Творческая жизнь Фриды Кало

   Фрида и Диего не всегда могли быть вместе, но никогда — врозь. В 1939 г. они развелись, а в декабре 1941 г. вновь поженились, чтобы уже не расставаться. Здоровье Кало стремительно ухудшалось. Все чаще она попадала на хирургический стол: в 1951 г. перенесла семь операций, а за всю жизнь 32. Картина «Сломанная колонна» (1944 г.) стала аллегорией ее невыносимых страданий. Диего как-то сказал, что Фрида — «единственный художник в истории искусства, который разорвал свою грудную клетку и сердце, чтобы раскрыть биологию своих чувств».

Кало все реже покидала свой любимый «голубой дом». Здесь она проводила и занятия с учащимися художественной школы «Эсмеральда», в которой преподавала с 1942 г. «Дом цвета мечты» был не обычным жилищем, он напоминал музей. Фрида с Диего всю жизнь собирали произведения искусства доколумбовской эпохи. В саду разместились каменные идолы и животные, индейские маски. В доме царили предметы древних мексиканских культов и народных промыслов: куколки, яркие национальные платья ручной работы, шали, украшения, в которые она так любила наряжаться. Фрида передвигалась по дому и саду в инвалидной коляске, радовалась ученикам и гостям, дорожила каждой минутой, которую она могла посвятить искусству. Но после ампутации из-за гангрены правой ноги духовные силы покинули измученное тело. Фрида устала бороться с болью. В депрессивном состоянии она несколько раз пыталась уйти из жизни и однажды чуть заживо не сожгла себя. В самые отчаянные минуты рядом всегда оказывался Диего, не представляющий жизни без любимой им женщины.

   Больше всего в жизни Фрида любила саму жизнь — и это магнитом притягивало к ней мужчин и женщин. Несмотря на мучительные физические страдания, он искрилась юмором, могла хохотать до изнеможения, подшучивать над собой, развлекаться и от души кутить. И только взяв кисть, позволяла себе думать о неизбежном. Она мечтала о ребенке, но страшная травма не позволила ей иметь детей. Три беременности — а это был настоящий подвиг в ее положении — закончились трагично. И тогда она стала рисовать детей. Чаще всего — мертвых. Хотя большинство ее картин, натюрмортов, пейзажей пронизаны солнцем и светом.

   Фрида была коммунисткой. Она вступила в мексиканскую компартию в 1928 году, но через год вышла из нее вслед за исключенным Диего Риверой. А через десять лет, верная своим идейным убеждениям, снова вступила в компартию. В ее доме на книжных полках стоят потрепанные, зачитанные до дыр тома Маркса, Ленина, работы Сталина, рядом — Зиновьев, изданный в 1943 году в Мехико, тут же — публицистика Гроссмана, посвященная Великой Отечественной войне, и совершенно неожиданная "Генетика в СССР". В спальне, в изголовье кровати, висят большие портреты основоположников марксизма-ленинизма и самых даровитых их последователей. В частности, Мао Цзедуна в красивой деревянной раме. увеличенная фотография, тоже в раме: Ленин выступает с трибуны на Красной площади перед уходящими на фронт красноармейцами. Инвалидная коляска стоит рядом с подрамником, на холсте незаконченный портрет Сталина. Вождь изображен суровым, с нахмуренными бровями, в белом парадном кителе, с одним золотистым маршальским погоном. Второй погон Фрида нарисовать не успела...

  Поврежденный позвоночник постоянно напоминал о себе. Периодически Фриде Кало приходилось ложиться в госпиталь, чуть ли не постоянно носить специальные корсеты. В 1950 году ей сделали 7 операций на позвоночнике, 9 месяцев она провела на больничной койке. Теперь она может передвигаться только в инвалидной коляске. Через два года — новая трагедия: ей ампутируют до колена правую ногу. И как утешение — в том же, 1953, году проходит первая персональная выставка Фриды Кало. Она счастлива. Она, как всегда, смеется. И чуточку подтрунивает над собой. Вот, мол, какая я знаменитость. Не хуже Риверы...

   А дома в крохотной спальне (ее трепетно берегут хранители "голубого дома") на потолке порхают большие яркие нарисованные бабочки — глядя на них, Фрида успокаивается, боли утихают, и она засыпает. Чтобы проснувшись, снова взяться за кисть.

   Ни на одном автопортрете Фрида не улыбается: серьезное, даже скорбное лицо, сросшиеся густые брови, чуть заметные черные усики над плотно сжатыми чувственными губами. Идея ее картин зашифрована в деталях, фоне, фигурах, появляющихся рядом с Фридой. Символика художницы, говорят искусствоведы, опирается на национальные традиции, тесно связана с индейской мифологией доиспанского периода. Фрида Кало блестяще знала историю своей родины. Множество подлинных памятников древней культуры, которые Диего и Фрида собирали всю жизнь, находится сейчас в саду "голубого дома". Каменные идолы, такие же каменные животные схоронились под пальмами и кактусами. Тут и там выглядывают индейские маски. Здесь есть даже — редкость для иного этнографического музея — каменная плита с кольцом для игры в мяч — древняя и совсем небезобидная забава мексиканских индейцев: ведь капитан проигравшей команды приносился в жертву богам.

