Европейская философия Нового времени

   Философское значение космогонической гипотезы 
Канта состояло, однако, не только в том, что она, как подчеркивал Энгельс, пробивала брешь в метафизическом «представлении об абсолютной неизменяемости природы», но и в том, что она вносила существенный вклад в материалистическое объяснение природы из нее самой. Замысел своей космогонии. Кант охарактеризовал как попытку «объяснить происхождение мироздания, образование небесных тел 
и причины их движения общими законами движения 
материи...». Нужно иметь в виду, что в целом для новоевропейского механического естествознания от Галилея до Ньютона образование Солнечной 
и других систем космических тел представлялось не- 
объяснимым естественными причинами, из чего делался вывод о необходимости рассматривать их образование как результат божественного творения, что трактовалось также как один из важнейших рациональных аргументов в пользу бытия бога. Следует 
принять во внимание и то, что вплоть до середины 
XVIII в. представители этого естествознания были не 
в состоянии понять движение как существенное, атрибутивное свойство материи, и потому они объясняли 
наличие движения материи во вселенной как результат 
божественного «первотолчка», откуда выводился еще один рациональный аргумент в пользу бытия бога. Этот «первотолчок» присутствовал даже в декартовском наброске космогонической гипотезы, которая 
в 30-е годы XVII в. была выдвинута для объяснения 
естественными причинами образования миров во вселенной. Высоко ценя научно-материалистическую направленность космогонических построений Декарта, Кант в своей космогонической гипотезе реализовал ее 
значительно последовательнее.

   Содержание  этой гипотезы может быть резюмировано следующими положениями. В первоначальном состоянии вселенная представляет собой хаотическое рассеяние в мировом пространстве разнообразных материальных частиц. Под влиянием присущей им силы 
притяжения они движутся (без какого бы то ни было 
внешнего по отношению к ним и сверхъестественного 
«первотолчка») по направлению друг к другу, причем 
«рассеянные элементы с большей плотностью благодаря притяжению собирают вокруг себя всю материю с меньшим удельным весом», в свою очередь устремляясь к более плотным «сгусткам». Действие же 
силы отталкивания приводит к тому, что «элементы, 
стремящиеся к точкам притяжения, отклоняют друг 
друга в сторону от прямолинейного движения, и вертикальное падение преобразуется в круговые движения около центра притяжения». Конечный результат «сильных вихрей частиц» таков: «...благодаря приобретенным центробежным силам все частицы несутся 
в одном направлении и по параллельным кругам, совершая свободные круговые движения вокруг центрального тела», составляющие которое легкие и летучие частицы воспламеняются, так что оно становится 
огненным шаром, солнцем. Важнейшим достоинством 
своей гипотезы Кант считал то, что в отношении планет «она одновременно объясняет и происхождение масс, и происхождение движений, и положение орбит...». В этом объяснении Кант видел достаточное основание для того, чтобы «поднять нашу теорию механического образования небесных тел от гипотетической вероятности до полной достоверности». Это означает, что при разработке космогонии Кант был убежден в познаваемости объекта своего исследования, категорически утверждая, что «из всех естественных 
явлений, первопричину которых мы ищем, можно прежде всего основательно и надежно уразуметь именно происхождение системы мира, возникновение тел 
и причины их движений». Напоминая горделивые слова Декарта «Дайте мне материю и движение, и я построю мир!», Кант считал, что лично ему удалось осуществить еще более амбициозный познавательный 
замысел: «Дайте мне материю, и я построю из нее 
мир, т. е. дайте мне материю, и я покажу вам, как из 
нее должен возникнуть мир» .

      Второй   период   своего творчества,   более   тридцати   лет, Кант посвятил   исследованиям    познавательных   и   нравственных  способностей человека.   Его  основные  философские  труды:   «Критика   чистого разума»,   «Критика   практического   разума»,  «Критика способности суждения».   Кант    агностик  утверждает, что  подлинная  природа вещей  не может быть доступна познанию, т.е. абсолютного  познания  нет.   Кант    в основном   идеалист    утверждает,  что законы   природы  есть творение разума.   В   то   же   время   в   его   философии   есть   ряд важных материалистических  положений.  Поэтому  часто  позицию   Канта   справедливо характеризуют   как   дуалистическую. Эта   противоречивость   позволила критиковать   его   учение   и идеалистами,  и  материалистами. Кант первый систематически научно показал, что «первичные» определения обусловлены познающим умом, но не в его эмпирических состояниях, а его априорными (в неопытных или до опытных) актами, создающими предмет. К этой идее Кант подходит посредством формального разбора того, что есть познание. Познание вообще состоит из суждений, т.е.из такого соединения двух представлений, в котором одно служит предикатом другого. Но если всякое познание состоит из суждений, то нельзя сказать, наоборот, что всякое суждение; есть познание. Точное определение того, в чем и из чего состоит познание, приводит к решению вопроса: как возможно познание, или - что то же, как возможны синтетические суждения а рrioni? Чтобы синтетическое соединение двух представлений имело априорный, а потому всеобщий и необходимый характер, требуется, чтобы эго соединение было определенным и правильным актом самого познающего субъекта.

