Лесные и поташные промыслы Беларуси

     Наличие найма на сплав не исключает, факта применения отдельными землевладельцами «пригона» для вождения судов и перегона плотов. По мере все большего втягивания крупнопоместного хозяйства в рыночные связи наблюдалась общая тенденция—стремление феодалов заменить принудительный, барщинный труд на сплаве наемным. В Козянском старостве, ранее крестьяне обязаны были «давать паробков гонять плоты и витины в Ригу». Затем владелец староства сам стал нанимать плотогонов и молодцов на суда. Вместо прежней повинности выделять паробков крестьян обязали поставлять определенное количество зерна, которое, помимо денежных средств, расходовалось на оплату наемных работников, занятых на сплаве.

2. Поташный  промысел 

     С развитием лесных промыслов связан будный промысел, включавший в себя производство поташа (поташ — щелочная соль, вывариваемая из древесной и травяной золи; углекислый потасий (кали), неочищенный, добывается из шадрика перекалкой) ордаша (высший сорт поташа), смольчуга (худший сорт поташа). Ордаш отличался от обыкновенного «корытового» поташа не только качеством, но и техникой приготовления.

     Предприятия такого рода в XVIII в. имелись в Кричевском, Чечерском, Пропойском староствах, Быховском, Любавичском и Лоевском графствах, имениях Стрешин и Горволь, державе Столпня, т. е. главным образом на юге и в центральной части Восточной Беларуси.

     Установить  абсолютное число поташных предприятий для всех владений на востоке страны невозможно, ибо нет полных данных. В ряде источников отмечается наличие поташен в том или ином владении, но не указывается их количество. Для большинства владений можно определить лишь число населенных пунктов, в которых находились поташные промыслы. В середине XVIII в. таких населенных пунктов было 26. В источниках говорится о поташных предприятиях в Быховском и Лоевском графствах, Чечерском старостве без указания их нахождения.

     Известно, что поташни (буды) не могли функционировать длительное время на одном и том же месте. По мере использования всех сырьевых ресурсов вблизи от предприятия они переносились. Но поскольку многие населенные пункты, расположенные по соседству с Аулами, обычно получали свое, название от вида этого промысла, то есть возможность по им определить географию территориальную распространенность поташного производства.

     Большинство селений, носивших название Буда, Будня, Будница, Будники, Поташня, расположено в Могилевской губернии, главным образом в юго-восточной её части — Мстиславльском, Рогачевском и Климовичском уездах. В Полоцкой губернии, т. е. в северной части Восточной Белоруссии, таких населенных пунктов было всего 6, причем только в двух уездах—Городокском и Суражском. Данные топонимики не только подтверждают вывод о преобладании будного промысла на юго-востоке Белоруссии, но и свидетельствуют о том, что для данной территории он был традиционным.

     В северной части Восточной Белоруссии — в Подвинье — в связи с удобством сплава леса в прибалтийские порты феодалам не было надобности в широком развитии будного промысла. В ином положении находились феодалы, владения которых располагались вдали от главной водной артерии — Западной Двины, связывающей Беларусь с рижским портом. Сплав леса от них требовал больших затрат.  Эти трудности заставляли феодала изыскивать более эффективные пути ведения хозяйства. Одним из них и являлся будный промысел, продукт которого пользовался большим спросом на внешнем рынке. В то же время доставка его в города Прибалтики не была столь сложной, как например сплав леса. Этим и обусловлено более широкое развитие поташного производства в южной и в какой-то мере центральной частях  Беларуси.

     Когда впервые появилась эта отрасль химического промысла в Беларуси, трудно сказать. Самые ранние источники, которыми мы располагаем, относятся к 60-м годам XVII в. Однако есть основание считать, что поташное производство здесь было развито несколько ранее. Известно, например, что специалисты «поташного дела» из Беларуси («белорусцы» будники) уже в середине XVII в. работали на поташных предприятиях н крупных хозяйствах крепостников Русского государства. Исследователи крупного вотчинного хозяйства и истории химических промыслов в России отмечают, что «будное дело» в ней возникло примерно в XV в. и к середине XVII в. заняло важное место в экономике страны. В то же время в исторической литературе имеются высказывания о том, что «впервые поташ стали добывать в Литве» (Литвой в то время называли и Беларусь). Таким образом, поташное производство в Беларуси существовало в XV в. Утверждать в категорической форме о правильности такого вывода нет достаточно оснований. Историки более склонны считать, что поташный  промысел появился в Беларуси где-то в первой половине XVII в., наиболее успешно он развивался в 40—80-х годах XVIII в.

