Санкт-Петербургский
филиал федерального государственного
образовательного бюджетного учреждения
высшего профессионального образования
Государственный
университет Министерства Финансов
Российской Федерации.
Доклад
по дисциплине «Правовые
основы предпринимательской
деятельности».
303 группы Игнатенко. А. В.
Проверила
._______
Санкт-Петербург
2011 год.
Категория «субъекты
предпринимательской деятельности»
появилась в научном обороте
сравнительно недавно. Своим рождением
она во многом обязана Закону РСФСР
от 25 декабря 1990 г. № 445-1 «О предприятиях
и предпринимательской деятельности»1
(далее - Закон о предприятиях), в
преамбуле которого было записано:
«Положения настоящего Закона действуют
на всей территории РСФСР по отношению
ко всем субъектам предпринимательской
деятельности и предприятиям, независимо
от формы собственности и сферы
деятельности». Однако названный Закон
не содержит определения понятия
«субъекты предпринимательства». В
ст. 2 дан лишь перечень субъектов
предпринимательской деятельности,
а ст. 3 посвящена формам предпринимательства.
Такое положение вряд ли случайно. Дело
в том, что рассматриваемая категория,
несмотря на обилие публикаций, исследована
недостаточно и даже поверхностно.
Ученые-цивилисты (по
понятным причинам) избегают использовать
это понятие в своих научных
исследованиях. Наука гражданского
права оперирует такими категориями,
как «субъекты гражданского права»,
«граждане», «юридическое лицо». Спорным
до сих является вопрос о соотношении
понятий «субъект гражданского права»
и «субъект гражданского правоотношения».
Равным образом нет единства взглядов
среди ученых по поводу содержания категории
«субъект права».
Представители науки
хозяйственного (предпринимательского)
права предлагают различать понятия
«субъекты предпринимательского права»
и «субъекты предпринимательской
деятельности». Субъекты предпринимательского
права - носители прав и обязанностей
в области осуществления и
регулирования предпринимательской
деятельности2. К ним относятся: индивидуальные
предприниматели; коммерческие организации;
некоммерческие организации, осуществляющие
предпринимательскую деятельность; публичные
образования (государство, субъекты Российской
Федерации, муниципальные образования).
Субъектами предпринимательского права
выступают и государственные органы, осуществляющие
функции руководства и регулирования
предпринимательской деятельности.
По мнению сторонников
концепции предпринимательского права,
особое место среди субъектов
предпринимательского права занимают
подразделения предприятий. Это
внутренние подразделения (цех, отдел
и др.), а также внешние (обособленные)
-представительства и филиалы. Такой вывод
базируется на утверждении о том, что внутрифирменные
(корпоративные) связи входят, наряду с
горизонтальными и вертикальными отношениями,
в состав предмета предпринимательского
права. Данное мнение далеко не бесспорно.
В числе субъектов
предпринимательского права называются
холдинги, финансово-промышленные группы
(ФПГ) и другие интегрированные структуры.
Последние также не обладают статусом
юридического лица.
Те ученые, которые
исповедуют идеи коммерческого права
(В. Ф. Попондопуло, Б. И. Пугинский, В. В.
Ровный), основывают свои взгляды на цивилистическом
учении о лицах. Так, В. Ф. Попондопуло пишет:
«...предприниматель - это лицо, осуществляющее
предпринимательскую деятельность. Факт
осуществления лицом предпринимательской
деятельности является основанием для
признания его субъектом гражданского
права - предпринимателем и определяет
необходимость предъявления к нему и его
деятельности особых требований со стороны
законодателя»1. Круг предпринимателей
строго ограничен: это физические и юридические
лица (прежде всего коммерческие организации).
