Османская империя. Предистория, развитие, упадок

Возможно, Мехмет II имел далеко идущие планы относительно установления религиозного мира и согласия в своей  империи, и система миллетов была только частью задуманного. Однако история  распорядилась так, что Турция оказалась  на переднем крае противоборства мусульманского и христианского миров, что не могло не отразиться на отношении  его наследников к христианской общине в худшую сторону, как к  пятой колонне Европы. Однако основы заложенной им структуры были сохранены: вместо насильственной массовой исламизации  турки ограничились политикой сохранения своего этнорелигиозного превосходства  над остальным населением империи.

250 лет после падения  Константинополя и превращения  его в Стамбул удельный вес  его немусульманского населения  сохранялся на уровне 41-42%. Лишенное  возможности военно-административной  карьеры, греко-армяно-еврейское  население преуспело в ремесленной,  торгово-ростовщической и внешнеторговой  деятельности: это также было  своего рода демонстрацией возможностей  сосуществования победителей и  побежденных. Из иноверцев к  делам государственного управления  были слегка допущены только  греки-фанариоты одного из богатых  кварталов Стамбула (в качестве  драгоманов-переводчиков).

Таким образом, общественно-политическая структура Османской империи  характеризуется крайней концентрацией  власти, религиозной и светской, в руках халифа-султана; крайней  жесткостью и дисциплиной внутри госаппарата, возведением перегородок  и рассредоточением власти между  различными группировками правящего  сословия по вертикали и горизонтали; дифференцированно-децентрализованной системой управления низами османского общества; религиозно-политическим апартеидом немусульманского населения империи. С учетом естественного хозяйственно-экономического обособления сельских общин и  городских ремесленных цехов  османское общество было крайне раздробленным, что обеспечивало абсолютное преобладание над ним автократического государства.

2.4. Начало упадка Османской империи

      Турецкое  общество "золотого века" империи  (1453-1571 гг.) оставалось на раннефеодальной  стадии развития. Однако обширные  завоевания этой эпохи, включившие  в состав империи другие народы  с более высоким уровнем социально-экономического  развития, ускорили темпы феодализации  и собственно турецкого общества. Уже на рубеже ХVI-ХVII вв. появляются  первые признаки кризиса военно-феодальной структуры османского государства, внешним проявлением которого стало общее ослабление эффективности военно-политической и хозяйственной систем (резкий рост цен, военных затрат, количества чиновников). Налоги на содержание флота увеличились в 7-8 раз, джизия на неверных гяуров в 15 раз, численность наемной армии за 1562-1609 гг. выросла в 2 раза, а затраты на ее содержание в 3 раза; количество тимаров в первой пол. ХVII в. выросло на 50%, а ополчение тимариотов только на 25-30%.

Демографический взрыв ХVI в. увеличил население империи на 50%, что привело к исчерпанию возможностей экстенсивного развития с/х, широким  деревенским миграциям в города и изменению соотношения деревенского и городского населения. На первых порах  эти процессы способствовали росту  городской экономики, пополнению войска и рядов духовенства. Однако возможности  расширения ремесленного производства были крайне ограниченными (подавляющая  часть населения имела минимальную  покупательную способность, а зажиточная верхушка предпочитала товары европейского, а не отечественного производства). С исчерпанием абсорбционных  возможностей городов миграционные процессы привели к пауперизации и маргинализации их населения, к  превращению плебса в активную политическую силу - "горючий материал" политической жизни (разбойники, религиозные фанатики). Резкий рост городского населения привел к нехватке продовольствия и сырья  для ремесленного производства. Государство  запретило экспорт с/х продукции, но это привело лишь к росту  контрабандной торговли ею. Глубокий социально-экономический кризис на рубеже ХVI-ХVII вв. положил конец демографическому росту и сменил его на спад - в  сер. ХVII в. население империи сократилось  до уровня начала ХVI в.

Всестороний кризис, поразивший Османскую империю на рубеже ХVI-ХVII вв., отразился на ее международных  позициях. Поражение турецкого флота  в битве при Лепанто 1571 г. стало  свидетельством истощения ее наступательного  потенциала. Турецкие историки называют эпоху после этой битвы 1571-1683 гг. "периодом остановки" (на завоевание Крита после Лепанто у них ушло 25 лет). Конкретной причиной остановки было разложение тех государственно-политических институтов и военно- феодальных структур, на которых базировалась османская экспансия [2,c.167].

