Грузино-осетинский, грузино-абхазский конфликты

С этого времени абхазское  национальное движение из просоветского  превращается в сепаратистское. Своей  главной целью оно видит выход из состава независимой Грузии. Осенью 1993 г. Грузия терпит военное поражение и фактически теряет свой контроль над территорией Абхазии. Однако это событие не положило конец военному противоборству между конфликтующими сторонами.

Третий этап (июль 1994 г. - настоящее время) - попытки урегулирования последствий грузино-абхазского конфликта. Рубежом между вторым и третьим этапом стала масштабная миротворческая операция российских миротворческих сил. С 1994 г. грузино-абхазский конфликт, несмотря на отдельные эксцессы в 1998 и 2001 гг., перешел в формат переговорного процесса между противоборствующими сторонами при участии России и международных структур - о статусе Абхазии и проблеме возвращения грузинских беженцев в места их прежнего проживания.

Как и Грузия в начале 1990-х гг., Абхазия после обретения фактической независимости сделала ставку на этничность как главный принцип организации власти. Фактически она позиционировала себя как этническое абхазское государство.

Подобная политика в  стратегическом плане оказалась не слишком дальновидной. На сегодняшний день большая и экономически влиятельная армянская община фактически не получила достойного представительства в органах власти и управления на всех уровнях. В ближайшем будущем эта проблема способна кардинально изменить весь политический ландшафт Абхазии. Не слишком перспективной представляется и отношение официального Сухуми к грузинской (точнее сказать, мегрельской) общине Гальского района. Между тем гальских мегрелов можно было (и нужно было) превратить в союзников абхазской власти, противопоставив их «имперской» политике Тбилиси, учитывая непростые грузино-мегрельские отношения. Это бы, во-первых, сняло определенную часть обвинений в адрес Сухуми в этнической предвзятости, во-вторых, разрешило бы отчасти проблему перемещенных лиц, а в-третьих, способствовало бы стабилизации ситуации в самом проблемном районе Абхазии - Гальском.

По крайней мере, лояльные абхазским властям мегрелы были бы для Сухуми гораздо предпочтительнее, чем «пятая колонна». Результаты выборов 3 октября 2004 г. однозначно говорят в пользу этого тезиса. Маргинальный статус гальских мегрелов объективно работает против республики⁷¹.

Любой политик, который  получает их голоса, автоматически  становится союзником Тбилиси. «Внешний противник» получает возможность (благодаря, а не вопреки официальному Сухуми) вносить раскол внутрь абхазской элиты. Таким образом, борьба за этническую чистоту на практике оборачивается против Абхазии. В конечном итоге, как и Грузия в начале 90-х, непризнанная республика становится нелегитимным государством для «нетитульных» этнических групп.

Революция с помощью  отрядов младогрузин в Абхазии  нереализуема. Грузинский суверенитет  в Абхазии можно установить силой. Но в случае военной операции в  нынешних условиях победа грузин сомнительна. Она не произошла в начале 90-х даже при наличии мощного «грузинского фронта» внутри Абхазии (почти 240-тысячной общины) и грузинских анклавов в Гагре и Гантиади, которых теперь не существует. Успех грузинской стороны в инкорпорировании Абхазии возможен при совпадении нескольких условий, от Грузии не слишком зависящих.

2.2 Итоги конфликтов  и состояние на сегодняшний  день

Военные действия в Цхинвальском регионе и Абхазии летом 2008 года и последовавшее за этим официальное признание Кремлем Абхазии и Южной Осетии как независимых государств очень сильно ударили по народной дипломатии, в рамках которой неправительственные организации пытались наладить диалог между общественностью конфликтующих сторон.

По сравнению с довоенной ситуацией количество осуществляемых проектов снизилось резко, также резко снижены диапазон и эффективность тех проектов, которые все же осуществляются после августовских событий. Главную причину такого снижения нетрудно угадать: общая политическая атмосфера испортилась, доверия между руководствами сторон конфликта практически нет (а это прямо или косвенно влияет на общественный сектор тоже).

В Абхазии и особенно в Южной Осетии еще очень свежа память о страшной войне, поэтому доминируют негативные эмоции и отклонение всего того, что так или иначе ассоциируется с Грузией. Хотя кроме эмоциональной стороны существует еще и вполне рациональная политическая причина, мешающая полнокровной деятельности неправительственных организаций.

