        To sleep they look off their boots, wrapped themselves in an overcoat and blanket, and shivered asleep, huddling together like sheep in a snowstorm.

     Таким образом, в этой позиции неперфектный инфинитив передает действие, потенциально следующее за действием личного  глагола. Особенность модального значения рассматриваемого инфинитива лежит  в специфике экстралингвистических  отношений действия и его цели, которые и отражаются в языке в этом обстоятельстве.

     В специальной литературе неоднократно отмечалось, что в модальных сочетаниях разного рода неперфектный инфинитив называет действие, которое произойдет в будущем. Но в таких случаях речь идет не о собственно будущем времени, а о будущем по отношению ко времени действия личного глагола, то есть о действии, следующим за личным глаголом:

        I can’t stay more than a week this time.

        You might lose your post.

        How could I possibly be spared?

        I intend to crush them.

        I simply wanted to be engaged to Cecily.

     Среди таких словосочетаний модального характера  в первую очередь упоминается  инфинитив в позиции второго  члена модального глагольного сказуемого. Поскольку в этом случае оговаривается  синтаксическая позиция инфинитива, то и здесь присутствует синтаксически обусловленное значение следования. Но нельзя не принимать в расчет и семантику слова, с которым этот инфинитив связан. То есть в данном случае зависимость значения следования у инфинитивного действия можно определить как позиционно-семантическую. При этом и здесь, как в случае обстоятельства цели, инфинитив выражает не действие, реально следующее за действием личного глагола, а действие потенциальное:

        Can you forgive me?

        You can bring tea.

        We might go as far as the school and back.

     Но  в этой позиции инфинитивное действие может быть и одновременным с  действием личного глагола. Это  видно при сравнении следующих  предложений:

        I must be getting back now.

         Albert is still below and must be hopping mad by this time.

     Значение  одновременности действия инфинитива с действие личного глагола появляется только при некотором определенном модальном значении соответствующего глагола, которое можно назвать значением предположения и которое свойственно глаголам must, may и can.

     Под семантическими связями, детерминирующими у инфинитивного действия значение следования, имеются в виду связи  инфинитива со словами определенной семантики, при которых он, независимо от занимаемой им синтаксической позиции, передает отношения следования, а не одновременности. Это можно проиллюстрировать следующими примерами:

     1) Позиция дополнения при глаголах  желания, намерения и т.п.:

         I intend to lead a better life in the future.

         She talked with her a little while, and finally decided to try her in the general capacity of house cleaner.

         I know he wants to speak to you about your emigrating.

     2) Позиция определения при отглагольных существительных той же семантики:

         The decision to build had been weighing on his mind.

         A friend bathing with him not attempted to save him, but swam at once for the shore.

         Why, even he himself had regained some of his old connoisseur’s desire to have nice things.

     Такой же позицией является и позиция определения  при конкретных существительных, то есть в тех случая, когда инфинитивное определение имеет то или иное модальное значение:

         He looked again at the prepossessing shelves of books to be read and understood.

         The first thing to do was to know more about Mrs. Perenna.

         Yes, you gave me books to read.

     Но  в этом случае отношения следования и одновременности не всегда удается  различить, и для окончательного понимания факторов, способствующих проявлению того или иного значения, необходимы специальные исследования. Из всего этого следует, что неперфектная форма инфинитива имеет значение и одновременности, и следования выражаемого ею действия за действием личного глагола. Но этими двумя значениями возможности неперфектного инфинитива передавать различные аспекты временного отношения выражаемого им действия к временному плану личного глагола не исчерпываются. В некоторых контекстуальных условиях неперфектная форма может иметь и значение предшествования, то есть возникает ситуация, при которой нейтрализуется оппозиция «неперфект ↔ перфект», например, в следующих предложениях:

         I was very surprised to find that she really was fond of me.

         The Earl wondered somewhat to see how quietly the brute sat under the touch of the childish hand.

         That evening I was shocked to read headlines that I had been severely burnt about the face, hands and body.

     Таким образом, неперфектная форма инфинитива может под воздействием определенных синтаксических и семантических  условий передавать три рода временных  отношений: одновременность, следование и предшествование. Это позволяет толковать ее как форму, которая сама по себе не имеет какого-либо определенного значения, так как каждое из названных значений проявляется только как производное от каких-то синтаксических или семантических факторов. А место этой формы инфинитива в системе оппозиции «неперфект ↔ перфект», соответственно, является принципиально таким же, как и место личных неопределенных форм в системе оппозиции «общий вид ↔ длительный вид». В последней оппозиции маркированный член характеризуется совершенно определенным индивидуальным значением. А противопоставляемый ему немаркированный член характеризуется потенциальной совокупностью всех возможных значений этого плана, в том числе и значением, присущим маркированному члену. 
 

