Материальная и духовная культура калмыцкого этноса

К концу 19в. баранина стала занимать все меньше места в пищевом  рационе простых калмыков в связи  с ее дороговизной.

С внешними причинами, связанными с  массовым обеднением калмыцкого населения в 19в. из-за ограничения их кочевий, связано употребление калмыками мяса мелких степных зверьков.

При принятии пищи существовал ряд  запретов, связанных с половозрастным делением. Так, В.Хлебников указывал, что «в калмыцкой ставке особенно развито чинопочитание, причем главенствующую роль играет самый старший в семье. Когда едят мясо, то обыкновенно первую порцию получает старший в кибитке и его дети. Жена ест потом. Очевидно, потому, что на долю женщин и … достается менее лучшее мясо». 

Пища калмыков не была разнообразной  даже у калмыцкой аристократии. Однако это касалось далеко не всех аристократов. Например, топограф И.Ф.Бларамберг, который  был в гостях у нойона Тюменя в 1836г., написал впоследствии в своих  мемуарах: «…нас ждал обильный обед или, скорее, ужин полуфранцузской, полукалмыцкой кухни: мясо жеребенка, очень нежное и вкусное, бешбармак – рубленое мясо в соусе, которое калмыки едят руками, баранина и шашлык; в изобилии имелись хорошие французские вина, а также шампанское, и мы улеглись спать поздно, с тяжелой головой».

С появлением на территории калмыцких  улусов русско-украинских поселений  в пищу калмыков вошло мясо свиней и домашней птицы. Блюда, приготовленные из домашних птицы и свинины, считались  деликатесом, поскольку не каждый мог позволить себе дорогое покупное мясо.

Отдельно надо отметить употребление в пищу такого продукта как кровь  животных. В условиях кочевого быта кровь считалась ценным питательным  продуктом, поэтому когда резали скот, то старались это делать без пролития крови. Кровь сливали в желудок и варили до загустения, часто с добавлением соли. Вареная кровь была деликатесом, которым угощали только самых уважаемых членов общества – стариков, гостей и других, имевших статус почетного лица.

Инновации в пище калмыков стали наиболее заметны с появлением в их рационе рыбных блюд. При  полном отсутствии каких-либо традиций приготовления рыбы калмыцкое население  пошло по пути замещения мясных блюд рыбными при сохранении способов их приготовления. Распространенным блюдом стала уха, которую варили из сазана, щуки и др. Рыбу очищали от чешуи, отделяли голову и варили по возможности целиком или крупными кусками без добавления каких-либо добавок – картошки, круп, специй, за исключением соли и дикого лука. Только в более поздний период стали добавлять в уху картошку, специи. В пищу шла и рыбья икра. Наиболее ценилась икра сазана, из которой приготавливали различные блюда, например, печенье – добавляя муку, яйца, жарили ее на сковороде. Особым деликатесом считалась уха из воблы, так как этому блюду приписывались лечебные и магические свойства. Например, считалось, что ухой из воблы можно лечить стариков, а человек, съевший рыбий пузырь будет хорошо плавать.

Проблема заготовки  рыбы впрок решалась двумя способами: рыбу солили и вялили. Рыбу варили, резали на кусочки и высушивали, зимой эти кусочки добавляли в уху.

Молочные продукты в  калмыцкой кухне присутствовали всегда. Употребление молока у калмыков носило сезонный характер. Летом они  пили кумыс из кобыльего молока, зимой, когда кобыл почти уже не доили, переходили на коровье. Наибольшее количество молока приходилось на весну и лето. Особое значение в рационе калмыков молоко приобретало в результате установленных буддийской церковью постов. Каждое восьмое, пятнадцатое и тридцатое число месяца калмыки не имели права забивать животных, ловить рыбу, а голод утоляли только 2 раза в сутки. При этом нельзя было употреблять мясо и алкоголь, разрешали только чай, молочные и мучные продукты. Молоко пили парное, варили или изготавливали из него различные продукты. Особенно большое распространение у калмыков получили айран и кумыс.

Основой калмыцкой кухни  был айран – кислое коровье  или овечье молоко. Способы его  применения многочисленны: его пили для утоления жажды, из него делали молочную водку и другие блюда. Процесс приготовления айрана прост: собранное коровье или овечье молоко сливали в коническую кадку, через крышку которой проходил поршень, им постоянно взбалтывали молоко, глее молоко и скисало.

Другим распространенным молочным продуктом был кумыс, который готовился из кобыльего молока. В калмыцких семьях его пили с мая по сентябрь. Однако с падением роли коневодства у простых калмыков с середины 19в. кумыс становится напитком богачей, так как для сбора молока для кумыса выделяли особые косяки кобылиц, что было доступно лишь очень состоятельным людям. Вкусовые качества кумыса во многом зависели от состояния пастбищ, от степени сочности и душистости трав. Кумыс готовили следующим образом: парное молоко остужали и сливали в кожаный сосуд, в котором на дне предварительно оставляли закваску от старого кумыса, после чего его взбалтывали, как при выделке масла, специальной палкой.

