Генлцид

e) насильственная передача  детей из одной человеческой  группы в другую.

Однако, этот элемент состава  преступления геноцида не кажется абсолютно  однозначным. Самвел Кочои, в своей  статье "Геноцид: понятие, ответственность, практика", опубликованной в журнале "Уголовное право"³⁴, обратил внимание на "несоответствие", предусмотренных в УК РФ санкций за геноцид в виде пожизненного лишения свободы или смертной казни Конституции РФ и общей части самого УК. Согласно ч.2 ст.20 Конституции РФ: "Смертная казнь [...] может устанавливаться [...] за особо тяжкие преступления против жизни [...] "79только как альтернативу смертной казни за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь [...] ".

По мнению Самвела Кочои, в УК РФ вид и размер наказания  за геноцид следовало дифференцировать в зависимости от того, какие совершены  деяния, образующие геноцид.³⁵

Полагаем, что идея о дифференциации наказаний за деяния, составляющие объективную сторону геноцида абсолютно  справедлива. Наказание должно соответствовать  совершенному деянию. И, как не могут  быть приравнены по своим последствия  убийство и телесные повреждения, так  не должны приравниваться и наказания  за них.

Геноцид характеризуется, как  преступление против человечества. Геноцид  означает "отказ в признании  права на существование целых  человеческих групп, подобно тому, как  человекоубийство означает отказ в  признании права на жизнь отдельных  человеческих существ".³⁶ То есть "человечество" и "личность" в данном случае являются равнозначными понятиями. Следовательно, геноцид есть преступление против множества личностей.

Объективную сторону геноцида составляют деяния не только против жизни (п. а, с), но и против здоровья (п. b), семьи (п. e), что следует из самой Конвенции. Иными словами, некоторые из преступлений против личности. Конвенция все время  оставляет впечатление недоговоренности, незавершенности. Как будто ее авторы, начав раскрывать суть этого преступления, внезапно одергивали руку, осекались  и останавливались. Останавливались  на середине, порождая бесконечные  вопросы. Почему, например, не включили в объективную сторону состава  геноцида деяния против половой свободы  личности.                                                               Субъективная сторона состава выражается в умышленной форме вины. Универсальным требованием к квалификации геноцида является установление особой цели действий виновного - стремления уничтожить полностью или частично демографическую группу. В данном случае цель совершения преступления становится обязательным субъективным признаком его состава. Законодательное определение обязательной цели при совершении геноцида предполагает, что все его проявления могут быть совершены только с прямым умыслом. По наличию указанной цели акт геноцида отграничивается от преступлений против жизни и здоровья, совершенных по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды.³⁷ Конвенция к субъективной стороне геноцида относит вину в форме умысла (намерения): "Под геноцидом понимаются следующие действия, совершаемые с намерением уничтожить полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу, как таковую" (ст. II).³⁸

Утверждать, что определяющим в составе этого преступления является признание намерения разрушить  человеческую группу, значит лишить состав преступления главного, лишить норму  права ее функции, ибо опасность  геноцида, прежде всего в результатах, а не в самом намерении.

Поскольку действия, охватываемые составом преступления геноцида, не могут  совершаться без умысла, то наличие  намерения должно презюмироваться с момента начала деяний, обладающих определенными признаками.

Из этой же позиции исходил  и российский законодатель, формулируя состав преступления геноцида в статье 357 УК РФ: "действия, направленные на полное или частичное уничтожение".

Субъект преступления геноцида - одна из самых острых и спорных  тем в теории международного права  на сегодняшний день.

Согласно статье IV Конвенции  о предупреждении преступления геноцида: "Лица, совершающие геноцид или  какие-либо другие из перечисленных  в статье III деяний, подлежат наказанию, независимо от того, являются ли они  ответственными по конституции правителями, должностными или частными лицами".

Из приведенной статьи видно, что Конвенция к субъектам  преступления геноцида относит исключительно  физических лиц.

Однако статья IV употребляет  термин "наказание", что, видимо, и  трактуется международниками как элемент  исключительно уголовной ответственности. Здесь и возникает главный  вопрос спора, - может ли государство  являться субъектом международного преступления.