   13 апреля 1953 г. в прекрасной галерее Лолы Альварес в Мехико состоялась ретроспективная выставка работ Кало. Даже находясь в больнице, Фрида не могла пропустить такое событие. Под вой сирены «скорой помощи» художницу внесли в зал и уложили на ее знаменитую кровать с балдахином. Это было поразительное зрелище: Фрида, судорожно пытающаяся через боль улыбнуться окружившим ее людям, и десятки суровых, строгих Фрид на картинах. Больше работать Кало не могла, и это сильно тяготило ее. 13 июля 1954 г., после тяжелого воспаления легких, художница скончалась.

   Фрида Кало умерла от воспаления легких, через неделю после того, как отметила свое 47-летие, во вторник 13 июля 1954 года. На следующий день близкие собрали ее любимые украшения, в том числе старинное, еще доколумбовых времен, ожерелье, дешевенькие простые вещицы из морских ракушек, которые она особенно любила, и положили все это в серый гроб, установленный в "Бельяс Артес" — Дворце изящных искусств. Гроб накрыли черным покрывалом, который спускался до самого пола, усыпанного красными розами. Одноклассник Фриды Кало— Артуро Гарсиа Бустос, как и она, увлеченный революционными идеями, принес красное знамя с серпом и молотом в центре белой звезды и положил его на гроб. Возник скандал, который быстро замяли, убрав знамя. Рядом с Диего Риверой стояли бывший президент Мексики Ласаро Карденас, известные художники, писатели — Сикейрос, Эмма Уртадо, Виктор Мануэль Вильясеньор.

   «Надеюсь, что уход будет удачным, и я больше не вернусь»,— такова ее последняя дневниковая запись. Но такая сильная женщина не могла уйти бесследно. В 1980 — 1990-х гг. в связи с бурным расцветом культурологического феминизма творческое наследие Кало выдвинулось на авансцену современного искусства. Ее произведения оцениваются в миллионы долларов. «Голубой дом» превращен в музей и никогда не пустует. Жизни Фриды посвящены десятки романов и искусствоведческих работ, на эту тему поставлены драматические и оперные спектакли. В 2002 г. о ней вышел художественный фильм, в настоящее время снимаются еще два. Бурный интерес к личности художницы перерос в настоящую «фридоманию», а представители творческой богемы создали новую религию «калоизм» и молятся у «алтаря Фриды». Но смогут ли они возложить на него что-либо достойное этой истинной женщины, которая жила, влюблялась и творила без оглядки на окружающих?.

   Общепризнано, что гениальных женщин мало. Еще  меньше таких, имена которых были бы всегда на слуху. Но мексиканская художница-экспрессионист Фрида Кало (1907–1954) относится именно к этой категории.

   Аргументы?  Пожалуйста. Ее картины были выставлены  в Лувре еще при жизни; небольшие  по размерам полотна (ей часто  приходилось рисовать, лежа в  кровати) стоят миллионы долларов; ее биография экранизирована  Голливудом; написаны многочисленные  исследования ее жизни и творчества; во многих странах продаются  куклы Фриды. И еще один приватный факт биографии, свидетельствующий о явной незаурядности ее как личности. Она была женой Диего Риверы, молва приписывает ей в любовники Льва Троцкого и Пабло Пикассо.

   Как это  чаще всего происходит, у художницы  было необычное детство. 

   Брат  Фриды погиб незадолго до ее рождения. Возможно, поэтому мать хотела видеть мальчика даже в своей дочке. Она одевала Фриду в костюмчики своего любимого малыша, давала его игрушки. И неожиданно для себя заметила, что ее дочка не похожа на всех остальных девочек: она не желала носить юбки, а играла только в солдатики.

   В шесть  лет Фрида заболела полиомиелитом и долгих девять месяцев провела, не выходя из своей комнаты. А когда, хромая, стала выходить из дома, то столкнулась с очередным и далеко не последним ударом злой судьбы. Одна из ее подруг вспоминает: «Мы были очень жестоки по отношению к ней. Когда она ехала на велосипеде, мы кричали ей: “Фрида – деревянная нога”». Для того чтобы ссохшаяся нога выглядела менее уродливо, девушка надевала на нее несколько чулок, высокий каблук на больную ногу и всегда носила длинные юбки.

   В 22 года  Фрида поступила в самый престижный институт Мексики – Национальную подготовительную школу. Из тысячи студентов только 35 были девушками. Фрида стала лидером и своим эпатажным поведением завоевала внимание своего будущего мужа великого художника Диего Риверы.

   Никто  не знает, как сложилась бы  судьба Фриды Кало и узнал ли бы вообще о ней когда-либо мир, не сядь она 17 сентября 1925 г. в типичный для того времени автобус с тонкими деревянными стенками. Водителей таких автобусов до сих пор называют в Мексике «тореадорами» из-за опасной профессии. У каждого из них на ветровом стекле висит образок Девы Марии Гваделупской, хранящей от несчастья.

