Политический портрет Людовика XI

Герцогу Бургундскому ничего не оставалось делать, как согласиться с этими условиями, тем более, что Генеральные штаты  постановили ему отказаться от планов привести во Францию англичан. В  противном случае, Карл Смелый был бы объявлен изменником. 

Перонн. Льеж. Замирения (1468 – 1472 гг.).

После полного дипломатического поражения, оставшись без союзников, покинутый  некоторыми  близкими советниками (в особенности Коминном), Карл Смелый был вынужден закрепить с королем длительный мир. Встреча состоялась в замке Перонн, в землях Карла. Но совершенно непонятно по каким причинам король приехал в Перонн по приглашению герцога, ибо он серьезно рисковал.

На переговорах  каждая из сторон не соглашалась на притязания оппонента, идя лишь на небольшие уступки.

Но тут  к Карлу пришла новость, что жители Льежа восстали против него, причем было точно известно, что среди  бунтовщиков были агенты короля.

Над Людовиком  нависла страшная угроза быть брошенным  в темницу или убитым и он вынужден был подписать унизительный для себя договор. И более того – отправиться вместе с Карлом на штурм Льежа, который герцог затем сжег до основания.

Мир, столь  унизительный для короля, был навязан  ему против его воли и в связи  с чрезвычайными обстоятельствами, так что он не собирался его соблюдать или же делать это лишь отчасти. Вместо обещанной Карлу Французскому Шампани, король дал ему Гиень – край, источник проблем, чем последний был весьма доволен, не видя для себя иного выхода.

Вскоре подоспела и отличная новость с туманного Альбиона: в войне Роз победили Ланкастеры, и Генрих VI был провозглашен королем Англии, в то время как Йорки были низложены (Карл женился на Маргарите Йоркской). «Теперь Людовику XI нечего было опасаться вторжения или англо-бургундского союза»⁹. У него были развязаны руки, Людовик располагал силами для нападения на Бургундию. Рождение сына (30 июля 1470) еще больше укрепило его позиции.

Людовик, намеренно денонсировав Пероннский мирный договор, двинул свои войска на Сомму. Он мог разбить большую часть бургундских войск, но предпочел углубиться в страну, заключить мир: дело в том, что Людовику каждый день поступали сообщения из Англии, новый дипломатический поворот в войне Роз теперь благоволил Карлу. Ко всему еще прибавился и тот факт, что карл Гиенский снова ищет союза с Бургундией.

Новый виток событий последовал после  смерти Карла Гиенского в 1472 году. Со смертью принца союзники Лиги общественного  блага потеряли постоянного своего члена. Поэтому естественная смерть Карла (от болезни) была возложена ими на Людовика, якобы последний отравил его.

Действия  Лиги общественного блага были задушены в зародыше в кратчайшие сроки  – Людовик навязал перемирие  Бургундии и Бретани. Успех был  подкреплен обычным для того времени  «переходом» влиятельных людей к противникам (Филипп де Коммин, долгие годы пользовавшийся влиянием при бургундском дворе, покинул своего господина и перешел на службу к Людовику). Коммин сообщает об этих событиях в своих мемуарах довольно скромно: «где-то в это время я прибыл на службу к королю»¹⁰. С этого времени дипломатия  кошелька стала играть значительно большую роль, нежели военная сила, и король владел ею в совершенстве, чего нельзя было сказать о его противниках.

«Война и дипломатическая кампания против Карла Смелого не отнимали у королевства все людские и финансовые ресурсы, отнюдь. Эта борьба, которая не раз принимала драматический оборот, упорство, с каким король хотел сразить своего врага, бывшего союзника, заставляют забыть, что неутомимого Людовика увлекали и другие предприятия»¹¹.

Его постоянно  интересовали события в Италии, а  замирения на бургундском фронте развязывали ему руки в наступлении  на короля Арагона. Людовик упорно желал  завоевать земли, никогда не принадлежавшие французской короне. Так, с переменным успехом и тяжелыми дипломатическими и военными акциями, королю удалось захватить Руссильон, который оставался французским вплоть до 1493 года.

Эта военная  акция, столь удачная для короны, стала возможной лишь благодаря  блистательному дипломатическому таланту Людовика, коим восхищались все мемуаристы того времени: ему удалось втянуть в отчаянные мероприятия герцога Бургундского и стравить его с другими врагами.

