Достоевский как редактор и издатель

 

Большое место в "Дневнике" занимают попытки писателя увидеть  в современном хаосе контуры "нового создания", основы "складывающейся" жизни, предугадать облик "наступающей  будущей России честных людей, которым  нужна лишь одна правда".

 

    Критика буржуазной  Европы, глубокий анализ состояния  пореформенной России парадоксальным  образом сочетаются в "Дневнике" с полемикой против различных  течений социальной мысли 1870-х  гг., от консервативных утопий - до  народнических и социалистических  идей.

 

Редакторская деятельность  Достоевского требовала непосредственного  знакомства с "живой жизнью". Он посещает (при содействии А. Ф. Кони) колонии малолетних преступников (1875) и Воспитательный дом (1876). В 1878 после  смерти любимого сына Алёши совершает  поездку в Оптину пустынь, где  беседует со старцем Амвросием. Особенно волнуют писателя события в России. В марте 1878 Достоевский находится  на процессе Веры Засулич в зале Петербургского окружного суда, а  в апреле отвечает на письмо студентов, просивших высказаться по поводу избиения лавочниками участников студенческой демонстрации; В феврале 1880 присутствует на казни И. О. Млодецкого, стрелявшего  в М. Т. Лорис-Меликова. Интенсивные, многообразные контакты с окружающей действительностью, активная публицистическая и общественная деятельность служили  многосторонней подготовкой к новому этапу творчества писателя. В "Дневнике писателя" вызревали и опробовались идеи и сюжет его последнего романа. В конце 1877 Достоевский объявил  о прекращении "Дневника" в  связи с намерением заняться "одной  художнической работой, сложившейся ... в эти два года издания „Дневника" неприметно и невольно" – это  роман «Братья Карамазовы».

 но он ценен, во  первых, по воспоминаниям, во вторых, как комментарий к художественному  творчеству Достоевского: нередко  находишь здесь намек на какой-нибудь  факт, который дал толчок его  фантазии, а то и более детальное  развитие той или иной идеи, затронутой в художественном  произведении; не мало также в  "Дневнике" превосходных повестей  и очерков, порой лишь намеченных, порой вполне дорисованных.

 

Успех «Дневника» был чрезвычайный. Приведем цифры, которые всего яснее  укажут этот успех:

 

«Дневник писателя» на 1876 год имел 1982 подписчика, и кроме  того в розничной продаже каждый номер расходился в 2000—2500 экземплярах. Некоторые номера потребовали 2-го и  даже 3-го издания, например, январский.

 

В 1877 году было около 3000 подписчиков  и столько же расходилось в  розничной продаже.

 

Один номер, выпущенный в 1880 году (август) и содержавший в  себе речь о Пушкине, был напечатан  в 4000 экземплярах и разошелся  в несколько дней. Было сделано  новое издание в 2000 экз. и разошлось  без остатка.

 

«Дневник» на 1881 год печатался  в 8000 экземплярах и имел в январе, прежде выхода первого номера, 1074 подписчика. Все 8000 были распроданы в дни выноса и погребения. Сделано было второе издание в 6000 экземплярах и разошлось  без остатка».

 

С 1878 г. Достоевский прекращает "Дневник писателя", как бы уходит из жизни, дабы приступить к своему последнему сказанию - "Братьям Карамазовым" ("Русский Вестник", 79 - 80 года).

4. Особенности публицистики  Ф.М. Достоевского и ее роль  в общественно-политическом движении.

 

   В своих периодических  изданиях Достоевский высказывает  свои политические и идеологические  идеи. В журналах «Время» и  «Эпоха» он развивает идею  «почвенничества», имевшую большое  влияние на русскую общественность.  В «Дневнике писателя»  по  своим политическим взглядам  Достоевский очень близок  к  славянофилам правого толка, порой  даже сливается с ними.

 

Н.Страхов в своих воспоминаниях  о «Дневнике писателя» пишет  «Тон  фельетонов Достоевского был  необыкновенно живой и горячий, но под их волнением слышалась  полная твердость убеждений и  взглядов. Федор Михайлович говорил  здесь с авторитетом, и его  речи иногда достигали удивительного  мастерства, соединяя серьезность с  шутливостью, важность мысли с простотою  и легкостию болтовни. Нигде, мне  кажется, душевная бодрость и энергия  Достоевского не выражается так ясно, как в «Дневнике».

