Сравнительный анализ учений о происхождении и сущности права

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 21 Января 2012 в 09:09, курсовая работа

Описание

Цель исследования: Провести всесторонний сравнительный анализ учений о происхождении и сущности права.

Объект исследования: Право.

Предмет исследования: Учения о происхождении и сущности права.

Содержание

Введение……………………………………………………………………….…3

Глава 1. Теоретические анализ сущность, особенности права

1.1.Сущность права……………………………………………………………....4

Глава 2. Анализ происхождения права

2.1.Происхождение правa………………………………………………….….….7

2.2. Сравнение учений о праве………………………………………………..….9

Заключение……………………………………………………………….……..18

Список литературы………………………………………………………….....19

Работа состоит из  1 файл

тгп_мультиворк.doc

— 138.00 Кб (Скачать документ)

     То  же возражение находим мы и в учении Савиньи, исходной точкой которого служит отрицание всякого участия беглой человеческой воли в развитии истории вообще и права в частности. По Савиньи, право, подобно языку, созревает невольно, неосознанно: подобно языку, оно предназначается формулированием духа знакомого народа. Законодатель не в состоянии пересоздать право, точно так же как он бессилен изменить законы языка, его грамматику. Право выражает национальный, общенародные убеждения и слагается независимо от намеренной занятия отдельных людей, подобно тому как слагаются законы грамматики. Развитие права - течение столь же необходимый, как и вырабатывание мира животного и растительного. Заключаясь сначала в сознание народа, право, по мере вырабатывания культуры, начинает разрабатываться сословием юристов. Но и ныне оно не перестает быть частью органического целого народной жизни: юристы - не творцы права, а только выразитель национальный самосознания. Поэтому право вообще и повсюду основывается не по произволу законодателя, а при посредстве внутренних, неприметно действующих сил. Развитие его есть процесс органического роста, тот или другой совершается так же разумеется, как и вырабатывание растения, безболезненно, без борьбы, путем медленного, постепенный назревания народных убеждений.

     Подобно Савиньи и Гуго, Пухта также  утверждает, что право есть проявление народного самосознания; он также  отвергает всякое участие незанятого творчества человечной особы в образовании права. Историческое развитие права есть обнаружение тех генеральных принципов, которые лежат в глубине народного духа, в основе национальный характера. Характер каждого народа находит себе выражение в ряде юридических обычаев, так как обычай собирает необходимое проявить народного самосознания. Пухта утверждает, что обычное право - это общая, врожденная сознанию народа правда7.

     Эти взгляды представительский старой исторической школы отыскиваются в самом явном возражении с реальностью: значимость свободной занятия человека очень ярко раскрывается во множестве конкретных, исторических фактов. Будучи вырваны рассчитываться с такими фактами, и Пухта и Савиньи вмешиваются в возражения, которые у них встречаются так же, как и у Гуго. В самом деле, если бы учение Савиньи и Пухты о безболезненном, натуральном вырабатывании права было верно, то невозможными были бы волюнтаристские перевороты, которые иногда разрушают сами основы живущего юридического порядка. Если бы эволюция права была вырабатыванием врожденных народному духу начал, то невозможны были бы заимствования юридических учреждений одним народом у другого. Если бы вырабатывание права происходило само собой, без всякого участия беглой деятельности человека, то невыносимо было бы насильственное реорганизация живущего права; тогда Французская революция не могла бы разбить старого порядка - ancien regime и построить республику, а Наполеон не мог бы на руинах республики создать империю. Все эти явления, несомненно, приводить доказательства, что творческая деятельность человечной личности в истории права играет великую роль.