Первым  делом Людовик разрушил планы  Карла Смелого на союз с императором  Фридрихом III (герцог предлагал его сыну руку своей дочери, и, в случае успеха этого мероприятия, Карл Смелый по смерти Фридриха получил бы корону императора).

Затем, не ввязываясь в схватки и не обещая союзов, король тайно подстрекал всех врагов Бургундии, будь то швейцарские кантоны, Рене II Лотарингский или эльзасские  города – главное было втянуть герцога в бесполезную, тяжелую войну. Что, кстати, ему и удается. Карл Смелый, потратив почти год на «бесполезную» осаду Нейсса (города близ Кельна), отказался от дальнейшей борьбы. Для союзников Карла этот шаг был расценен как первый сигнал к падению могущества Бургундии.

Людовик по-прежнему плел свои интриги, но теперь уже более прочные. На англо-бургундский  союз он ответил союзом со швейцарскими кантонами (28 октября 1474 года) и Анденазским договором с императором Фридрихом.

Обеспечив себе тыл, он лично возглавляет военные  действия против английского десанта  Эдуарда IV в Пикардии и Нормандии. Английскому королю в условиях полной неуверенности в успехе кампании, приходится заключить договор с Людовиком, который смог откупиться от англичан довольно небольшой суммой (сорок пять тысяч экю). «Деньги оказались сильнее оружия и король умел ими пользоваться»¹². 

Конец Карла Смелого. Бургундские войны (1476 – 1482 гг.).

К 1476 году герцог Бургундский оказался полностью в сетях короля, которого уже тогда начали называть «всемирным пауком». Он был повсюду окружен врагами и недругами. Главной же целью Карл Смелый выбрал для себя разорвать круг врагов и с этой целью, в первую очередь, направил свои войска на швейцарцев. Прямо сказать, эта война была бесполезна и, даже в случае удачи кампании, не принесла бы богатств или славы герцогу.

Тем не менее, собрав большую армию в  Лотарингии, переведя ее с большим  трудом через горы Юра в разгар зимы, что уже повлекло за собой массовое дезертирство и большие потери, Карл был разбит в двух битвах, что только упрочило его репутацию неудачливого полководца.

А в  том же году Рене  II Лотарингский отбил Нанси у Бургундии, что привело в ярость Карла Смелого. Он тот час осадил город, вопреки мнению своих военачальников. Они, кстати, были глубоко убеждены в бесполезности акции. Но здесь уже эмоции Карла стали преобладать над разумом.

В конечном счете Рене неожиданно напал на осаждавших с мощной армией из швейцарцев и немцев, собранных на щедрые субсидии Людовика, обратив бургундцев в бегство. Два дня спустя Карла Смелого нашли убитым.

Когда королю сообщили об этом, он едва смог удержаться от проявления своей радости: действительно, главный соперник короля, досаждавший ему все его правление, теперь был мертв. Эта новость для короля была наиболее желанной.

Спустя  несколько дней король поспешил предъявить свои права на Бургундию, ссылаясь на угасание рода и удельное право, но была одна загвоздка: в Бургундии в противовес закону Салической правды, распространенному во Франции, не отказывалось в правах наследования женщинам, а у герцога была только одна дочь.

Встал вопрос о бракосочетании герцогини, причем этот вопрос существовал с  самого ее рождения, но теперь претендента нужно было искать в срочном порядке.

Выбор пал на Максимилиана, сына императора Фридриха II, тем более, что свадьба была запланирована еще три года назад. В 1477 году, вопреки интригам короля, Максимилиан женился на Марии Бургундской.

При таком  раскладе Людовику не оставалось ничего делать, кроме как бросить свои войска на бургундские земли. Но при этом действовало еще Солеврское перемирие с Карлом, распространяющееся на его наследников, и Людовик начинает судебный процесс по отношению к Карлу, обвиняя его в предательстве.  Захватив большую часть Бургундии, Людовик силой заставляет штаты герцогства присягнуть ему и поклясться в верности. Однако это был лишь внешний успех. Повсюду в герцогстве начались волнения на фоне бургундских притязаний на автономию и сопротивления оккупации, что позволило Максимилиану оказать достойный отпор войскам короля.

«В конечном счете Людовик XI сумел победить: где силой, а где лаской, сокращая налоги и раздавая правовые привилегии, а главное – наращивая мощное военное присутствие и полную «франконизацию»¹³.

