Гностицизм

Введение.

ГНОСТИЦИЗМ (греч. gnosis — познание, знание) — это эклектическое религиозно-философское течение поздней античности, явившееся своеобразной реакцией части языческой интеллигенции на христианство и сочетавшее в себе элементы христианства с положениями античной философии и вероучениями иудаизма, зороастризма, вавилонских мистериальных культов. Гносис появляется в конце 1-го века и достигает расцвета во II-м веке. В его развитии можно выделить 3 этапа: 1) ранний гностицизм, в котором эклектично сочетались элементы античных мифов и библейских сюжетов (например, культ змия у офитов, восходящий, с одной стороны, к архаической мифологеме крылатого змея, олицетворявшего собой единство земли и неба как космогонических прародителей, а с другой — к символу библейского змия, разрушившего райскую гармонию), 2) зрелый гностицизм 1—2 вв. — классические гностические системы Валентина (Египет) и Василида (Сирия), а также Карпократа Александрийского, Сатурнина Сирийского и Маркиона Понтийского. После окончательной победы христианства гностические идеи переходят в учение средневековых еретических сект, таких как павликанство, богомильство, альбигойские ереси катаров и вальденсов, поэтому можно говорить о 3-м этапе развития гностицизма.

Несмотря на чрезвычайную пестроту гностических систем, можно выделить ряд общих положений, присущих  гностицизму. Это дуализм, провозглашающий материальный мир, его творение и историю злом, в противоположность доброму духовному началу; идея спасения, которое понимается как освобождение духовного начала от пут материи и возвращение духовных элементов в божественную реальность; необходимость для спасения обладания тайным знанием – «гносисом», доступным только посвященным; изложение этого знания в форме мифологических систем, говорящих о сопровождавших появление тварного мира событиях в божественной сфере и объясняющих наличное состояние мира и человека. Сравнивая гностические учения с церковным христианством, исследователь гностицизма А. Хосроев приводит также следующие типологические черты первого: «Непризнание церковной иерархии; свое, разнящееся от группы к группе, понимание принципа организации общины и, как результат, отсутствие своей единой Церкви, использование для своих построений различных, часто небиблейских традиций и, как результат, настоящий индивидуализм в творческом процессе» [1, с.259].

Необходимо различать понятия «гностицизма» и «гносиса». Синонимичное употребление этих понятий приводило к путанице, поэтому «на Международном коллоквиуме по проблемам гностицизма, состоявшемся в 1966 году в Мессине, было предложено обозначать термином «гностицизм» определенную группу религиозных систем II века, а термин «гносис» употреблять в значении «знание божественных тайн, которое доступно только избранным». Т.о. предлагается отличать «гносис»  как специфический тип религиозного сознания от одной из его конкретных исторических реализаций – гностицизма» [2, с.629].

Раз возникнув, гностические идеи, трансформируясь и видоизменяясь, оказывают свое влияние на различные философские и религиозные системы. Влияние это можно проследить и до настоящего времени. Поэтому представляется необходимым исследовать истоки гностицизма и его соотношение с христианским вероучением, чему и посвящена данная работа.  

Краткий обзор источников и литературы.

До конца XIX века основным источником, из которого исследователи могли черпать представления о гностических системах, были христианские и языческие полемические сочинения. Это, прежде всего, 1-я книга  из «Обличения и опровержения лжеименного знания» сщмч. Иринея Лионского, где он изложил сведения о гностических учителях и учениях, возводя их к Симону Волхву. Большое количество цитат из гностических текстов содержится в сочинениях Климента Александрийского «Строматы»  и «Извлечения из Феодота», в которых автор полемизирует с гностиками. Большое место борьбе с гностицизмом уделял в своих произведениях Тертуллиан (трактаты «Против Маркиона», «Против Валентиниан», «Против Гермогена», «О плоти Христа», «О воскресении плоти», «Обвинительная речь против еретиков»). Ориген выступает против гностических положений в комментарии на Евангелие от Иоанна (здесь содержатся прямые цитаты из ученика Валентина Ираклеона) и в трактате «Против Цельса». Критика гностических систем содержится в «Опровержении всех ересей» мч. Ипполита Римского и в сочинении свт. Епифания Кипрского «Против ересей».