     Поташ в основном шел на экспорт. Главными потребителями его были стекольные и мыловаренные предприятия. Применялся он также при изготовлении сукна, красок и фарфора, выделке кож, белении тканей. Приготовлялся поташ из золы, для получения которой сжигалось огромное количество лесов. О расходовании леса на производство поташа в какой-то мере можно судить по выходу этого продукта из объемной единицы древесины. Из 1 куб. метра вяза, например, получалось 0,76 кг поташа, ивы — 0,63 кг, липы — 0,5 кг. По сведениям В. Козловского, которые приводит в своей работе О. Гедеманн, больше всего золы и поташа давали лиственные породы леса, особенно клен, вяз и ясень. Из дуба хотя и получалось такое же количество золы, как и из вяза, зато поташа выходило почти в два раза меньше. Меньше всего золы и поташа давали ель и сосна. В связи с этим в первую очередь истреблялись именно лиственные леса. И только там, где их было мало, под топор будника шла и менее продуктивная древесина. Но даже если брать во внимание лучшую, наиболее выгодную для получения золы древесину, станет ясным, какие огромные лесные массивы надо было уничтожить, чтобы получить те многие тонны поташа, поступавшие на внешний рынок в течение нескольких столетии.

     Во  второй половине в XVIII в. в Беларуси существовало два вида буд. Предприятия  были весьма примитивные, они состояли из одного или нескольких помещений для обслуживающего персонала, склада для золы и непосредственно производства, находившегося, как правило, под открытым небом. В оборудование буды входили кирпичная «гартовая» печь, «гартовое» корыто и 36 (иногда 33) обычных корыт, установленных в два ряда вдоль «гартового» корыта. «Гартовые» печи обычно были больших размеров. В Кричевском старостве, например, длина такой печи составляла примерно 9 метров. Сделана она была с таким расчетом, чтобы могла вместить в длину шесть рядов щепы (клепки), размер которой равнялся 7 пядям. На будах имелись ушаты, кадки, ведра, лопаты, топоры и другие необходимые для производства поташа принадлежности.

     Источники второй половины XVIII в. упоминают о  будах более совершенных, хотя в отдельных владениях по-прежнему продолжали действовать и старые. Новые буды (ордашни) имелись в Чечерском, Пропойском и Кричевском староствах, Быховском, Любавичском, Копысском графствах и других владениях. Oт своих предшественниц они отличались оборудованием и его размещением. Вместо прежних корыт появились котлы, установленные в котельне, в отдельном помещении находилась «гартовия». Всё производственное оборудование, а также сырье размещалось в специально построенных деревянных зданиях. 
 

     2.1. Производство поташа 

       Наличие двух видов буд в Беларуси с различным оборудованием даёт основание судить о двух способах изготовления поташа. Поташное производство претерпело  эволюцию не только в Беларуси, но и в соседних странах. Исследователь истории химических промыслов и, в частности, поташного производства в России П. М. Лукьянов пришел к выводу, что в России поташ изготовлялся первоначально (XVII — и по 60-е годы XVIII в.) «по старому польскому маниру», а после 1765 г. на отдельных заводах начал применяться новый, более совершенный «венгерский» способ. В подтверждение этого П. М. Лукьянов приводит убедительные доказательства: описание майданов, их оборудования и двух методов производства поташа, представленное русскому правительству в 1765 г. надворным советником Дмитрием Лодыгиным. Сравнивая описание русских майданов с беларускими будами и, можно найти почти полную аналогию. Поскольку на русских майданах мастерами нередко работали специалисты будного промысли из Беларуси.

     Первый, наиболее старый и наиболее распространенный во второй половине XVII —первой половине XVIII в. так называемый «гартовый» способ производства поташа. Буды обслуживали такие специалисты как: будники, корытники, поливачи, кузнецы, колесники, бондари. Из них непосредственными, основными работниками будного промысла были поливачи, корытники и будники. Остальные занимались изготовлением и ремонтом различной тары для поташа и транспортных средств. В штат буды входили также писарь, казначей (шафар), а по некоторых — атаман и надзиратель (дозорца), которые вели учет всех работ и осуществляли общее руководство производством.

     Процесс производства поташа состоял из двух этапов: подготовительного и непосредственно производственного. К подготовительному этапу относилась заготовка золы и щепы (в источниках она именуется клепкой). Щепа или клепка представляла собой колотые плахи определенного размера, изготовленные обычно из толстых деревьев дуба, липы, сосны и ели. Изготовление поташа начиналось 10 апреля и длилось до 25 октября. Процесс этот по виду производимых работ можно было подразделить на два цикла: 1) выщелачивание золы и 2) выпаривание, выжигание щелока на «гарте». Гартовая или поташная печь («горн») представляла собой большой кирпичный очаг с бортами («примурками») без свода, сооруженный под открытым небом. В ней в несколько рядов (па будах в Кричевском старостве, например, в шесть рядов) укладывали, а затем зажигали сухую клепку. На первом цикле всю работу осуществляли корытники, на втором — поливачи.