К 1482 году Мария умирает, упав с лошади, оставив  двух детей: Филиппа (Филипп Красивый) и Маргариту, руку которой Людовик  уже готовил для дофина Карла.

В итоге  мирный договор 1482 года содержал в себе пункт о том, что Маргарита будет воспитываться во Франции, а так же пункт о помолвке с дофином. Вопрос Артуа и Бургундии не был затронут, как бы признавая их негласное присоединение к Франции. Теперь только Фландрия и Бретань оставались неподвластны Людовику. 

Благополучие под конец правления (1480- 1483 гг.).

В 1478 году, с приближением зимы, близкие короля нашли его «постаревшим и усталым»¹⁴, тем не мене, Людовик и в больном состоянии не переставал быть в курсе государственных дел. Тем же временем, что приобретение Бургундии, датируется присвоение Анжу и Прованса королевской короне.

Угасание  Анжуйского дома позволило королю Франции  предъявить свои права на эти земли. Однако Рене, потерявший всех прямых наследников  больше всего хотел оградить свои владения от притязаний, особенно со стороны Франции.

Людовик, в силу своего характера, уже опередил события и назначил в эти владения своих чиновников. Такой акт вызвал массу разногласий между Рене и Людовиком, что привело сначала  к заключению Рене по обвинению в  предательстве, затем освобождению и присяге «вести себя как добрый дядюшка»¹⁵. Тем не менее вопрос этих территорий оставался открытым. Все удалось уладить во время совещаний в Лионе: за королем признавалось право на Анжу после смерти Рене, а Прованс отходил к Карлу дю Мелу, смерть которого означала бы наследование Прованса Людовиком. На деле король Франции вел двойную игру, во время переговоров освободив дочь Рене, Маргариту, находящуюся в плену у Эдуарда IV, и та отказалась от своих прав на Анжу в пользу Людовика.

После смерти Карла дю Мена (14 декабря 1481 года) Прованс оказался также в руках короля. Таким образом, Людовику под конец своего правления удалось собрать почти все владения воедино (только Бретань осталась не присоединенной).

Благополучие  под конец правления длилось совсем не долго: первый удар, надо полагать, кровоизлияние в мозг случилось в феврале 1481 года, после второго в сентябре он был вынужден несколько недель провести в постели, не имея возможности заниматься делами. В начале лета новый удар его окончательно подкосил. Король умер пять дней спустя, 30 августа 1483 года. Его похоронили, как он и велел, в Нотр–Дам–де–Клери. 

Политический  образ короля Людовика XI.

Современники, а в последствии и историки, иногда повторяя мнение предшественников много рассказывали о характере короля, его, порой, безграничной скупости, они рисовали его ужасно одетым, говорили о его в общем заурядном облике, недостойном столь высокого положения.

Короля  представляют во всем противоположным  временам правления Карла VI, где  были и невероятные пиршества и чрезмерное расточительство. Итак, бесповоротный разрыв со всяким проявлением пышности есть ни что иное, как ярко выраженная воля противостоять всяческому тщеславию.

Такой образ короля, склонного вести  простую жизнь, не любившего выставлять себя на показ, возможно, соответствовал сознательному выбор политического портрета самого короля: Людовик XI, безусловно, умел слушать и слышать. Моралисты постоянно взывали к королю, чтобы тот не проявлял расточительства и не душил налогами бедняков в трудное время внутренних распрей в государстве. Нет ничего удивительного, что Людовик прислушался, всячески стараясь, чтобы мнение о нем кардинально отличалось от мнения о его отце.

Репутация скряги, вероятно, родилась из-под пера людей, ненавидевших короля, желающих противопоставить его положение властителя столь большой территории и его чрезмерную бережливость, тогда как принцы умели блеснуть роскошью, тем самым, якобы, утверждая свое происхождение знатных и могущественных людей.

Категоричный  образ бедно одетого короля, который вызывает крайнее недоумение и неприязнь некоторых современников, необходимо подправить, придать некую глубину, как бы отбросив все наслоения с образа последующих лет, описывающих его авторов XIX века.

В XIX веке короля нужно было представить борцом с привилегиями. Такой взгляд на историю превозносил умеренный «буржуазный» строй общества в противовес безответственному расточительству и роскоши старорежимных аристократов.