Преступность несовершеннолетних как объект криминологического исследования

   В настоящее время несовершеннолетние являются одной из наиболее криминально  пораженных категорий населения. Преступность несовершеннолетних в России в последнее  десятилетие росла примерно в 6 раз  быстрее, чем изменялось общее число  этой возрастной группы. В 1999 году из каждых 10 тыс. подростков в возрасте 14--17 лет  совершали преступления 333 человека против 238 человек в 1995 году.

   Тенденцию значительного роста количества преступлений несовершеннолетних я  вижу в неправильной системе учета  преступлений Генеральной прокуратурой РФ. Так, до 1999 года учет количества преступлений исчислялся по количеству совершенных преступлений, а начиная с 2000 года по количеству эпизодов совершенного преступления.

   3.2. Территориальные  различия преступности  несовершеннолетних

   Анализ  территориального распределения преступности несовершеннолетних обнаруживает долговременную устойчивость ряда важных в криминологическом  отношении тен-денций.

   В границах Российской Федерации и  ее субъектов все годы, охваченные статистическим наблюдением, фиксируются  значительные и весьма устойчивые в  количественном выра-жении различия в уровне преступности между отдельными регионами (республиками, краями, областями).

   Наивысший уровень преступной активности несовершеннолетних все последние годы наблюдается  в Республике Тыва, Хабаровском крае, Республике Бурятия, Приморском крае, Сахалинской области (300--500 преступников на 10 тыс. на-селения в возрасте 14--17 лет). Самые низкие показатели в Республике Дагестан, Кабардино-Балкарской Республике, Рес-публике Северная Осетия -- Алания (75--90 преступников). Раз-ница в уровне преступности несовершеннолетних между этими группами регионов достигает 5--7 раз. Причем любые из-менения, будь то годовые колебания, устойчивая тенденция рос-та или снижения, фиксируемые в статистике на протяжении многих лет в перечисленных регионах, как правило, не влияют сколько-нибудь существенно на эти количественные различия.

   В 1999 году замечен значительный рост подростковой преступности в Республике Алтай, Владимирской, Костромской, Сахалинской, Челябинской, Читинской, Ярославской  областях. Устойчивая тенденция непрекращающегося  роста преступности несовершеннолетних, в первую очередь в регионах с  наивысшей преступной активностью  данного кон-тингента, дает основание предполагать, что именно в этих территориях достигнут тот критический уровень преступно-сти, когда остановить рост его обычными средствами (по их масштабам, формам, методам применения) невозможно.

   При анализе территориальных различий в уровне пре-ступности всегда фиксируется тот факт, что крупные промышленные центры, портовые и курортные города имеют, как правило, самые высокие показатели преступности несо-вершеннолетних. Сравнивая преступность несовершеннолет-них в сельских районах и городах, исследователи все чаще отмечают сходство основных ее как качественных, так и ко-личественных характеристик.

   Криминологами выявлена устойчивая зависимость меж-ду уровнем преступности несовершеннолетних и такими по-казателями, характеризующими регион, как удельный вес и общая численность детей и подростков в населении; доля тру-доспособных несовершеннолетних, но не работающих и не уча-щихся; высокая концентрация беженцев и вынужденных пе-реселенцев; лиц судимых, бытовых правонарушителей (пьяниц и хулиганов и т. д.); лиц, состоящих на различных меди-цинских учетах (алкоголиков, психически больных и др.).

   Наиболее  тесная зависимость установлена  между регио-нальными различиями в преступности несовершеннолетних и распространенностью распавшихся родительских семей. Именно по этому показателю наблюдается почти полное сов-падение регионов с наименьшим и наибольшим уровнем под-ростковой преступности, с регионами, имеющими аналогич-ные по численности уровни разведенных и разошедшихся семейных пар.

   Это дает основания реально рассматривать  показатели семейного неблагополучия в самом широком социальном смыс-ле определения соответствующих семей, в качестве основно-го при выборе приоритетных направлений воспитательно-профилактической работы с несовершеннолетними.

   3.3. Динамика структурных,  мотивационных и  иных криминологически значимых характеристик преступлений несовершеннолетних

   Наиболее  распространенным в криминологии является структурный анализ преступности несовершеннолетних, про-водимый по таким видам преступлений, как умышленные убийства, умышленные тяжкие телесные повреждения, из-насилования, разбои, грабежи, кражи, хулиганство.

