Эллинистическая наука

Министерство сельского хозяйства  РФ Московская бюджетная академия ветеринарной медицины и биотехнологии имени  К. И. Скрябина

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Кафедра: Социальных и экономических  наук.

Контрольная работа по Философии.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнила: Студентка 2 курса заочного обучения Передня Марина Николаевна  

Шифр:10016

Проверила:

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Москва 2012г.

Тема: «Эллинистическая наука»

 

 

 

 

Содержание.

 

 

1. Введение.

 

2. Возникновение эллинистических государств. Становление эллинистической цивилизации.

 

3. Эллинистическая культура.

 

4. Кинизм.

 

5. Эпикуреизм.

 

6. Стоицизм.

 

7. Скептицизм.

 

8. Эклектицизм.

 

9. Заключение.

 

10. Литература.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

Начало эллинистической цивилизации  положили Восточный поход Александра Македонского и массовый колонизационный  поток эллинов (греков и македонян) во вновь завоеванные земли. Хронологические и географические границы эллинистической цивилизации исследователями определяются по-разному в зависимости от трактовки понятия «эллинизм», введенного в науку еще в первой половине XIX в. И. Г. Дройзеном, но до сих пор остающегося спорным.

Накопление нового материала в  результате археологических и исторических исследований оживило дискуссии  о критериях и специфике эллинизма  в разных регионах, о географических и временных границах эллинистического мира. Выдвигаются концепции пред эллинизма и пост эллинизма, т. е. возникновения элементов эллинистической цивилизации до греко-македонских завоеваний и их живучести (а иногда и регенерации) после крушения эллинистических государств.

При всей спорности этих проблем можно указать и на устоявшиеся взгляды. Несомненно, что процесс взаимодействия эллинского и переднеазиатских народов имел место и в предшествующий период, но греко-македонское завоевание придало ему размах и интенсивность. Новые формы культуры, политических и социально-экономических отношений, возникшие в период эллинизма, были продуктом синтеза, в котором местные, главным образом восточные, и греческие элементы играли ту или иную роль в зависимости от конкретно-исторических условий. Большая или меньшая значимость местных элементов наложила отпечаток на социально-экономическую и политическую структуру, формы социальной борьбы, характер культурного развития и в значительной мере определила дальнейшие исторические судьбы отдельных регионов эллинистического мира.

История эллинизма отчетливо  делится на три периода—возникновение  эллинистических государств (конец IV—начало III в. до н. э.), формирование социально-экономической  и политической структуры и расцвет  этих государств (III—начало II в. до н. э.) и период экономического спада, нарастания социальных противоречий и подчинения власти Рима (середина II—конец I в. до н. э.).

Действительно, уже с конца IV в. до н. э. можно проследить становление  эллинистической цивилизации, на III в. и первую половину II в. до н. э. приходится период ее расцвета. Но упадок эллинистических держав и расширение в Средиземноморье римского господства, а в Передней и Центральной Азии— владений возникших местных государств не означали ее гибели. Как составной элемент она участвовала в формировании Парфянской и Греко-Бактрийской цивилизаций, а после подчинения Римом всего Восточного Средиземноморья на ее основе возник сложный сплав греко-римской цивилизации.

Возникновение эллинистических государств. Становление эллинистической цивилизации.

 

В результате походов Александра Македонского возникла держава, охватывавшая Балканский п-ов, острова Эгейского моря. Малую  Азию, Египет, всю Переднюю, южные  районы Средней и часть Центральной  Азии до нижнего течения Инда. Впервые  в истории такая огромная территория оказалась в рамках одной политической системы. В процессе завоеваний были основаны новые города, проложены новые пути сообщений и торговли между отдаленными областями. Однако переход к мирному освоению земель произошел не сразу; в течение полувека после смерти Александра Македонского шла ожесточенная борьба между его полководцами—диадохами (преемниками), как их обычно называют,—за раздел его наследия.