     Савиньи, развенчивает основы личного своего учения. Мы видели, что, по его мнению, процесс вырабатывания права подчинять действию непреложных законов, против которых всесилен человеческий разум, и нарушить коих не может никакое влезание законодателя; теперь оказывается, что свободная дело человека может взять и остановить этот натуральный рост права. Сначала Савиньи утверждает, что в праве господствует необыкновенно национальный элемент, что вырабатывание права является эволюцией взглядов, коренящихся в глубине национальный духа; но далее оказывается, что этот путь вырабатывания права - только желательный, нормальный путь, тот идеал, тот или другой должен руководиться законодатель. Обращаясь к законодателю с безукоризненными требованиями, настаивая, в частности, чтобы законодатель был выразителем народных воззрений, Савиньи намеревается, что законодатель свободен, исполнить или не наполнить эти требования. Таким ролью, начав с отрицания творчества и приволья личности, он, в конце концов, оказывается вынужденным ее признать, обращается к ней с пожеланиями и требованиями8.

     С противоречивым и двояким отношением старой исторической школы к человеческой приволью связывается столь же противоречивое ее отношение к вопросу о естественном праве. С одной сторонки, ее учение о непроизвольном развитии права подобать было повергнуть ее к отрицанию идеала натурального права. Если право раскручивается само собою, независимо от всякой намеренной деятельности людей, исключительно в силу естественного роста, то, несомненно, человек не может быть предъявлять к нему никаких моральных требований, а следовательно, не может быть речи о желательном модифицировании права; если неизменный, роковой закон вырабатывания исключает какое бы то ни было отзывчивость личного творчества в произведении права, то предъявить к праву нравственные или, что то же, естественно-правовые требования, так же нелепо, как желать изменения законов вырабатывания мира растительного или животного. Однако Савиньи и Пухта не оставаться последовательными: отвергая участие свободного творчества личности в вырабатывании права, они в то же время говорят о желательном ориентированности деятельности законодателя. Утверждая, что свободная человеческая личность занимает по отношению к правовому вырабатыванию положение пассивного зрителя, они в то же время предъявляют к законодателю безукоризненные требования и постольку невольно останавливаются на почву естественного права9.

     Проф. Новгородцев в своей увлекательной диссертации, отданной вопросу об исторической школе, обратил интерес на эти противоречия представителей старой исторической школы. Так, Савиньи апробирует, что "разумное единственное право" есть право, обитающее в разуме народа: задача правителей и законодателей содержится в том, чтобы с ним сообразовываться. Новгородцев, верно, примечает, что, говоря о только разумном праве, Савиньи наступает к признанию своего рода естественного права. Отвергая в воззрении естественное право и не желая признавать никакого права, кроме позитивного, исторически сложившегося, историческая школа в реальности не может обойтись без идеи природного права.

     В этом генеральном возражении исторической школы проявилась вся несостоятельный ограниченного и узкого историзма. Восставая против учения натурального права, приверженцы исторической школы думают в истории найти свидетельства и свидетельства своего учения. Но суд истории высказываться против них: история изображает, что всякий прогресс действующего права определен критическим касательством к нему, а такая критика вероятна только на почве правового идеала. Естественное право, в качестве такого мерила действующего права, сражается в истории роль того основного двигателя, без какового невыносимо консервативное движение. Изучение истории повергает, следственно, к порицанию аккуратного историзма; учение Савиньи и Пухты надлежать рухнуть как вследствие несогласия с реальностью, так и под гнетом собственных внутренних противоречий.

     Господство  убеждений Савиньи длилось до 50-х годов текущего столетия, которые были переломным пунктом в вырабатывании философии права и юриспруденции вообще. Поворот этот спознается с именем знаменитого немецкий юриста Рудольфа Иеринга. Он нанес учению давней исторической школы сокрушительность удар и выражал новое, более свершенное учение о генезисе права; в учении Иеринга историзм вошел в новый этап своего вырабатывания.

     Как ни различалось, однако учение Иеринга от учения его преемников, оно все-таки было не более как новоиспеченным оборотом историзма в правоведении. Ликвидировав многие погрешности и непоследовательности прежних ученых - Гуго, Савиньи и Пухты, Иеринг не мог избегнуть всех тех недостатков, которые по нужды присущи ограниченно историческому соображению развития права10.