 

При этих общих достоинствах, читатели были еще поражаемы и  увлекаемы особым направлением издания. Это направление резко противоречило  ходячим вкусам и мнениям петербургской  публики, было очевидным протестом  против господствующих умственных течений. Можно себе представить, как такое  издание должно было обрадовать всех тех, кто негодовал на господствующее направление и нигде не находил  в литературе выражения своего протеста и своих любимых мыслей. Таких  людей много у нас, и они  принадлежат к тем, которые очень  редко расположены сами пускаться  в литературу.

 

Такая работа, кажущаяся непосильной  в наше время и целой редакции, полностью захватывала Достоевского и требовала от него огромного  напряжения физических и духовных сил. Ведь ему одному необходимо было собирать материал, тщательно готовить его, составлять, уточнять, успеть издать его в срок, уложившись в заданный объем. Чрезвычайная добросовестность заставляла Достоевского по нескольку раз переписывать черновики, самого рассчитывать количество печатных строк и страниц. Боясь за судьбу рукописей, он сдавал их в типографию лично или передавал через  жену, незаменимую помощницу, которая  активно участвовала в подготовке «Дневйика писателя» и в его  распространении. После каждого  выпуска Достоевский, по свидетельству  очевидца, «несколько дней отдыхал  душою и телом... наслаждаясь успехом...».

 

А успех действительно  был огромным. Интерес читающей публики  к столь оригинальному изданию  с каждым выпуском все возрастал. Тираж «Дневника», расходившегося по подписке и в розничной продаже, постепенно увеличился до шести тысяч  экземпляров. К голосу автора «Преступления  и наказания», «Идиота», «Бесов», авторитетного  писателя, находившегося в расцвете своей духовной мощи и таланта, прислушивались представители разных слоев мыслящего  русского общества. Его выступления, будившие в согражданах чувства  совести, чести и справедливости, воспринимались как учительное и  пророческое слово.

 

В адрес Достоевского стала  поступать читательская почта. «К концу  первого года издания «Дневника»,—  вспоминает метранпаж М. А. Александров,—  между Федором Михайловичем и  его читателями возникло, а во втором году достигло больших размеров общение, беспримерное у нас на Руси: его  засыпали письмами и визитами с изъявлениями благодарности за доставление прекрасной моральной пищи в виде «Дневника  писателя». Некоторые говорили, что  они читают его «Дневник» с  благоговением, как Священное писание; на него смотрели одни как на духовного  наставника, другие как на оракула  и просили его разрешить их сомнения насчет некоторых жгучих вопросов времени».

 

Многие корреспонденты видели в авторе не только талантливого писателя, но и мудрого человека с чутким и отзывчивым сердцем, способ - дать единственно правильный совет, уберечь  от непоправимых поступков, обогреть душу. «Я скажу прямо,— писала ему революционерка-народница  А. П. Корба,— что я жду от Вас  помощи, не имея на то права, разве только право страждущего от боли; а у  меня в течение долгих лет наболела душа и если теперь я решаюсь беспокоить Вас стонами, то потому, что знаю что лучшего врача не найду». Другая читательница, благодарная заступничеству писателя за незаслуженно обиженных  детей, признавалась:

 

«Если бы можно было сейчас, сию минуту очутиться возле Вас, с какой радостью я обняла бы вас, Федор Михайлович, за Ваш февральский  «Дневник». Я так славно поплакала  над ним и, кончив, пришла в такое  праздничное настроение, что спасибо  Вам. Мать». А вот еще одно трогательное признание, сделанное подростком: «Для чего я Вам пишу, не знаю, меня тянет  как-то безотчетно Вам написать, и  бывает всякий раз, как прочитаю Ваш  «Дневник»,— я чувствую Вас как  бы родным, но высказать свои мысли  — не умею».