В первые полтора десятилетия  сохранялась фикция единства державы  под номинальной властью Филиппа Арридея (323—316 гг. до н. э.) и малолетнего Александра IV (323—310 гг. до н. э.). Но в действительности уже по соглашению (323 г. до н. э.) власть в важнейших ее регионах оказалась в руках наиболее влиятельных и талантливых полководцев: Антипатра в Македонии и Греции, Лисимаха во Фракии, Птолемея в Египте, Антигона на юго-западе Малой Азии. Пердикке, командовавшему главными военными силами и фактическому регенту, подчинялись правители восточных сатрапий. Но попытка упрочить свое единовластие и распространить его на западные сатрапии закончилась гибелью Пердикки и положила начало войнам диадохов. В 321 г. до н. э. в Трипарадисе произошло перераспределение сатрапий и должностей: Антипатр стал регентом, и к нему в Македонию из Вавилона была перевезена царская семья, Антигон был назначен стратегом-автократом Азии, командующим всеми находившимися там войсками, и уполномочен продолжить войну с Евменом, сторонником Пердикки. В Вавилонию, утратившую значение царской резиденции, сатрапом был назначен командир гетайров Селевк.

Смерть в 319 г. до н. э. Антипатра, передавшего  регентство Полиперхонту, старому, преданному царской династии полководцу, против которого выступил сын Антипатра  Кассандр, поддержанный Антигоном, привела  к новому усилению войн диадохов. Важным плацдармом стали Греция и Македония, где в борьбу были втянуты и царский дом, и македонская знать, и греческие полисы; в ходе ее погибли Филипп Арридей и другие члены царской семьи, а Кассандру удалось упрочить свое положение в Македонии. В Азии Антигон, одержав победу над Евменом и его союзниками, стал самым могущественным из диадохов, и сразу же против него сложилась коалиция Селевка, Птолемея, Кассандра и Лисимаха. Началась новая серия сражений на море и на суше в Сирии, Вавилонии, Малой Азии, Греции. В заключенном в 311 г. до н. э. мире хотя и фигурировало имя царя, но фактически о единстве державы уже не было речи, диадохи выступали как самостоятельные правители принадлежащих им земель. Новая фаза войны диадохов началась после умерщвления по приказу Кассандра юного Александра IV. В 306 г. до н. э. Антигон и его сын Деметрий Полиоркет, а затем и другие диадохи присваивают себе царские титулы, тем самым признавая распад державы Александра и заявляя претензию на македонский престол. Наиболее активно стремился к нему Антигон.

Военные действия развертываются в  Греции, Малой Азии и Эгеиде. В  сражении с объединенными силами Селевка, Лисимаха и Кассандра в 301 г. до н. э. при Ипсе Антигон потерпел поражение и погиб. Произошло  новое распределение сил: наряду с царством Птолемея I (305—282 гг. до н. э.), включавшем Египет, Киренаику и Келесирию, появилось крупное царство Селевка I (311—281 гг. до н. э.), объединившее Вавилонию, восточные сатрапии и переднеазиатские владения Антигона. Лисимах расширил границы своего царства в Малой Азии, Кассандр получил признание прав на македонский престол. Однако после смерти Кассандра в 298 г. до н. э. вновь разгорелась борьба за Македонию, длившаяся более 20 лет. Поочередно ее престол занимали сыновья Кассандра, Деметрий Полиоркет, Лисимах, Птолемей Керавн, Пирр Эпирский. Помимо династических войн в начале 270-х гг. до н. э. Македония и Греция подверглись вторжению кельтов-галатов. Только в 276 г. Антигон Гонат (276—239 гг. до н. э.), сын Деметрия Полиоркета, одержавший в 277 г. победу над галатами, утвердился на македонском престоле, и при нем Македонское царство обрело политическую стабильность.

 Полувековой период борьбы  диадохов был временем становления  нового, эллинистического общества  со сложной социальной структурой и новым типом государства. В деятельности диадохов, руководствовавшихся субъективными интересами, проявлялись в конечном счете объективные тенденции исторического развития Восточного Средиземноморья и Передней Азии— потребность в установлении тесных экономических связей глубинных районов с морским побережьем и связей между отдельными областями Средиземноморья—и вместе с тем тенденция сохранения этнической общности и традиционного политического и культурного единства отдельных районов, потребность в развитии городов как центров торговли и ремесла, в освоении новых земель, чтобы прокормить возросшее население, и, наконец, в культурном взаимодействии и т. д.