«Критика чистого разума»

Основная   черта   критической   философии   Канта –  совмещение  в ней материализма с идеалистическим учением о  непознаваемости   «вещей   в себе».   «Когда   Кант  допускает,   что нашим   представлениям соответствует нечто  вне   нас,   какая-то в   себе, -  то  тут   Кант материалист.   Когда   он   объявляет   эту вещь  в себе  непознаваемой, трансцендентальной,  потусторонней,   Кант  выступает   как   идеалист».  Главная    работа  Канта     «Критика чистого  разума»,  появившаяся   в 1781 году   и   посвященная   исследованиям   границ, дальше    которых   в  силу устройства  самого   нашего   сознания не может простираться компетенцией разума. Метод проверки этих познавательных способностей и сеть критический метод, или, как его еще называет Кант, трансцендентальный. Его суть заключается в исследовании самого познания и его видом априорных (в неопытных или до опытных) условий возможности познания. В ней развивает свою концепцию научного знания. Не оспаривая тот факт, что всякое знание начинается с опыта и передается органами чувств, Кант развивает положение о том, что познание должно дополняться логически априорным моментом, или формальным фактором, который только и придает ему вид настоящего научного, всеобщего и необходимого знания. Согласно Канту, воздействуя на нас, вещи не только дают нам многообразие ощущений то, что составляет содержание познания, но

одновременно  пробуждают нашу внутреннюю активность, которая и придает знанию организованный, оформленный характер. Эта независимая от всякого опыта познавательная активность и делает возможным познание опыта, придает ему всеобщий и необходимый, достоверный аподиктический характер. Для Канта основным являлся вопрос о том, как возможно получение нового знания, и он формирует его следующим образом: как возможны априорные синтетические суждения, т.е. те, которые расширяют наше знание и в то же время обладают искомым статусом общезначимости. Будучи идеалом всякого знания, таким суждениям не могут быть, однако получены из опыта, а только – из чистого разума априори. Главной целью философии Канта и становится получение ответа на вопрос благодаря чему, и в какой мере можно достичь познания предметов посредством чистого разума? Этот вопрос становится тождественным вопросу об основании синтеза, ибо при «синтетическом суждении я должен иметь еще нечто другое кроме субъекта, который не заключен в субъекте». Вся структура, «Критики чистого разума» построена, таким образом, «чтобы распознать возможности чистых синтезов в соответствии с их источниками». При этом Кант последовательно отвечает на вопрос о возможности априорных синтетических суждений в каждом из трех видов знания – в математике, теоретическом естествознании и метафизике (философии). Одновременно он исследует общие всем людям познавательные способности с точки зрения их априорных форм – чувственность (трансцендентальная эстетика), рассудок (трансцендентальная аналитика) и разум (трансцендентальная диалектика). В трансцендентальной эстетике он обнаруживает априорные формы чувственности – чистые созерцания, с помощью которых разрозненные и не всегда отчетливые восприятия приобретают объективное всеобщее значение. Трансцендентальное истолкование чувственности и ее формы позволяют ему показать, как возможны априорные формы – пространство и время придают объективную значимость идеальным математическим конструкциям. В трансцендентальной аналитике Кант исследует рассудок и его синтез с чувственностью и одновременно отвечает на вопрос об условиях возможности априорных синтетических суждений в естествознании; демонстрирует, как осуществляется синтез уже организованной априорными формами чувственности с рассудочными предпосылками, которые сам рассудок обязательно присоединяет к чувственному материалу. Эти предпосылки он назвал чистыми понятиями рассудка или категориями, которые и представляют собой формы единства, прибавляемые к многообразию чувственности. Чистый разум, утверждает Кант, «присутствует и остается одинаковым во всех поступках человека при всех обстоятельствах времени, но сам он не находится во времени и не приобретает, например нового состояния, в котором он не находился раньше, он определяет состояние, но не определяется им». Следовательно, чистый разум не есть явление, он не подчинен каким либо условиям чувственности. Свобода есть порождение чистого разума, следствие присущей ему способности «самопроизвольно начинать ряд».

В последнем  разделе Кант сформировал три вопроса, объемлющие собой все духовные интересы человека и определяющие структуру философии:

1.      Что я могу знать?

2.      Что я должен делать?

3.      На что я смею надеяться?

На  первый вопрос Кант ответил своей теорией познания. На второй вопрос, который для Канта является главным, своей этикой, изложенной в «Критике практического разума». Главное для него поведение человека, его поступки. Кант говорит о первенстве практического разума перед теоретическим: «Знание только тогда имеет ценность, если оно помогает человеку стать человечнее, реализовать идею добра. На третий вопрос Кант ответил своим учением о культуре «Критика способности суждения», - большая работа Канта, указывающая «дорогу надежды», по которой следует идти человеку. Речь шла в ней о принципе целесообразности, выражающем единый поход к живой природе и художественному творчеству. На склоне лет Кант дополнил три вопроса «Критики чистого разума» четвертым: Что такое человек? Это главный вопрос Философии Канта.