 

Подобные отклики доставляли Достоевскому глубокое моральное удовлетворение, поддерживали силы в многотрудной работе. Впрочем, отклики были самые разные и содержали, например, просьбы об устройстве на службу, оказании материальной помощи, оценке рукописи начинающего  писателя. Очень часто читатели обращали внимание автора на те или иные факты  и вступали с ним в серьезный  разговор, влиявший на подвижность  литературной формы и стиля «Дневника». Достоевский нередко цитирует получаемые письма, анализирует их, соглашается  или спорит с высказываемыми мнениями. Оценивая нравственное и творческое значение непосредственного общения  с читателями, он замечал: «Писателю  всегда милее и важнее услышать доброе и ободряющее слово прямо от сочувствующего ему читателя, чем прочесть какие  себе угодно похвалы в печати. Право, не знаю, чем это объяснить: тут, прямо  от читателя,— как бы более правды, как бы более в самом деле».

 

Что же касается профессиональных отзывов в печати, опосредованных идейными пристрастиями, то и в них, несмотря на имевшиеся разногласия, отдавалась дань гражданской самоотверженности, благородству намерений и проникновенности суждений автора «Дневника». Либеральные, консервативные, народно-демократические  органы отмечали «высокую гуманность», «горячую веру в необъятную мощь народа»  и «неподдельное сочувствие к  его страданиям», «оригинальные, глубокие и светлые мысли» Достоевского. Правда, нередко раздавались голоса, что  он, напротив, не знает народа, не понимает молодежи, не уважает дворянства и  возводит «абсурдные обвинения» на русское  общество. Независимость позиции  озадачивала журналистов различных  направлений, противоречиво менявших свое отношение к изданию. Внимательно  изучая сочувственные и полемические отзывы, Достоевский в следующих  выпусках уточнял ту или иную точку  зрения, разъяснял свои выстраданные убеждения и таким образом  становился едва ли не самым заметным участником идейной жизни России второй половины 70-х годов XIX -века.

 

III. Заключение.

 

Н. И. Страхов писал в  своих воспоминаниях: «Журнальная  деятельность Федора Михайловича Достоевского, если взять все вместе, имеет очень  значительный объем. Он питал к этого  рода деятельности величайшее расположение, и последние строки, им написанные были статьи последнего номера его  «Дневника»…

 

Дух и направление журналов Достоевского составляют совершенно особую полосу в петербургской журналистике, отличающейся, как известно, большою  однородностию в своих стремлениях, вероятно, вследствие однородности тех  условий, среди которых она развивается. Деятельность Федора Михайловича шла  вразрез с этим общим петербургским  настроением, и преимущественно  он, силою таланта и жаром проповеди, дал значительный успех другому  настроению, более широкому, - русскому, а не петербургскому».

 

Достоевский органично соединял различные стили и жанры, строгую  логику и художественные образы, «наивную обнаженность иной мысли» и конкретные диалогические построения, что позволяло  передать всю сложность и неодномерность рассматриваемой проблематики. В  самой же этой проблематике он стремился  определить ее этическую сущность, а также «отыскать и указать, по возможности, нашу национальную и  народную точку зрения». По мнению Достоевского, всякое явление современной действительности должно рассматриваться сквозь призму опыта прошлого, не перестающего оказывать  свое воздействие на настоящее через  те или иные традиции. И чем значительнее национальное, историческое и общечеловеческое понимание злободневных текущих  задач, тем убедительнее их сегодняшнее  решение.

 

 

IV. Список использованной  литературы 

 

Источники:

 

1. Достоевский Ф. М. Собрание  сочинений в 10 томах. – М.: Художественная  литература, 1957.

 

2. Дневник писателя: Избранные  страницы. – М.: Современник, 1989.

 

 

 

Учебники, исследовательская  литература:

 

1. История русской литературы XIX века / Под ред. С. М.Петрова.  – М., 1974.

 

2. История русской журналистики XIX в. – М.: Высшая школа, 1989.

 

3. Ф.М. Достоевский в  воспоминаниях современников. –  В 2 т. – М.: Художественная литература, 1990.

 

4. Волгин И.Л. Достоевский  – журналист: «Дневник писателя»  и русская общественность». –  М.: МГУ, 1982.

 

5. Михайловский Н. О  "Дневнике писателя":  Собрании  сочинений в 10 т. – М., 1957.

 

6. Нечаева В.С. Журнал  М.М. и Ф.М. Достоевских «Время»  1861 – 1863. – М.: Наука, 1972.

 

7. Нечаева В.С. Журнал  М.М. и Ф.М. Достоевских «Эпоха»  1864 – 1865 . – М.: Наука, 1975.