 Несомненно, что индивидуальные  особенности государственных деятелей, соперничавших в борьбе за власть, их военные и организаторские таланты или их бездарность, политическая близорукость, неукротимая энергия и неразборчивость в средствах для достижения целей, жестокость и корыстолюбие — все это осложняло ход событий, придавало ему острую драматичность, нередко отпечаток случайности. Тем не менее можно проследить общие черты политики диадохов. Каждый из них стремился объединить под своей властью внутренние и приморские области, обеспечить господство над важными путями, торговыми центрами и портами. Каждый стоял перед проблемой содержания сильной армии как реальной опоры власти. Основной костяк армии состоял из македонян и греков, входивших ранее в царское войско, и наемников, завербованных в Греции. Средства для их оплаты и содержания отчасти черпались из сокровищ, награбленных Александром или самими диадохами, но достаточно остро стоял вопрос и о сборах дани или податей с местного населения, а следовательно, об организации управления захваченными территориями и налаживании экономической жизни.

 Во всех областях, кроме Македонии, стояла проблема взаимоотношений с местным населением. В решении ее заметны две тенденции: сближение греко-македонской и местной знати, использование традиционных форм социальной и политической организации и более жесткая политика по отношению к коренным слоям населения как к завоеванным и полностью бесправным, а также внедрение полисного устройства. В отношениях с дальними восточными сатрапиями диадохи придерживались сложившейся при Александре практики (возможно, восходящей к персидскому времени): власть была предоставлена местной знати на условиях признания зависимости и выплаты денежных и натуральных поставок. Одним из средств экономического и политического укрепления власти на завоеванных территориях было основание новых городов. Эту политику, начатую Александром, активно продолжали диадохи.     Города основывались и как стратегические пункты, и как административные и экономические центры, получавшие статус полиса. Одни из них возводились на пустующих землях и заселялись выходцами из Греции, Македонии и иных мест, другие возникали путем добровольного или принудительного соединения в один полис двух или нескольких обедневших городов или сельских поселений, третьи путем реорганизации восточных городов, пополненных греко-македонским населением. Характерно, что новые полисы появляются во всех областях эллинистического мира, но их число, расположение и способ возникновения отражают и специфику времени, и исторические особенности отдельных областей. В период борьбы диадохов одновременно с формированием новых, эллинистических государств шел процесс глубокого изменения материальной и духовной культуры народов Восточного Средиземноморья и Передней Азии. Непрерывные войны, сопровождавшиеся крупными морскими сражениями, осадами и штурмами городов, а вместе с тем основание новых городов и крепостей выдвинули на первый план развитие военной и строительной техники.       Совершенствовались и крепостные сооружения. Новые города строились в соответствии с принципами планировки, разработанными еще в V в. до н. э. Гипподамом Милетским: с прямыми и пересекающимися под прямым углом улицами, ориентированными, если позволял рельеф местности, по странам света. К главной, самой широкой улице примыкала агора, окруженная с трех сторон общественными зданиями и торговыми портиками, поблизости от нее обычно возводились храмы и гимнасии; театры и стадионы строили за пределами жилых кварталов. Город обносили оборонительными стенами с башнями, на возвышенном и важном в стратегическом отношении участке строилась цитадель. Строительство стен, башен, храмов и других крупных сооружений, требовало развития технических знаний и навыков в изготовлении механизмов для подъема и транспортировки сверхтяжелых грузов, совершенствования разного рода блоков, зубчатых передач (типа шестерен), рычагов. Новые достижения технической мысли получили отражение в специальных сочинениях по архитектуре и строительству, появившихся в конце IV—III в. до н. э. и сохранивших нам имена архитекторов и механиков того времени—Филона, Гегетора Византийского, Диада, Хария, Эпимаха.

 

 

Эллинистическая культура.

 

     Важнейшим наследием  эллинистического мира была культура, получившая широкое распространение  на периферии эллинистического  мира и оказавшая огромное  влияние на развитие римской  культуры (особенно восточных римских провинций), а также на культуру других народов древности и средневековья.  Эллинистическая культура не была единообразной, в каждой области она формировалась в результате взаимодействия местных устойчивых традиционных элементов культуры с культурой, принесенной завоевателями и переселенцами, греками и негреками. Сочетание этих элементов, формы синтеза определялись воздействием многих обстоятельств: численным соотношением различных этнических групп (местных и пришлых), уровнем их культуры, социальной организацией, условиями экономической жизни, политической обстановкой и так далее,—специфических для данной местности. Даже при сопоставлении крупных эллинистических городов — Александрии, Антиохии на Оронте, Пергама, Пеллы и др., где греко-македонское население играло ведущую роль, отчетливо заметны особые для каждого города черты культурной жизни; тем яснее проступают они во внутренних областях эллинистических государств.      Однако эллинистическую культуру можно рассматривать как цельное явление: всем ее местным вариантам свойственны некоторые общие черты, обусловленные, с одной стороны, обязательным участием в синтезе элементов греческой культуры, с другой сходными тенденциями социально-экономического и политического развития общества на всей территории эллинистического мира. Развитие городов, товарно-денежных отношений, торговых связей в Средиземноморье и Передней Азии во многом определяло формирование материальной и духовной культуры в период эллинизма. Образование эллинистических монархий в сочетании с полисной структурой способствовало возникновению новых правовых отношений, нового социально-психологического облика человека, нового содержания его идеологии. В эллинистической культуре более выпукло, чем в классической греческой, выступают различия в содержании и характере культуры эллинизированных верхних слоев общества городской и сельской бедноты, в среде которой устойчивее сохранялись местные культурные традиции.    Одним из стимулов формирования эллинистической культуры стало распространение эллинского образа жизни и эллинской системы образования. В полисах и в восточных городах, получавших статус полиса, возникали гимназии с палестрами, театры, стадионы и ипподромы; даже в небольших поселениях, не имевших полисного статуса, но заселенных ремесленниками и прочими выходцами с Балканского п-ова и побережья Малой Азии, появлялись греческие учителя и гимназии.    Много внимания обучению молодежи, а следовательно, и сохранению основ эллинской культуры уделялось в исконно греческих городах. Система образования, как ее характеризуют авторы эллинистического времени, состояла из двух-трех ступеней в зависимости от экономического и культурного потенциала полиса. Мальчиков начиная с 7-летнего возраста обучали частные учителя или в общественных школах чтению, письму, счету, рисованию, гимнастике, знакомили их с мифами, поэмами Гомера и Гесиода: слушая и заучивая эти произведения, дети усваивали основы полисного этического и религиозного мировоззрения. Дальнейшее образование молодежи происходило в гимназиях. С 12 лет подростки обязаны были посещать палестру (школу физической подготовки), чтобы овладеть искусством пентатлона (пятиборья, включавшего бег, прыжки, борьбу, метание диска и копья), и одновременно грамматическую школу, где они изучали сочинения поэтов, историков и логографов, геометрию, начала астрономии, обучались игре на музыкальных инструментах. 15—17 летние юноши слушали лекции по риторике, этике, логике, философии, математике, астрономии, географии, обучались верховой езде, кулачному бою, началам военного дела. В гимназии же продолжали свое образование и физическую тренировку эфебы—юноши, достигшие совершеннолетия и подлежавшие призыву на военную службу.      Вероятно, этот же объем знаний с теми или иными местными вариациями получали мальчики и юноши в полисах восточно-эллинистических держав. За работой школ, подбором учителей, поведением и успехами учащихся строго следили гимназиарх и выборные лица из граждан полиса; расходы на содержание гимназия и учителей производились из полисной казны, иногда на эти цели поступали дарственные суммы от благодетелей, граждан и царей.        Гимназии были не только учреждениями для обучения молодежи, но и местом состязаний в пятиборье и центром повседневной культурной жизни.