   Именно  после трагедии она впервые  задумалась о живописи. Для Фриды изготовили специальный подрамник, позволявший рисовать лежа. Под балдахином кровати прикрепили большое зеркало, чтобы она могла видеть себя. Первой картиной был автопортрет, что навсегда определило основное направление творчества: «Я пишу себя, потому что много времени провожу в одиночестве и потому что являюсь той темой, которую знаю лучше всего».

   Фрида вспоминала: «Мне, закованной в гипс, было до чертиков скучно в кровати…, поэтому я решила чем-то заняться. Я стащила (sic) у отца несколько масляных красок, и моя мать заказала для меня специальный столик, потому что я не могла даже сидеть, и я начала рисовать…» Как и все, что происходило в интимной жизни Фриды, лесбиянские наклонности нашли свое отражение в ее искусстве… Сильнейший сексуальный аппетит Фриды – и гомо-, и гетеросексуальный – выражался в ясно ощутимой ауре, которую явно излучали все ее картины.

   Уверенность  в своей «женской силе» вновь  вернула ее характеру былую  веселость и жизнерадостность. В  22 года она стала женой известного  художника Диего Риверы. Ему было 43 года. Сближало двух художников не только искусство, но и общие коммунистические убеждения. Их бурная совместная жизнь стала легендой. Изящная, яркая, эффектная Фрида являлась экзотическим украшением для своего огромного и некрасивого мужа, прозванного друзьями «Людоедом».

   Если  боль становилась особенно невыносимой,  Фрида стремилась заглушить ее текилой, иногда – наркотиками. Когда Фрида пила, ее поведение становилось «неприличным» и совсем не буржуазным. Она начинала с особым разнообразием и едким остроумием материться. Будучи девушкой-сорванцом и в юности, не лишилась своего пыла в поздние годы: много курила, в избытке употребляла спиртное, пела непристойные песни. Странное чувство юмора, напоминающее смех висельника, всегда было присуще Фриде. Она любила повторять: «Нет ничего дороже смеха, с его помощью можно оторваться от себя, стать невесомой».

   Отношения  Фриды Кало с Троцким овеяны романтическим ореолом, и утверждать что-либо определенное об их интимной связи невозможно. Художница-коммунистка, разумеется, восхищалась «трибуном русской революции» и была счастлива, что Диего Ривера пригласил изгнанника в Мехико. В январе 1937 г. Фрида встретила Льва Троцкого и его жену Наталью Седову в мексиканском порту и привезла эмигрантов к себе домой. Яркая, интересная и обаятельная Фрида (после нескольких минут общения ее увечий уже никто не замечал) мгновенно пленила гостей. Шестидесятилетний революционер увлекся, как мальчишка, строчил ей пылкие записки и, вложив их в книгу, передавал прямо на глазах своей жены. О финале их отношений говорят разное. Одна из версий такова. «Я очень устала от старика», – якобы обронила однажды Фрида в кругу друзей и оборвала начавшийся роман.

   Между  тем болезнь Фриды прогрессировала. Операции следовали одна за другой, в 1952 г. ей ампутировали правую ногу до колена. Нарастающая депрессия лишала способности рисовать и привела к нескольким попыткам самоубийства.

   Всю свою  жизнь Фрида мечтала о ребенке, но из-за полученной травмы у нее всегда случались выкидыши. Три беременности, а это был настоящий подвиг в ее положении, закончились трагично. И тогда она стала рисовать детей. Чаще всего мертвых.

   Один  из ее докторов считал, что  необходимости в большинстве  Фридиных операций не было. У нее якобы проявился психопатологический синдром, который заставляет пациента желать операции, чтобы вызвать жалость у окружающих. Многие люди считали, что муж оставил бы Фриду, если бы она не была так тяжело больна. Нелепое на первый взгляд замечание о «желании операций» напоминает известный психиатрам «синдром Мюнхгаузена». В основе его лежит истерический компонент – стремление привлечь к себе внимание.

   Фрида умерла после очередной операции, приняв огромное количество снотворного. По другой версии – от воспаления легких. В крематорий ее тело внесли обернутым в красный флаг. На проводах присутствовал президент Мексики – немаловажный факт ее официального признания.

   Биографы  считают, что «в ее работах  проявлялись жестокость и известная  доля бесстыдства, свойственные этой выдающейся женщине. На полке в ее кабинете среди книг по анатомии, физиологии и психологии… находился предмет, словно перенесенный туда из кунсткамеры: как напоминание о неродившихся детях стоял сосуд с заспиртованным человеческим эмбрионом».

   Ни на  одном автопортрете Фрида не улыбается: серьезное, скорбное лицо, сросшиеся густые брови, чуть заметные черные усики над плотно сжатыми чувственными губами.

   Фрида Кало увлекалась психоанализом, у нее было множество работ Зигмунда Фрейда, и она была первым человеком в Мексике, который подвергался психоанализу.

   Тяжелейшая  травма наложила свой отпечаток  на характер Кало, усилив истерические и гипоманиакальные черты ее личности. Периодические депрессии иногда случались и психологически вполне понятны. А «лечилась» она алкогольными возлияниями. Аффективные и личностные расстройства нашли самое яркое отражение в ее творчестве.