     2. ЗАЛОГ ИНФИНИТИВА И КАТЕГОРИЯ НАКЛОНЕНИЯ

     2.1. Залог инфинитива

     В системе грамматических категорий  английского глагола категория  залога занимает особое место, так как это единственная морфологическая категория, присущая глаголу как части речи. Ни одна форма глагола, как личная, так и неличная, не существует вне этой категории.

     Категория залога складывается из противопоставления двух залогов – действительного  и страдательного. Но в пределах инфинитива четкость этого противопоставления оказывается несколько неопределенной. Несмотря на последовательную формальную дифференциацию действительного и страдательного залога, существуют контексты, в которых формы инфинитива действительного залога переходных глаголов имеют значение страдательного залога. Такие контексты называют действие, которое претерпевает предмет (а не производит), обозначенный существительным, с которым этот инфинитив грамматически связан: the house to let, a book to read, he is to blame и т.п. Такой двойственностью трактовки залога обладает лишь одна форма действительного залога – неперфектная форма общего вида. Стремясь отразить специфическое для такого инфинитива противоречие между формой и ее содержанием, О. Есперсен назвал его ретроактивным инфинитивом [12.с.243]. Это название в дальнейшем использовалось и другими исследователями.

     Исторически ретроактивный инфинитив отражает более раннюю эпоху в развитии английского языка, когда инфинитив грамматически стоял ближе к существительному и был нейтрален к категории залога. Например, так же, как нейтрально в этом отношении существительное современного языка, образованное от переходной глагольной основы, которое в одной и той же форме может в равной мере называть как действие, производимое предметом, так и действие, претерпеваемое предметом. И оба эти значения выделяются только в определенных словосочетаниях и детерминируются сложными взаимоотношениями факторов синтаксического и семантического порядков, например, словосочетания the singing of songs и the singing of the girls. В русском языке можно увидеть аналогичное сравнение: «пение песен» и «пение девушек». В ходе исторической преобразований у инфинитива развились различные грамматические глагольные категории, в том числе и категория залога, в системе которой страдательный залог последовательно оформился по общей для английского глагола модели to be + причастие II. То есть появилось противопоставление форм типа to write ↔ to be written, поддержанное в дальнейшем оппозицией типа to have written ↔ to have been written, а еще позднее оппозицией типа to be writing ↔ to be being written. В таких условиях произошла бы и полная категориальная дифференциация неперфектных форм действительного и страдательного залога общего вида, то есть за каждой из названных форм закрепилось бы только одно залоговое значение. Но этого не произошло. Хотя форма to be written и получила залоговое значение только пассива, простая форма осталась в этом отношении двойственной.

     В настоящее время использование  ретроактивного инфинитива в позиции  части сказуемого при глаголе  to be ограничено единичными глаголами, например, предложение He is to blame. В предложениях типа The house is to let подлежащее обозначает не субъект действия инфинитива, как в предложениях типа The house is to stand for centuries, а его объект.

     Несколько шире используется ретроактивный инфинитив в позиции части сказуемого после оценочных прилагательных:

         This is difficult to answer.

         Money is only good to forget.

         Those are few in number, and difficult to discover.

     Основной  сферой употребления ретроактивного инфинитива считается позиция определения, в которой он встречается при подлежащем, дополнении или предикативном члене. Определяемое имя в таких сочетаниях не ограничивается только существительными или местоимениями, обозначающими не-лицо. Примеры с определяемым именем, называющим лицо, слишком многочисленны, чтобы их можно было считать выходящими за пределы языковой нормы:

         There is Caroline to pacify.

         I have classes to teach.

         She was an unlucky girl to love.

         I made sure he was dead. There were others to locate.

     Возможность употребления в одной из названных  позиций существительных, обозначающих как лицо, так и не-лицо, обусловливается  факторами экстралингвистического порядка, то есть определенными отношениями предметов и действий реальной действительности.

     Так как ретроактивный инфинитив  в позиции определения считается  продуктивной категорией современного языка, большой интерес представляют его отношения со страдательным  инфинитивом в той же позиции. У ретроактивного инфинитива доминирует именной аспект. Это проявляется в том, что, во-первых, он передает признак определяемого имени в виде качественной характеристики, в основе которой лежит отношение предмета к действию, то есть передается не столько действие, испытываемое объектом (определяемым), сколько наличие действия-признака. Во-вторых, его временное значение стерто, он часто передает просто постоянный признак, то есть вообще никак не соотносится с временным планом предложения. У страдательного же инфинитива, наоборот, ведущей оказывается глагольность, то есть он передает признак определяемого как процесс, переходящий на объект, и имеет ярко выраженное временное значение действия, которое по отношению к временному плану предложения лежит в будущем и имеет некоторую модальную окраску. Из этого сопоставления следует, что ретроактивный и страдательный инфинитив не могут рассматриваться как грамматические синонимы, что они не являются взаимозаменяемыми. Однако, в определенных структурных контекстах  возможно и стирание различий, при котором эти формы становятся грамматическими синонимами и допускают взаимозаменяемость: