Конфуцианско-даосистский тип культуры

Как видим, дао - основа всего сущего во Вселенной, источник всех вещей и явлений. Индивидуальное проявление дао - "дэ", т.е. форма проявления дао в индивиде. В ней раскрывается нравственное совершенство личности, достигшей абсолютной гармонии с окружающим миром.

Эти мысли Лао-цзы изложил в книге "О пути к добродетели" – совершенно особом памятнике древнекитайской литературы, который на протяжении веков считается непревзойденным по своим художественным достоинствам, правда, нашедшем свое продолжение в книге "Чжуан-цзы" другого классика даосистской мысли - Чжуан-Чжоу. В обеих книгах соединены поэтическая афористичность с традицией примера, притчи, поясняющей, часто в весьма необычных формах, идеи суетности и иллюзорности человеческого бытия и важности слияния человека с природой.

Мир, как и человек, есть процесс безостановочных изменений, и потому непознаваем, непостижим обычным  наблюдением. Зато в своей невидимой  основе он покоен и доступен проницанию. Главное условие - не нарушить путь, не придти в противоречие с мировым  ритмом, встроиться в мир, вслушаться в него. Чтобы это произошло, необходимо разработать способ жизни в согласии с миром.

Таким образом, как мы видим, даосизм не требует переделки, перестройки  природы. Он нацеливает на чуткое, бережное отношение к ней. Природа существует не для того, чтобы ее изучали, а  для того, чтобы ее переживали, извлекали  удовольствие от общения с ней.

Китайская лирика постоянно  обращается к историческим событиям и личностям, обычаям и легендам. Древняя китайская история, китайская  литература, система верований, включая  буддизм, конфуцианство и даосизм, сформировали китайскую систему  ценностей, которая нашла свое отображение  в художественной литературе.

В лирических произведениях  описываетcя китайская система строения окружающего мира, Небесных Владык и Фей, драконов и других мифических животных, звёзд и небесных светил, времён года, ветра, воды, деревьев, цветов, соответствия цвета различным периодам жизни человека, поклонения государям и уважения к старшим, забота о семье, дружба и верность. В современных китайских стихах также отмечается обращение поэтов к традиционным ценностям и символам, которые были присущи Китаю на протяжении тысячелетий.

Даосизм, с его концепцией недеяния, традиционно находился в оппозиции к конфуцианству, проповедовавшему службу императору и обществу.

Заключение

Знаковость фигуры Лао-цзы лучше сравнивать, как антитезу с Конфуцием. Его учение в целом сугубо нормативно, в том плане, что отвергается все отходящие от эталона и  нормы. Его, прежде всего, интересовал человек коллективный в целом и в обществе, и, когда он отказывался говорить о смерти, ибо «мы не знаем даже, что такое жизнь», это была еще не вся правда; даже смерть «на миру» для каждого своя. Это интимный последний опыт, открывающий врата в мир потустороннего, куда Конфуций не углубляется намеренно (в отличие от даоса Чжуан-цзы, видевшего в жизни – сон души, в смерти же – великое пробуждение). Ритуал, долг, верность высшему и сыновние почтение, государство и семья – вот направление пафоса учения Конфуция. Лао-цзы же либо иронизирует над скопищем этих «священных коров»,или видит государство, милосердие и т.д. в другом свете. Дух для него – основа основ,ибо он для него –  Праматерь сущего.

Всем своим существом  Лао-цзы устремлен именно в «необычное», смерть он  видит в постоянной паре с жизнью, а небытие ставит превыше всякого бытия. Его сплошные парадоксы стараются, как бы опрокинуть привычный здравый смысл, убрать обыденную  стереотипность мышления, чтобы выйти за все эти пределы и увидеть, а что же там. Земная юдоль и сияющие просторы духа – вот две области, где мысли Конфуция и Лао-цзы могли странствовать не пересекаясь. Поэтому, так сравнительно мирно сосуществуют практически на протяжении всей китайской истории конфуцианство и даосизм, в бытовом плане прекрасно дополняющие друг друга.

Условия возвращения конфуцианства  в современный мир заданы проблемой  преодоления того типа цивилизации, который сложился на Западе в эпоху  Нового времени, провозгласившей своим  героем "технического человека", добивающегося господства над миром  ради самого господства, ради удовлетворения своего индивидуалистического эгоизма, комфорта и безудержного потребительства.

Социальные институты  и ценности современного общества имеют  рациональное обоснование, но общественная жизнь может оказаться глубоко  иррациональной. В дебрях цивилизации, сформировавшей "технического человека", искусного умельца и аналитика, человек растрачивает свои человеческие качества и превращается в жалкого  потребителя, которого как бы на веревочке  ведет государство, бюрократическая  элита и космополитическая интеллигенция  к покорности и рабству. Этой цивилизации  в определенной степени противостоит конфуцианство, которое, не требуя крикливых деклараций о правах человека, несет людям нормальные, здоровые нравственные принципы: преданность своему народу и семье, снисходительность, почтительность к родителям, уважение к старшим, великодушие, правдивость, сметливость, милость. Как никогда для нас актуальны слова Конфуция: "Уважать добродетель, охранять народ" и "Правящий с помощью добродетели подобен Полярной звезде, которая занимает свое место, а все другие звезды окружают ее" (Лунь юй, гл.2). Подлинно культурный народ никогда не позволит насильнику занять место Полярной звезды, в огне его культуры непременно сгорит любая авторитарная власть, в какие бы демократические одежды она ни рядилась.

Литература

• Торчинов Е.А.  «Даосизм: опыт историко-религиозного описания».
• «Конфуций – суждения и беседы» / исслед. А. Маслова,  пер. П. Попова
• «Лао-цзы» / пер. И.С. Лисевича.
• 1992
• Культурология. История мировой культуры: Учебник для вузов/ Под ред. проф. А.Н. Марковой. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: ЮНИТИ, 2000. — 600 с.;
• Переломов, Л.С. Слово Конфуция / Л.С. Переломов. М.,