Особенности журналистского расследования в творчестве Юрия Щекочихина

    ТАКИМ, каким я его описывал в начале этой статьи, был «пейзаж», на фоне которого и разворачивалось это расследование.

    Обычно  в подобных ситуациях опускаешь  то, что непосредственно не вхо-

    дит в систему железных доказательств. Точно так же, как не станешь  же ты описывать, каким взглядом пронзил тебя какой-нибудь тип, которого ты поймал на элементарной лжи.

    Но  здесь особый случай.

    Поведение людей, с которыми мне пришлось встретиться  во время расследования, само по себе является доказательством того, что  не все 

    гладко в нашем так и не ставшем Датским,королевстве, Собеседники предпочитали разговаривать со мной таким образом: то назначая встречи вдали от их официальных кабинетов, то на всякий случай оставляя свои служебные автомобили подальше от редакции. И я постепенно начал понимать почему.

    Естественно, первое, что пришло в голову, было: они боятся. И страх 

    этот  казался мне нормальным: кому хочется, чтобы тебя переехала машина или  какой-нибудь идиот всадил пулю в  живот? Тем более что от моих

    собеседников, людей, повторяю, осведомленных, я немало наслушался о

    нравах  тех, кому может помешать открытие всей правды о тайных московских операциях: и о том, какие фирмы имеют  сегодня свои собственные охранные и контрразведывательные структуры (часто из бывших работников КГБ и ГРУ); и о том, как и кто пользуется услугами черных уголовников; и о том, что нанять сегодня убийцу не такая уж большая проблема — в столице профессионалов подобного рода, (по крайней мере, мне так сказали) около шестидесяти, заказы они выполняют аккуратно и, как правило, в срок до 24 часов. Недели две назад и мне (из лучших, кстати, побуждений) посоветовали копать уровень пониже, ну, допустим, супрефектов, так как иначе могут ухлопать за полмиллиона. «А можно за сто тысяч, а четыреста отдать детями» — пошутил я, но моя шутка не была понята.

    Но  нет, нет... Чем дальше я пытался  разобраться в психологии подобного  страха перед диктофоном или заверенной цитатой, тем больше приходил к выводу: да нет, все куда сложнее, чем даже вопрос о собственной жизни и  смерти. Останавливало моих собеседников другое, совсем другое... 

    ОЩУЩЕНИЕ, что бороться бесполезно. Уже бесполезно. И 

    это самый грустный вывод, который я  сумел вынести из расследования.

    Даже  если у прокуратуры появляются материалы, которым надо дать

    ход, — никакого хода не получится. Вот одна из справок, что мне удалось

    получить  в московской прокуратуре (может, и  Вам она будет интересна,

    Борис Николаевич):

    «В  публикации «Виражи Росагропрома»  в «Экономике и жизни», июнь

    1990 г., со ссылкой на проверку отдела финансов АПК Минфина РСФСР приведены сведения о причинении ущерба бюджету РСФСР на сумму от -40 до 100 миллионов рублей в 1988 — 1989 гг. руководством Mocaгponpoмa (Лужков Ю. и др.). Используя инструкцию Минфина, Госплана и др.. предусматривающую выплаты из бюджета торгово-заготовительным организациям для покрытия убытков, связанных с закупкой и реализацией плодоовощной продукции, они по самым скромным подсчетам незаконно «выкачали» из бюджета свыше 100 млн. рублей. Дело в том, что дотации должны были идти только на картофель и овощи, покупаемые населением. Но население не съело многие тысячи тонн овощей, на которые получены

    дотации...»  — это о фабуле истории, которая  нуждалась в самой тщательной

    проверке.

    А теперь о том, как эту проверку не удалось провести;

    «Принимаемые  меры к проведению объективной ревизии  оказываются безрезультатными. Отовсюду один ответ:

    «Мы такие проверки проволить не обязаны» — из Минфина СССР, Минфина 

    РСФСР, из Госкомиссии Совмина СССР по продовольствию и закупкам. Отказало и ГлавНРУ Мосгорисполкома, сославшись на то. что контроль за использованием бюджетных ассигнований должны осушествлять организации финансовой системы. Документальная ревизия была проведена специалистами Мосагропрома, но они, будучи заинтересованными лицами, не отразили обоснованность расходования государственных дотаций.

    Затем материалы истребованы в ГУБХСС МВД СССР и вышли из-под надзора  прокуратуры города».

    Точно так же произошло и с «мясной  историей», которая, затеряласьсейчас где-то в архивах, по-моему, Москворецкой прокуратуры. Там тоже шла речь о Мосагропроме (тогдашний руководитель — тот же Ю. Лужков), и точно так же из-за отказа различных ревизоров проводить ревизию

    она, кажется, канула в Лету.

    Не  тогда ли и были заложены те правила  игры, по которым практически безнаказанно можно было в будущем сыграть любую партию, какую

    ни  захочешь? Это,еще тогда, в те годы? А сегодня, когда московское вительство имеет практически неограниченную власть?

    Может, раньше те, кому, грозила проверка, и  волновались, и, как тогда

    было  принято, «искали выходы на», «просили похлопотать о», «приглашали в  сауну для»...А сегодня уже можно  отмахиваться, как от надоедливых  мух, от любых обвинений и любых, обвинителей.