Отдельно надо упомянуть  такой продукт, как молочная водка - арька. Этот алкогольный напиток имел, пожалуй, самой неординарное значение в пище калмыков. Арька одновременно являлась носителем магических функций, функций развлечения, социального общения, социального разобщения. Арька готовилась при помощи специального перегонного аппарата. В большой чугунный котел, поставленный на таган, наливали айран или кумыс, затем котел накрывали крышкой, которую обмазывали глиной, смешанной с коровьим навозом. Меньший котел с также замазанной крышкой ставили в корыто с водой. Оба котла соединяли изогнутой деревянной трубкой, которая для герметичности обертывалась в кишку животного. Для предохранения от избыточного давления в крышках были предусмотрены предохранительные клапаны, которые прикрывались затычками из глины. Также для более плотного прилегания крышек на них устанавливали еще груз из глины. Далее под большим котлом разводили огонь, после чего пары через деревянную трубку проходили в малый котел, где охлаждаясь, превращались в арьке. Через небольшое отверстие в крышке котла при помощи кисти из верблюжьей шерсти калмыки пробовали готовность напитка, которая зависела от времени года: весной обычно приходилось ждать 2-3 часа, а летом арька была готова уже через 1,5 часа после прогонки. Молочную водку употребляли сразу по готовности, не давая ей остыть, отсюда и ее название «тепленькая». Остывшая водка имела резкий, неприятный запах. Арька получалась мутной на вид, а по вкусу напоминала спирт, разбавленный теплой водой. Со временем в результате упадка скотоводства и проникновения в степь торговцев арька, ввиду трудности изготовления, стала постепенно замещаться русской водкой или винами.

Кроме того, из коровьего, козьего или овечьего молока готовили сладковатый сыр, который сушили мелкими кусочками и ломтями. Сыр имел повсеместное употребление, особенно летом, когда шел в пищу вместе с чаем. Немаловажное значение имело и изготовление масла из коровьего молока.

Особое место в калмыцкой  кухне занимает молочный чай –  джомба. Он представлял собой напиток, который варили с солью, молоком, маслом или бараньим жиром, иногда добавляя немного муки.

Основой его является низший сорт китайского кирпичного чая, с помощью клея спрессованный  в плитки, похожие на кирпичи. Его  привозили в калмыцкие улусы  из северных провинций Китая. Способ приготовления чая довольно прост: нарезали от чайной плитки некоторое количество чая, затем кидали в котел и варили 5-6 минут. Потом добавляли в него молоко и соль по вкусу. Приготовленный чай процеживали через волосяную сетку для того, чтобы извлечь чаинки. Кроме молока и соли, в чай иногда добавляли немного масла, а состоятельные семьи еще и пряности: лавровый лист, мускатный орех, гвоздику. Чай пили из чашек. В так называемый жареный чай добавляли обжаренную на бараньем жире муку. Получался очень густой и питательный напиток, сходный с молочным чаем у народов Южной Сибири и Центральной Азии.

Блюда из муки и круп не являлись для калмыков новинкой, но ели их не часто. Основным блюдом из муки являлись борцоки – жареные  лепешки из теста. 

Таким образом, у калмыков в способах приготовления молочных продуктов не произошло особых изменений, в то же время соседние народы многое восприняли из калмыцкой кухни.          

  Все основные традиционные блюда калмыцкой кухни сохранились и в настоящее время. Также калмыки варят мясо – махан, делают шашлыки, пьют калмыцкий чай и жарят ароматные борцоки.

     

           

 

 

    

 

  

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Духовная культура калмыцкого этноса

 

2.1. Религия

 

Калмыки, как и любой другой народ, имеют чрезвычайно богатую и  интересную историю. В плане конфессиональном (религиозном) предки калмыков – ойраты, а затем и собственно калмыки, прошли несколько этапов. Стадиально более ранние верования: анимизм – наделение душой всех явлений и сил природы, тотемизм – вера в сверхъестественную связь человека и животного, солярный культ, культы луны, звезд, а также культы природы, огня, предков, - на определенном этапе уступили первое место шаманизму. С развитием общества в его среду начали проникать и учения мировых религий. Среди волжских калмыков имелись приверженцы христианства, мусульманства, буддизма. Но христианства миссия не принесла ощутимых результатов. Численность калмыков-шеретов, или мусульман, была еще меньшей. Подавляющее большинство калмыков исповедовали буддизм. Желтая вера являлась одним из символов калмыцкого народа.

Буддизм – самая древняя  из мировых религий. Его возникновение  датируют VI веком до н.э. Согласно буддийской религиозной литературе, именно в это время в северных районах долины Ганга появился в семье царя шакьев младенец Сиддхартха Гаутама, который впоследствии стал монахом, достиг просветления и явился Буддой Шакъямуни, по-калмыцки Бурхан-багши – Великим учителем. Свое учение Будда изложил в нескольких проповедях. Считается, что Ганджур – известный канон сочинений, переведенных на тибетский язык, как пишет Его Святейшество Далай-лама XIV Тензин Гьяцо, «…это не что иное, как слово Будды…».