     Однако прежде, чем адресоваться к недостачам учения Иеринга, мы сначала станем на позитивных его совершенствах и взглянем, в чем содержится заслуга Иеринга перед нынешней наукой.

     Одна  из наиболее значительных заслуг Иеринга заключается в том, что он аргументировал несостоятельность учения Савиньи и Пухты о невольном и безболезненном вырабатывании права. Учение это, по Иерингу, представляет собою когда-то всего дивное учение; смехотворно намереваться, что правовые мнения достаются людям готовыми, без всякого с их стороны труда. На самом процессе мужчина является всегда борцом за право; он встречает самое активное отзывчивость в движении образования и развития права. Обращаясь к истории, мы зрим, что любое новое правовое понятие имелось для людской результатом ожесточенной битвы и натуженных усилий. Если таков движение вырабатывания права в исторические эпохи, то нет, никакого начала намереваться, что как-либо иначе случалось вырабатывание права в доисторическое период, в эпоху нетронутой культуры, когда формировались самые генеральные правовые суждения.

     Борьба  против старого системы ведется во имя идеи права; право существующее разрушается во имя права, долженствующего быть.

     Будучи  неправильным, в теории, учение Савиньи и Пухты, по Иерингу, может иметь весьма вредоносное практичное влияние: в свойстве политического исправляла это учение - одно из самых губительных истин человеческого ума; в области права, где человек обязан воздействовать со всей энергией своего ума, Савиньи убаюкивает безнадежностью, что все делается само собой: человеку остается уложить руки и смирно ожидать, пока непроизвольный процесс развития не создаст лучшего правового порядка. Одушевленный косными убеждениями, Савиньи требует, чтобы полноценное одной идее этих мыслителей - идее случайного формирования права. Идея эта еще до Савиньи была излита Монтескье, а далее нашла себе выражение и в созданиях Юма. Но только вопреки Савиньи она утвердиться в юриспруденции ноопределен Савиньи неуверенно; однако, усматривая в этом развитии процесс случайный, историческая школа не обманулась. Развитие права подчиняется так же непреложным законам, как развитие ума, воли и всего психический склада чеодним из вековечных покорений человеческого рассудка и должно предназначаться одной из костяков всякого учения о праве11.

     Однако, восприняв истинный компонент учения Савиньи и Пухты, Иеринг изучил и часть их истин: в отношестороны, Иеринг как будто ближе подходит к учению о природном праве, чем Савиньи и Пухта, с другой стороны, он апробирует, что в праве нет ничего такого, что бы не собирало продукт исторического выковывания человечества.

     Мысль Иеринга тут не далека противоречий. Мы знали, что, по его учению, право доставляет собою итог легкой занятия человека и что идея права является генеральным фактором консервативного развития права. Развиринг узнает, что слова "идея права" воплощают одну из труднейших задач философии права; за этим выражением"идеи права" вполне согласно с тем, что учат приверженцы натурального права; и Иеринг мог бы быть отнесен к ним, если бы у него не виделось афоризмов диаметрально полярного характера.

     Отсюда  вытекает то двоякое касательство Иеринга к естественному праву, которое составлять слабый пункт его учения. Все учение его о происхождение права вынашивает отпечаток внутреннего противоречия. С одной стороны, Иеринг апробирует, что нужным причиной правового прогресса служит идея права, т. е. представление о праве, как оно наверно быть; с второй стороны, он говорит, что все моральные и юридические понятия доставляют собою только результат корпоративного опыта. Однако в опыте мы видим только право каково оно есть; опыт не приносит нам никаких указаний о том, каковой оно подобать быть. Противоречие это наглядно открывается из личных слов Иеринга: в своем сочинении "Цель в праве" он апробирует, что все моральные и юридические суждения сотворились из опыта; но в том же измышлении он учит, что наличие всех правовых норм определено целью, что "цель есть творец права". Все юридические учреждения возникли ради реализации различных целей человека: ради цели самосохранения появилась имущество, для охранение безвредности лица и добра возникло державу; все вообще юридические аппарата появились ради реализации каких-либо практических целей человека. В этом смысле Иеринг и говорит, что мишень есть господь права: но при этом он забрасывает, что право в этаком происшествии не может быть только плодом опыта, ибо цель есть нечто такое, чего нет в реальности, чего мы не отыскиваем в опыте. Ясно, что в основе учения Иеринга о генезисе права лежит непримиримое возражение12.