Субъект преступления непосредственно  связан с уголовной ответственностью. Эта связь выражается в том, что  ответственность наступает только в случае совершения преступления. Точнее говоря, наличие состава преступления (и субъекта, как одного из его  элементов) является фактическим основанием наступления уголовной ответственности. Однако понятие субъекта преступления можно рассматривать и в отрыве от понятия уголовной ответственности, как один из элементов состава  преступления, наравне с объектом, объективной и субъективной сторонами.

Под подготовкой геноцида как самостоятельного уголовно наказуемого  деяния могут пониматься реальное осуществление  комплекса мер и мероприятий  организационного и материально - технического характера для осуществления  актов геноцида.

2.3. Проблемы исполнения конвенции по геноциду

Со временем международное криминальное правосудие накопило немалый опыт преследования преступлений, связанных с геноцидом. В результате юридическая ответственность государств по персональному привлечению к ответственности таких преступников находит все новое и новое воплощение. От разовых и специальных международных трибуналов, создаваемых в соответствии с решениями Совета Безопасности ООН, до Международного уголовного суда, действующего на основе соответствующего договора, и далее до применения универсальных юридических норм национальными судами - суть связанных с геноцидом преступлений и ответственности за них приобретает все более ясные очертания.³⁹

Необходимо, чтобы закрепленная в Конвенции не менее важная обязанность  по предотвращению геноцида приобрела  такую же завершенность и осуществлялась столь же эффективно. Генеральный  секретарь ООН назначил высокопоставленного  специального советника с целью  сбора имеющихся данных о массовых и серьезных нарушениях прав человека, которые могли бы привести к геноциду, а также для усиления возможностей ООН по анализу и рациональному  использованию информации, связанной  с такими преступлениями. В его  обязанности также входит осуществление  взаимодействия с прочими партнерами ООН в целях лучшей координации  превентивной деятельности. Для укрепления данного направления в 2006 г. Генеральный  секретарь назначил семь экспертов  для оказания содействия специальному советнику по предотвращению геноцида.⁴⁰

Эти инициативы - важные шаги в правильном направлении. Но я считаю, что можно и нужно сделать  еще большее - наши институциональные  возможности по предотвращению геноцида должны быть подкреплены их непосредственным включением в упомянутый международный  договор.                  В отличие от многих других международных соглашений, посвященных правам человека, Конвенция по геноциду никогда не была наделена формальным механизмом мониторинга, известным как "договорный орган", который отслеживал бы выполнение ее положений и предоставлял бы странам-участницам рекомендации по превентивным и исправительным действиям. Наиболее ранний проект Конвенции по геноциду - этого первого международного договора, посвященного правам человека в современной истории, - предусматривал такой механизм, однако это новаторское предложение так и не нашло отражения в окончательной редакции текста.

С тех пор накоплен опыт, отражающий положительный эффект от подобных механизмов мониторинга в  области прав человека. Поэтому аналогичное  предложение применительно к  Конвенции по геноциду неизменно  поддерживается как руководством ООН, так и юридическими экспертами, активистами  и жертвами таких преступлений. Примечательно, что в его поддержку выступили  представители более чем пятидесяти стран в Стокгольме в 2004 г. Однако другие страны выступают против этого  предложения, ссылаясь на то, что оно, возможно, будет дублировать функции  специального советника, а также  Международного уголовного суда - ключевого  органа, связанного с геноцидом, преступлениями против человечности и военными преступлениями.⁴¹

Разработанный должным образом  механизм мониторинга мог бы обеспечить авторитетную систему раннего оповещения о ситуациях, которые могут привести к геноциду. Почти всегда такие  ситуации сопровождаются ярко выраженной эскалацией грубого или систематического нарушения прав человека.

При наличии политической воли вызревание такого механизма не будет ни длительным, ни сложным. Например, Генеральная Ассамблея ООН может  принять резолюцию по его созданию уже в сентябре текущего года. Она  могла бы основываться на подобных инициативах, уже осуществленных в  прошлом другими межправительственными  органами, такими как Экономический  и Социальный Совет ООН, который  учредил Комитет по мониторингу  экономических, социальных и культурных прав.