     Гартовый  способ производства поташа давал продукцию  не наилучшего качества. В таком  поташе содержалась пепыщелоченпая зола, попадавшая в него в результате сгорания клепки в гартовой печи. Однако, не смотря на это, в отдельных владениях он применялся во второй половине XVIII в. и даже позже. В Могилевской губернии, например, им пользовались и в первой половине XIX в. Правда, к тому времени произошли некоторые изменения в оборудовании поташни. В описании В. Голынским способа производства поташа в Могилевской губернии указывается, что гартовая печь находилась не под открытым небом, как раньше, а в сарае. Для выщелачивания золы вместо корыт применялись кадки, а для сбора щелока — чаны. Но способ все же оставался старый.

       Характерным для будного промысла Беларуси второй половины XVIII в. являлся новый, более совершенный способ производства поташа. Главное отличие его от старого метода состояло в том, что щелок выпаривался не путем поливания им горящей клепки, а в чугунных котлах. Образовавшаяся масса прокаливалась в «гартовой» печи, в результате получался высококачественный поташ, так называемый «ордаш».

     2.2. Организация труда и управление будами 

     Буды, как правило, не сдавались в аренду, а находились в непосредственном ведении владельца или же его администрации. Следовательно, как само оборудование предприятия, так и обеспечение буды рабочей силой в таких случаях производилось феодалом.

     В большинстве владений все подготовительные работы по производству поташа, т. к. заготовка золы и щепы, вывозка их к будам, длительное время выполнялись главным образом крестьянами в счет повинностей. Однако с 40-х годов XVIII в. в ряде владений наблюдается тенденция к замене барщинных работ на Судах денежным эквивалентом и. к применению феодалами принудительного и вольного найма. Так, денежным эквивалентом была заменена повинность крестьян подвозить щепу (клепку) к будам в Лоевском графстве. В Чечерском старостве в начале 70-х годов XVIII в. в порядке барщины крестьяне продолжали подвозить к будам лишь дрова, а зола поставлялась ими по разверстке, но за определенную плату. Размер ее составлял 15 коп за внлепскую бочку (пиленекпя бочка равнялась 144 гарнцам, гарнец — 2,8 литра). Всего по разнарядке крестьяне обязаны были поставлять 2 тыс. вилеиских бочек золы в гол. Но план этот, как отмечают источник«, почти никогда не выполнялся. Принудительная поставка за плату ежегодно обеспечивала всего 1500—1600 бочек, в связи с чем примерно такое же количество золы покупалось у крестьян на добровольных началах по более высокой цене.

     Устав повинностей Стрешинской волости и «Предостережение державце» этого владения 1759 г. запрещали привлекать крестьян к заготовке и вывозке золы и тепы в принудительном порядке или в счет барщины. Работу эти должны были производиться специально нанятыми людьми или же, по желанию подданных, за определенную плату. Подобную установку державце и арендатору давал «устав» имения и в 1767 г. Он предписывал покупать у крестьян золу и щепу (клепку) на добровольных началах и по такой цене, по какой платили посторонним и какая была в соседних, занимавшихся торговой деятельностью владениях.

     Основную  часть работников будного промысла составляли будиики. На каждой буде их было в 40-х годах от 44 до 55, а в 1757—1758 гг.— от 43 до 65. Постоянной, причем одинаковой по численности, величиной на всех будах являлись корытинки и поливач. В штат буды входили 6 корытников и полниач. На каждой буде имелись также кузнец, бондарь и колесник.

     Работа  корытников непосредственно на будах начиналась с 10 апреля. До этого срока они наравне с будникамн занималась заготовкой золы и щепы (клепки). Корытники по существу владели двумя специальностями. Все перечисленные специалисты (полнвачи, корытники и ремесленники) работали по вольному найму.

     В обязанность будннков входила заготовка щепы (клепки) и золы н вывозка последней к месту производства. До 40-х годов XVIII в. все работы выполнялись крестьянами в порядке барщины. С 1744 г. часть этих работ возлагалась на будннков, а вывозка щепы к будам производилась крестьянами по вольному найму. Инструкция 1747 г., изданная Радзивиллом, в категорической форме предписывала администрации буд в старостве вывозить заготовленную будни ка ми клепку наемными людьми. За отдельные годы сохранились данные о количестве вывезенной крестьянами клепки, их заработках на вывозке и существовавших расценках оплаты за извоз. В 1748 г., например, к 10 имевшимся в старостве будам было вывезено 21 288 коп клепки. Плата за вывозку копы кленки составляла 9—15 грошей. Разница в оплате в данном случае зависела от расстояния подвоза. На извоз клепки в 1748 г. владелец староства израсходовал свыше 9 тыс. злотых

     Замена  барщинного труда наемным на будах Кричевского староства не должна была ущемлять материальные интересы алчного на деньги феодала. Упраздняя барщину, владелец староства заменил ее денежным эквивалентом. Крестьяне взамен принудительного труда обязаны были ежегодно вносить в казну владельца определенную сумму денег, размер которой зависел от наличия буд. В 1747 г., например, сумма эта составляла 1500 талеров, что соответствовало расходам на наем по заготовке и вывозке золы и щепы для 7 буд. С уменьшением количества поташных предприятий должен был соответственно сократиться и размер денежной платы («мета»).