   Статистические  данные правоохранительных органов  сви-детельствуют, что за счет постоянного сокращения в тече-ние длительного периода времени умышленных убийств, тяжких телесных повреждений, разбоев и хулиганств, их сово-купный удельный вес в общей структуре преступности несо-вершеннолетних снизился с 30% в период 1966--1970 годов до 11% в период 1986--1990 годов, т. е. почти в 3 раза. Однако начиная с 1991 года именно по этим видам преступлений на-метился наиболее интенсивный рост.

   В абсолютных данных за 1995 год несовершеннолетние совершили 27459 общественно-опасных  деяний, а в 1999 году - 106188, что в 3,8 раз больше предыдущего показателя.

   Множатся  факты завладения и применения огнестрельного оружия, сопротивления и злостного  неповиновения законным требованиям  работников милиции. Возрастает вовлечение несовершеннолетних в сферу межнациональных  конфликтов, что стимулируется деятельностью  экстремистских национально-патриотических и шовинистически настроенных организаций  и движений.

   В среде несовершеннолетних все больше распространяются такие виды преступлений, которые ранее были присущи в  основном взрослым, -- торговля оружием и наркотиками; притоносодержательство и сутенерство; разбойные нападения на предпринимателей и иностранцев; посягательство на жизнь и здоровье с использованием пыток, другие жестокие способы обращения; мошеннические действия с валютой и ценными бумагами; компьютерные преступления; тор-говля краденым; рэкет в своей среде; участие в насильствен-ном перераспределении дефицитных товаров.

   Все это позволяет сделать вывод, что рост преступности несовершеннолетних в Российской Федерации, отражаемый статистикой, -- это реальный факт, а  не результат активизации деятельности правоохранительных органов, как часто  пытаются объяснить его заинтересованные ведомства и ис-следователи, их обслуживающие. Больше того, есть основания утверждать, что сведения официальной статистики с ка-ждым годом все меньше соответствуют картине действительного роста преступности. Это происходит, во-первых, за счет уменьшения информированности правоохранительных органов о совершаемых преступлениях. Ввиду слабой эффективности их деятельности, царящего в отдельных регионах страны правового беспредела в милицию все реже поступают сообщения даже о тяжких преступлениях против жизни и здо-ровья как от потерпевших, так и от медицинских учреждений и иных организаций, располагающих соответствующими сведениями. Во-вторых, и это главное, ввиду существенного снижения реальных возможностей правоохранительных ор-ганов справляться в установленном законом порядке с постоянно возрастающим объемом необходимой работы по борьбе с совершаемыми в стране преступлениями.

   С точки зрения криминологической  оценки происходящего важно ответить на вопрос, каково действительное соотношение  в последние годы насильственной и корыстной преступности несовершеннолетних, какие реально происходили здесь  мотивационные изменения. Учитывая, что статистика не фиксирует мотивы совершения преступлений, мотивационное струк-турирование можно представить более или менее точно лишь по результатам выборочных исследований. Установлено, например, что при совершении подростками краж корыстные мотивы превалируют лишь в каждом третьем-четвертом слу-чае. В остальных -- это мотивы солидарности, самоутвержде-ния в сочетании с групповой зависимостью или гипертрофированным возрастным легкомыслием. Есть данные о все возрастающей распространенности корыстных мотивов при совершении убийств, причинении телесных повреждений (с 15--20% в 80-е годы до 25--40% в период 1995--1999 годов).

   Результаты  выборочных исследований позволяют также сделать вывод, что корыстная мотивация преступлений, совершаемых несовершеннолетними, за последние годы присутствует практически если не по всем, то по абсолютному большинству составов, ее реальный удельный вес по сравнению с мотивацией иного порядка в настоящее время самый высокий. Он достигает 35--45%.

   Основными предметами удовлетворения корыстных мотивов все чаще становятся различного вида импортная и отечественная техника (автомашины, видеомагнитофоны, радио- и фототовары) -- до 60%; валюта, ценные бумаги, деньги, золото, серебро, драгоценности -- более 20%; дефицитная модная одежда -- до 15%.

