Сюжетно-композиционная структура сказки Шарля Перро «Синяя Борода»

Сюжетно-композиционная структура  сказки Шарля Перро 

«Синяя Борода»

 

План

 

1.Понятие терминов сюжет,  композиция.

2.Источники сказки Шарля  Перро «Синяя Борода».

           2.1 историческая подоплека;

           2.2 персонаж Синей Бороды и его прототипы;

           2.3 расшифровка символа в названии сказки;

3.Жанрово-композиционная структура сказки Ш. Перро «Синяя Борода».

4. Использование образа  Синей Бороды в произведениях  А.Франса, М.Метерлинка.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Перед тем, как начать анализировать  данную сказку, нужно выяснить значения ключевых терминов, необходимых для  этого.

СЮЖЕТ — повествовательное ядро художественного призведения, — система действенной (фактической) взаимонаправленности и расположенности выступающих в данном произведении лиц (предметов), выдвинутых в нем положений, развивающихся в нем событий. Подчеркивая в этом определении слова «повествовательный» и «действенный», мы можем сказать, что сюжет в отличие от темы (представляющей как бы идеальную направленность произведения, то воображаемое стекло, сквозь которое автор смотрит на мир) — является лишь одним из средств самообнаружения темы, что в каждом данном произведении он представляет совокупность тех действий, фактов, положений и т. п., которые избраны автором для выявления определенного лика своей темы. Понятие «сюжет» близко соприкасается с понятием «фабулы», от которого его следует, однако, отличать, как скелет от одевающих кости тканей. Если сюжет представляет точку приложения силы (темы), если он является системой установок, при помощи которых должно производиться действие, то фабула есть самый процесс действия, эффекты, получающиеся от приложения силы. Сюжет — канва, фабула — узор. Можно сказать, что между сюжетом и фабулой существует такое же взаимоотношение, как между темой и 900лейтмотивом. Подобно тому, как тема представляет нечто отвлеченное и не находит себе конкретного словесного закрепления в произведении (мы конкретизируем тему сами, часто даже не пользуясь словами автора), точно так же и сюжет есть отвлечение, вывод, делаемый нами из совокупности событий, явлений, положений и т. п., но не закрепленный определенной словесной формулой в самом произведении. С другой стороны фабула, как и лейтмотив, есть нечто конкретно-явленное, мы рассказываем фабулу произведения, пользуясь данной формой ее воплощения... При таком определении сюжета понятно, что сюжеты, именно только как системы, как точки приложения сил, могут повториться — вспомним так наз. «странствующие сюжеты» и мировые литературные сюжеты, как «Дон Жуан», «Фауст, многие сказочные сюжеты  и др. Все равно, как некоторые работы удобно выполнить при помощи рычагов того, а не другого рода, так и некоторые темы — силы предпочитают приложение к определенным сюжетным системам, как наиболее удобным. Сюжет есть нечто подсобное, и недаром некоторые писатели говорили о создании произведений без «подсобия» — сюжета.[9]

Композиция сюжета – это определенный порядок сообщения читателю о происшедшем. В произведениях с большим объемом текста последовательность сюжетных эпизодов обычно выявляет авторскую идею постепенно и неуклонно. В романах и повестях, поэмах и драмах поистине художественных каждый последующий эпизод открывает читателю нечто для него новое – и так вплоть до финала, который является обычно как бы опорным моментом композиции сюжета. Тем более ответственна роль финального эффекта в небольших по объему одноактных пьесах, новеллах, баснях, балладах. Идейный смысл таких произведений нередко обнаруживается внезапно и лишь в последних строках текста.

Компоненты сюжета – в сюжетах отчетливо вырисовываются стадии действия и лежащего в его основе конфликта. Они обозначаются общеизвестными терминами: завязка, кульминация, развязка.

Завязка обнаруживает и обостряет уже имевшиеся ранее противоречия в жизни героев или же сама создает («завязывает») какие-либо конфликты. В последнем случае ее можно назвать завязкой конфликта.

Моменты максимальной напряженности, предельного обострения противоречий в жизни героев называют кульминацией. Кульминация, как правило, непосредственно предшествует развязке действия – моменту, завершающему течение событий, кладущему ему конец.

Существенными компонентами сюжетных произведений являются также экспозиция, предыстория и последующая история, пролог и эпилог.

Экспозицией называют изображение жизни персонажей в период, непосредственно предшествующий завязке. Экспозиция мотивирует действие, которое развернется впоследствии, проливая на него дополнительный свет.

Предысторией  называют сообщение читателю о прошлом персонажей. Предыстория объясняет читателю, как формировались характеры действующих лиц. В литературных сюжетах последних столетий описания прошлой жизни героев играют немалую роль.

Последующая история – это, напротив, сообщение о том, как сложились судьбы персонажей после завершения действия. [4; с.208-212]

Эпилога и пролога в данной сказке нет.

В  1695 г. в Париже вышла  маленькая книжка, которой суждена  была долгая жизнь и всемирная  известность, - «Сказки Матушки Гусыни»  Шарля Перро. В ней всего пять сказок, но каждая из них – истинный шедевр. В сказках Шарля Перро  теснейшим образом переплелись  устная и литературная традиции, и  современные исследователи не без  труда выискивают оригинальные источники  той или иной сказки. Попытаемся определить, как сплавились в произведениях  Шарля Перро народные и литературные мотивы в одной из самых известных  его сказок.

По мнению некоторых исследователей, сказка «Синяя Борода» - это старая как мир история о наказании  женщины за любопытство; корни ее возводят к библейской истории о  любопытстве Евы, погубившим все  человечество. Другие ученые не согласны с таким мнением: «Наряду с  яблоком Евы и взглядом, который  бросила жена Лота, (…) ящик Пандоры, лампа Психеи, вопрос супруги Лоэнгрина, ключ Синей Бороды – все это  типичные выражения одного понятия  – женского любопытства, - признает аббат Боссар. – Но даже исходя из этого принципа, невозможно считать  эту историю восходящей  к колыбели человечества» (Bossard E. Gilles de Rais, Marechal de France, dit Barbe- Bleue (1404-1440). Paris, 1886. P. 391).

Отдельные мотивы сказки Перро (например, мотив заколдованного предмета и запретной двери) мы находим  и в мифологии, и в фольклоре, и в литературных произведениях  разных народов. Большинство же комментаторов  считает наиболее вероятным источником сказки «Синяя Борода» устную версию, распространенную во Франции в ту эпоху.

Многие исследователи  пытались найти историческую подоплеку  страшной сказке Перро. Э. Мишле в  «Истории Франции», а за ним Э. Боссар (Жиль де Рэ, маршал Франции, по прозвищу Синяя Борода», 1885) и Ш. Лемир («Маршал  и коннетабль Франции: Синяя Борода в легенде и в истории», 1886) отождествляют Синюю Бороду с  бретонским дворянином, соратником Жанны  д'Арк, а позднее коннетаблем и  маршалом Франции Жилем де Рэ (де Рэц) – потрошителем детей, казненным  в Нанте 26 октября 1440 г. Действительно, в окрестностях Нанта зловещего  владельца замка Тиффож знают  под прозвищем Синяя Борода; но устная традиция, как это часто  бывает, объединила исторический персонаж с жестоким героем народной сказки, которую рассказывали в деревнях задолго до рождения Жиля де Рэ.

Во Франции зарегистрировано несколько устных вариантов этой сказки (v.: Le Conte Populaire francais. Catalogue raisonne des versions de France et des pays de langue francaise d’outre – mer / Par P. Delarue et M.-L. Teneze : In 4 t. Paris, 1957. T. I. P. 182). Но при их сравнении выясняется, что все они содержат как общие со сказкой Перро черты, так и существенные отличия. Множество элементов сближает это произведение с устной традицией: это и характерный зачин, и упрощенность при описании персонажей, и перечисления, и своеобразная жестокость сказки, являющаяся, в сущности, «законом жанра». Свидетельством народной поэтики сказки является и лексика, стилизованная «под старину», которую иногда употребляет писатель.

Но и Шарль Перро, и  его современники не были собирателями фольклора, а, опираясь на устную традицию, создавали оригинальные литературные произведения. В соответствии с духом времени, в старинную народную сказку при ее литературной обработке вошли пейзаж и портрет, психологизм и рационалистическое толкование чудесного, не свойственные устному народному творчеству. Отличием от фольклорной сказки стали и авторские отступления, усложненность фабулы, отделанность, утонченность, изящество изложения сюжета, трактовки многих сцен и мотивов.

Некоторые из расхождений  с устными вариантами касаются и  самой структуры сказки. Так, в  народных версиях героиня посылает предупредить своих братьев или  родных животное (собаку с письмом  ил говорящую птицу). В «Синей Бороде»  Ш. Перро героиня не призывает  на помощь своих братьев: она рассчитывает на их вмешательство лишь потому, что  они «обещали навестить ее сегодня». Скорее всего, здесь мы имеем дело с нарочитым авторским изменением, продиктованным желанием сделать историю  более достоверной, «рационализировать»  ее, лишив повествование феерических  эпизодов.

Другое изменение, считает  А. Ю. Гайдукова, касается мотива запретной  комнаты. В народных версиях речь, бесспорно, идет о табу – что свидетельствует  о древности темы. Этот мотив проступает сквозь все наивные стремления «рационализировать»  его: как только виновный нарушает запрет, на него обрушается немедленная кара. По версии же Ш. Перро запрет жестокого  мужа объясняется вполне рационалистическими  мотивами: Синяя Борода женится, чтобы  подвергнуть своих молодых жен  испытанию на любопытство. Два моральных  наставления, следующие за сказкой, не оставляют сомнений в том смысле, который вложил в нее автор: любопытство  должно быть наказано. Писатель не понял  варварского мотива запретного: он его рационализировал, передал современными ему художественными средствами. Понятие «любопытства» ослабляет  необъятно более широкую символику  запретной комнаты.