Дело в том, что абхазы и осетины считают себя уже международно- признанными и требуют к себе соответствующего отношения в том числе по формату и статусу встреч. Но грузинское государство болезненно реагирует на подобные требования и ставит свои собственные требования, вытекающие из довольно жесткого Закона об оккупированных территориях, неправительственным организациям, пытающимся провести со своими партнерами встречи и т.п.

Хотя в данный закон по рекомендациям Венецианской комиссии⁷² в начале 2010 года были внесены некоторые послабления, позволяющие налаживать контакты с абхазами и осетинами в социальной, гуманитарной, культурной, научно-образовательной сферах (и к этому добавилась еще и т.н. «Государственная стратегия в отношении оккупированных территорий - Вовлеченность путем сотрудничества»), дело упирается в формальности.

Грузинские власти не разрешают международным организациям-донорам открывать равноценные их тбилисским представительствам офисы в Сухуми и Цхинвали. Это зачастую неприемлемо как для абхазов и осетин (для них предложения, идущие к ним исключительно через Тбилиси — «грузинские проекты»), так и для самих иностранных НПО, предлагающих свои финансовые и интеллектуальные услуги для урегулирования проблем грузинского же государства.

Власти их переадресовывают в суды - мол, если наши условия для вас неприемлемы, судитесь с нами. Но естественно, такой подход потенциальных доноров не устраивает и никто из них не хочет вести тяжбы в грузинском суде, они отказываются от своих инициатив вообще (например, Университет Толедо, американская организация PER и др. Недавно от затеи, организовать летнюю школу для абхазских и грузинских детей, отказался один из итальянских университетов...).

Южная Осетия  и Абхазия после  продолжительного принудительного  нахождения в составе Грузии, наконец-то получили признание. Но мировое сообщество и различные страны по-разному отреагировали на признание автономности Южной Осетии и Абхазии.

Так, Совет НАТО на уровне послов, обсудив  отношения НАТО с Россией и  Грузией в связи с признанием Россией независимости Южной Осетии и Абхазии, осудил это решение и призвал его аннулировать, выразив полную поддержку принципу территориальной целостности Грузии

На встрече глав государств и  правительств государств-членов ЕС было принято заявление, в котором  говорилось о том, саммит ЕС осудил одностороннее признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии. Это решение было названо неприемлемым, и страны-члены ЕС призвали остальные страны не признавать эту самопровозглашенную независимость.               

Несмотря на это, некоторые страны члены ООН признали независимость Южной Осетии⁷³: Российская Федерация, Никарагуа, Венесуэла, впоследствии, возможно, и Иран, Куба, а также Сирия и Турция. Большинство же членов под «предводительством» США держат оппозицию к признанию независимости, к ним в первую очередь относятся страны «геополитического постсоветского» пространства, куда входят страны Прибалтики, Украина, Польша и Грузия.

Международная комиссия ЕС по расследованию  причин конфликта в Южной Осетии в докладе о результатах своей  работы назвала руководство Грузии ответственным за развязывание войны.

Принципиальными факторами двойственности действий руководства Грузии в российско-грузинских отношениях остаются влияния НАТО и  экономическая зависимость от России. Отношения с Грузией важны для России, поскольку они в значительной мере воздействуют на всю нашу политику в этом регионе. Вместе с тем, становится все более очевидным антироссийская направленность деятельности грузинского руководства. Расстановка политических сил показывает, что и по настоящее время идет ожесточенная борьба за власть, хотя итоги последних парламентских выборов говорят о партии власти.

Политика и практические действия руководства Грузии способствуют реализации планов США и НАТО по превращению  черноморско-каспийского региона в зону своего реального стратегического присутствия. Тбилиси выступает в поддержку идеи дальнейшего расширения альянса на восток и в будущем видит себя среди его членов.

Так как членство Грузии в НАТО и СНГ одновременно не представлялось возможным, Грузия предпочла выйти из состава Содружества. Но в  то же время Грузия хочет сохранить ряд договоренностей, не будучи в составе СНГ. Тем не менее, в результате выхода Грузии из СНГ неизбежно будет подвергнуто ревизии с точки зрения экономической целесообразности и энергетическое сотрудничество. Собственные генерирующие мощности Грузии покрывают лишь 40% энергопотребления республики, а недостающие 60% добираются в основном за счет поставок из стран СНГ и, прежде всего, России⁷⁴.