В   XIX веке в научный оборот попадают т.наз. Аскевианский и Брукианский кодексы – коптские рукописи, содержащие ряд гностических трактатов. Обнаруженный в 1896 г. и опубликованный только в 1955 г. Берлинский папирус также включает в себя несколько гностических произведений. Новую страницу в изучении гностицизма открыла находка целой гностической библиотеки в Египте близ г. Наг-Хаммади в середине XX века, содержащей коптские переводы 52-х гностических текстов. Имеются сообщения и о новых археологических находках. Так, в 2005 г. «по сообщениям египетского информационного агентства Al-Ahram в местечке Ал-Герна (западный берег Луксора), миссия польского Центра археологии Средиземноморья наткнулась на редкие коптские святыни, датированные приблизительно IV-VI веками. Набор пергаментов состоит из 60 листов, которые частично повреждены грибком. Это - очень важное открытие, равное по значению обнаружению коптских свитков в Наг-Хаммади. Нынешние папирусы и пергаменты включают 13 древних религиозных и философских рукописей IV века. Среди них точно можно назвать апокрифическое Евангелие от Фомы и известное сочинение Платона "Республика". Содержание других книг и пергаментов носят ритуальный характер»[1]. К гностическим находкам можно, очевидно, отнести и нашумевшее недавно открытие т.н. Евангелия Иуды.

Из научных переводов гностических текстов на русский язык можно упомянуть публикации: Еланская А.И. «Премудрость Иисуса Христа: Апокрифические беседы Иисуса с учениками». СПб, 2004; Четверухин А.С. «Сочинения гностиков в Берлинском коптском папирусе 8502». СПб, 2004. Переводы гностических произведений содержатся также в сборниках «Апокрифы древних христиан», М., «Мысль», 1989; Свенцицкая И.С. «Раннее христианство: страницы истории», М., Политиздат, 1987; Ранович А.Б. «Первоисточники по истории раннего христианства», М., Политиздат, 1990; Аверинцев. С.С., «От берегов Босфора до берегов Евфрата», М., 1987; «Гностики или о лжеименном знании», Киев, 1996. В последнем сборнике опубликованы также главы монографии Поснова М.Э. «Гностицизм II века и победа христианской Церкви над ним», не переиздававшейся, насколько известно, с 1917 г., и ряд статей других исследователей гностицизма. Из более современных исследований необходимо упомянуть труд Трофимовой М.К. «Историко-философские вопросы гностицизма», М., 1979, и публикации Хосроева А.Л. «Александрийское христианство по данным текстов из Наг Хаммади», М., 1991, и «Из истории раннего христианства в Египте: на материале коптской библиотеки из Наг Хаммади», М., 1997.

Происхождение гностицизма.

На рубеже I столетия по Р.Х. древний мир представлял собой настоящий плавильный котел, в котором пересекались многочисленные религиозные, культурные и философские традиции. Эпоха завоеваний Александра Македонского открыла путь на Запад персидским и индийским религиозным учениям.  Иудеи рассеяния принесли идеи монотеизма и мессианства в отдаленнейшие места античного мира. С египетской религией греки и римляне были знакомы еще со времен Геродота и Фукидида. Философия греко-римской цивилизации этого времени также представляла собой пестрый ковер различных школ и направлений. «Синкретическое течение, охватившее античный мир в самые последние столетия перед Рождеством Христовым, начало со временем постепенно консолидироваться и кристаллизовываться в виде различных теогоний, космогоний, учений о происхождении человека, смешанных мистических культов и религиозных союзов и общин… Оно незадолго до Рождества Христова принимает ту главную и характерную особенность, что начинает усвоять исключительное значение религиозному знанию» [3, с.11-12]. На этом фоне происходило знакомство античного общества с народившимся христианством. Все это создавало предпосылки для появления синкретических религиозных систем гностицизма. «Так, дуализм гностических систем имеет аналогии в греческих и иудейских литературах эллинистического периода, а также в зороастрийских текстах. Антропология и сотериология гностиков проявляют близость с платоновским учением об «уме»… Множество параллелей с гностическими учениями имеет традиция олицетворения Премудрости Божией в иудейской литературе» [2, с.628-629]. Уже древние ересиологи отмечают также связь происхождения позднейшего христианского гностицизма с различными иудейскими сектами. Очевидно, что еще до Рождества Христова «ангелологический и магический гнозис был распространен в самых широких кругах еврейства и чрез посредство рассеяния проникал и в языческие круги. Он неминуемо должен был столкнуться с религией закона и привести к сектантству и антиномизму… Все другие попытки объяснения гностицизма, помимо еврейства, являются либо неверными, либо неполными. Из язычества мы не поймем ни антиномизма гностиков, ни их иудаизма, ни их ангелологии, ни их учения об архонтах, о Софии, о демиурге, ни, наконец, самих христианских элементов их веры» [4, с.75]. Несомненно, во всяком случае, что те или другие национально-религиозные и философские факторы в различной мере участвовали в образовании тех или других гностических систем. Естественно, что на содержание этих систем в значительной степени влияли и личности их основателей и творцов.

