Отзыв на стихотворение «Пророк» Михаила Юрьевича Лермонтова

Отзыв на стихотворение  «Пророк» Михаила Юрьевича Лермонтова

Есть стихотворения, прочитав которые, не забудешь никогда, они врезаются раз и навсегда в твою память. К ним относится и знаменитый «Пророк» Михаила Юрьевича Лермонтова, который был написан в 1841 году. Как и Пушкин, автор называет поэта пророком, роль и долг которого заключается в том, чтобы «глаголом жечь сердца людей». Пушкин в своем стихотворении «Пророк» показал поэта до того, как тот приступил к высокому служению, а Лермонтов продолжил наблюдение за судьбой избранника. Он изобразил жизнь поэта, осмеянного за свою проповедь. Жизнь, полную скорби и отчаяния. 
С тех пор, как вечный судия 
Мне дал всеведенье пророка, 
В очах людей читаю я 
Страницы злобы и порока. 
Первые строки произведения звучат обречённо и мрачно. Поэт видит не красоту и гармонию, а горе и несправедливость, понимает всю тщетность попыткам  образумить, научить людей чему-то гуманному, справедливому, возвышенному.  Произведение писалось в последние месяцы жизни Лермонтова. В нем, как будто предчувствуя скорую гибель, автор оглядывается на пройденный путь. «Пророк» - последняя капля в чаше его страданий: уже нет никакой надежды на признание потомков, нет уверенности в том, что годы труда не прошли даром, стихотворение полно скорби.  
Провозглашать я стал любви 
И правды чистые ученья, - 
В меня все ближние мои 
Бросали бешено каменья… 
Не трудно догадаться,  о какой правде говорит поэт. Естественно, что его правда, обличающая самодержавный строй и крепостничество, не понравилась светскому обществу. Лермонтов был окружен злословием, недоброжелательным отношением, гневом со стороны света. Пылкое сердце поэта с болью и горечью отзывалось на резкую и необоснованную критику. Лермонтов все более уединялся, даже на пышных балах в дворянских собраниях он был одинок, задумчив, молчалив: 
Посыпал пеплом я главу, 
Из городов бежал я нищий, 
И вот в пустыне я живу… 
Пустыня – это мир без мечты и надежды, без будущего.  Здесь поэт нашел свой последний приют, уединился со своими мечтаниями и надеждами. Последние строфы полны горьким сарказмом именно здесь мы понимаем, что общество  воинственно, ему  не нужен «герой», открывающий правду, оно  предпочитает жить в «невежестве», отдавая преимущество спокойствию, а не горению. Многие просто боятся услышать о себе правду, поэтому старцы детям и говорят самолюбиво следующие строки:

  …Он горд был, не ужился с нами: 
Глупец, хотел уверить нас, 
Что Бог гласит его устами! 
Лишь природа, чистая и искренняя, принимает изгнанника. Общение с ней приносит ему  душевный покой: 
И звезды слушают меня 
Лучами радостно играя… 
И здесь же антитеза – среди людей поэту плохо, неуютно, они смеются над его нищетой и незащищенностью: 
…Смотрите ж, дети, на него: 
Как он угрюм, и худ, и бледен! 
Смотрите, как он наг и беден, 
Как презирают все его! 

«Пророк» написан  четырехстопным ямбом с чередованием мужской и женской рифмы. Композиционно  произведение делится на три части: первая часть – жизнь и деятельность пророка до ухода в пустыню; вторая –герой в пустыне; третья – гневный финал стихотворения. 
 
Автор прибегает к устаревшим словам, стараясь сохранить стиль пушкинского «Пророка» («судия», «град», «очи», «завет»). Торжественные эпитеты наполняют стихотворение взволнованной интонацией и некоторой тайной и пышностью («чистые ученья», «божья пища», «вечный судия», «шумный град»). Так же в стихотворении присутствуют олицетворения (« и звёзды слушают меня, лучами радостно играя»). 
Восклицательные предложения в двух завершающих строфах звучат вызовом. Это момент наивысшего напряжения, точка кипения. Обида поэта, горечь и боль выплёскивается в этот момент   наружу. 

Лермонтов продолжил тему пушкинского «Пророка», показав  его дальнейший путь, полный гонений  и непонимания. Эти два стихотворения — пример тому, насколько различны могут быть пути решения одних и тех же вопросов в творчестве таких гениальных поэтов. Это два взгляда на назначение поэта и поэзии в разные исторические периоды России.