   Первой  частью системы «критической» философии 
стала гносеологическая концепция, разработка которой потребовала от Канта больше всего сил и времени: приступив к ее созданию в конце 60-х годов, он 
счел ее завершенной только вторым изданием «Критики чистого разума» (1787), которое было существенно переработано и дополнено по сравнению с первым (промежуточным звеном в этом процессе явилась публикация в 1783 г. «Пролегоменов ко всякой будущей метафизике, могущей возникнуть в качестве науки»).

   Решающий  шаг в построении гносеологической концепции Канта — это его  утверждение об априорной основе научных истин. Подчеркнем, что 
в априористскую трактовку истины, восходящую к Платону в античной и к Декарту в новоевропейской философии, Кант внес существенные новшества, разорвавшие ее, казалось бы, незыблемую связь с односторонним рационализмом. Согласно Канту, следует признать наличие априорных оснований не только в интеллекте, но и в чувственности, и в неразрывно связанном с нею опыте. Не приемля тезис о сверхъестественном, божественном источнике априорных элементов человеческого сознания и одновременно отвергая их натуралистическое понимание (возможность 
чего содержалась в их квалификации как «врожденных»), Кант рассматривал их просто как некую данность, которая фактически существует, но необъяснима.

   Усматривая  непреодолимые слабости в известных ему двух основных трактовках связи чувственного с рациональным (лейбницевской «интеллектуализации» чувственности и локковской «сенсуализации» разума), Кант предпочел резко, почти абсолютно разграничить чувственность и интеллект как «два основных ствола человеческого познания», которые вырастают, «быть может, из одного общего, но неизвестного нам 
корня» (39. 3. 123). Но соотношение чувственной и рациональной ступеней познания стало, по сути дела, 
важнейшим аспектом кантовских размышлений об 
априорных и апостериорных элементах познания. Процедура выявления априорных форм чувственности заключалась конкретно в том, что «от представления о теле» Кант абстрагировал, во-первых, то, что трактовалось им как рассудочные определения («субстанцию, силу, делимость и т. п.»), а во-вторых, то, что считал принадлежащим к ощущению, или эмпирическому созерцанию («непроницаемость, твердость, цвет и т. п.»). В результате этого весьма произвольного абстрагирования чувственно воспринимаемый мир 
«распредмечивался», из него исчезало само «представ- 
ление о теле» и оставались только «две чистые формы чувственного созерцания как принципы априорного знания, а именно пространство и время...». 

Отношение к культуре

Культуру Кант понимает ее предельно широко Он отделяет ее от цивилизации, к которой относится внешние проявления культуры, обнаруживающиеся во внешнем подобии нравственности – во внешней пристойности и честолюбии. К культуре, в первую очередь, относится идея моральности, которой определяется уровень свободы, достигнутый обществом и человеком. Он включает в понятие культуры науку и искусство; труд, дисциплина и самоограничение, выработанное воспитанием, выступая также в качестве необходимых элементов. Свобода веры, упразднение ограничений личности в ее деятельности, распространение просвещения, постепенно оказывающего влияние даже на принцип управления, содействуют тому, что в рамках культуры осуществляется совершенствование не только государственного устройства, но и всемирно-гражданского состояния, т.е. союза народов, основанного на принципах мира. Смысл развития культуры для Канта, как и самой человеческой истории, всестороннее развитие человека, для которого требуется развитие свободы. Свобода не дана для реального познания, но она указана практическому разуму посредством  безусловного требования  морального  закона.   Культура, по Канту,    система гуманистических ценностей, высшая цель ее – счастье человеческого рода.  Но этого счастья  человек  может добиться  только посредством  собственных  усилий на ниве культурного творчества. Кант  рассматривает два типа  культуры     «культуру   умения»   и «культуру   воспитания».   Первая   необходима  для  достижения   целей,  но ее  недостаточно для  их «выбора»; только вторая   освобождает   волю   от   «деспотизма   вожделений»,   от привязанности к   вещам.   Культура   в   широком   смысле   слова охватывает   все,   что   противостоит   природе,   что   сотворено людьми,   но она  безразлична  к судьбе  человека.  Она   порождает антагонизмы  и движется  вперед их силой;  неравенство – ее   механизм;   одни   держат   в   угнетении  других,   оставляя   на долю   большинства   тяжелый   труд   и   скудные   удовольствия. Кант чутко фиксирует ситуацию  «отчуждения»;   не  пользуясь этим термином, он   показывает противоречивое  влияние  частной собственности   и   разделения   труда   на  судьбу   общества.