 

        Заключение

       Вопрос  о сути права сродни ключевому вопросу философии. Его позволение многовариантно, и в то же период принципиально для урока, для практики, для подготовка профессиональных юридических кадров. Чтобы современному ученому сориентироваться, что есть право, нужно разобрать существующие в науке доступы к заключению этого вопроса, сориентироваться в том, чем они выделяются друг от друга, каковы их сильные и слабые стороны. А, учитывать, что главные подходы к правопониманию сформировались в 50-е - 80-е гг. XX в., разумно направить свое участие собственно на этом периоде.

       В начале 50-х гг. XX в. в советской  юридической науке отмечается активизация заинтересованности к многообразным темам теории права и, в первую очередь, к вопросу сущности права и его научному суждению. Связано это с рядом факторов: с модифицированием политический обстоятельства, вырабатыванием новой юридический идеологии, потребностью переосмысления будущего научного багажа; с необходимостью вырабатывания тех научных направлений, которые были ненормальным образом, прерваны в 30-е гг.; с исчезновением новых отраслей научного познания (социологии, философии права, кибернетики и др.) и изучением права как многогранного, многоаспектного явления; с необходимостью ревизии традиционного определения понятия права.

       Проблема в том, что есть право, сразу завоевал дискуссионный характер. Причем, дискуссии велись как по предлогу дефиниции понятия права, так и по поводу объемный самого научный понятия. Можно сказать, что с начала 50-х годов в советской юридической науке восстановился забытый в 1938 г. плюрализм суждений. Высказанные учеными точки зрения можно соединить в четыре группы. К основной группе касались специалисты, которые продолжали оставаться на позициях традиционный нормативного правопонимания, совершенством которого прибывает четкое отграничение права, с одной стороны, от других нормативных регуляторов в обществе - морали, религии и т.д., а с другой стороны - от движения его реализации, осуществления. Второстепенная группа, заключалась из представителей так именуемого "широкого" подхода к пониманию права, которые предпринимали попытки расширить понятие "право" за счет включения в него помимо именно норм иных элементов - правоотношений, правосознания. Благодаря обширному доступу в советской правовой науке основательно разрабатывается проблема правоотношения, уясняется его естество, водворяется характер связи с нормой права и с общественным взглядом, изучается вопрос индивидуальных прав и юридических обязанностей, а также задача правосознания. В теории права определяются и исследуются суждения правовой порядка и правовой основы. Третья группа включала в себя авторов, разграничивать право и закон и трактующих право с философских, нравственных позиций как меру свободы, верности. Философская теория была наведена на поиск "хорошего", "справедливого" права, в ней акцентировалось интерес на этических идеях и общепризнанных ценностях, каковые обязаны лежать в основании положительного права, определять его содержание, предназначаться ориентиром для законодателя, основательно исследовался движение правообразования, ставилтся задача о соответствии закона праву, предпринимались стремления формирования критериев такого корреспонденции. И, наконец, ряд авторов сообщил специализированную точку мнения по обсуждаемому вопросу, суть которой заключалась в признании многосторонности, многоаспектности права и, следовательно, нелицеприятной необходимости достижения компромисса между имеющимися в науке подходами путем разработки единой интегративной модели правопонимания.

Информация о работе Сравнительный анализ учений о происхождении и сущности права