И без того непростая ситуация в обеспечении страны энергоресурсами, вероятно, значительно ухудшиться вследствие их прогнозируемого удорожания – а это станет причиной очередного обострения социально-экономической обстановки в стране.

Кроме того, выход Грузии из торговых преференций в рамках СНГ и, как следствие, отказ от статуса наибольшего благоприятствования, негативно скажется на объемах взаимной торговли. Осложнятся и связи с родиной у грузинской диаспоры, проживающей в странах Содружества.

С точки зрения возможного ущерба военно-политической составляющей сотрудничества, эксперты отмечают прекращение действия принятых в рамках Содружества решений Совета глав государств СНГ о пребывании Коллективных сил СНГ по поддержанию мира в зоне грузино-абхазского конфликта.

Грузия также лишится возможности взаимодействовать и координировать свою деятельность в формате силовых и специальных подразделений на постсоветском пространстве, потеряет свое представительство в Антитеррористическом центре СНГ, Совете министров внутренних дел, Совете руководителей органов безопасности и специальных служб, в Координационном совете генеральных прокуроров, Совете руководителей органов налоговых (финансовых) расследований государств-участников СНГ и других структурах.

В условиях нарастания в регионе  влияния США и Турции нынешнее грузинское руководство предпочитает идти по пути постепенного свертывания накопленных веками экономических, культурных и духовных связей между нашими странами, разрушения самой основы для возрождения отношений дружбы и сотрудничества между грузинским и российским народами. Это создает тревожную ситуацию для российских интересов в Закавказье, затрудняет поддержание здесь обстановки стабильности, взаимного доверия и конструктивного сотрудничества. Ситуация на Кавказе и кризис российско-грузинских отношений не могут не побудить Россию к корректировке своей политики в отношении Грузии в направлении отказа от слепой благотворительности с целью учета и осознания первоочередной значимости российских государственных интересов в этом регионе.

Надеясь на смену руководства страны, Россия ставит целью поддержание  с Грузией отношений стратегического  партнерства и добрососедства. При  этом в расчет принимается объективная  взаимосвязь ситуации в Грузии и  в Закавказье в целом с положением на российском Северном Кавказе.

Заключение

Цель данной курсовой работы заключалась в том, чтобы раскрыть причины возникновения грузино-осетинского, грузино-абхазского конфликтов, рассмотреть историю их развития и оценить состояние на современном этапе. Таким образом, в ходе исследования мы пришли к следующим выводам.

Причины возникновения  двух конфликтов уходят во времена  распада Советского Союза, когда  малые народы стремились к повышению  своего статуса и образованию  независимых государств. Развитию конфликтов способствовало ослабление государственной власти и последующий развал СССР.  В годы существования СССР Южная Осетия имела статус автономной области в составе Грузии. В 1991 году первый президент страны Звиад Гамсахурдиа упразднил автономию. Не согласившись с таким решением, южноосетинские власти оказали вооруженное сопротивление грузинским властям. В январе 1991 года между Грузией и Южной Осетией начались активные военные действия, приведшие к многочисленным жертвам с обеих сторон. Таким образом, предпосылками зарождения конфликта можно считать решения Грузинских властей в пользу «восстановления» территории, без учета мнения и статуса своих автономий, что привело к конфликту,  переросшему в вооруженные столкновения и массовые террористические акты против мирного населения.

Абхазия в XIX веке воевала  с Россией, а после революции  в России  установила у себя Советскую  власть. Однако из-за слабости России в  то время грузинские меньшевики свергли  Советскую власть в Абхазии и  присоединили ее к Грузии. С советизацией Грузии (февраль 1921 г.) образовалась (3 марта 1921 г.) независимая Абхазская Советская Республика и заключила с Грузией договор, войдя в ее состав. В апреле 1925 г. Абхазский съезд советов утвердил Конституцию республики. Как только появилась политическая возможность присоединения к России (после передачи Крыма Украине), абхазы начали политическую борьбу за присоединение их к Краснодарскому краю. Но руководитель Грузии Мжаванадзе уверенно пообещал всех недовольных присоединить к Красноярскому краю.

Обострение отношений между Грузией и Абхазией началось 18 марта 1989 года. В этот день в деревне Лыхны (древней столице абхазских князей) состоялся 30-тысячный Сход абхазского народа, который  выдвинул предложение о выходе Абхазии из состава Грузии и восстановлении ее в статусе союзной республики.