По мере уменьшения военных  успехов и роста цены за них  стала проявляться несостоятельность  тимарной системы в новых условиях. Большинство тимаров стали нерентабельными, так как не окупали военных  расходов тимариотов. Современное огнестрельное  оружие ослабило ценность ополчения  тимариотов. Главная военная опора  империи теперь была заинтересована не столько в участии в войнах за право сбора налогов, сколько  в непосредственно хозяйственной  эксплуатации податного населения, т. е. в смене государственно-феодального  землевладения на частнофеодальное. Юридическая предпосылка приватизации тимарных земель была заложена еще  Указом Мехмета II: "Если он (тимариот - Авт.) занял землю райята, то пусть  платит установленные подати... " - просто в докризисные времена  никто не желал воспользоваться  такой возможностью. Приватизация и  объединение тимаров в одних  руках привели к созданию крупнопоместного частного землевладения - чифтликов  и нового слоя местной частнопоместной  знати - аянов (большинство же бывших тимариотов превратились в нищих "рыцарей", но в разряд крестьян не переходили).

Быстрому росту могущества аянов способствовала товарная направленность их хозяйственной деятельности и  связи с торгово-ростовщическими  кругами. "Революция цен", вызванная  притоком дешевого серебра в Европу из Южной Америки, способствовала обогащению аянов на продаже подорожавшей с/х  продукции. Тимариоты же проиграли  на "революции цен", так как  имели строго регламентированные государством доходы на фоне повышения цен и  налогов. Крестьянство, превращенное аянами в арендаторов, ничего от "революции  цен" не получило. Еще одним источником роста экономического могущества аянов  на местах было предоставление им Стамбулом, нуждавшимся в средствах, полномочий откупщиков: аяны воспользовались этим для захвата новых с/х угодий и городской недвижимости.

Экономическое могущество аянов, основанное на частнофеодальной собственности  на землю, товарности их чифтликов и  откупной системе, трансформировалось в политическое влияние на местах. На место губернаторских диванов - органов  военно-бюрократической служилой знати, приходят советы аянов. В условиях обязательной ротации чиновников каждые 2 года реальная власть сосредоточивалась у несменяемых  аянов-заместителей, т. е. появляются элементы наследственности административной власти на уровне уездов, санджаков и даже вилайетов. В к. ХVII в. аяны под благовидным  предлогом борьбы с разбойниками создают собственные военные  отряды (в среднем каждый аян мог  выставить до 300 вооруженных людей). Таким образом, частнофеодальная тенденция  на местах подрывала монопольное  положение "людей пера и меча" как военно-феодальной основы разбойничьего  государства. Это резко снизило  эффективность всей системы государственного управления.

Параллельно разложению тимарной системы внизу шло перерождение столичной, преимущественно нетурецкой, бюрократии: она все в большей  степени комплектовалась не по принципу меритократии за личные заслуги и  способности, а по родственно-коррумпированным связям. Нехватка средств в казне  вынуждала стамбульскую бюрократию расширять фонд государственных  земель за счет тимарного землевладения - это привело к усилению противоречий коррумпированной и ведомственно разобщенной  стамбульской государственно-феодальной верхушки с территориально раздробленной  частнофеодальной аянской знатью. Стамбул  ничего не мог противопоставить центробежным тенденциям на местах, кроме стравливания аянов между собой по территориальному принципу [4].

С разложением тимарной системы  усиливаются не только военные, но и  политические позиции янычарского  корпуса в жизни государства  и общества. Численность янычар с  сер. ХV в. до к. ХVII в. выросла с 8-12 тыс. до 81 тыс. чел. Содержание янычар стало чрезвычайно дорогостоящим (стамбульская янычарская гвардия в количестве 15 тыс. чел. содержалась казной наравне с 12-тысячным двором султана - по отчетам 1674 г. двор и гвардия съели 325 тыс. овец и ягнят). Поскольку жалованье им постоянно задерживалось из-за нехватки средств, вся политическая активность янычар была направлена на сохранение их традиционных прав и привилегий. Чем слабее становилась тимарная система, тем решительнее янычары вмешивались в дела государственного управления, особенно в кадровые вопросы, добиваясь смещения сначала неугодных им Великих визирей, а затем и султанов. Современники отмечали, что "управы в государстве не стало... его держат в руках состоящие на жалованье янычары", "янычары, бывшие некогда силой и опорой Османской державы, стали сейчас причиной ее упадка... Почти все они, противно старым обычаям, женаты, занимаются ремеслом и торгуют... Когда же им приказывают идти на войну, они убегают и прячутся или же дают офицерам деньги, чтобы не ходить в поход". При этом горожане мечтали записаться в янычарский корпус, чтобы получить возможность заниматься торгово-ремесленной деятельностью без уплаты налогов и цеховой регламентации. Таким образом, из опоры султанской власти янычары превратились в источник политической нестабильности [10].