Свойственная автору ирония также придала народным сюжетам  совершенно новый оттенок. Она проявляется  и в том, что герои, как и  в народной традиции, действуют в  особом, сказочном времени (il était une fois…) и пространстве, но при этом, следуя вкусам эпохи, Ш. Перро включил  в свои произведения множество подробностей, отсылающих читателя к современности. Подробное перечисление богатств Синей  Бороды, а также то, что он владел «прекрасными домами и в городе и  в деревне», дает нам понять, каким  было в те времена представление  о роскоши. К современной авторе эпохе отсылает и моральное наставление, заключающее сказку: в ироничных  словах автора можно видеть намек  на усиление роли женщин в культурной жизни Франции второй половины XVII столетия.[7;с.43-46]

Наряду со «старой, как  мир, темой» расплаты за женское любопытство, «Синяя Борода» связана с легендой о реальном прототипе ее героя.

Образ Синей Бороды берет  свое начало от устного народного  творчества. Это вариант  монстра, который убивает своих жен, одну за другой, и детей. Основываясь на сказке Перро, образ персонажа можно  связать с разными персонажами, историческими или мифическими:

Таким образом, в греческой  мифологии, это Крон и Медея, детоубийцы.

Генрих XVIII Английский, у  которого было 6 жен и приговорил к смерти из-за измены свою вторую и  пятую жену, после этого ему  присвоили это имя.

Генрих Дезире Ландрю, французский  маньяк-убийца, которому дали кличку «Синяя Борода Гамба».

Называют бретонского  короля VI века Коморра, о котором  писал А. Бушар в «Великих хрониках» (1531), и – еще более настойчиво – бретонского дворянина Жилля  де Рэ, жизнеописанию которого посвящены  солидные научные труды и псевдоисторические романы. Их авторы утверждают, что в  народных преданиях и легендах маршал Франции, сподвижник Жанны д'Арк  Жилль де Рэ, казненный в Нанте 26 октября 1440 года как алхимик, содомит, убийца детей, отождествляется с Синей Бородой, героем сказки Ш. Перро. Исследователи творчества Перро и фольклористы, однако считают, что народная традиция смешивает двух разных персонажей и, в действительности, сказка о Синей Бороде была известна гораздо раньше, чем история Жилля де Рэ. Это, впрочем, не исключает наложения сказочного сюжета на историко-легендарный факт.

Во многих фольклорных (а  затем и литературных, восходящих к сказке Перро) версиях этой истории  отличительной цвет его бороды –  синий(реже – зеленый, даже красный). Елена Кучерява отмечает, что у  французов слово «bleue» в определенных случаях придает существительным оттенок наибольшей интенсивности чего-либо и соединения «la peur bleue» означает сильный страх, ужас, а в «steak en bleue» слово синий означает «с кровью» (хотя напротив в выражении «la fille bleue» буквально – «девушка- синий цветок»; «голубой» на самом деле означает инфантильную особу.) А также, если сказать во Франции «Barbe!» (с определенной интонацией и выражением лица), это будет равносильно в русском языке «Черт!». [21;138-142]

В сказке Перро синяя борода – отличительная черта физического  облика героя, отвращающая от него всех: герой богат, но к несчастью, у  него синяя борода. Противопоставление достатка и физической ущербности вносит в сказку мотив несоответствия внешнего благополучия и внутреннего отчуждения. Уродство воспринимается как зло  – в духе идущих от Ренессанса представлений  о гармонии нравственного и эстетического, добра и красоты. В традиционной сказке не объясняется, почему злодей страшен, он и должен быть таким. У  Перро введена логическая и психологическая  мотивировка: синяя борода делала героя  «таким безобразным и ужасным, что  не было ни одной женщины или девушки, которая не бежала бы при виде его». Постепенно борода становится не только портретной деталью, но и обозначением характера страшного злодея; возникает  атмосфера таинственной жестокости и зла, исходящих от этого человека, не похожего на других. Ш. Перро вводит мотив всесилия богатства, которое бросает вызов красоте, искушая ее. Синяя Борода и его Соседка – люди одного круга, но о ее богатстве в сказке ничего не сказано, она – дама знатного происхождения (dame de qualité) и только. Тщательное описание обстановки в доме Синей Бороды – дворянина, живущего на широкую ногу, - позволяет понять, что привлекает Соседку в этом зловещем человеке. Богатство Синей Бороды способно скрасить его порок, как красота дочерей Соседки естественно снимает вопрос об их достатке. В сказке Ш. Перро происходит испытание красоты богатством: красота восстает против уродства и тайного зла – ни одна из девушек не хочет выходить замуж за этого богатого господина еще и потому, что он уже был много раз женат, и никто не знал, куда его жены пропадали. Синяя Борода начинает вести тонкую расчетливую игру, он bon homme XVII века, знающий, что роскошь, приятное общество и развлечения стоят гораздо дороже, чем благообразная внешности и добрый нрав. И наконец «все пошло так хорошо, что Младшей борода хозяина дома стала казаться не такой уж синей, а сам он порядочным человеком (honnête homme). Эта тонкая авторская ирония, эта «не такая уж синяя борода» снимает категоричность традиционного сказочного противопоставления красота – уродство и вносит социально-психологический нюанс. Сказка окрашивается чуть заметным юмором, принимая черты новеллы о браке по расчету.