Гностицизм развивался параллельно с христианством и во многом стремился составить ему определенную конкуренцию, являясь своеобразной реакцией образованной части языческого общества на новую религию. Поэтому круг идей и тем, вокруг которых вращается гностическая мысль, во многом пересекается с христианским богословием, но дает на поставленные вопросы совсем иные, нежели, церковное христианство, ответы, пытаясь совместить христианское учение с язычеством. Это отмечали уже древние церковные авторы – оппоненты гностицизма, считая последний извращением истинного христианства. Так, св. Ириней Лионский писал: «Таково их учение, которого ни пророки не возвещали, ни Господь не проповедовал, ни апостолы не предали…Как если бы кто, взяв царское изображение, прекрасно сделанное умным художником из драгоценных камней, уничтожил бы представленный вид человека, представил бы и привел бы в другой вид эти камни и сделал бы из них образ пса или лисицы, и об этом негодном произведении отзывался бы потом и говорил: „Вот то самое прекрасное царское изображение, которое произвел умный художник”» [5, с.41].

Т.о. мы видим, что установить точный генезис гностических школ и учений представляется затруднительным. Можно только сказать, что гностицизм возникает как смешение древних языческих религий, греко-римской философии, ортодоксального и сектантского иудаизма и положений христианского вероучения.

Основные черты учения гностицизма.

Как перед любой религиозной системой, перед гностиками стоял вопрос о происхождении зла. Ответ же на этот вопрос давался ими в дуалистических концепциях, которые составляют, собственно, самую суть гностицизма. Ход гностической мысли, в целом, таков. Высший Бог чужд нашему миру, Он трансцендентен и описывается в апофатических образах. Он обитает в плироме, населенной происходящими от него и друг от друга эонами. Но если Бог благ, то откуда столь явное несовершенство нашего мира? Если считать мир творением высшего Бога, то на Него и будет падать ответственность за мировое зло. Поэтому материя объявляется самостоятельным злым началом, являющимся субстратом нашего мира. Это начало у восточных гностиков выступало в виде самостоятельного, живого, злого существа, а у западных материя имела лишь призрачное существование. Но наличие этого злого начала еще не объясняет происхождение мира, в котором, помимо зла имеется, несомненно, и начало доброе, которое гностики считали частицами высшего благого Бога. Для объяснения этого создаются теогонии, в которых в бесконечных эонах, удаляющихся по мере возникновения от Первоначала, происходит постепенное ослабление Божественного начала, пока у последнего эона не возникает нечестивого желания погрузиться в материю. От этого соединения рождается демиург, который и является творцом нашего мира, где материальное и духовное начала перемешаны. Демиург часто отождествляется в гностических системах с Богом Ветхого Завета. «При дуализме слабом демиург представляется слабым духовным существом, которое попадает в материю и делается творцом по необходимости; при дуализме сильном демиург творит мир или вопреки Богу, как возмутившийся ангел, или как невольник, захваченный в плен материею при ее наступательном движении на мир духов и порабощенный ею» [6, с.183]. Но отпадший эон, раскаявшись в своем желании соединения с материей, стремиться возвратиться к Богу. Но теперь в мире существуют люди, которые также имеют в себе искру божественной жизни и также желают соединиться с первым Богом. Однако отпавший эон и человеческие души не могут своими силами подняться к Божеству. Они нуждаются в спасении со стороны могущественного существа. С другой стороны, и с точки зрения высшего божественного существа, нельзя примириться с таким порядком вещей, при котором частица высшей жизни заключена в материю и в ней страдает. Является нужда в спасении отпавшего эона. Для спасения, т.е. освобождения духовной искры из уз темной материи и души из лабиринта зла, снисходит на землю один из высших эонов — Христос, называемый также Спасителем, Иисусом. «Цель мирового процесса всюду есть освобождение духа из уз материи. Центральный (поворотный) пункт мировой истории есть Христос — искупитель, просвещающий пневматические элементы мира познанием их собственной природы и горнего мира. Искупление везде имеет чисто теоретический характер, состоит в научении. Но при дуализме слабом Христос действует не против демиурга, при дуализме сильном — вопреки демиургу. В той и другой категории действительное единение духа и материи немыслимо. Но дуализм слабый ограничивается тем, что отрицает лишь единение ипостасное: Христос живет и действует в другом, действительном человеке; дуализм сильный, напротив, отвергает и такое соприкосновение противоположных начал: он переходит в докетизм, и человеческая природа Христа разрешается в фантом, в чистый призрак» [6, с.184], вся земная жизнь Христа отрицается. Т.о. просвещенные истинным знанием души устремляются в плирому и все возвращается в первоначальную гармонию. Материя истребляется огнем, находящимся внутри её.