На наш взгляд,
субъекты предпринимательской деятельности
- это прежде всего индивидуальные предприниматели
и коммерческие организации, основная
цель которых - извлечение прибыли. Далее
в их числе необходимо назвать и некоммерческие
организации, осуществляющие предпринимательскую
деятельность лишь постольку, поскольку
это служит достижению целей, ради которых
они созданы (п. 3 ст. 50 ГК). В то же время
отметим, что указанная классификация
юридических лиц на коммерческие и некоммерческие
организации с учетом такого критерия,
как коммерческая направленность, вызывает
на практике значительные трудности. В
реальной действительности порой невозможно
отграничить основную цель деятельности
от неосновной. Так, многие некоммерческие
организации формально не преследуют
в качестве основной цели извлечение прибыли,
но фактически стремятся и получают огромные
доходы от осуществления предпринимательской
деятельности.
Субъектами предпринимательской
деятельности являются коллективные образования,
не обладающие статусом юридического
лица. К ним относятся финансово-промышленные
группы, холдинги и др.
Статус ФПГ (холдингов)
весьма показателен: недопустимо сводить
все коллективные образования к
гражданско-правовой категории «юридическое
лицо». Субъектами права, в том числе
и гражданского, могут быть образования,
не обладающие признаками юридического
лица.
С точки зрения гражданского
законодательства (ст. 55 ГК) представительства
и филиалы не являются юридическими
лицами, а потому не могут выступать
носителями соответствующих прав и
обязанностей. От имени юридического
лица действуют руководители представительств
и филиалов на основании его доверенности.
В то же время представительства
и филиалы наделяются имуществом
создавшего их юридического лица. Более
того, имущество представительств и
филиалов отражается на отдельном (обособленном)
балансе. Возникает проблема вещно-правовой
принадлежности имущества, закрепленного
за представительством и филиалом.
Гражданский кодекс хранит на этот
счет «обет молчания». Статья 216 дает
не исчерпывающий перечень вещных прав.
В частности, в Кодексе перечислены
(помимо вещных прав, связанных с
владением земельными участками, права
хозяйственного ведения и оперативного
управления) и другие вещные права,
например право пользования жилым помещением
членов семьи собственника.
Другой вопрос: представительства
и филиалы вправе иметь текущий,
расчетный и другие счета в
кредитных организациях. При этом
руководитель представительства (филиала)
осуществляет на основании выданной
доверенности функции распоряжения
денежными средствами.
И, наконец, в силу
п. 5 ст. 36 АПК «иск к юридическому
лицу, вытекающий из деятельности его
обособленного подразделения, предъявляется
по месту нахождения обособленного
подразделения». Однако в этих случаях
стороной по делу является юридическое
лицо, взыскание производится судом
с него или в пользу него. Представительство
и филиал, не обладая признаками
юридического лица (ст. 48 ГК), не являются
процессуальной стороной в суде.
Прежнее налоговое
законодательство рассматривало представительства
и филиалы в качестве плательщиков
налогов на прибыль, т. е. субъектов
налогового права. С принятием нового
Налогового кодекса РФ (ст. 19) ситуация
изменилась: филиалы и представительства
российских организаций исполняют
обязанности последних по уплате
налогов и сборов по месту нахождения
филиалов (представительств).
Правовое положение
представительств и филиалов в контексте
Налогового кодекса РФ создает дополнительные
трудности в интерпретации и
применении ст. 19 НК. С одной стороны,
Налоговый кодекс устанавливает, что
филиалы и иные обособленные подразделения
российских организаций выполняют
в порядке, предусмотренном Кодексом,
обязанности этих организаций; с
другой - Кодекс не содержит никаких
правил относительно такого порядка1.
Имеются и другие трудности практического
характера.
Итак, филиалы и
представительства являются субъектами
предпринимательства. Однако мы не разделяем
мнение о том, что внутренние структурные
подразделения (цех, отдел) коммерческой
организации можно также отнести
к субъектам предпринимательской
деятельности.
Публичные образования,
равно как органы государственной
и местной власти, не могут заниматься
предпринимательской деятельностью.
Данное утверждение иногда оспаривается
в юридической литературе. Так, С.