    Другой  документ датирован уже нынешним, 1992 годом: «В декабре 1991 г. Малый Совет принял в качестве депутатского запроса обращение

    Г. П.Бодренковой к вице-мэру Москвы, а в январе с. г. в связи с  неполучением ответа седьмая сессия Моссовета повторно направила этот запрос Ю. Лужкову. Запрашивалась конкретная информация о поступившей в Москву в январе — ноябре 1991 г. гуманитарной помощи из стратегических запасов Западного Берлина и бундесвера...»

    Далее в справке, подписанной депутатами Г. П. Бодренковой, В. И. Ивановым и О. И. Качалиным, сказано, что в ответе, который наконец-то был получен, «не представлена запрошенная информация по целому ряду вопросов, в том числе — об общей величине поставок, адресате... Вызывает удивление тот факт, что на запрос, адресованный вице-мэру

    Москвы, поручение подготовить ответ было дано лишь одной из организаций, в которую направлялись для продажи грузы гуманитарной помощи. Тем самым создана предпосылка направления в Моссовет неточного, неполного ответа.

    Ю. М. Лужков не мог не знать, какие организации  осуществляли приемку и продажу гуманитарной помощи из ФРГ...»

    Депутатам, пришлось самим провести элементарные, как они пишут,

    подсчеты, которые позволили им заявить:

    «По информации, полученной из Главмосфинуправления, на счет фонда 

    социальной  защиты населения на 1.12.91 г. поступило от реализации гуманитарной помощи 47 млн. 253 тысячи рублей. Учитывая, что гуманитарная помощь из Германии оценивалась в 250 тыс. тонн, указанную сумму следует признать весьма незначительной...

    Проведенные расчеты позволили оценить общую  сумму выручки от реализации товаров: эта сумма равняется 278 м л н. рублей ...»

    И в заключение:

    «Проведенный  анализ свидетельствует таким образом  о недопоступлении многомиллионных  сумм от реализации гуманитарной помощи. Очевидная несложность получения  данного вывода руководством городской администрации может свидетельствовать либо о полном отсутствии контроля с их стороны за поступлениями и реализацией в торговле гуманитарной помощи, крайне неэффективной организации дела, либо о наличии очень крупных злоупотреблений и махинаций при формировании финансовых ресурсов для социальной защиты населения Москвы».

    Этот  документ попал ко мне несколько  дней назад. Но думая о том 

    кто же может сегодня провести реальное расследование фактов, вскрытых

    московскими депутатами, все больше и больше прихожу к выводу: да никто, в Москве — никто.

    Сегодня советник Ю.М. Лужкова — бывший зам. начальника московского КГБ Е.П. Карабанов (как говорили мне его  подчиненные, когда-то

    один  из лучших борцов с коррупцией) и  бывший зам. начальника ГУВД Москвы, курировавший оперативные службы, А. П. Бугаев. Советники на то

    и советники, чтобы вовремя оградить своего шефа от неприятностей. Московская милиция? Боюсь, ее руководству не до этого: самим бы разобраться со своими, зарубежными поездками... Госбезопасность? Один из ее сотрудников сообщил мне, что в «эти сферы» им лезть заказано.

    Кто же тогда, Борис Николаевич?

    В том счастливом и светлом августе, когда мы думали, что жизнь, о 

    которой так долго мечтали, — вот 

    она, за углом, только протяни руку?—не знаю уж кто дал вам подмахнуть

    Ваш, президентский указ, аналога которому в цивилизованном мире, наверное нет. Цитирую, чтобы напомнить:

    «Установить, что Государственная налоговая  инспекция Министерства финансов РСФСР  по городу Москве в своей деятельности подчиняется как Министерству финансов РСФСР, так и правительству Москвы».

    Последний рычаг государственного контроля был  передан в подчинение

    тому, кто сам в этом контроле — xoтя бы теоретическн — должен был 

    нуждаться.

    Вот такие дела...

    Ну, а что будет дальше? Месяца три назад началась кампания против

    Г. Х. Попова: и в газетах, и на митингах, и в очередях. Чувствовалось, он вот-вот уйдет в отставку. Боюсь, что недолго ездить на «ВМW» - (а еще

    совсем  недавно это была «Вольво», которая  принадлежала... «Совкувей-

    ту») и руководителю московской милиции  Аркадию Мурашеву, человеку,

    в чьей персональной честности я не сомневаюсь.

    Их  роль сыграна. Теперь они уже больше не нужны людям, которые являются истинными хозяевами Москвы.

    Слов  о демократии хватит. И оттого-то в опасности демократия: Нет, ей

    еще не нанесли поражение. Но ею просто воспользовались, чтобы сыграть  в какие-то свои, еще не познанные  нами игры.

    Все осталось по-старому; Возможно, одна группа сменила другую. Но из

    той же, из той же старой команды, и даже — породненная с ней (говорят,

    1-й  зам. премьера Москвы К. Э.  Буравлев — зять 1.ro зама премьера  Москвы Б.В. Никольского, того  самого, тбилисского; управляющий  делами,

    московской  мэрии — зять Костенко, многолетнего, еще при Гришине и Промыслове, заместителя председателя Моссовета).

    Вот почему все чаще и чаще думаю я  в последнее время о том, что  мы

    вновь стоим на пороге перемен. По крайней  мере в Москве уже новый хозяин. Первым лицом стал Ю.М. Лужков.

    Роли  распределены. Музыка написана. Осветители на месте. Остается

    лишь  выбросить декорации, изображавшие романтический летний рассвет 

    в центре города. Дирижер взмахнет палочкой. Ну, ну, начали...

    А может быть, уже начали...