Итак, ХVII век характеризуется  разложением всех основных социально-политических и экономических структур, обеспечивавших взлет Османской империи в  ХV-ХVI вв. (тимарная система, сословная  структура, янычарский корпус, централизация  государственной власти), и начинается эпоха упадка и превращения империи  в "больного человека" Европы. Малая  Азия, основная территория расселения собственно турок и бывшая этнополитическим хребтом империи, вследствие своей  социально-экономической неразвитости не могла быть экономическим центром. С резким усилением налоговой  эксплуатации немусульманских районов  для уменьшения бюджетного дефицита усиливается национально-освободительное  движение немусульманских народов, подавление которого тоже требовало  больших затрат. Упадок был следствием не только цикличности развития, присущей всем восточным военно-феодальным образованиям (трансформация государственного феодализма под воздействием частнофеодальной тенденции). Свою лепту в ослабление мощи империи внес и внешний фактор.

Открытие новых торговых путей из Европы на Восток в результате ВГО не сразу отразилось на торгово-финансовых показателях Османской империи. В ХVI в. торгово-посредническая монополия  турок в Средиземноморье позволила  им увеличить таможенные сборы в 4 раза. На экономическое развитие турецкой метрополии - М. Азии транзитная торговля оказала только поверхностное влияние (преимущественно города побережья). Однако Стамбул, в соответствии с  традиционными мусульманскими представлениями  об обязанности хорошего правителя  обеспечить обилие товаров на рынке, заботился не о развитии собственного производства, а об увеличении импорта. В 1569 г. Сулейман Великолепный с целью  раскола христианской Европы заключил союз с "христианнейшим" французским  королем - в обмен на военно-политическую поддержку Франции по ряду вопросов политики в Европе Парижу предоставлялись  торговые льготы - капитуляции (впоследствии они будут предоставляться Стамбулом  и другим странам). Султаны считали  торговые уступки несущественными  в сравнении с военно-политическими  выгодами для себя от них (к тому же, со сменой османских правителей европейцы должны были добиваться подтверждения  своих торговых привилегий). Только будущее покажет недальновидность предоставления европейцам торговых льгот: иностранные торговцы оказались  в гораздо более защищенном юридически положении по сравнению с бесправными  местными, европейское купечество использовало в качестве своих торговых агентов  представителей немусульманской части  населения империи, которые превратились со временем в компрадорскую прослойку - "троянского коня" Запада в Османской  империи; обилие европейских товаров  блокировало развитие отечественного ремесленного и промышленного производства.

В ХVII в. последствия перемещения  торговых путей из бассейна Средиземноморья  уже дадут о себе знать: Турция потеряет былую роль монопольного или  основного посредника в европейско-восточной  торговле и останется всего лишь поставщиком сырья для растущей европейской промышленности и импортером готовой европейской продукции. Положение сырьевого придатка Европы обескровливало турецкие финансы и  военные возможности[12].

С окончанием Тридцатилетней войны  в Европе в 1648 г. резко ухудшается международное положение Османской  империи. Франция более не была заинтересована в сохранении с Турцией союзнических отношений и даже стала участвовать  во враждебных ей коалициях. Это стало  сказываться на исходе военных действий турок против теперь уже регулярных и гораздо лучших по техническому оснащению европейских армий. В 1683 г. главком был удавлен после  военного поражения по приказу султана  Мехмета IV, а сам султан свергнут янычарами. С этого времени турецкие историки датируют начало "периода  отступления", т. е. потери Партой ранее  завоеванных территорий. По Карловицким  договорам 1699 г. Венгрия и Трансильвания  отошли к Австрии, юг правобережной  Украины к Польше, Морея к Венеции, а по русско-турецкому договору 1700 г. Азов к России. Так произошел  первый международный раздел османских  владений в Европе, возник вопрос о  статусе Черноморских проливов, начинается борьба за турецкое наследство - и отдельные  непрочные успехи турок, и само существование  Османской империи отныне будут  зависеть в основном от соотношения  сил борющихся за это "наследство" держав, преследующих разнонаправленные  интересы, а не от Стамбула.

Заключение.

От имени  султана духовной властью страны управлял шейх-уль-ислам — высшее мусульманское духовное лицо империи. Высшее духовенство, улемы, состояло из кадиев — судей в мусульманских  судах, муфтиев — исламских богословов и мюдеррисов — преподавателей медресе. Влияние духовенства объясняет тот факт, что к XIX веку неотчуждаемые владения в его руках (вакуфные земли) составляли почти треть всех обрабатывавшихся земель в Османской империи. Шейх-уль-ислам обладал исключительным правом толковать решение властей империи с точки зрения Корана и шариата. Он издавал фетвы — документы, одобряющие указы султана.

Как уже было сказано, ислам играл неоднозначную роль в развитии Османской империи. Зачастую страдавшие от религиозного мракобесия европейцы находили убежище у османского султана. В XV веке духовными и некоторыми гражданскими делами стали ведать религиозные общины миллеты. Через глав этих общин власти взимали налоги (жузья) с немусульман (озими). Патриархи греко-православной и армяно-григорианской общин, а также главный раввин иудейской общины были поставлены как посредники между султаном и немусульманским населением. Султаны оказывали милости главам общин в качестве платы за поддержание их паствы в повиновении.