   Реальный  рост корыстной направленности в  преступности подтверждается и динамикой конкретных видов корыстных преступлений, их значительным увеличением, в том числе и в силу экономических трудностей, снижения жизненного уровня основной массы населения, утраты перспектив сохранения привычных материальных и бытовых условий.

   Преступность  несовершеннолетних всегда носила преимущественно групповой характер. Доля групповых преступлений совершаемых несовершеннолетними, примерно в 1,5--5 раз выше аналогичного показателя взрослой преступности и составляет от 20 до 80% в структуре всей преступности несовершеннолетних (в зависимости от видов преступлений, их территориального распределения и т. д.).

   В силу возрастных, психологических и  иных личностных особенностей групповое  поведение как позитивного, так  и негативного характера -- это норма для несовершеннолетних, а не отклонение от нее.

   Стойкое единоличное совершение активных действий со стороны подростка, особенно если они носят противоправный, асоциальный  характер, также представляет высокую  общественную опасность для общества (по дерзости, изощренности, подготовленности). Если оценивать такое поведение с позиций борьбы с преступностью, то до определенных пределов единоличное совершение преступлений во многом труднее, чем групповое, поддается и выявлению, и фиксации, что часто не позволяет реально видеть и знать, с кем и как бороться.

   Однако  негативные социальные последствия, которые  реально переживает общество в результате противоправных действий, совершаемых  группой несовершеннолетних, безусловно, более значительны, чем последствия от действий преступника-одиночки. Повышенная импульсивность, жестокость, интенсивность и ситуативность групповых преступлений, совершаемых подростками, достаточно часто существенно отягощают последствия таких преступлений, часто доводят их до уровня более высокого в сравнении с тем, который наблюдается даже в результате противоправных действий взрослого населения.

   В последние годы наметился процесс  укрупнения групп несовершеннолетних с противоправным поведением. Примерно три пятых таких групп имеют разновозрастной смешанный характер участников, что усиливает ориентацию их на длительную деятельность такого рода, способствует ее интенсификации, отягощению мотивации, повышению дерзости и упорства.

   Активно идет процесс подчинения подростковых групп риска организованной преступности. Расширяется социальная база для  пополнения этих групп за счет безработных, несовершеннолетних, занимающихся мелким бизнесом, а также вернувшихся из мест лишения свободы и не нашедших место в жизни, подростков из малообеспеченных, обнищавших семей. Наблюдается процесс все более массового вовлечения несовершеннолетних в структуры теневой экономики и организованной преступности. Лидеры организованной преступности охотно вводят в зону своего влияния подростков, следят за их профессиональным преступным формированием и ростом.

   4. Особенности личностной  характеристики несовершеннолетних  преступников

   Обращение к характеристике личности несовершеннолетних, совершивших преступления, имеет  своей задачей определение качеств  и свойств, отличающих совершивших  преступление от сверстников законопослушного поведения. В связи с этим принципиальное значение имеет вопрос о роли общевозрастных особенностей в правонарушающем поведении несовершеннолетних. Как известно, старшему подростковому и юношескому возрасту присущи неполнота сформированности собственных нравственных установок, недостаток жизненного опыта, повышенная эмоциональность, внушаемость, зависимость поведения от оценок ближайшего окружения. Рассмотрение возрастных особенностей как собственно криминогенных, способных породить преступное поведение, безосновательно. И не только потому, что соответствующие качества характерны для возрастной группы в целом, а преступления совершает лишь относительно небольшая ее часть. Отмеченные характеристики могут выражаться как в правомерных, так и в противоправных поступках. Определяющую роль здесь играет формирующаяся система ценностей личности, собственная социальная практика, образцы поведения, усвоенные в семье и ближайшем окружении. Свойственные же возрасту особенности лишь усиливают значение средовых влияний, поскольку внутренняя сфера личности еще не сформирована окончательно.

   Значение  отмеченного выше в профилактической деятельности чрезвычайно велико: присущие «трудному» возрасту характеристики личности и поведения не исчезают сами по себе, по мере перехода в другую возрастную группу. Негативные личностные проявления в подростковом и юношеском возрасте требуют воспитательного и перевоспитывающего воздействия. При этом они еще  не столь устойчивы, не переросли, как  правило, в личностные установки  и легче, чем в более зрелом возрасте, могут быть изменены при  соответствующем воспитательном и  социализирующем воздействии.