В VII в. н.э. буддизм становится государственной религией Тибета. После  периода гонений на буддийское учение оно еще более укрепилось. В  Тибете возникли школы, восходящие к  различным ученым и их способам наставлений. Различаясь в способах наставлений, они едины в своей основе. Со времени своего появления школа Гелугпа, которую основал учитель Цзонхава (по-калмыцки Зунква), постепенно возвысилась, глава ее – Далай-лама стал духовным руководителем, сосредоточившим в своих руках и светскую власть. Ныне Далай-лама является главой всего тибетского буддизма.

Рассматривать историю  буддизма в Калмыкии необходимо начиная  с ранней ойратской истории. Распространением этой мировой религии монголов и  предков калмыков – ойратов шло  одновременно двумя волнами. Первая охватывает XIII-XIVвв., вторая – период с конца XVI в. до начала XVII в.

Согласно одной из монгольских  хроник, Чингизхан (годы правления 1206-1227) во время похода в Северный Китай  захватил в плен двух буддийских монахов, которые преподавали будущему императору Хубилаю основы буддийской веры. Особенно способствовал распространению буддизма Годан, сын хана Удэгэя. При ставке Годана велось строительство монастырей. При великом императоре Хубилае основателе монгольской династии Юань в Китае, младший брат Гунга Чжалцана-Пагба-лотро Чжалцан стал государственным наставником при дворе. Таким образом, буддизм при Хубилае был признан официальной религией. Но при дворе были и официальные придворные шаманы.

Вышеизложенное, однако, не означало глубокого проникновения новой религии в массы монгольского населения: подавляющее большинство монголов-простолюдинов оставалось шаманистами. В 1368г. Пала династия Юань, а снею и престиж буддийской религии как вероисповедания правящих кругов.

Ойраты были включены в военно-феодальную империю Чингизхана, как и в среде монголов в XIV- XVI вв., буддизм продолжал существовать в качестве вероисповедания феодальной верхушки. Так, в годы правления двух крупных ойратских политических деятелей – Тогона и сына его Эсена – к китайскому императорскому двору династии Мин были отправлены посольства, первое из которых возглавлял буддийский монах Ха-маши-лу, впоследствии один из послов Эссена. Сохранению буддизма в среде монгольской и ойратской знати способствовала политика минских императоров, снабжавших монголов буддийской литературой и даже посылавших проповедников в их кочевья.

В конце XVI – начале XVII в. началась вторая волна проникновения  буддизма в среду монголов и ойратов. В 1578 г. Состоялся съезд князей и духовенства, принявший документ под названием «Учение о десяти добродетелях буддизма», целью которого стало регулирование отношений между монгольской светской властью и буддийской церковью. Таким образом, Алтан-хан вновь обратился к религии, воцарение которой напоминало о величии монголов в эпоху Юаньской империи, причем он придал буддизму статус государственной религии.

Поистине массовой религией монгольских народов буддизм  стал только в XVII в., распространившись  в обществе с развитой феодальной системой. Его принятию способствовал целый ряд социально-политических и идеологических факторов: закрепление сложившихся социальных отношений; установление политического союза раздробленных княжеств между собой и другими буддийскими государствами; союз светской и духовной власти. Вторичное обращение к буддизму рассматривалось как следование традиции, память о былом могуществе. Идеологическое мотивирование принятия буддизма подтверждалось древними легендами и пророчествами о времени его распространения у монголов. Как писал Ю.Н.Рерих, в одном из буддийских трактатов – «Маньчжушри-мула-тантре» есть предсказание о распространении буддизма на север – в Тибет и Монголию.

Общепринято мнение, что  первые контакты с буддизмом ойратов  и калмыков состоялось лишь в начале XVII в. Хотя проповедническая деятельность ойратского Зая-пандиты – великого просветителя, более известна, чем миссионерство Нейджи-тойна, именно второй из названных деятелей занял  решающую позицию в распространении буддизма в калмыцком обществе. Нейжи-тойн получил образование в монастыре Даши Лхунбо – резиденции Панчен-ламы, наставника Далай-ламы. В Монголии он приобрел огромную славу благодаря своей проповеднической деятельности. В его честь в г.Хухэ-хото был построен буддийский храм. Следует обратить внимание, что столь образованный лама вышел из ойратской среды, в то время как буддизм не был еще широко знаком этому народу. О нем писали, что он открыл ойратам «путь странствования в Тибет и усвоения подлинных тибетских номов…, …введением их в учение Будды…распространил лучи солнца в мрачном тибе». Нейджи-тойн способствовал тому, что в духовный сан были посвящены сыновья нескольких ойратских тайшей: дербетского Далай-тайши, торгутского Хо-Урлюка, зюнгарского Харахулы, хошутских кундулена-Убаши, Цукера и других. Среди посвященных в первый духовный сан был и приемный сын Байбагас-хана, будущий Зая-пандита. Он опекал молодого послушника, когда тот прибыл в Тибет для получения духовного образования. Зая-пандита поселился в доме Дипы – светского главы администрации Тибета. Он провел в монастыре 32 года и достиг больших успехов в учебе. Известный проповедник прославился также составлением алфавита «ясное письмо» («того бичиг») для ойратского языка и переводами на ойратский различных сочинений.