Альтернативные варианты неизбежно потребовали бы больших  временных и трудовых затрат, хотя они тоже возможны. К ним относится  пересмотр текста Конвенции или  принятие протокола к ней, устанавливающего такой механизм.

Пути и варианты действий могут различаться по своей сути и требованиям, но итог должен быть един. Необходимо создание авторитетного  форума, который оценивал бы соответствие действий стран их обязательствам по предотвращению геноцида, отмечал бы их меры по наказанию за это преступление, разоблачал бы действия тех из них, кто чинит препятствия на пути выполнения всеобщих обязательств.

Выводы по II главе

Предлагается следующая  классификацию преступлений против мира и безопасности человечества:

включение преступлений, направленных против мира и посягающих на мирное существование государств, в классификационную  группу обусловлено закрепленными  в Уставе Нюрнбергского военного трибунала (ст.6) и в соответствующих  этим положениям позициях Токийского трибунала;

включение преступлений, направленных против безопасности человечества, во вторую классификационную группу продиктовано тем, что анализируемые преступления направлены против мира и безопасности народов и они являются межгосударственными;

третья классификационная  группа включает в себя преступления, направленные против международного сотрудничества. В соответствии с Уставом ООН (п.3 ст.1), Декларацией о принципах  международного права, касающихся дружественных  отношений и сотрудничества между  государствами, IX принципами Заключительного  акта Совещания по безопасности сотрудничества государств в Европе "государства-участники  будут развивать свое сотрудничество друг с другом, как и со всеми  государствами, во всех областях в соответствии с целями и принципами Устава ООН".

Нельзя сказать, что международные  договоры совсем не оказывают непосредственного  воздействия на квалифицирующие  признаки преступления. Яркий пример - бланкетные нормы, содержащиеся в  самом УК РФ и напрямую отсылающие к международным нормам. Это эффективный  способ восполнить пробелы в уголовном  законе посредством участия РФ в  международном договоре. Так, ст.356 отсылает правоприменителя к Женевским конвенциям 1949 г.

В случае ратификации Россией  Римского статута Международного уголовного суда 1998 г. будет необходимо внести в УК РФ более 35 изменений, касающихся состава преступлений. Например, объем  понятия "геноцид" по ст.357 УК РФ придется соотнести с объемом этого  понятия по Римскому статуту, которые  не совпадают.

Считаем целесообразным дополнить  статью II Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказания  за него в части, раскрывающей объективную  сторону, следующими положениями:

"f) насильственные действия  сексуального характера, совершаемые  с членами такой группы;

g) принудительное перемещение  членов такой группы за пределы  государства или определенного  региона (депортация)".

Исходя их вышеизложенных тезисов, полагаем, что формулировку статьи II Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказания  за него в части, говорящей о намерении, следует изменить и сформулировать, заимствуя первоначальную концепцию  геноцида и опыт УК РФ, следующим  образом: "Под геноцидом понимаются следующие действия, направленные на уничтожение полностью или частично какой-либо расовой, национальной, этнической, религиозной, социальной, политической, культурной, половой и характеризующейся  любой иной принадлежностью человеческой группы …".

Заключение

Подводя итог данной работе, необходимо еще раз подчеркнуть основной тезис: геноцид - это самое тяжкое преступление в форме дискриминации, направленное на истребление группы людей, выделяемой по своей принадлежности к какому-либо сообществу, нарушающее целый комплекс прав человека.

Оценивая практику совершенствования  российского уголовного законодательства с учетом норм международного права, следует отметить, что она имеет  неоднозначные результаты. С одной  стороны, УК РФ пополнился рядом норм, отражающих международно-правовые обязательства  России, в частности нормами об ответственности за торговлю людьми, использование рабского труда, организацию  незаконной миграции и др. С другой стороны, российскому закону пока не удается в полной мере реализовать  международные обязательства страны в уголовно-правовой сфере, что влечет за собой возникновение юридических "дыр" и пробелов в этой связи.

Основной целью борьбы с этим грубейшим нарушением прав человека должно быть предупреждение геноцида. Любой международный документ - это и политический акт тоже, но лишь в той степени, в которой  его политический характер не противоречит праву. В связи с этим необходимо совершенствовать международное законодательство о геноциде, не допуская при этом политических компромиссов.