Э. Жилинский рассматривает публичные
образования в качестве субъектов гражданского
права и субъектов предпринимательской
деятельности2. По его мнению, существует
три направления предпринимательской
деятельности с участием публичных образований:
а) участие в предпринимательстве через
создаваемые коммерческие и некоммерческие
организации (например, унитарные предприятия);
б) участие в делах приватизированного
государственного и муниципального имущества;
в) занятие предпринимательской деятельностью
непосредственно самих органов государства
и местного самоуправления. В последнем
случае приводится пример: в силу ст. 7
Федерального закона от 21 июля 1997 г. №
123-ФЗ «О приватизации государственного
имущества и об основах приватизации государственного
имущества в Российской Федерации» орган
по управлению государственным имуществом
от имении Российской Федерации является
учредителем открытых акционерных обществ,
создаваемых в процессе приватизации,
и осуществляет права акционера (участника)
хозяйственных обществ, акции (доли в уставном
капитале) которых находятся в федеральной
собственности. Мы не можем согласиться
с такими выводами.
Здесь наблюдается
смешение двух разных, но пересекающихся
понятий - «субъекты гражданского права»
и «субъекты предпринимательской
деятельности». Публичные образования
действительно являются субъектами гражданского
права (гл. 5 ГК). В соответствии с п. 2 ст.
124 ГК на публичные образования распространяются
нормы, определяющие участие юридических
лиц в отношениях, регулируемых гражданским
законодательством, если иное не вытекает
из закона или особенностей данных субъектов.
При этом от имени публичных образований
выступают соответствующие органы государственной
власти и органы местного самоуправления
(ст. 125 ГК).
Быть субъектом
предпринимательской деятельности
- это означает то, что государство,
субъекты Федерации и муниципальные
образования должны заниматься предпринимательской
деятельностью на профессиональной
и постоянной основе в целях систематического
получения прибыли от реализации
продукции (выполнения работ, оказания
услуг). Участие публичных образований
в экономической деятельности посредством
создания коммерческих и некоммерческих
организаций (равным образом участие
в делах приватизированного государственного
и муниципального имущества) нельзя,
на наш взгляд, оценивать как участие
в предпринимательстве. Акционеры,
участвуя в общем собрании общества
и получая дивиденды по акциям,
непосредственно не осуществляют предпринимательскую
деятельность. Статус акционера, его
права и обязанности определены
в Законе об акционерных обществах.
Сказанное в равной
степени относится и к учредителям
(участникам) обществ с ограниченной
ответственности (ООО). Участник 000 и
предприниматель - это не одно и то
же.
Вывод о невозможности
публичных образований заниматься
предпринимательской деятельностью
вытекает из положений Конституции
РФ. Так, в определении Конституционного
Суда РФ от 1 октября 1998 г. № 145-0 «По запросу
Законодательного Собрания Нижегородской
области о проверке конституционности
части первой статьи 6 Кодекса РСФСР
об административных правонарушениях»
сформулирована следующая правовая
позиция: «По смыслу Конституции
Российской Федерации (статья 34, часть
1) одно и то же лицо не может совмещать
властную деятельность в сфере государственного
и муниципального управления и предпринимательскую
деятельность, направленную на систематическое
получение прибыли»1. В определении
также отмечается, что конституционные
нормы предопределяют специальный
характер правоспособности публично-правовых
образований: Российская Федерация, ее
субъекты, муниципальные образования
участвуют в гражданских правоотношениях
как субъекты со специальной правоспособностью,
которая в силу их публично-правовой
природы не совпадает с правоспособностью
других субъектов гражданского права
- граждан и юридических лиц. Поэтому
они (публичные образования) не могут,
по мнению Конституционного Суда РФ, выступать
и в качестве доверительных управляющих,
поскольку такая деятельность предполагает
получение вознаграждения, представление
отчетов учредителю доверительного управления
(ст. 1018 и 1023 ГК), что противоречит публично-правовой
природе этих образований.
О публично-правовой
природе государства, субъектов
Федерации и муниципальных образований
говорится в определении Конституционного
Суда РФ от 4 декабря 1997 г. № 139-0 «Об отказе
в принятии к рассмотрению запроса
Совета Федерации о проверке конституционности
Федерального закона «О переводном и
простом векселе».