Антропология гностиков также дуалистична. В человеке противопоставляются два начала: тварное материальное, являющееся злом (к этому началу относится душевная, психическая деятельность человека), и внемирное, обусловленное попаданием в наш мир частицы высшего божества. Эта составляющая может именоваться «духом», «духовным человеком», «внутренним человеком», «душой», «искрой». Присутствие в человеке божественного элемента дает основание говорить об онтологической близости человека и Бога. Отсюда возникает учение о первом человеке как о единосущном Богу Адаме света или небесном Христе, которое опирается на оригинально понятое библейское повествование о сотворении людей. Причем в гностической трактовке  рассказ о  грехопадении выглядит следующим образом. «Вкушая от древа познания, человек узнает о своем превосходстве над демиургом; змей в этой интерпретации имеет позитивное значение – он действует по заданию верховного Бога, желающего спасти человека от власти творца и повелителя материального мира» [2, с.635].

Исходя из такой антропологии, гностики делили людей на три класса: пневматиков, у которых имел перевес Божественный дух из идеального мира, психиков, у которых имело место смешение духовного начала жизни с материей, и соматиков, в которых господствовало материальное начало. Пневматики по самой своей природе были назначены ко спасению, соматики обрекались на верную смерть. Психики, находящиеся в неопределенном положении, могли, исполняя этические заповеди, приблизиться к плироме и достигнуть спасения. Поскольку материя объявлялась безусловным злом, отношение гностиков к плоти и ее влечениям было отрицательным. Решалось это либо на путях крайней аскезы (так, Сатурнил и Маркион, презирая тело, запрещали всякие для него наслаждения и удовольствия, в особенности в пище, отрицали брачную жизнь, чтобы избежать смешения с греховной материей), либо на путях либертинизма, когда чувственность должна быть побеждена чрез удовлетворение её чувственными наслаждениями (николаиты, большинство офитов, карпократиане).

Спасение в гностических системах понимается как обретение человеком знания о его истинном происхождении, достоинстве, настоящем состоянии. Начатое в самопознании освобождение скрытой в человеке божественной частице и ее возвращение в плирому происходит после смерти.

Представленная выше схема гностических учений «имеет скорее значение как программа для исследования гностицизма и выяснения его особенностей, чем как действительное описание гносиса» [6, с.185], т.к. между различными гностическими системами имеются существенные различия, что было подмечено еще древними ересиологами. Гностицизм никогда не имел единой вероучительной нормы, общепризнанной традиции, какого-либо нормативного собрания текстов, оставляя полный простор для религиозного творчества и фантазии. Этому способствовали также аллегорический метод толкования текстов и мифологический язык.